Стадии развития личности в учении Эрика Эриксона

«Инициатива добавляет к  самостоятельности способность  принимать на себя обязательства, планировать, энергично браться за какие-нибудь дела или задачи, чтобы продвигаться вперед» . Таким образом, именно взрослые влияют на степень благополучного прохождения этой стадии. Можно привести несколько примеров часто встречающихся реплик родителей: «Не лезь, куда не следует», «У тебя все равно ничего не получится», «У меня получится лучше, давай я сделаю все за тебя», «Ох, опять ты напакостил и расстраиваешь маму» - общий смысл всех реплик сводится к ограничению самостоятельности и инициативности. Можно встретить и другие реплики: «Умница, у тебя все получится», «Ты все сделал правильно, молодец».

«И все-таки, инициатива - это необходимая часть всякого  дела; человеку необходимо чувство  инициативы независимо от того, что  он делает и чему учится - от собирания  плодов до системы свободного предпринимательства» . Будет ли чувство инициативы превосходить чувство вины, в значительной степени зависит от мер воспитания и принятия ребенка, как личности, у которой есть собственное волеизъявление.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2.4 Трудолюбие против неполноценности.

Четвертый период продолжается от 6 до 12 лет (школьный возраст) и соответствует  латентному периоду (неистовые влечения в данное время обычно находятся  в спячке). В школьные годы новый  биологический ритм ребенка дает начало обучению дальнейшим умениям  необходимым для социализации и  выживания. Эриксон называет эту  стадию временем «психосексуального моратория», она характеризуется относительной дремотностью инфантильной сексуальности и отсрочкой генитальной зрелости, необходимой для того, чтобы ребенок научился различным техническим и социальным основам трудовой деятельности. На более ранних этапах построены: чувство доверия и надежды, автономности, инициативности и целеустремленности, теперь ребенок учится всему, что может подготовить его к взрослой жизни.

В этот период у ребенка  появляется способность к дедукции, организованным играм и регламентированным занятиям. Дети учатся играть в игры, где нужно соблюдать строгую  очередность. Этот период характерен обострением  интереса к тому, как устроены вещи, детям интересна приключенческая  литература. Эриксон утверждает, что  психосоциальный параметр этой стадии характеризуется умелостью с  одной стороны и чувством неполноценности  с другой. Когда детей поощряют за их желание, что-то мастерить и  строить, готовить и рукодельничать, когда позволяют доводить дело до конца и после этого хвалят, тогда у школьника вырабатываются необходимые навыки, способности  к разным видам творчества. Большое  значение имеет окружение, с которым  сталкивается ребенок вне дома. Первый учитель вносит свою лепту при  обучении наукам, а также учит терпению, пониманию, сочувствию и дружбе. Учитель  может оживить, то, что завяло на начальных этапах дома, например, стремление к рисованию, конструированию, познанию окружающего мира.

«Опасность, которая подстерегает ребенка на этой стадии, состоит  в чувствах неадекватности и неполноценности» . Ребенок, по словам Эриксона, может остро переживать свою неумелость при работе различными орудиями, чувствовать себя неполноценным и в этот момент семья, отошедшая на второй план, вновь становится убежищем. Родители должны поддержать и помочь адаптироваться в социальной среде своему чаду, научить его правильному обиходу не только с предметами быта, но и другими необходимыми для жизни орудиями труда. Рассказывать о том, как общаться с окружающими его людьми, сверстниками и старшим поколением, как правильно и уважительно относится к противоположному полу. Плюс к этому в этом возрасте необходимо разъяснять, как стать полноценным, хорошим родителем в будущем, уже сейчас заложить основы семейного благополучия. Если этого не происходит, то на последующих жизненных этапах ему грозит боязнь сделать ошибки, дискомфорт в социальных ситуациях, гложущее чувство неполноценности.

Также чувство компетентности и трудолюбия сильно зависят от чувства, что цвет кожи, происхождение родителей  или фасон одежды, школьная успеваемость определяют ценность ребенка. В этом кроется некая опасность, если он признает работу своей единственной обязанностью, а профессию и должность - единственным критерием ценности человека, то может легко превратиться в конформиста и не рассуждающего  раба техники и ее хозяев. Наше общество диктует свои условия и часто  неадекватно принимает в свои ряды, не совсем полноценных граждан, хотя они такие же люди, только со своими недостатками. Такие дети тяжело проходят именно этот период их жизни, когда им кажется, что все на них смотрят и оценивают. На этом фоне недостатки приобретают глобальное значение, дети уходят в себя, замыкаются, отстраняются от осуждающего взгляда социума. На родителей неполноценных в физическом и психическом развитии детей ложится большая ответственность за благополучное прохождение этого этапа. Принятие не только себя, но и окружающего мира, со всеми его недостатками, главная задача, которую должен помочь разрешить взрослый.

После благоприятного разрешения этого конфликта у ребенка  появляется уверенности в своих  силах, способностях, умениях. Ребенок  постепенно привыкает к систематическому обучению, учится завоевывать признание, заниматься полезным и нужным делом. И отвечает на вопрос: «Способен  ли я?», «Могу ли я?», положительным  ответом.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2.5 Идентичность против смешения ролей.

 

В подростковом и раннем юношеском возрасте появляется первое цельного осознания себя и своего места в мире; отрицательным является - неуверенность в понимании собственного «Я» («диффузия идентичности»).

Рассмотреть этот кризис можно  на примере главного героя из произведения Толстого «Детство, отрочество, юность.

Николай стремиться найти  свое место в окружающем его обществе. Шестнадцатилетний мальчик готовится  к взрослому миру, готовится к  поступлению в институт. Одновременно с этим его не уверенность в  себе, отрицательное отношение к  своей внешности, излишнее рвение к  недостижимым целям, переоценка своих  сил мешает полноценной жизни, мешает обретению «взрослой идентичности». Постоянные мечты стать лучше, не совершать ошибок и не возможность  выполнить задуманное приводят Николая  к синдрому патологии идентичности.

