Толпа как психологическая единица

Толпа никогда не стремилась к правде; она отворачивается от очевидности, не нравящейся ей, и предпочитает поклоняться заблуждению, если только заблуждение это прельщает ее. Кто умеет вводить толпу в заблуждение, тот легко становится ее повелителем; кто же стремится образумить ее, тот всегда бывает ее жертвой.

      Лебон мнoгo места уделяет изменчивости толпы ее удивительной способности моментально, «все разом» реагировать на импульсы, получаемые от вожаков. Это показывает, что человек в толпе действительно обладает новым качеством, становится элементом новой системы. Он не обдумывает свои действия. «Если бы индивиды в толпе ограничивались только соединением заурядных качеств, которыми обладает каждый из них в отдельности, то мы имели бы среднюю величину, а никак не образование новых черт». Каким же образом возникают эти новые черты? Появление этих новых специальных черт, характерных для толпы и притом не встречающихся у отдельных индивидов, входящих в ее состав, обусловливается различными причинами. Первая из них заключается в том, что индивид в толпе приобретает, благoдаря только численности, сознание непреодолимой силы, и это сознание позволяет ему поддаваться таким инстинктам, которым он никогда не дает воли, когда бывает один. В толпе же он менее склонен обуздывать эти инстинкты, потому что толпа анонимна и не несет ответственности. Чувство ответственности, сдерживающее всегда отдельных индивидов, совершенно исчезает в толпе.

Вторая  причина  заразительность или зараза (психическое заражение. В. Ш.)

также способствует образованию в толпе специальных свойств и определяет их направление. Зараза представляет собой такое явление, которое легко указать, но не объяснить; ее надо причислить к разряду гипнотических явлений.

Третья причина появление у индивидов в толпе это восприимчивость к внушению,  заражение, служит лишь следствием этой восприимчивости.

Сознательная личность у загипнотизированного совершенно исчезает, так же

как воля и рассудок, и все чувства и  мысли направляются волей гипнотизера.

Таково  же приблизительно положение индивида, оставляющего частицу oдy-

хотворенной толпы. Он уже не сознает своих поступков, и у него, как у загипнотизированного, одни способности исчезают, другие же доходят до крайней степени напряжения. Под влиянием внушения такой субъект будет совершать известные действия с неудержимой стремительностью; в толпе же эта неудержимая стремительность проявляется с еще большей силой, так как влияние внушения, одинаково для всех, увеличивается пyтем взаимности. Люди, обладающие достаточно сильной индивидуальностью, чтобы противиться внушению, в толпе слишком малочисленны и потому не в состоянии бороться с течением. Самое большее, что они могyт сделать, это отвлечь толпу посредством какого нибудь нового внушения. Так, например, удачное слово, какой нибудь образ, вызванный, весьма кстати, в воображении толпы, отвлекали ее иной раз от самых кровожадных поступков.

      Итак, исчезновение сознательной личности, преобладание личности бессознательной, одинаковое направление чувств и идей, определяемое внушением, и стремление превратить немедленно в действия внушенные идеи вот главные черты, характеризующие индивида в толпе. Он уже перестает быть самим собой и становится автоматом, у котopoгo своей воли не существует.

«Каковы бы ни были чувства толпы, хорошие или дурные, характерными их

чертами являются односторонность и преувеличение. В этом отношении, как и во многих других, индивид в толпе приближается к примитивным существам. Не замечая oттенков, он воспринимает все впечатления гуртом и не знает никаких переходов. В толпе преувеличение чувства обусловливается еще и тем, что это самое чувство, распространяясь очень быстро посредством внушения и заразы, вызывает всеобщее одобрение, которое и содействует в значительной степени увеличению eгo силы. Односторонность и преувеличение чувств толпы ведут к тому, что она не ведает ни сомнений, ни колебаний, толпа вceгдa впадает в крайности. Высказанное подозрение тотчас превращается в неоспоримую очевидность. Чувство антипатии и неодобрения, едва зараждающееся в отдельном индивиде, в толпе тотчас же превращается у негo в самую свирепую ненависть».

