Христианская антропология

     Христианская  антропология говорит о том, что  самое печальное, что зло внушило  людям «требованиями природы» называть требования греха. Требование природы – дышать, в меру питаться, согреваться, уделять часть суток сну… 

     Сколь чище и нравственно выше человека сейчас даже та пошатнувшаяся природа, из которой создано его тело. 

     Душа.

     В христианской антропологии тема души является достаточно разработанной. Общее  определение человеческой души дает святой Иоанн Дамаскин ("Точное изложение…", кн. 2, гл. 12): "Душа есть сущность живая, простая и бестелесная, одаренная  разумом и умом, не имеющая определенной фигуры или формы. Она действует  при помощи органического тела и  сообщает ему жизнь, возрастание  и силу рождения. Ум, или дух, принадлежит  душе не как что-либо другое, отличное от нее самой, но как чистейшая  часть ее. Душа есть существо свободное, обладающая способностью хотения и  действования. Она доступна изменению  со стороны воли".

     Прп. Макарий Великий дает определение  души: «…душа есть тварь умная, исполненная  красоты, великая и чудная, прекрасное подобие и образ Божий… Нет  иной такой близости и взаимности ни у одной твари, какая есть у  души с Богом и у Бога с душою».

     Архимандрит Иоанн (Крестьянкин?): «Душа – младенец бессмертия, беззащитный и жалкий в условиях окружающего нас мира. Как нужно прижимать к груди  своей, к сердцу своему – свою душу. Как нудно любить ее, предназначенную  для вечной жизни. О, как нужно  очищать даже малейшее пятнышко с  нее…».

     Основные  свойства человеческой души: духовность, самостоятельность, разумность, сознательность, бессмертие, свобода.

     Самостоятельность тесно связана с духовностью, с отличием от тела. Свойство самостоятельности  означает, что душа есть особая субстанция, отличная от тела, а не есть лишь некий  феномен или совокупность феноменов, являющихся продуктом высшей нервной  деятельности человека.

     Самостоятельность проявляется, прежде всего, в способности  самосознания, т.е. в способности  отличить себя от своего тела, от видимого мира и от содержания собственной  жизни. Именно благодаря этой способности  человеческой души для человека возможно такое действие как покаяние, потому что покаяние основано на осознании  человеком нетождественности самого себя и своих поступков.

      Разумность  и сознательность души выражается в  способности рассудочного познания и в способности религиозного ведения, а также в даре слова, способности членораздельной речи.

     Наиболее  ярко вера Ветхого Завета в бессмертие души выражена у Моисея в Быт. 37, 35. Это слова патриарха Иакова после  того, как он узнал о смерти  Иосифа: "с печалью сойду к  сыну моему в преисподнюю".

      В Новом Завете вера в бессмертие души выражена наиболее ясно.

     Свобода - это нечто такое, что принадлежит  не только душе, но человеку как таковому. Это скорее характеристика не души, а личности, состоящей из души и  тела.

      О свободе можно говорить в двух смыслах: с одной стороны о  свободе формальной или психологической, и о свободе нравственной или  духовной, с другой. Православная антропология, основываясь на учении преподобного Максима Исповедника (VII в.), различает в человеке две воли: волю физическую как способность желать и действовать ради удовлетворения желания и волю гномическую как способность самоопределяться по отношению к желаниям своего естества, т.е. избирать одни желания, а другие отвергать.

     Формальная (психологическая) свобода - это способность  направлять свою волю, деятельность на те  или другие предметы, избирать тот или иной путь, отдавать предпочтение тем или другим побуждениям к  деятельности. На этой способности  человека основаны многие заповеди Священного Писания. Втор. 30, 15: "Вот, Я сегодня  предложил тебе жизнь и добро, смерть и зло". Дальше говорится  о необходимости делать выбор  между этими предложенными началами. В Ис. 1, 19-20: "Если захотите и послушаете, то будете вкушать блага земли. Если отречетесь и будете упорствовать, то меч пожрет вас". Эта формальная свобода сохраняется у человека и после грехопадения, она сохраняется  даже в аду. Сама по себе формальная свобода вовсе не является признаком  совершенства. Скорее наоборот. Она  свидетельствует о некотором  несовершенстве, поскольку Бог не имеет воли гностической, т.к. не имеет  потребности выбирать из различных  возможностей. Любой выбор всегда связан с некоторым несовершенством: незнанием, сомнением, колебанием, а  Бог всегда в совершенстве знает  Свои цели и средства для их достижения. Поэтому Бог является совершенно свободным существом. Он свободен в  том смысле, что Он всегда является таким каким хочет быть, и всегда действует таким образом, каким  желает; ничто Ему не препятствует, никакая необходимость, ни внутренняя, ни внешняя, над Ним не довлеет. Такая  свобода называется свободой нравственной, духовной. Поэтому сама по себе способность  выбора, без духовной свободы, еще  не делает человека свободным.

