2. Доминирующая гиперпротекция: обостренное  внимание и забота о подростке  сочетается с мелочным контролем, обилием ограничений и запретов, что усиливает безынициативность, несамостоятельность, нерешительность, неумение постоять за себя. Особенно ярко проявляется у подростающего поколения с психастенической сензитивной и астеноневротической акцентуациями. У гипертимных подростков такое отношение родителей вызывает чувство протеста против неуважения к его «Я», резко усиливает реакции эмансипации.

     3. Потворствующая гиперпротекция: воспитание  по типу «кумир семьи», потакание  всем желаниям ребенка, чрезмерное покровительство и обожание, результирующие непомерно высокий уровень притязаний подростка, безудержное стремление к лидерству и превосходству, сочетающееся с недостаточным упорством и опорой на собственные ресурсы. Способствует формированию психопатий истероидного круга.

     4. Эмоциональное отвержение: игнорирование  потребностей подростка, нередко жестокое обращение с ним. Скрываемое эмоциональное отвержение проявляется в глобальном недовольстве ребенком, постоянном ощущении родителей, что он не «тот», не «такой», например, «недостаточно мужественный для своего возраста, все и всем прощает, по нему ходить можно». Иногда оно маскируется преувеличенной заботой и вниманием, но выдает себя раздражением, недостатком искренности в общении, бессознательным стремлением избежать тесных контактов, а при случае освободиться как-нибудь от обузы. Эмоциональное отвержение одинаково пагубно для всех детей, однако оно по-разному сказывается на их развитии: так, при гипертимной и эпилептоидной акцентуациях ярче выступают реакций протеста и эмансипации; истероиды утрируют детские реакции оппозиции, шизоиды замыкаются в себе, уходят в мир аутичных грез, неустойчивые находят отдушину в подростковых компаниях.

     5. Повышенная моральная ответственность:  не соответствующие возрасту и реальным возможностям ребенка требования бескомпромиссной честности, чувства долга, порядочности, возложение на подростка ответственности за жизнь и благополучие близких, настойчивые ожидания больших успехов в жизни — все это естественно сочетается с игнорированием реальных потребностей ребенка, его собственных интересов, недостаточным вниманием к его психофизическим особенностям. Как свидетельствует наш опыт консультативной работы, в условиях такого воспитания подростку насильственно приписывается статус «главы семьи» со всеми вытекающими отсюда требованиями заботы и опеки «мамы-ребенка». Подростки с психастенической и сензитивной акцентуациями, как правило, не выдерживают бремени непосильной ответственности, что приводит к образованию затяжных обсессивно-фобических невротических реакций или декомпенсации по психастеническому типу. У подростков с истероидной акцентуацией объект опеки вскоре начинает вызывать ненависть и агрессию, например старшего ребенка к младшему.

    <h4>2 Типичные ошибки в семейном воспитании

    2.1 Ошибки воспитания, вызванные мотивацией  родителей

     Воспитание  и потребность в эмоциональном контакте. У человека общественного имеется своеобразная форма ориентировки - направленность на психический облик другого человека. Потребность «ориентиров» в эмоциональном настрое других людей и называется потребностью в эмоциональном контакте. Причем речь идет о существовании двустороннего контакта, в котором человек чувствует, что сам является предметом заинтересованности, что другие созвучны с его собственными чувствами. В таком созвучном эмоциональном контакте и испытывает каждый здоровый человек независимо от возраста образования, ценностных ориентаций. </h4>

     Может случиться так, что именно в удовлетворение потребностей эмоционального контакта «вставленной» оказывается - цель воспитания ребенка. Ребенок в данном случае становится всего лишь центром потребности, единственным объектом ее удовлетворения. Таких примеров множество. Это родители, по каким - либо причинам испытывающие затруднения в контактах с другими людьми, одинокие матери, и посвятившие все свое время внукам бабушки. Очень часто при данном виде воспитания возникают большие проблемы. Родители за сохранение объекта своей потребности, бессознательно ведут борьбу, препятствуя выходу эмоций и привязанностей ребенка за пределы семейного круга.

