Плодовитость и естественная рождаемость

Среднедетный  тип репродуктивного поведения  является по своей сути промежуточным  и характеризуется нарастанием числа неполных репродуктивных циклов вследствие постепенного внедрения практики внутрисемейного регулирования процесса деторождения (увеличением роли абортивно-контрацептивных установок в детерминации репродуктивного поведения).

Наконец, малодетный тип поведения характеризуется выраженным преобладанием абортивно-контрацептивных установок над установками деторождения, выражающемся в тотальном контроле над числом и сроками рождения детей в семье. Частным случаем малодетного репродуктивного поведения является установка на бездетность, то есть полное отсутствие потребности в детях. В этом случае все поведение личности, брачной пары сосредоточено исключительно на реализации абортивно-контрацептивных установок.

Потребность в  детях является наиболее инерционной компонентой репродуктивного поведения, поскольку формируется главным образом под воздействием условий социализации, прошлого жизненного опыта, ценностей и установок поведения, существовавших в родительской семье, норм репродуктивного поведения предыдущих поколений. В связи с этим в индивидуальной потребности в детях отражается уровень детности, который принят в данном обществе в целом, а также – в тех больших и малых социальных группах, с которыми личность себя ассоциирует.

Механизм взаимодействия социальных норм детности и индивидуальных установок в процессе реализации потребности в детях может быть описан следующим образом. Если число детей в семье соответствует этим нормам, семья и, прежде всего, ее глава заслуживает одобрение со стороны общества, референтной группы; если же репродуктивное поведение семьи, конкретной личности заметно отклоняется от поведения большинства, общество способно применить санкции различной степени жесткости. Так, в условиях доминирования норм высокой рождаемости наибольшим санкциям подвергались бездетные семьи, факты безбрачия, нежелания иметь семью и детей.

По мере развития и гуманизации общества жесткость  публично проявляемых санкций за отклоняющееся репродуктивное поведение  снижается, однако это не означает, что социальный контроль за числом детей в семье становится мягче или исчезает полностью; меняются лишь формы его проявления. В настоящее время в урбанизированной социальной среде семья с тремя детьми уже воспринимается как многодетная, а реально многодетная семья (с 5-тью и более детьми) рассматривается как серьезное отклонение от социальной нормы.

Если репродуктивные установки выступают внутренними  регуляторами поведения личности, то нормы репродуктивного поведения  представляют собой внешние по отношению  к личности стереотипы, социально санкционированные образцы поведения, регламентирующие рождение определенного числа детей. Эти нормы носят как универсальный, так и дифференцированный по отдельным социальным группам характер. Они возникают, закрепляются в сознании и подвергаются пересмотру под воздействием социально-экономических условий, однако всегда остаются рациональными с точки зрения уровня развития общества.

Нормы многодетности, существовавшие на протяжении большей  части истории человечества, были следствием крайне низкого уровня санитарно-гигиенических условий жизни и порождаемой ими смертности на грани естественного отбора. Только рождаемость на грани пределов человеческой плодовитости могла обеспечить выживание человека как биологического вида. Для начала массового распространения средств регулирования рождаемости и формирования новых – малодетных – норм поведения в области деторождения потребовался колоссальный скачок в развитии человеческой цивилизации, принципиальное сокращение воспроизводственных потерь за счет сверхсмертности.

Для условий  докапиталистического общества с высокой  смертностью, низкой производительностью  труда и постоянно неудовлетворенным  спросом на рабочую силу единственно  рациональными были нормы многодетности, обеспечивавшие поддержание высокой потребности в детях и соответствующего уровня рождаемости. В этой ситуации в основе мотивации деторождения лежали прежде всего экономические факторы. Преобладание внутрисемейного характера занятости всех членов семьи делало цену социализации детей низкой, что повышало экономическую эффективность их труда. Наряду с этим большая сложная семья превращалась в мощный клан, и его глава получал шансы для достижения не только экономического процветания, но и большего социального веса и авторитета.

