Китай в интеграционном поле АТЭС

Китай в интеграционном поле АТЭС. 

Политика Китая  в отношении интеграционных процессов  в Восточной Азии и Азиатско-Тихоокеанском  регионе может быть воспринята как  пример реакции Пекина на вызовы различного толка - внутриполитические, внешние  по отношению к самому Китаю, вызовы другим странам, создаваемые внешнеэкономическим  курсом Китая. Взвешенное, достаточно реалистическое поведение отношении этих вызовов открывало для китайской политики новые возможности и перспективы реализации задач социально-экономического строительства, укрепления внешнеполитических позиций.

Осознав опасность  оказаться в изоляции в АТР, принимая во внимание объективный характер процессов  экономической интеграции и глобализации, китайское руководство 1980-х годах  резко изменило курс в отношении  интеграционных процессов в АТР  – от негативного их видения до активного в них участия.  

Выступая одним  из инициаторов новых интеграционных структур в восточной Азии, примеряя роль экономического лидера в этом регионе, Пекин считает необходимым  по возможности принимать во внимание озабоченность стран Юго-Восточной  Азии неуёмным динамизмом экономического развития Китая, поглощающим потоки внешних капиталов, не так давно  предназначавшимся соседним государствам, растущей экономической мощью и  влиянием Китая в регионе, которые  страны ЮВА воспринимают в качестве вызова.  

В политике китайского руководства по «освоению» интеграционного  пространства АТР особое место занимало участие в АТЭС. В выступлении 21 октября 2001г. Перед главами государств и территорий региона, собравшихся  на саммит в Шанхае Цзян Цземинь, в то время председатель КНР, отметил: «АТЭС явился зачинателем создания модели эффективного сотрудничества, которая гальванизировала рост и процветание в Азиатско-Тихоокеанском регионе».  

Китай представлен  в многочисленных структурах и акциях по линии АТЭС. Особое значение имеет участие китайских представителей в его рабочих органах - от встреч высших должностных лиц до кропотливой, непрерывной работы в комитетах и рабочих группах, что делало их «своими людьми», входящими в узкий круг, принимающий решения и следящий за их дальнейшеё реализацией, сподвижниками многих инициатив, которые в последствии становились международными, позволяло «обживать» эту организацию и во многом использовать её в качестве проводника своих идей и воззрений.  Кроме того, это давало возможность получать огромную экономическую, статистическую, технологическую, управленческую информацию, какую не купить ни за какие деньги.  

В китайской  политической и научной элите  есть понимание того,  что, несмотря на формально-консультативный статус, АТЭС проводит разработку региональных правил и норм ведения торговли, инвестиционной, финансовой деятельности, - это фактически ведёт к созданию материального фундамента нового политического  порядка в регионе. 

Проводя активную политику в отношении интеграционных процессов, принимаю участие в АТЭС, китайское руководство считает, что это приносит плоды, способствуя  открытию рынков сбыта для китайских  товаров, получению источников капитала, укреплению веса и влияния страны как в регионе, так и за его пределами. 

Однако сотрудничество в АТЭС и других интеграционных формированиях  сопряжено не только с приобретениями, но и с серьёзными вызовами и проблемами. Успешное участие в конкурентном соревновании на региональном и мировом  рынках требует изменения структуры  экспорта в сторону повышения в нём доли техноёмкой и наукоёмкой продукции с высокой добавленной стоимостью, модернизации в первую очередь экспортных отраслей производства.  

Необходимо не только защитить и оказать поддержку  таким становящимся на ноги отраслям, как автомобильная промышленность, производство компьютеров, телекоммуникационного  оборудования, но и реализовать весьма затратные программы развития электронно-информационных технологий, человеческих ресурсов, соответствующие  требованиям «новой экономики». Определённые шаги в этом направлении предпринимаются. От того, как будет решаться названные  проблемы, будут зависеть эффективность, реальная отдача от участия Китая  в интеграционных процессах в  АТР. 

Преобладание  в структуре экспорта второсортной, третьеклассной продукции осложняет  выход Китая на региональный и мировой рынки. Однотипность структуры экспорта КНР и развивающихся стран, прежде всего АСЕАН, может вызвать ужесточение конкуренции между ними как на рынке АТЭС, так и за его пределами. 
 