     Воспитание  и потребность смысла жизни. Немалые проблемы возникают в общении с ребенком, если воспитание стало единственной деятельностью, реализующей потребность смысла жизни. Потребность смысла жизни проанализированная польским психологом Л.Обуховой, характеризует поведение взрослого человека. Без удовлетворения этой потребности человек не может нормально функционировать, не может мобилизировать все свои способности в максимальной степени. Удовлетворение такой способности связанно с обоснованием для себя смысла своего бытия, с ясным, практически приемлемым и заслуживающим одобрения самого человека направлением его действий. Значит ли это, что человек всегда осознает общий смысл своих действий, своей жизни? Думаю что нет, однако каждый стремиться в случае необходимости найти смысл своей жизни.¹⁰

     Забота о ребенке может стать удовлетворением потребности смысла жизни. Мать, отец или бабушка могут считать, что смысл их существования является уход за физическим состоянием и воспитанием ребенка. Родители не всегда это осознают, полагая, что цель их жизни в другом, однако счастливыми они чувствуют себя только тогда, когда они нужны кому-то. Отпустив ребенка во взрослую самостоятельную жизнь, родители часто начинают понимать, что «жизнь потеряла всякий смысл». Довольно ярким примером этому служит мама, не желающая терять положение «опекунши», которая сама моет пятнадцатилетнего парня, завязывает ему шнурки на ботинках, по тому, что «он это всегда плохо делает», выполняет за него школьные задания, «чтобы ребенок не переутомился». В результате родитель получает требуемое чувство своей необходимости, а каждое проявление самостоятельности сына преследует с поразительным упорством. Очевидно, что это самопожертвование принесет вред не только родителям, но и самому ребенку.

     Воспитание  и потребность достижения. У некоторых родителей воспитание ребенка побуждается так называемой мотивацией достижения. Цель воспитания заключается в том, чтобы добиться того, что не удалось родителям из-за отсутствия необходимых условий. Отец хотел стать врачом, но ему это не удалось, пусть же ребенок осуществит отцовскую мечту. Мать мечтала играть на фортепьяно, но условий для этого не было, и теперь ребенку нужно интенсивно учиться музыке.

     Подобное  родительское поведение неосознанно  для самих родителей приобретает  элементы эгоизма: «Мы хотим сформировать ребенка по своему подобию, ведь он продолжатель нашей жизни...»

     Ребенок лишается необходимой независимости, искажается восприятие присущих ему  задатков, сформированных личностных качеств. В таких случаях во внимание не принимаются возможности, интересы, способности ребенка, которые отличны от тех, что связанны с запрограммированными целями. Ребенок становится перед выбором. И сломив свою волю, он может втиснуть себя в рамки чуждых ему родительских идеалов только ради того, чтобы обеспечить любовь и чувство удовлетворенности родителей. В таком случае этот человек пойдет ложным путем, не соответствующим его личности и способностям, который часто заканчивается полным фиаско. Но ребенок, вызывав тем самым разочарование родителей из-за несбывшихся надежд, может и восстать против чуждых ему требований. И в результате возникают глубокие конфликты в отношениях между ребенком и родителями.

     Воспитание  как реализация определенной системы. Организацию воспитания в семье  по определенной системе можно считать вариантом реализации потребности достижения.

     Встречаются семьи, в которых цели воспитания как - будто отодвигаются от самого ребенка и направляются не столько на него самого, сколько на реализацию признаваемой родителями системы воспитания. Это обычно  очень компетентные, эрудированные родители, которые уделяют своим детям немало времени и хлопот. Познакомившись с какой-либо воспитательной системой в силу разных причин доверившись ей, родители педантично и целеустремленно приступают к ее неустанной реализации.

     Можно проследить даже историю формирования таких воспитательных целей, возникающих  не редко как дань определенной моде на воспитание. Некоторые родители следуют идеям воспитательных положений  семьи Никитиных, отстаивающих необходимость раннего интеллектуального обучения, или призыву: «Плавать, прежде чем ходить»; в иных семьях царит атмосфера сплошного всепрощения и вседозволенности, что, по мнению родителей, осуществляет споковскую модель воспитания.¹¹

     Безусловно, у каждого из этих воспитательных приемов есть свои ценные находки, немало полезного и важного.  Речь идет лишь о том, что некоторые родители следуют тем или иным идеям и методам воспитания слишком послушно, без достаточной критики, забывая о том, что не ребенок для воспитания, а воспитание для ребенка. Интересно, что родители, следующие воспитанию по типу «реализации системы», внутренне похожи, их объединяет одна общая особенность - относительная невнимательность к индивидуальности психического мира своего ребенка. Характерно, что в сочинениях на тему «Портрет моего ребенка» такие родители незаметно для самих себя не столько описывают характер, вкусы, привычки своих детей, сколько подробно излагают то, как они воспитывают ребенка.