      Наиболее  ярко в Священном Писании эта  мысль выражена в Рим. 7, 19-23: "Доброго, которого хочу, не делаю, злое, которого не хочу, делаю". Поэтому путь к  истиной свободе лежит через  освобождение от тирании греха и  от власти природной ограниченности, которая, сама по себе не являясь грехом, является следствием грехопадения.

      "Всякий, делающий грех, есть раб греха…  Если Сын освободит вас, то  истинно свободны будете" (Ин. 8, 34-36).

      Апостол  Павел говорит: "Закон духа жизни  во Христе Иисусе освободил меня от закона греха и смерти" (Рим. 8, 2) и: "Где дух Господень, там  свобода!" (2 Кор. 3, 17). Иными словами, через причастие Божеству, через соединение с Богом, человек приобщается к той свободе, которой обладает Бог, и сам обретает свободу, освобождаясь от власти греха и природной необходимости.

      "Если  пребудете в слове Моем, то  вы истинно Мои ученики, и  познаете истину, и истина сделает  вас свободными" (Ин. 8, 31-32) [5].

      Одним из важнейших понятий христианской антропологии является понятие  духовности. Архимандрит Киприан (Керн) пишет о духе человеческом: “Вершина в человеке, соприкасающаяся с Божественным началом, это не абстрактный "нус" или "логос", а дух, символическое отражение Духа Божия. Наш дух есть алтарь, на котором почивает Дух Божий. Если сказать словами св. Григория Богослова, (признавая, конечно, всю богословскую двусмысленность этого образа), наш дух есть "частица Бога" [10, с. 81]”.

     В последнее время тема духовности все чаще и чаще находит свое отражение  на страницах психологической литературы. В этой связи нам кажется уместным обозначить существующие подходы в  психологии к пониманию духовности и сопоставить их с понятием духовности в христианской антропологии.

     Создатель психологии как науки о духе Э. Шпрангер писал, что "субъект с  его переживаниями и образами вплетен в грандиозную систему  мира духа, исторического и общественного  по своему характеру". Как духовное существо, человек не может рассматриваться  в положении "уединения, подобно  находящемуся на острове", он должен мыслиться во взаимосвязи с обществом, с культурой, с историей. Реально  человеческая душа вплетена в межчеловеческие, общественные связи, пронизана общими ценностями жизни. "Эти ценности, - отмечал Э. Шпрангер,- возникшие  в исторической жизни, которые по своему смыслу и значению выходят  за пределы индивидуальной жизни, мы называем духом, духовной жизнью или  объективной культурой" (Шпрангер Э., 1980, с. 289).

     Современные отечественные психологи, авторы "Психологии человека", Слободчиков В.И. и Исаев  Е.И. констатируют тот факт, что "в  философско-психологической литературе духовное начало человека связывают  с общественным и творчески-созидательным  характером его жизнедеятельности, с включенностью человека в мир  культуры". Духовность субъекта, индивидуальный дух представляет собой естественное принятие  высших образцов человеческой культуры и следование им, принятие высших ценностей бытия человека как своих собственных.  

     Духовные  искания человека фиксируются в  продуктах его художественно-эстетической деятельности – произведениях литературы, изобразительного искусства, музыки, театра [18, с. 335].

     В "Кратком психологическом словаре" (1998) [11, с. 102] духовность определяется сходным образом как "высший уровень развития и саморегуляции зрелой личности, на котором основными мотивационно-смысловыми регуляторами ее жизнедеятельности становятся высшие человеческие ценности".