 

Эволюция  политики Китая в  отношении интеграционных процессов в АТР. 

За сравнительно короткий срок (немногим более двух десятилетий) произошло разительное изменение китайской политики в отношении интеграционных явлений в АТР и участия во вновь возникавших экономических объединениях – от практически негативного к ним подхода до возведения этого направления в ранг одного из приоритетных курсов страны. В 70-е –начале 80-х годов 20в. Китайские исследователи весьма сдержанно, если не сказать негативно, относились к получившей распространение в академических и части политических кругов азиатско-тихоокеанских стран концепции «тихоокеанского сообщества».  Её ограниченное обсуждение шло среди учёных при отсутствии комментариев на официально уровне. Причины такого положения были многообразны и разноплановы. Главная их них состояла в замкнутости, изолированности от внешнего мира дореформенного хозяйства Китая, и в этих условиях сама постановка вопроса об участии в интеграционных группировках, подразумевавшая процесс открытия экономики, казалась неактуальной, неуместной и даже, может быть, вредной.  

В ходе дискуссий  в китайских академических кругах Япония рассматривалась в качестве основного инициатора этой идеи, призванной способствовать дальнейшему развитию экономики и укреплению безопасности страны, в целом усиления японского  влияния в этом регионе.  

В целом в  Пекине признавали экономический вес  Японии в регионе, необходимость  развития экономических отношений  с Японией, США и другими и  другими азиатско-тихоокеанскими странами в качестве средства ускорения социально-экономического становления страны, но было опасение оказаться ведомым, «повязанным» в  рамках вновь создающейся структуры, ограниченным в проведении самостоятельного курса на международной арене. Высказывалось мнение, что формулировка «тихоокеанское сообщество» носит достаточно жёсткий, обязывающий характер, и Пекину больше импонировала её замена на более нейтральную – Азиатско-Тихоокеанское экономическое сотрудничество. 

Позицию политических кругов Китая в отношении интеграционных тенденций в регионе, в частности  в отношении концепции «тихоокеанского  сообщества», можно рассматривать  как выжидательную. Для китайского руководства это был проект не сегодняшнего и даже не грядущего  дня с неясными конкретными целями и задачами. Неясен был состав членов намечавшегося объединения, уровень интеграционной вовлечённости его участников, многие технические стороны реализации этого проекта. Поэтому китайское руководство предпочло взять молчаливую паузу, присматриваясь к дискуссиям вокруг этого проекта как в Китае, так и за его пределами. 

Поворот в политике КНР в отношении интеграционных процессов в регионе в середине 80-х годов на фоне активизации  его внешнеполитического курса  на азиатско-тихоокеанском направлении. Пекин изменил своё отношение  к участию в ряде региональных экономических организаций, в том  числе и вновь создаваемых.

Помимо присоединения  к давно действовавшему в регионе  Азиатскому банку развития Китай  в 1986г. Стал членом приобретавшей авторитет  Конференции (позднее Совета) по тихоокеанскому экономическому сотрудничеству (КТЭС), куда входят учёные, официальные сотрудники в личном качестве, представители  делового мира. 
 

Но особое значение для Китая имел приём в 1991 г. в  межгосударственный  форум АТЭС, который становился лидером среди  экономических организаций региона. При вступлении в АТЭС Пекину удалось  достигнуть благоприятного компромисса  по вопросу о членстве в этой организации  Тайваня и Гонконга, на чём настаивали представители промышленного развития стран-участниц АТЭС. Они были приняты  фактически в качестве экономических  единиц при понимании, что на ежегодных  встречах глав государств и территорий АТЭС Тайвань будет представлен  частным лицом, не являющимся политическим деятелем высокого ранга.  

Окончательным признанием официальным Пекином  значения атэсовского направления внешней политики стало участие в 1993 г. в саммите АТЭС в Сиэтле, положившем начало ежегодным встречам в верхах в рамках этой организации. Символичным стало политическое решение о поддержке Богорской декларации, принятой на саммите АТЭС в 1994 г. и определившей стратегический курс этой организации на создание зоны свободной торговли и инвестиций в Тихоокеанской Азии к 2010 г. для развитых и к 2020 г. для развивающихся государств.  

Глубинные корни  изменения позиции Китая в  отношении интеграционных процессов  в регионе, обращения к проблемам  регионального экономического сотрудничества следует искать в особенностях нового этапа экономического и социального  развития страны. 

Решающим внутриполитическим фактором было дальнейшее утверждение  политики «открытости» в качестве основы долгосрочного развития внешнеэкономических  отношений Китая с внешним  миром, со странами АТР. Китайские политические деятели и учёные рассматривали  участие страны в процессах многостороннего  экономического сотрудничества прежде всего под углом зрения выполнения задач модернизации общества в целях повышения жизненного уровня, дальнейшего развития взаимовыгодных внешнеэкономических связей с промышленно-развитыми странами региона в качестве источника высоких и наукоёмких технологий, укрепления позиций Китая в АТР и во всём мире. 
 
 

АТЭС  в центре интеграционной деятельности Китая  в АТР. 

Со времени  вступления в АТЭС китайская политическая элита уделяет особое внимание участию  в деятельности Форума, принимая во внимание, что АТЭС является единственной организацией в регионе, которая проводит регулярные встречи на высшем уровне, что позволяет обсудить актуальные проблемы не только экономического, но и политического характера – «на обочине» саммитов.  

В АТЭС Пекин  проводит активную, многоплановую, гибкую политику, достаточно точно учитывающую  характер, структурные особенности, расстановку сил в этой организации, пределы допустимого, равно как и возможность достижимого. Анализ деятельности Китая в Форуме свидетельствует, что она представляет собой весьма тонкое, дипломатическое маневрирование в целях обеспечения своих интересов между двумя основными направлениями функционирования АТЭС – созданием «пространства» свободной торговли в регионе, а также становлением и упрочнение экономического и научно-технического сотрудничества. 

Притом что  по инициативе США и других промышленно развитых стран либерализация торговли и инвестиций рассматривается в качестве основной задачи и основной направленности деятельности АТЭС, Пекин делает явный акцент на активизацию экономического и научно-технического сотрудничества (ЭКОТЕК), отвечающий интересам самого Китая и большинства развивающихся стран и территорий этой организации. 

Проведение такого рода курса как порождает основные проблемы для китайской дипломатии на атэсовской арене, так и открывает дорогу для важных приобретений. Курс на развитие экономического и научно-технического сотрудничества находится в русле стратегической линии Китая на модернизацию экономики, открывает канал для получения высоких и наукоёмких технологий, содействует обмену научной информацией и технологиями, способствует использованию с наименьшими издержками плодов «новой экономики», «экономики знаний», ведёт к сокращению, а в перспективе и к ликвидации «цифрового» разрыва между экономиками Китая и постиндустриальных стран, создаёт достаточно прочную платформу для взаимодействия с развивающимися и с некоторыми промышленно развитыми странами по обеспечению совпадающих либо близких интересов на атэсовской арене. 

Важной составной  частью программы экономического и  научно-технического сотрудничества китайское  руководство считает поддержку  малого и среднего предпринимательства. Китайское руководство последовательно  проводило соответствующий курс практически на всех саммитах АТЭС, в ходе подготовки к ним выступая с различного  рода инициативами, среди которых одной из основных была концепция развития человеческого потенциала. 

Пекин придерживается стратегической программы либерализации  торговли и инвестиций в зоне АТЭС, видя в этом определённую выгоду для  себя. По мере роста экономического, промышленного и экспортного  потенциала Китай усматривает в  названной установке расширяющуюся  возможность продвинуть свою продукцию  на рынки стран АТР, повысить её конкурентоспособность, привлечь дополнительные инвестиции.  

Вместе с тем  Китай придерживается собственного видения, своих квалифицированных  подходов к целям и задачам, характеру, темпам движения, последовательности либерализации торговли и инвестиций. Прежде всего, он считает эти процессы скорее средством решения задач  устойчивого экономического развития, а не конечной целью.  Движение в  этом направлении должно идти постепенно, поэтапно, с переходом на следующий  этап по мере освоения предыдущего  – скажем, от торговли к более  сложной во многих отношениях сфере  услуг.