Развитие индустриального общества, урбанизация, эмансипация и изменение роли женщины привели к радикальному пересмотру системы не только общественных, но и индивидуальных ценностей. Семья утратила для личности роль единственного центра притяжения, изменились и ее функции, прежде всего – экономической поддержки и социальной зажиты. Усиление внесемейных ориентаций всех членов семьи (в основном – женщин) стало главным фактором уменьшения потребности в детях и снижения их ценности.

В современном  обществе экономическая мотивация деторождения утратила свою силу из-за внесемейного характера занятости; социальный статус личности определяется его образованием, доходами и т.д., а не числом детей и размерами семьи. Экономический прогресс предъявляет дополнительные, постоянно растущие требования к качеству социализации детей, прежде всего к их образованию, что стимулирует рост затрат семьи. Одновременно в процессе экономического развития растет цена человеческого времени, оно превращается, наряду с материальными, в самостоятельный фактор благосостояния семьи и личности. Вследствие этого рождение каждого последующего ребенка объективно снижает его «предельную полезность», что и является, согласно мнению Г. Беккера, создавшего в первой половине 1960-х годов концепцию «экономики рождаемости», главной причиной снижения потребности в детях для личности, семьи.

Согласно концепции  Г. Беккера, сам ход общественного  развития создает предпосылки для  утверждения новых норм репродуктивного  поведения. Формируется ситуация, при  которой и на уровне общества в целом, и на уровне отдельной семьи (личности) происходит альтернативный выбор между количеством и качеством «человеческого капитала». В этих условиях главной компонентой репродуктивной мотивации и формирования потребности в детях становится психологическая компонента, и для полного удовлетворения потребности в детях оказывается достаточно 1-2 детей. Малодетность становится нормой репродуктивного поведения современного общества.

В отличие от норм репродуктивного поведения  и потребности в детях, проходящих достаточно длительный период эволюции, репродуктивные установки находятся под сильным влиянием текущих условий жизнедеятельности личности, семьи, которые создают условия для различной степени удовлетворения потребности в детях. В то же время сила воздействия текущих условий жизни на отдельных людей, на семьи, принадлежащие к разным социальным группам, не одинакова, поскольку критерии оценки этих условий различны и субъективны: одни и те же социально-экономические параметры жизнедеятельности одними семьями будут восприниматься как благоприятные и достаточные для полного удовлетворения потребности в детях, другими – как существенные препятствия для достижения желаемого числа детей.

При оценке влияния условий  жизни на репродуктивное поведение семей с позиций социального управления и контроля за динамикой рождаемости необходимо оценить степень удовлетворения потребности в детях у различных типов семей (по уровню детности, доходов, социальному статусу и т.п.). Если число детей в семье соответствует имеющейся у супругов потребности в детях, даже радикальное улучшение условий жизни не способно изменить этого числа в массовом порядке. В случае, когда число детей меньше потребности в них, улучшение условий жизни может привести к повышению степени реализации потребности в детях и к увеличению числа рождений.

Репродуктивные  установки подвергаются коррекции  и в процессе брачного сожительства. Находясь в постоянном взаимодействии и проходя через общие жизненные  ситуации, брачные партнеры воспринимают ценности, установки и мотивацию  поведения друг друга и частично или полностью пересматривают собственные. Преимущество в этой ситуации имеет супруг-лидер. В итоге результаты репродуктивного поведения семьи могут оказаться отличными от тех, которые предполагались супругами до начала совместной жизни. Особенно ярко процесс корректировки моделей репродуктивного поведения проявляется в межнациональных браках.

Изменение репродуктивных установок происходит и в не формальных брачных союзах, как правило, в  сторону их понижения, поэтому снижение популярности легитимной брачности выступает и фактором, и индикатором изменения модели репродуктивного поведения. Модели репродуктивного поведения развиваются в целом эволюционно, от поколения к поколению и даже медленнее. Однако экстремальные изменения условий жизни приводят к скачкообразным (революционным) сдвигам в механизме взаимодействия основных регуляторов данного вида поведения и, в конечном итоге, потребности в детях. Примерами таких экстремальных ситуаций могут служить социальные революции, войны, социально-экономические и политические кризисы. Они способствуют радикальному пересмотру всей социальной нормативной среды и, как следствие, к изменению норм детности, репродуктивных установок, ухудшению условий реализации потребности в детях и, в критическом варианте, к ее понижению.