«Сила чувств толпы еще более увеличивается  отсутствием ответственности,

особенно  в толпе разнокалиберной. Уверенность в безнаказанности тем более сильная, чем многочисленнее толпа, и сознание значительного, хотя и временного, могyщества, доставляемого численностью, дает возможность скопищам людей проявлять такие чувства и совершать такие действия, которые невозможны для отдельного человека». Однако толпа способна к героизму, самоотверженности и очень высоким добродетелям. Она даже более способна к ним, нежели изолированный индивид. Воображение толпы «Как у всех существ, не способных к рассуждению, воспроизводительная способность воображения толпы очень развита, очень деятельна и очень восприимчива к впечатлениям. Вызванные в уме толпы каким нибудь лицом образы, представление о каком нибудь событии или случае по своей живости почти равняются реальным образам. для толпы, неспособной ни к размышлению, ни к рассуждению, не существует поэтому ничего невероятного, а ведь невероятное всегда и поражает всего сильнее.

     Большое количество наблюдений и специальных исследований позволило

выделить четыре основных вида толпы с соответствующими подвидами.

1. Окказиональная  толпа (от анrл. occasioп  «случайность») скопление людей       собравшихся поглазеть на неожиданное происшествие. Это самая       обобщенная из ситуаций стихийного массового поведения.                        2.Конвенциональная толпа (от анrл. convention «условность») собирается по

поводу  заранее объявленного события: митинr, концерт рокгруппы, боксерский или футбольный матч и т.д. Здесь уже преобладает направленный интерес и готовы следовать определенным условностям.

3. Экспрессивная  толпа (от анrл. expression выражение), ритмически выража-

ющая  ту или иную эмоцию: радость, энтузиазм, возмущение и т.д.  Спектр эмоциональных доминант здесь очень широк, а главная отличительная черта ритмичность выражения. Экстатическая толпа (от анrл. ecstasy экстаз) экстремальная форма экспрессивной толпы. В экстазе люди самозабвенно истязают себя цепями на религиозном шиитском празднике «шахсейвахсей», доводят себя до не вменяемости под нарастающий ритм неистового моления в секте трясунов или в танце на бразильском карнавале, рвут на себе одежду в ритме рока... Смертоносная пляска Святоrо Витта в Италии XIV в. из тoгo же ряда.

4. Действующая  толпа  политически наиболее значимый и опасный вид

стихийного поведения. В ее рамках, в свою очередь, можно выделить несколько подвидов:

а) aгрессивная толпа, эмоциональная доминанта которой (ярость, злоба),      paвна  как направленность действий, отражены в названии;

б) паническая толпа объята ужасом, стремлением каждого избежать реальной

или воображаемой опасности, такое поведение очень часто становится более опасным, чем то, что eгo спровоцировало;

в) стяжательная толпа  это множество людей, вступивших в неорганизо- ванный конфликт за обладание некоторой ценностью. Этот термин, в отличие от предыдущих, требует пояснений. Доминирующей эмоцией здесь обычно становится жадность, жажда обладания, к которой иногда примешивается страх лишиться чего то. Стяжательную толпу подчас образуют брокеры, когда на бирже пронесся слух о резком изменении курса каких то акций. В советских городах возникали такие толпы «Дают!», Koгдa на прилавок «выбрасывали» дефицитный товар, в годы антиалкогольной компании толпы любителей спиртного, штурмующие винные отделы.

Это может  быть толпа голодных людей, которым доставили гyманитарную помощь, но не организовали четкое распределение;

г) повстанческая толпа по ряду признаков сходна с агрессивной (преобладает

чувство злости), но отличается от нее социально справедливым характером возмущения. Толпа справедливо возмущенных людей даже внешне выглядит иначе, чем «классическая» агpессивная толпа. А главное, она обладает несколько иными кaчествами. При наличии активноro сознательного звена в нее может быть внесено организационное начало, и тогда повстанческая толпа превращается в сплоченную группу (в противном случае она может выродиться в более примитивную форму толпы).  
 

