Отношение к детству и сексуальному насилию над детьми в историческом и современном аспектах

1) любовь к  мальчикам, не достигшим 16 лет – педофилия;

2) любовь к юношам, достигшим  16 лет – эфебофилия;

3) любовь к девочкам  моложе 16 лет – корефилия; 

4) любовь к девушкам, достигшим  16 лет – партенофилия.

Педофилия –  явление вечное, в биологическом  смысле – изначально конструктивное, так как любовь к детям, с явной сексуальной окраской или без нее, обеспечивает выживание вида, социализацию опекаемого. Современное же понятие педофилии как общественно опасного сексуального извращения и медицинской патологии, достаточно молодое [Дерягин Г.Б. Педофилия / Некоммерческий сетевой журнал о детях и подростках - [Электронный ресурс] – режим доступа: http://www.malchishki.ru/5/teman1.php].

В психологии и психиатрии педофил – это человек, испытывающий извращенное половое влечение к детям допубертатного возраста [Педофилия в современном обществе - [Электронный ресурс] – режим доступа: http://www.pedoisteria.ru/].

Случай, когда сексуальный  контакт происходит между родителями и их детьми, братьями и сестрами, ребенком и его дядей, тетей, бабушкой или дедушкой называется инцестом. Подобный контакт возможен и между взрослыми родственниками, но в большинстве случаев его участником становится ребенок.

Во многих источниках, в  том числе периодических изданиях отмечается, что наиболее распространенным инцестом является связь между братьями сестрами, как двоюродными так и родными. Менее часто распространен инцест между отцом или отчимом и дочерью.

По мнению К. Юнга, инцест – извращенный инстинкт достижения самости, основанный на феномене переноса. Э. Фромм считает инцест патологическим способом удовлетворения потребности в близости и безопасности. Психодинамически ориентированные концепции семейной психотерапии рассматривают инцест как следствие бессознательного стремления принадлежать своей семье или быть лояльным семейной системе. [Семейные кризисы: обзор и техники преодоления - [Электронный ресурс] – режим доступа: http://www.familycrisis.ru/]

Крукс отмечает, что инцестуальные отношения  между отцом (или отчимом) и дочерью  зачастую начинаются раньше, чем ребенок понимает их реальное значение. Подобные действия воспринимаются как игра с элементами щекотки, борьбы, прикосновениями и поцелуями. В дальнейшем  прикосновения переходят на область груди и гениталий, а затем могут перерасти в оральную или мануальную стимуляцию и половой акт. В большинстве случаев при удовлетворении своих желаний отец больше полагается на свой авторитет или эмоциональную близость, чем на физическую силу. Иногда он подталкивает дочь к действиям сексуального характера, объясняя ей, что таким образом он «обучает» ее чему-нибудь, обещая подарки или эксплуатируя ее потребность в любви [Крукс  Р., Баур К. Сексуальность /Р. Крукс, К. Баур [Электронный ресурс] – режим доступа: http://www.koob.ru/crooks_robert/our_sexuality/].

Потенциальные последствия выявления инцестуальных  отношений оказывают колоссальное давление на ребенка, выдержать которое  бывает непросто. По этим и другим причинам жертва, как правило, крайне неохотно рассказывает об этом членам семьи, не говоря уже о представителях официальных властей.

Даже при наличии явных  доказательств людям очень часто  трудно поверить в реальность инцеста. Взрослые сомневаются, что ребенка  долгое время могли подвергать насилию, а никто об этом не узнал, или, что ребенок никому не рассказывал о происходящем.

В статье «Синдром аккомодации  при сексуальном насилии над  ребенком» американский ученый Роланд Саммит выделяет пять «стадий» инцестуозного  насилия, описание которых позволяет понять, с какими трудностями сталкивается ребенок в ситуации, когда над ним совершается сексуальное насилие:

1.    Секретность - ни один ребенок не готов к возможным сексуальным домогательствам со стороны взрослого, которому он доверяет. Вероятность подобного остается секретом даже среди взрослых. В результате, ребенок вынужден полагаться на насильника в определении происходящего. Именно насильник говорит ребенку, как нужно понимать и интерпретировать его действия, он определяет для него реальность.

Секретность становится для ребенка источником страха и  обещанием безопасности одновременно. Если взрослые никогда не говорили с ребенком о насилии и никогда  не обсуждали с ним возможность  подобной ситуации, то ничего другого  ребенку и не остается. Помимо бремени сохранения тайны, ребенок может убедить себя в том, что он обязан «сохранять семью», и это теперь его ответственность.