        В православии духовность имеет иной смысл. Так архимандрит  Рафаил (Карелин) пишет, что "обычно дух человека находится в неком спящем состоянии, ибо погребен нашими страстями и как бы оцепенел, омертвел. В сердечной молитве пробуждается человеческий дух".

     …Молитва  – это свободный акт человеческого  духа, реализация той любви, которая  некогда соединяла человека с  Богом. Золотая цепь этой любви была разорвана, разрушена человеческим грехопадением. Молитва есть восстановление прежней связи человеческого  духа с Божественным Абсолютным Духом, той связи, которая существовала у первозданных людей" [16, с. 51].

     Святитель Тихон Задонский пишет: "Духовный человек – внутренний человек. Рождается  он в момент крещения от воды и Духа. Духа никто не может поработить, связать, пленить, и поэтому все  духовные – свободны.(2 Кор. 3, 17)" [13, с. 618-619].

     Епископ Игнатий Брянчанинов уточняет: "Человек  называется духовным, если имеет в  себе Духа Божия". Апостол Павел  указывает два духа, противные  друг другу, говоря: "Но мы приняли  не духа мира сего, а Духа от Бога". И эти два духа: Дух Божий  и дух мира сего столь различаются  между собой, как восток и запад, как белое и черное, как свет и тьма, день и ночь. Поэтому святой Иоанн Богослов советует: "Возлюбленные! Не всякому духу верьте, но испытывайте  духов, от Бога ли они". Не вступив  в брань с духами (злобы – И.А.) и не выдержав ее как должно, подвижник не может вполне расторгнуть общение с ними и не может достичь полной свободы от порабощения ими. Но чтобы бороться с врагом, надо непременно видеть его. Без видения духов борьба с ними не имеет места, может быть увлечение ими и рабское повиновение им [13, с. 728].

     Изменение чувств, при котором человек входит в чувственное общение с существами невидимого мира, называется в Священном  Писании отверзением чувств. Но непозволительно  человеку, пишет святитель Игнатий  Брянчанинов, не по воле Божией отверзать  свои чувства и входить в явное  общение с духами [13, с. 718]. 

     Таким образом, духовные люди в православном понимании это скорее не те, кто  включен в мир человеческой культуры, а кто родился духом и стал существом духовным, обладающим духовным умом, духовно открытыми очами. Человек, вставший на путь воцерковления, очищая свою душу покаянием, постом, смирением  от страстей, становится все более  и более чутким к духовному  миру.

     Духовный  человек – сильный человек. Святые отцы стяжали Дух Божий долгими  трудами, десятилетиями проводя  свою жизнь в духовной борьбе, в  подвигах. Современные психологи, проводя  эксперименты над собой или клиентами (использование психоделиков, голотропное  дыхание, трансовые методы, сенсорная  изоляция и тому подобное) тоже входят в духовную область, общаются с духовным миром, но каким? Какой дух они  приобрели? К сожалению, их самих  это мало беспокоит. Они чувствуют  в себе необыкновенную “силу”, у  них открываются сверхчувственные способности. Но какими они становятся?

     Если  подвижник после долгих трудов борьбы со страстями и грехами своими с Божией помощью рождается духовно  и становится “ангелоподобным”: кротким, смиренным, любящим врагов своих, молящимся  за весь мир, то кому подобными бывают иногда наши психотерапевты?

     В христианской антропологии этот аспект проблемы духовности позволяет различать  ее виды, то есть, если можно так выразиться, "положительную" и "отрицательную" духовность, что, к сожалению, совершенно не учитывается в психологии "четвертой  волны" (А. Маслоу так часто называет трансперсональную психологию [20]).

     Таким образом, многие выдающиеся деятели  науки и культуры попадая под  психологическое определение духовности, будут считаться психологами  высокодуховными людьми, а с православной точки зрения – нет. И наоборот.

     Духовные  же люди с точки зрения трансперсональной  психологии, рассматриваются в православии  как общающиеся с падшими духами, что является опасным для бессмертной  души человека.

     Таким образом, подводя итог под темой  трехсоставности человеческой природы, можно словами протоиерея Андрея Воронина сказать, что: