Данилевский Н.Я. Россия и Европа

     Согласно  четвертому закону культурно-исторического  движения цивилизация данного типа достигает разнообразия и богатства тогда, когда составляющие ее этнографические элементы разнообразны, но составляют или федерацию, или политическую систему государств. Но тогда возникает вопрос: где проходит граница между требованием национальной самобытности, необходимым для свободного выражения жизненных проявлений культурно-исторического типа, и требованием национального единства, обеспечивающим политическую независимость? “Черта эта, кажется мне, проведена весьма ясно самой природой” [1]. Народ, говорящий на языке с близкими наречиями, дающими возможность свободно понимать друг друга при общении, должен составлять политическое целое. Несмотря на различие в наречиях (великорусское, малорусское, белорусское) русский народ составляет единое государство.

     Напротив, народы, говорящие на отдельных языках, принадлежащих к одному лингвистическому семейству, соответствующему культурно-историческому типу, должны предпочесть менее тесную связь (федерацию или политическую систему государств, основанную на межгосударственных договорах). Тогда можно сказать, что сам культурно-исторический тип – понятие, подчиненное в отношении к человечеству. Но человечество не представляет собой некого определенного понятия, сознательно идущего к какой-нибудь определенной цели [2].

     Что же такое интерес человечества? “Кем сознаваем он, кроме одного Бога, которому, следовательно, только и принадлежит ведение его дел?” [1]. Разрушение Рима было в интересах человечества, но не один римлянин или германец не мог этого знать. Но каждый из них понимал, чего требовал интерес племени, к которому он принадлежал. Отсюда Данилевский заключает, что культурно-исторический тип – последний предел, до которого простирается подчинение частных интересов высшим.

     Пятый закон культурно-исторического движения: период цивилизации каждого типа короток. Этот период истощает силы типа и вторично не возвращается. Под цивилизацией Данилевский понимает время, когда народы данного типа, выйдя из “бессознательной чисто этнографической формы быта, создав, укрепив и оградив свое внешнее существование как самобытных политических, проявляют преимущественно свою духовную деятельность во всех тех направлениях, для которых есть залоги в их духовной природе, не только в отношении науки и искусства, но и в практическом осуществлении своих идеалов правды, свободы, общественного благоустройства [3].

     Период  цивилизации оканчивается тогда, когда  иссякает творческая деятельность народов, составляющих тип. Народы или успокаиваются на достигнутом, дряхлеют в апатии самодовольства (Китай), или достигают неразрешимых противоречий, приходят к выводу, что их идеал был ошибочен, и впадают в апатию отчаяния (Рим во время распространения христианства).

     Период, предшествующий цивилизации (особенно период древней истории) , наоборот является очень длинным. Он может измеряться тысячелетиями. В этот период накапливаются силы для последующей деятельности, закладываются особенности в психологии народов, составляющих культурно-исторический тип, формируется язык. Период цивилизации – это период растраты, пусть и полезной, накопленных в предшествующее время сил.

     Прогресс  состоит не в том, чтобы всегда идти в одном направлении, а в  том, чтобы исходить все поле исторической деятельности человечества. Следовательно, ни одна цивилизация не может гордиться достижением наивысшей точки развития во всех сторонах развития. Греческая цивилизация достигла высокого совершенства в искусстве, народы европейского типа пошли по пути аналитического изучения природы, создали естественную науку [3].

     Как уже говорилось, жизнь культурно-исторических типов разделяется на длинный  образовательный период, период строительства  государства и период создания цивилизации. Переходы между этими состояниями обуславливаются толчком или рядом толчков внешних событий. Столкновение германских народов с Римом выводит их из этнографического состояния. А период цивилизации Индии начался, вероятно, с буддийского движения (VI-V вв. до н.э.). Общая черта государственного периода развития культурно-исторических типов – потеря большей или меньшей части племенной независимости, общая черта цивилизационного периода – стремление освобождения от этой зависимости и замена утраченной древней воли правильной свободой.

     Таким образом, развитие человечества шло  посредством самобытных культурно-исторических типов, соответствующих великим племенам.

     3 Славянский культурно-исторический тип

     Рассматривая  признаки, обуславливающие выделение  типов, а именно крупные этнографические различия, Данилевский  указывает, что «славянское семейство народов образует ... самобытный культурно-исторический тип» [1], обстоятельно анализируя отличия славянских народов от германских по трём разрядам различия народностей:

     1) этнографические особенности (психический строй),

     2) религиозность,

     3) различия в историческом воспитании.

     Утверждая возможность и, более того, необходимость нового славянского культурно-исторического типа, который должен развиваться своеобразно и самобытно, Данилевский провозглашает одну из основных своих идей: «Для всякого славянина: русского, чеха, серба, хорвата, словенца, болгара (желал бы прибавить, и поляка),- после Бога и Его святой Церкви, - идея Славянства должна быть высшею идеей, выше свободы, выше науки, выше просвещения, выше всякого земного блага» [1], ибо эти блага суть результаты народной самостоятельности. Но этой самостоятельности нанесён тяжкий удар, Россия больна, болезнь эта привита ей Петром Великим и называется европейничаньем [2].

       Пётр, ясно сознавая необходимость  укрепления России для отражения  неизбежного давления со стороны предприимчивой и честолюбивой Европы, действовал, как и большая часть исторических деятелей, не по спокойно обдуманному плану, а со страстностью и увлечением. «Он ... захотел во что бы то ни стало сделать Россию Европой. Видя плоды, которые приносило европейское дерево, он заключил о превосходстве самого растения, их приносившего, над русским, ещё бесплодным, дичком, ... , не подумав, что для дичка ещё не пришло время плодоносить»[1]. По утверждению Данилевского, если Европу Пётр любил страстно, то к России он относился двояко, и любил, и ненавидел её - любил как орудие своей воли и ненавидел самую русскую жизнь с её недостатками и достоинствами. Автор различает две стороны деятельности Петра: его политическую деятельность, т.е. создание флота, войска, устройство промышленности, финансов, внешнюю политику, а с другой стороны, - изменение обычаев, без которого можно было бы обойтись, увлечение вредное, и зашедшее слишком далеко (например, в церковных вопросах), требующее излечения: «После Петра наступили царствования, в которых правящие государством лица относились к России уже не с двойственным характером ненависти и любви, а с одною лишь ненавистью, с одним презрением, которым так богато одарены немцы ко всему славянскому, в особенности ко всему русскому» [1].

     Анализируя  болезнь для поиска средств излечения, Данилевский выделяет три формы европейничанья:

     1)искажение  быта,

     2)заимствование  учреждений,

     3)взгляд  на внутренние и внешние дела  с европейской точки зрения.

     Искажение быта отражается на искусствах, у которых отняты самобытные источники творчества, и на промышленности, которая вынуждена производить предметы потребления на иностранный лад. Перенос чужеземных учреждений насаждает лишь бюрократические порядки, тогда как крепостная реформа 1861, проведённая не по западному образцу, имеет несомненный успех и величие. И третья, наиболее пагубная форма европейничанья, порождает неисчислимый вред на практике. Данилевский высмеивает все заимствования в этой сфере, «измы»: нигилизм, аристократизм, демократизм, конституционализм, составляющие «весьма частные проявления европейничанья ... гораздо опаснейшее из всех есть наше балансирование перед общественным мнением Европы... Такое отношение ... не может не лишить нас всякой свободы мысли, всякой самодеятельности» [1].

     Данилевский провозглашает главным критерием  всех позиций и решений политический и национальный интерес.

 Из этого следует  вывод: Россия, по понятным причинам, не является частью Европы, более того, как считает Данилевский, Россия должна противостоять Европе в целях защиты национальных интересов и традиций. В XIX веке противостояние это вылилось в знаменитую Восточную войну, или Восточный вопрос. Данилевский не зря начал книгу главой “1864 и 1854”, в которой отметил возросшую любовь Европы к Турции, под гнетом которой долгие годы жили наши братья-славяне [2].