3. Исторические  типы рождаемости

Исторический  тип рождаемости – категория, отражающая совокупность наиболее существенных качественных черт рождаемости как  основы процесса последовательного  замещения поколений в процессе воспроизводства населения в  относительно сходных исторических, социальных, экономических и иных условиях. Исторический тип рождаемости находит свое количественное отражение в режиме рождаемости, описываемом различными показателями. Параметры режима рождаемости за отдельные календарные периоды времени могут колебаться, но никогда не выходят за рамки, заданные ее историческим типом.

Смена исторических типов рождаемости происходит в  результате социально-экономического развития общества и модернизации общественных отношений, приводящих к пересмотру норм репродуктивного и матримониального поведения, наилучшего числа детей в семье и определения уровня рождаемости, достаточного с точки зрения оптимального функционирования социальной системы в целом.

Исходя из исторической периодизации развития человеческого общества, способов производства и форм социальной организации, с одной стороны, и количественных параметров рождаемости и социально санкционированных методов их достижения, с другой, можно выделить четыре исторических типа рождаемости. Первый – архаичный – тип рождаемости был присущ доисторическому этапу развития человечества. Для него характерна рождаемость, находящаяся на грани верхнего предела видовой плодовитости, поскольку только такая рождаемость могла обеспечить выживание человека как биологического вида в условиях повальной смертности в результате голода, болезней, войн и т.п. (продолжительность жизни едва превышала 20 лет). Нормы репродуктивного поведения в эту эпоху формировались в основном стихийно, под воздействием биологических законов размножения.

Второй  исторический тип рождаемости охватывает период от времен античности до начала распада феодально-аграрного способа  производства и становления индустриально-капиталистического общества. На этом этапе рождаемость, оставаясь очень высокой, из стихийного процесса все больше превращалась в социальное явление, регулируемое нормами, диктовавшимися как религией, так и светским обществом. При этом контроль над индивидуальным репродуктивным поведением в браке был предельно жестким, а применение средств внутрисемейного контроля над процессом деторождения каралось. Главной детерминантой формирования норм репродуктивного поведения, числа детей в семье была крайне высокая смертность, в отдельные годы доводившая население некоторых территорий до почти полного вымирания. Максимизации числа возможных рождений способствовали нормы ранней и универсальной брачности; безбрачие, откладывание браков (за исключением церковнослужителей) вызывали неодобрение и жесткие социальные санкции. При этом в условиях крайне низкой производительности труда дети выступали для семьи источником рабочей силы, большое число детей было выгодно экономически, что обусловливало сильную экономическую мотивацию потребности в детях, поддерживая ее на неизменно высоком уровне.

Третий  исторический тип рождаемости характерен для периода разложения феодально-аграрных обществ и бурного развития и становления капиталистических отношений вплоть до завершения первой мировой войны. В целом этот отрезок времени в демографической истории получил название демографического перехода, когда в результате мощного экономического прогресса началось интенсивное развитие медицины, улучшение санитарно-гигиенических условий жизни населения, что привело к значительному снижению общей и, особенно, младенческой и детской смертности и в конечном итоге поставило эпидемиологическую ситуацию в большинстве развитых стран под адекватный социальный контроль. Снижение потерь населения, обусловленных сверхсмертностью, нашло свое отражение в пересмотре норм репродуктивного поведения. Нормы многодетности как основы воспроизводства населения подверглись ревизии в пользу некоторого ограничения интенсивности деторождения на семейном уровне. Это не означает, что со средств предотвращения зачатия и абортов было снято табу. В основу регулирования числа детей в большинстве экономических стран легла так называемая европейская модель брачности, то есть постепенное повышение среднего возраста вступления в брак как у мужчин, так и у женщин. В условиях, когда все рождения (за редчайшим исключением) происходили в браке, это автоматически способствовало сокращению репродуктивного периода за счет исключения из него лет максимальной плодовитости у женщин.