Гендерные проблемы в обществе

 Вестник Челябинского государственного университета. 2009. № 11 (149).

Философия. Социология. Культурология. Вып. 11. С. 87–93.

 С. В. Клюев, И. В. Савенкова 

    Начиная с XIX в., гендерные проблемы рассматриваются в рамках новой, только что возникшей науки об обществе – социологии. Одно из первых в российской социологии исследований социального статуса женщин было проведено под руководством Г. Яновского в 1990 году. Тогда же в Москве состоялась первая в России международная конференция «Гендерные исследования: состояния и перспективы». Научно-исследовательский коллектив «ГАЛСИ» с 1990 г. стал проводить исследования социального положения женщин в России и в мире. Это явилось предпосылкой формирования в России эмпирической базы данных, необходимой для развития гендерной социологии. В ситуации открытости и проблематизации гендерных отношений именно социология оказывается сенситивной (чувствительной) к гендерным исследованиям, в рамках которой «гендер» и «различия полов» становятся «полезными категориями анализа». Российский социолог Г. Г. Силласте, обозначая предмет гендерной социологии, отмечает: «Гендерная социология – это частная социологическая теория, которая изучает процессы развития и социального взаимодействия мужской и женской общности, анализирует эволюцию их социальных статусов и отношений с учетом культурных традиций и стереотипов, а также рассматривает влияние биологических особенностей пола на поведение и сознание мужской и женской частей общества»1.

  Цель  статьи – концептуализация философских, методологических и социологических оснований для анализа гендерных отношений в обществе. Нам предстоит проследить: а) как складывались основные теоретико-методологические подходы к изучению роли и положения женщины в социуме; б) как в философском, социологическом контексте появилась тема гендерных отношений, зарождался и развивался феминизм; в) как появлялись гендерные исследования на Западе и в России. Это даст возможность применения полученных теоретических представлений для осмысления социокультурных изменений в обществе.

Для достижения этой многофункциональной задачи нам необходимо проанализировать, как обосновывался объект (гендерные отношения в обществе) и предмет (управление гендерным потенциалом) нашего исследования в теоретических концепциях прошлого и как они представлены в современной науке. Выполнение поставленной задачи предполагает теоретический анализ самостоятельной проблемы социологического знания: влияние гендерных отношений на все стороны жизни общества.

Актуальность  темы исследования побуждает обратиться к теориям прошлого и настоящего, которые акцентировали внимание на роли взаимоотношений двух больших социальных групп (мужчин и женщин) в организационной системе общества. Тема гендера была затронута крупными теоретиками социологии, придерживающихся макросоциальных подходов: структурного функционализма, теории конфликта, марксистской теории. Для современного осмысления гендерной картины общества в социологических теориях обратимся вначале к структурно-функциональному подходу, который вошел в основное русло социологического знания. В XX в. американский социолог Толкотт Парсонс со своими учениками (Герберт Спенсер, Эмиль Дюркгейм, Роберт Мертон) первым выдвинул социологическую концепцию общества, социальная структура которого

Вестник Челябинского государственного университета. 2009. № 11 (149).

Философия. Социология. Культурология. Вып. 11. С. 87–93.

С. В. Клюев, И. В. Савенкова

СОВРЕМЕННЫЕ ОСМЫСЛЕНИЯ ГЕНДЕРНОЙ  КАРТИНЫ ОБЩЕСТВА

  В статье авторы рассуждают о социальном потенциале мужчин и женщин. Представлены теоретико-методологические подходы к изучению роли и положения женщины в обществе. Авторы выделяют, что ключевым вопросом современной цивилизации является интерес к женщине как личности, ее статус в социальной структуре на протяжении развития общества.

  Ключевые  слова: социальная структура, современная цивилизация, гендерная картина общества.

С. В. Клюев, И. В. Савенкова

88

  определяет  интерпретацию гендерных отношений. Он, как и Эмиль Дюркгейм, поддерживал мысль о позитивной функции разделения половых ролей. Дюркгейм считал, что разделение труда ведёт к солидарности, стабильности и гармонии общества. Э. Дюркгейм отметил: «Теперь у культурных народов женщина ведет существование, совершенно отличное от существования мужчин. Можно сказать, что две значительные функции психической жизни как бы диссоциировались, что один из полов завладел эмоциональными функциями, а другой интеллектуальными»2.