     Данилевский уверен, что Европа перестанет быть враждебной к самобытному славянству, когда ощутит его силу. Для этого  есть все предпосылки: славяне объединены духовно, тем своевременнее будет создание единой славянской культуры. Ведь, по мнению философа, “европейская культура отцвела, пришло время сбора плодов, а за сбором следует опустошение” [1], цвет же славянской культуры еще впереди.

     В книге Данилевского приводится обстоятельное описание того, как должно быть устроено новое Славянское государство, которому Данилевский предназначает быть оплотом против грозящего преобладания европейской цивилизации: «возможна и необходима борьба Славянства с Европой, - борьба, которая ... займёт собой целый исторический период» [1]. Данилевский считал, что процесс консолидации славян должна возглавить Россия как мощная государственность, не подвергавшаяся онемечиванию и отуречиванию. Но все славяне сохранят при этом своё национальное своеобразие, политическую и культурную независимость: «цель федерации не есть поглощение славян Россиею» [1]. Политическим центром федерации будет Византия-Константинополь-Стамбул, «пророчески именуемый славянами Царьградом» [1], аргументации притязаний на который Данилевский посвящает целую главу. Таким образом, главным выводом своего исследования он видит то, что «Всеславянский союз есть единственная твёрдая почва, на которой возможно самобытное развитие славянского культурно-исторического типа, политически независимого, сильного извне, разнообразного внутри» [1].

     4 Разряды культурной деятельности

     Подытоживая изложенное, Данилевский анализирует  перспективы и характер будущей  общеславянской культуры, установив четыре общих разряда культурной деятельности. Под эти разряды подпадают все стороны деятельности народа, деятельности, которая приводит к понятиям “культуры” и “цивилизации”. Это следующие четыре разряда:

     1) Деятельность религиозная  , объемлющая собою отношения человека к Богу, — понятие человека о судьбах своих, как нравственного неделимого в отношении к общим судьбам человечества и Вселенной, то есть, выражаясь более общими терминами: народное мировоззрение не как теоретическое, более или менее гадательное знание, во всяком случае, доступное только немногим, — а как твердая вера, составляющая живую основу всей нравственной деятельности человека.

     2) Деятельность культурная  , в тесном значении этого слова, объемлющая отношения человека к внешнему миру: во-первых, теоретическое, научное; во-вторых, эстетическое, художественное (причем, конечно, к внешнему миру причисляется и сам человек как предмет исследования, мышления и художественного воспроизведения) и, в-третьих, техническое, промышленное, то есть добывание и обработка предметов внешнего мира, применительно к нуждам человека и сообразно с пониманием как этих нужд, так и внешнего мира, достигнутым путем теоретическим.

     3) Деятельность политическая  , объемлющая собою отношения людей между собою как членов одного народного целого и отношения этого целого как единицы высшего порядка к другим народам.

     4) Деятельность общественно-экономическая  , объемлющая собою отношения людей между собою не непосредственно, как нравственных и политических личностей, а посредственно — применительно к условиям пользования предметами внешнего мира, следовательно, и добывания, и обработки их [2].

     В первоначальных культурах все эти  деятельности ещё смешаны, далее, еврейская культура - исключительно религиозная, греческая - собственно культурная, преимущественно художественно-культурная, римская - главным образом политическая. Указанные культурно-исторические типы Данилевский называет одноосновными, как развившие только одну из сторон культурной деятельности [3].

     Дальнейший  исторический прогресс заключался как  в развитии четвёртой, общественно-экономической стороны культурной деятельности, так и в соединении нескольких сторон культурной деятельности в одном культурно-историческом типе; таковым типом явился германо-романский. За европейским культурно-историческим типом Данилевский устанавливает название двуосновного (преимущественно научный и промышленный характер культуры) [3].