2.    Беспомощность - детям могут разрешить никогда не разговаривать и избегать знаков внимания незнакомцев. Однако от них требуют повиноваться и проявлять привязанность к любому взрослому, которому доверили присматривать за ними. Ребенок может жаловаться на взрослого, не называя причины негативного отношения к нему. Отсутствие реакции матери приведет его к выводу, что раз его мать так реагирует на его жалобы, то она знает о насилии и одобряет его.

Может казаться, что в случае насилия ребенок  будет активно сопротивляться, звать  на помощь, однако это большая редкость. Более распространенная и типичная реакция – притворяться спящим, попытаться представить, что ты где-то еще, страдать молча. Дети не кричат и не применяют силу, когда испытывают сильнейшее замешательство и страх в своей жизни. Доверенные взрослые определяют реальность ребенка, и если бежать некуда, то остается только попытаться спрятаться.

3. Загнанность  в ловушку и аккомодация - по причинам указанным выше раннее вмешательство крайне маловероятно, а потому ребенок продолжает страдать от сексуального насилия и адаптируется к новой реальности своей жизни. Перед ребенком стоит задача придать насилию хоть какой-то смысл, и ребенок может убедить себя, что это он сам каким-то образом спровоцировал взрослого или заслужил насилие.

Тем не менее, гнев и ярость в ответ на насилие  требуют выхода, и, как правило, таким  выходом становится саморазрушительное поведение, включая самоповреждения. Такое поведение, в свою очередь, еще больше усиливает ненависть к себе.

4. Отложенное, противоречивое  и неубедительное раскрытие правды - наибольшая часть продолжающегося сексуального насилия никогда не раскрывается, по крайней мере, она не раскрывается вне семьи. Если семейный конфликт провоцирует раскрытие правды, то, как правило, это происходит лишь спустя несколько лет после начала насилия.

Если ребенок  любого возраста жалуется на продолжающееся сексуальное насилие, то он сталкивается с неверием окружающих. Однако если речь идет о подростке, которого уже заклеймили «трудным» и «проблемным» ребенком, то его ждет не просто недоверие, а унижение и наказание.

5. Отречение  - что бы ребенок ни говорил о сексуальном насилии, скорее всего, через какое-то время он отречется от своих слов. Семья разрушается, ребенка бесконечно допрашивают, а насильник может оставаться в доме все это время.

На ребенка  ложится тяжелое бремя – сохранять  или разрушить семью. «Плохое» решение – рассказать правду, «хорошее» решение – капитулировать, снова начать лгать и спасти семью [Роланд Саммит. Сексуальное насилие над детьми и инцест: синдром аккомодации/ Дорога к свободе//портал о проблеме насилия - [Электронный ресурс] – режим доступа: http://www.dorogaksvobode.ru/index.php?option=com_content&view=artie&id=308:2011-01-10-10-55-34&catid=49:2009-06-11-14-44-12&Itemid=165/].

Помимо инцеста  на детскую психику оказывает  влияние и легкие формы физического  насилия, содержащие в себе действия, которые на первый взгляд не могут быть истолкованы как физическое насилие. Например, порка за непослушание.

В случае прямого  физического насилия ребенок  независимо от пола выступает в качестве сексуального партнера, а в качестве насильника может быть не только взрослый человек, но и сверстник.

Скрытое насилие  над детьми практикуется в местах, где ярко выражены такие зависимости как главный и подчиненный. Ребенка целенаправленно, но исподтишка подводят к той черте, за которой его ожидает пассивный секс.

Существуют  случаи, в которых насильственные действия над детьми совершаются  сверстниками в качестве демонстрации силы, наказания и полного подчинения.

Большое количество изнасилований в подростковой среде  приходится на так называемое состояние  беспомощности. К таким состояниям относится алкогольное и наркотическое  опьянение.

Пренебрежению и насилию над детьми способствуют определенные социальные и культурные условия [Зиновьева, Михайлова 2003].

1. Отсутствие  в общественном сознании четкой  оценки физических наказаний. 

2. Демонстрация  насилия в средствах массовой  информации.

3. Права граждан на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, закрепленные в Конституции, не позволяют своевременно установить факт насилия и осуществить вмешательство.

4. Отсутствие  эффективной превентивной политики  государства. 

5. Недостаточное  понимание обществом насилия как социальной проблемы.

6. Низкая правовая  грамотность населения. 