  Парсонс считал, что механизмом, обеспечивающим равновесие и стабильность самой системы социального взаимодействия, является дифференциация ролей. Для существования любой социальной системы, с его точки зрения, необходимо выполнение инструментальной и экспрессивной функций. Инструментальная функция отражает отношения системы с внешним миром, обеспечивает средства к существованию. Экспрессивная функция – это поддержание интеграции членов системы, установление моделей отношений и регулирование уровня напряженности членов союза. Парсонс утверждает, что один и тот же человек не может выполнять одновременно и инструментальные (требующие властности, жесткости) и экспрессивные (предполагающие мягкость и умение погасить конфликт) функции. Он делает совершенно естественный для традиционного биодетерминистского сознания вывод: роль инструментального лидера принадлежит мужчине, а женщина – это экспрессивный (эмоциональный) лидер.

  Профессиональная  деятельность мужчины имеет важное значение не только потому, что является основным (а иногда и единственным) источником средств существования для семьи, но и потому, что величина дохода и престижность работы мужчины определяют социальный статус, стандарт и стиль жизни семьи. «Единственный способ быть настоящим мужчиной в нашем обществе – это иметь престижную работу и зарабатывать на жизнь», – утверждал Парсонс3. Он объяснял иерархию ролей как механизм предотвращения возможного разрушительного для брака соревнования между супругами за власть, статус, престиж. Его теория к оценке места женщины в обществе, вписанная в структурно-функциональный подход познания, получила название поло-ролевая. Данный подход является универсальным и инвариантным, применим не только для семьи в любом обществе, но и для общества в целом: мужчины в принципе всегда выполняют экономические функции, а женщины – эмоционально-терапевтические. Основной целью теории Толкотта Парсонса было показать, какая модель взаимоотношений между мужчиной и женщиной наиболее подходит для современного общества.

Критики функционализма считали, что обществу требуются реформы, которые бы освободили женщин для подлинной самореализации, не ограниченной рамками поло-ролевой теории. Мириам Джонсон считала, что поло-ролевая теория оставляет за рамками рассмотрения аспекты социального неравенства, господства и подавления. М. Джонсон рассчитывала, что женское движение вызовет перемены общественного и культурного плана, которые приведут к общесистемной переоценке экспрессивности. Несмотря на критику функционализма, большинство работ середины прошлого столетия, посвященных проблемам половых ролей, следовали высказанным Парсонсом идеям.

Представители теории конфликта считали, что половое неравенство обусловлено конфликтом между господствующей группой (мужчинами) и зависимой группой (женщинами). Р. Коллинз один из представителей теории конфликта рассматривал современное общество через понятие «собственность». По мнению Р. Коллинза, собственность – это социальное отношение, контракт между людьми, дающий право кому-то из них совершать определенные действия с какими-то вещами и удерживающий другие от пользования этими вещами плюс готовность общества через свои институты обеспечивать эти права. Согласно этой теории, чтобы узаконить доступ мужчин к женщинам и упрочить свое господство над ними, представители сильного пола получили право на «сексуальную собственность». Таким образом, идея Р. Коллинза состояла в том, что мера зависимости женщины от мужчины определяется двумя критериями: 1) материальной зависимостью; 2) ценностью женщины как собственности, подлежащей обмену.

В то же время Р. Коллинз признавал, что серьёзные перемены ��������������������XX������������������в. повысили социальный статус женщины в обществе. «Два вида изменений – в сфере занятости и семьи – произошли одновременно, и каждая из перемен подпитывала другую постепенно, всё

Современные осмысления гендерной картины общества

89

  дальше  уводя от викторианской формы  домохозяйства и сексуальной собственности»4.