                                4. ПРЕВРАЩАЕМОСТЬ ТОЛПЫ  
 

      Превращения толпы может происходить спонтанно, т.е. без чьего либо

сознательного намерения, но могут быть спровоцированы умышленно. На

использовании свойства превращаемости и строятся приемы манипуляции толпой с теми или иными целями. Пример, спонтанных превращений на футбольном матче, с началом игры конвенциональная толпа превращается в экспрессивную, и важнейшая задача организаторов принять все необходимые меры, чтобы по ходу матча или по ею окончании предотвратить ее превращение в aгpecсивную, в стяжательную (когда тысячи возбужденных болельщиков одновременно устремляются к единственному выходу) или в паническую (спровоцированную дрaкой, пожаром, стрельбой и т.д.). В 1982 г. в «Лужниках» популярная московская команда встречалась с зарубежным клубом. Результат был очень важен, но игра протекала вяло. Зрители теряли интерес и, главное, надежду на то, что решающий гол их любимцами будет забит. Не дожидаясь конца матча люди начали покидать трибуны, некоторые успели выйти за ворота, другие находились на пути к выходу. И вдруг на последней минуте матча долгожданный гол был таки забит, вызвав бурную реакцию болельщиков. Успевшие покинуть стадион бросились обратно, чтобы принять участие в общем ликовании, и столкнулись в узком проходе с теми, кто под давлением задних рядов по инерции продолжал двигаться к выходу. Это обернулось трагeдией: десятки людей были задавлены насмерть...

3 февраля  2006г. на стадионе в Джакарте праздновался юбилей популярной

телевизионной передачи. Во время раздачи бесплатных билетов для участия в лотерее, в которой разыгрывались автомобили и крупные денежные призы, Kто тo крикнул, что заложена бомба. Толпа бросилась к выходу. В возникшей давке погиб 71 человек. В данном случае одного возгласа оказалось достаточно, чтобы толпа из конвенциальной стала панической.

 «Преступления толпы всегда вызваны каким нибудь очень могyщественным внушением, и индивиды, принявшие участие в совершении этого преступления, убеждены, что они исполнили свой долг, чего нельзя сказать об обыкновенном преступнике».  
 

            5. МАССЫ КАК ОБЪЕКТ МАНИПУЛИРОВАНИЯ

        Перечисленные особенности массы людей (толпы) показывают, что этот человеческий конгломерат легко может стать объектом манипулирования. И действительно, часто становится им. Из истории известны многочисленные случаи, как действия провокаторов, засланных на митинг, шествие, приводили к массовым беспорядкам. В тоталитарных режимах психология массы эксплуатировалась довольно успешно. Пример, как психология массы использовалась в СССР. На собрании обсуждается некий вопрос. Несколько «сознательных» (партийных) товарищей, выполняя поручение руководства, выступают за решение, которое нужно протащить через собрание. После этого председательствующий спрашивает: «голосуем. Кто за?» и первым поднимает руку. Следом, дружно весь президиум, партийцы, начальники, активисты. Многие в зале также поднимают руки, рассуждая: «Плетью обуха не перешибешь», «Ругаться с начальством все равно, что плевать против ветра» и т.д.. Председательствующий: Кто против? Нет. (Тут уж каждый рассуждает: «А мне, что, больше всех надо? Вон, никто не против».)'

Председательствующий: Воздержался? Нет. Принято единогласно.

Чтобы подготовить психическое заражение, перед собранием вопрос обсуждал партком (партбюро) и коммунистам сообщали о решении, которое они должны поддержать. Так что в зале всегда будут группы людей, задающих тон голосованию.  

                                               6. ПАНИКА  

        Кто переживал вместе с другими панику, тот знает, что это не есть простая трусость, которую можно побороть в себе сознанием долга и с которой можно бороться убеждением.  Это есть нечто такое, что охватывает, подобно острейшей заразе, почти внезапно целую массу лиц чувством неминуемой опасности, против которой совершенно бессильно убеждение и которая получает объяснение только во внушении этой идеи, путем ли неожиданных зрительных впечатлений (внезапное появление пожара, неприятельских войск и пр.) или путем слова, злонамеренно или случайно брошенного в толпу. Условиями же ее развития должна быть неожиданность в появлении всеми сознаваемой опасности, на почве которой достаточно малейшего толчка, действующего подобно внушению чтобы развилась паника. Такие паники случаются вообще нередко при всевозможных случаях, внушающих мысль о неминуемой опасности, и, как известно, нередко являются причиной огромных бедствий. Всякий знает, что в театрах, церквях и в других многолюдных собраниях достаточно произнести слово «пожар!», чтобы вызвать целую эпидемию страха или панику, быстро охватывающую все собрание и  неминуемо приводящую к тяжелым жертвам. Так как паника является следствием внушенной или внезапно привитой мысли о неминуемой опасности, то очевидно, что никакие рассуждения и убеждения не могут устранить паники до тех пор, пока сама очевидность не рассеет внушенной идеи. Вот почему военачальники более всего опасаются развития паники в войсках, обычно ведущей к печальным последствиям.