7. Плохая осведомленность  детей о своих правах.

8. Несовершенство законодательной  базы.

Орлов предлагает несколько современных теорий для  объяснения причины насилия над детьми. Социологическая модель рассматривает влияние социокультурных факторов на риск возникновения насилия над детьми. К таким факторам обычно относят: стереотип семейных отношений, усвоенный еще в детстве и принятый в данной социальной группе, а также жилищные и материальные условия семьи. С психиатрической, медицинской точки зрения жестокое обращение и пренебрежение ребенком – следствие патологических изменений в психике родителей, деградации, алкоголизации. Социально-психологический подход объясняет проявления насилия личным жизненным опытом родителей, их «травмированным» детством. Психологическая теория основывается на представлении, согласно которому ребенок сам «участвует» в создании предпосылок для жестокого обращения, что автоматически выливается в концепцию: плохое обращение как конечный результат деструктивных детско-родительских отношений. Интегрируя все эти подходы в комплексную модель, насилие можно трактовать как многомерный феномен, порождаемый взаимодействием сразу нескольких элементов, как то: личностные особенности родителей и ребенка, внутрисемейные процессы, стрессы, вызываемые социально-экономическими условиями, обстоятельствами общественного характера [Малкина-Пых И. Психологическая помощь в кризисных ситуациях [Электронный ресурс] – режим доступа: http://www.syntone.ru/library/books/content/3330.html?current_book_page=39/].

В противовес вышесказанному Рич Сноудон в своей работе «Работа с насильниками, совершающими инцест: оправдания, оправдания, оправдания» отказывается от утверждения, что мужчины, насилующие своих собственных детей, сами являются жертвами собственных психических отклонений. Он вел психотерапевтическую группу для таких мужчин и был обескуражен тем, что они не соответствуют общепринятым стереотипам о маньяках – насильниках детей. «Когда я впервые вошел в комнату для психотерапии, я не мог даже открыть рот, чтобы поздороваться. Я занял свое место в их круге и сел. Когда они начали говорить, то я невольно был поражен тем, что они все были обычными парнями, обыкновенными работающими мужчинами, ничем не примечательными гражданами. Они напоминали мне тех мужчин, среди которых я вырос. У Боба была такая же манера шутить, как и у моего капитана скаутов; Питер казался таким же сдержанным и авторитетным, как и мой священник; Джордж был банкиром, членом пресвитерианской церкви и отличался такой же щепетильной вежливостью, как и мой отец; и наконец, хуже всех был Дейв, к которому я потеплел с самого начала – неожиданно он напомнил мне меня самого»  [Сноудон Р. Работа с насильниками, совершающими инцест: оправдания, оправдания, оправдания/ Дорога к свободе//портал о проблеме насилия - [Электронный ресурс] – режим доступа: http://www.dorogaksvobode.ru/index.php?option=com_content&view=article&id=202:--l-------r&catid=49:2009-06-11-14-44-12&Itemid=165/].

Выходит, что мужчина, совершающий  подобные преступления, как правило, соответствует портрету среднестатистического гражданина – полноправного члена общества с положительным социальным портретом.

Зигмунд Фрейд  в статье «Три главы к теории полового влечения» говорит о том, что случаи истинного влечения к детям, как объектам полового влечения являются единичными – в основном дети становятся таковыми объектами в случае «когда импульсивное (неотложное) влечение индивида не может в данную минуту овладеть подходящим объектом.» [Фрейд З.  Три главы к теории полового влечения /Очерки по психологии сексуальности – З. Фрейд – М.: Молодежный центр "Система" при МК ВЛКСМ, 1989  - [Электронный ресурс] – режим доступа: http://krotov.info/lib_sec/21_f/fre/freud_11.html/]

Точно оценить уровень  инцестов и педофилии достаточно сложно по изложенным выше причинам. Многие дети, ставшие жертвами инцеста, своевременно не сообщают о случившемся. Иногда они  никому не говорят ни слова, пока не станут взрослыми, если вообще когда-либо говорят. Действия педофилов редко становятся достоянием гласности, и тому есть несколько причин. Например, ребенку может быть сложно отличить незаконное сексуальное поведение от проявлений любви. Нередко, узнав от ребенка о том, что с ним совершали непристойные действия, родители ему просто не верят или опасаются подвергать ребенка или супруга судебному разбирательству, так как это может неблагоприятно сказаться на обстановке в семье. Тот факт, что преступник зачастую оказывается другом или знакомым, еще больше усугубляет ситуацию.