     Воспитание  как формирование определенных качеств. Проблемы независимости обостряются даже в тех случаях, когда воспитание подчиняется мотиву формирования определенного желательного для родителей качества.

     Под влияние прошлого опыта истории развития личности человека в его сознании могут появляться так называемые сверхценные идеи. Этими идеями могут быть представления о каком-либо человеческом качестве как наиболее ценном, необходимом, помогающем в жизни. В таких случаях родитель строит свое воспитание так, чтобы ребенок был обязательно наделен этим «особо ценным» качеством. Например, родители уверенны в том, что их сын или дочь должны обязательно быть добрыми, эрудированными и смелыми.

     Проблема независимости становится особенно очевидной когда ценности родителей начинают вступать в противоречие либо с возрастными особенностями развития ребенка, либо с присущими ему индивидуальными особенностями.

     Ярким примером может служить ситуация, когда увлечение спортом приводит к тому, что супруги строят планы о совместных семейных походах, катании на яхтах, занятиях горными лыжами, не замечая, что в их мечтах о будущем ребенке им видится все-таки мальчик... Рождается девочка. Но воспитание строится по заранее запрограммированному сверхценному образцу. Подчеркнутый мужской стиль одежды, обилие, несколько излишнее для девочки, спортивных упражнений, скептическое, насмешливое отношение к играм с куклами и даже шутливое, вроде бы ласковое прозвище Сорванец - тоже мужского рода. Все эти действия  могут привести к довольно неприятным последствиям в психическом развитии. Здесь двойная опасность. Во-первых, у девочки могут сформироваться черты противоположного пола, препятствующие правильной и своевременной половой идентификации, иными словами, может быть искажено осознание себя как будущей женщины. Во-вторых, навязывая ребенку не присущие ему самому качества, родители как будто убеждают его в том, что такой, какой он есть, ребенок не нужен, подчеркивают свое непринятие. А это самый неприемлемый, самый опасный для психического развития ребенка стиль отношения к нему.

• Встречаются и другие типы реализации сверхценных идеалов воспитания. За помощью к психологу обратилась мама десятилетнего мальчика с жалобами на заикание, которое возникло впервые у сына в пятилетнем возрасте. При обследовании было обнаружено, что заикание - хотя и наиболее заметное, но частное, речевое, проявление более общей способности ребенка. У него сформировалась привычка к задержке любой ответной реакции. Оказалось, что действенный или речевой ответ на любой вопрос или поведение партнеров по игре мальчик давал после продолжительной паузы. Сомнений в трудности понимания вопроса или ситуации не было. Мальчик хорошо учился, играл музыкальных инструментах, хорошо читал, справлялся со всеми тестами на сообразительность. И все же в общении любой ответственный сигнал сопровождался задержкой. Выяснилось, что причина кроется в том, как мама реализовывала сознательно принятые, особо значимые для нее цели воспитания. Она исходила из достаточно привлекательных с точки зрения нравственности принципов о всеобщей доброте, всепрощении, невозможности причинить боль, о «непротивлении злу». С первых же дней жизни подобные принципы, которые для ребенка оборачивались всевозможными ограничениями его активности, сопровождали каждый шаг, каждое действие малыша.

     В этом примере нарушение поведения возникло как следствие реализации сверхценных родительских требований без учета особенностей этапа развития, возрастных возможностей ребенка.

     Как видно из вышеописанных примеров, предоставление ребенку той или иной меры независимости, более короткая или длинная дистанция, определяются теми мотивами, которые «осмысливают» воспитание.

     Казалось, что, если единственным или основным мотивом воспитания является потребность смысла жизни, потребность эмоционального контакта, или потребность достижения, или, воспитание проводится на укороченной дистанции и ребенок ограничивается в своей самостоятельности. При определенной системе воспитания, когда мотив воспитания как бы отодвигается от ребенка, дистанция может быть любой, это определяется уже не столько личностными установками родителей или особенностями детей, сколько рекомендациями избранной системы. Но проблема независимости отчетливо проявляется и здесь. Она выглядит как проблема несвободы ребенка в проявлении присущих ему индивидуальных качеств. Подобно этому регулирующие воспитание сверхценные мотивы родителей ограничивают свободу развития присущих ребенку задатков, усложняют развитие, нарушая его гармонию, а иногда и искажая его ход.¹²