  Основной  аргумент марксистской концепции состоит в том, что угнетенное положение женщины – это следствие не ее биологических свойств, а социальных отношений, которые можно исторически проследить и изменить. Ф. Энгельс считал, именно смена матриархата патриархатом стала всемирно-историческим поражением женского пола, в результате которого женщина стала занимать подчиненное положение по отношению к мужчине. Частная собственность привела к разделению труда между полами, появлению патриархатной моногамной семьи с главенством мужчины, экономической зависимости женщин от мужчин. Энгельс полагал: «...единобрачие появляется в истории <...> как порабощение одного пола другим, как провозглашение неведомого до тех пор <...> противоречия между полами <...> Первое классовое угнетение совпадает с порабощением женского пола мужским»5.

  В работе «Немецкая идеология» К. Маркс  и Ф. Энгельс отмечают, что «…первое разделение труда было между мужчиной и женщиной для производства детей», это было исторически первым актом в формировании системы разделения труда и становления общества. Более того, «…вместе с разделением труда <...> дано и распределение, являющееся <...> неравным распределением труда и его продуктов; следовательно, дана и собственность, зародыш и первоначальная форма которой уже имеется в семье, где жена и дети – рабы мужчины. Рабство в семье – правда, еще очень примитивное и скрытое – есть первая собственность, которая <...> есть распоряжение чужой рабочей силой. Впрочем, разделение труда и частная собственность – тождественные выражения: в одном месте говорится по отношению к деятельности то же самое, что в другом – по отношению к продукту деятельности»6.

  С точки зрения Энгельса, собственность  выступала основой подавления не только женщин, но и мужчин, ее не имеющих. Отношения власти и собственности имеют не только «вертикальный» (по марксистской терминологии – классовый) характер, но и «горизонтальный», или гендерный.

  Гендерная стратификация общества порождает некий социальный антагонизм между женщинами и мужчинами, устранение которого возможно не просто с преодолением классовых различий и «вертикальных» отношений собственности (на чем настаивали марксисты), но, скорее, с преодолением «горизонтальных» отношений собственности мужчин на рабочую силу женщин (в первую очередь – в семье), маскулинистской идеологии и патриархатного принципа социальной организации.

Таким образом, Энгельс и Маркс пришли к выводу, что женщины достигнут равенства и свободы социальных, политических, экономических, личных действий только при условии разрушения системы, построенной на праве собственности, в результате классовой революции. Даже лидеры декабристского движения в своих проектах политического переустройства России и мысли не допускали о возможности участия женщин в политической жизни общества.

По  мнению А. Бебеля, женщины способны реализовать управленческие функции в управлении не хуже, а иной раз и лучше мужчин: «Умственно выдающиеся женщины в различные эпохи у различных народов умели играть значительную политическую роль <…> женщины в среднем показали больше таланта в правлении, чем мужчины»7. Важным условием обеспечения участия женщин в политическом процессе управления государством А. Бебель называет достижение ими юридического и экономического равенства с мужчиной при социализме.

Проблемы  гендерных отношений в обществе рассматриваются представителями двух основных микросоциологических теорий: символического интеракционизма (Д. Г. Мид, Э. Гофман) и этнометодологией (К. Уэст, Д. Зиммерман). Сторонники символического интеракционизма в своих работах утверждают, что «гендер» конституируется через социальное взаимодействие. Согласно символическому интеракционизму, нормативные концепции гендера реализуются в границах, обусловленных социальными институтами. Э. Гофман отмечал, что эти нормы не вытекают только из процесса взаимодействия с другими людьми. Он считал, что опосредованные послания – образы, порождаемые рекламой, телевидением, кинофильмами, книгами, журналами – прямо, без влияния процессов человеческого взаимодействия, показывают нам, как исполняется гендерная роль. Эти опосредованные сообщения Гофман называет «демонстрациями гендера: упрощённую пре90 С. В. Клюев, И. В. Савенкова

  увеличенную, стереотипную» информацию о том, какие «конструкты» свойственны  в данном взаимодействии либо мужчине, либо женщине. Таким образом, отмечает учёный, «…гендер представляется и воспринимается как нечто “естественное”, хотя на самом деле он производится как социально организованное достижение (достигаемый статус)».