Наблюдается регресс, желание  отодвинуть обретение взрослого  статуса. Учителя подстегивают его  самолюбие, и только тогда он начинает подготовку к предстоящим экзаменам. Но проявляется стремление к дурным сторонам взрослой жизни – это  выпивка, курение, неразборчивая ложь, кутеж.

Его охватывает состояние  тревоги, что не сдаст вступительные  экзамены и одновременно полное равнодушие к экзаменам для перехода на следующий  курс. В итоге не сдав экзамены, появляется чувство опустошенности и одиночества.

Влюбленность Николая  носит не сексуальный характер. Эриксон  считает, что: «В значительной степени  юношеская влюбленность это попытка  прийти к определению собственной  идентичности путем проецирования  собственного образа на кого-то другого  и лицезрения его уже в отраженном и проясненном виде. Вот почему проявление юношеской влюбленности во многом сводится к разговорам». Это  явно прослеживается в жизни Николая. Светские визиты, общение с барышнями, попытки найти в них привлекательные  для него стороны (манера общаться, музыкальность, рассудительность и  ум).

Николай считает, что род  человеческий можно разделить на благовоспитанных и неблаговоспитанных. «Первые были достойны иметь со мной равные отношения, остальных презирал. Человек, дурно выговаривавший по-французски, возбуждал во мне ненависть. Также ногти должны быть отчищенные и чистые, а еще умение кланяться, танцевать и разговаривать. Главным было отношение сапог к панталонам, это тотчас решало в моих глазах положение человека. Сапоги без каблука с угловатым носком и концы панталон узкие – это был простой человек, а сапог с узким носком и каблуком и панталоны узкие внизу облегающие ногу – это человек дурного тона» .

Эриксон считает, что молодым  людям присущи избирательность  в общении и неприязнь по отношению  ко всем «чужакам», которые отличаются социальным происхождением, вкусами или способностями. «Часто специальные детали костюма или особые жесты временно избираются в качестве знаков, помогающих отличать «своего» от «чужака»... такая нетерпимость является защитой для чувства собственной идентичности от обезличивания и смешения».

К концу юности Николай  возвращается к тому с чего начал - писать заново правила жизни. Стремиться к идеальному выполнению этих правил. Тем самым, замыкая круг и не давая  оформиться взрослой идентичности.

Таким образом, если благодаря  родителям подросток уже выработал  доверие, самостоятельность, предприимчивость и умелость, то шансы его на идентификацию, то есть на опознание собственной  индивидуальности, значительно увеличиваются.

Обратное справедливо для подростка недоверчивого, стыдливого, неуверенного, исполненного чувства вины и сознания своей неполноценности. Неудачное детство, тяжелый быт накладывает отпечаток на идентификацию и определение своего «Я», начитается путаница ролей и неуверенность в понимании того, кто он такой и к какой среде принадлежит. Такую путаницу нередко можно наблюдать у малолетних преступников, у девочек в подростковом возрасте, их распущенность и беспорядочные половые связи часто говорят о неправильном представлении своей личности, отсутствии системы ценностей. В некоторых случаях молодежь стремиться к «негативной идентификации», то есть свое «Я» отождествляют с образом, противоположным тому, который хотят видеть родители или друзья. При смутном понимании своего «Я» происходит идентификация себя, например, с «хиппи», «наркоманом», «малолетним преступником», «кинозвездами», «супер атлетами», - это лучше, чем вообще не иметь своего «Я». Иногда группы социальных меньшинств тоже постоянно сталкиваются с трудностями в достижении четкого и согласованного ощущения самотождественности. В развитых странах с помощью системы высшего образования, молодежи дается возможность попробовать определенное количество различных социальных и профессиональных ролей до того, как они решат, что им нужно на самом деле. Многие молодые люди бродяжничают, обращаются к различным религиозным системам или пробуют альтернативные формы брака и семьи до того, как найдут свое место в обществе.

Поэтому подготовка к всесторонней психосоциальной идентификации  в подростковом возрасте должна начинаться, по сути, с момента рождения.

Пожалуй, Эриксон больше всех других психологов-теоретиков подчеркивает, что жизнь представляет собой  непрерывную смену всех ее аспектов и что успешное решение проблем  на одной стадии еще не гарантирует  человека от возникновения новых  проблем на других этапах жизни или  появление новых решений для  старых, уже решенных, казалось, проблем.

Положительное качество, связанное  с успешным выходом из кризиса  периода юности, – это верность. Эриксон использует термин верность в значении «способности подростка  быть верным своим привязанностям и  обещаниям, несмотря на неизбежные противоречия в его системе ценностей» .

 

2.6  Близость против изоляции.

 

«Новоиспеченный взрослый, появившийся в результате поисков  и упорного отстаивания собственной  идентичности, полон желания и  готов слить свою идентичность с  идентичностью других». Это период ухаживания, раннего брака и начала семейной жизни, именно теперь человек  по-настоящему готов к близким  отношениям с другим человеком, как  в социальном, так и в половом  плане.

Чтобы находится в истинно  близких отношениях с другим человеком, необходимо, чтобы к этому времени  у индивидуума было определенное осознание того, кто он и что  собой представляет. Именно на этом этапе становится понятно, что подростковая любовь может оказаться ничем  иным, как попыткой проверить собственную  целостность, используя для этой цели другого человека. Факты и  статистика говорят о том, что  юношеские браки (в возрасте от 16 до 19 лет) не такие продолжительные (по статистике разводов), как браки  среди тех, кому за двадцать, так  как молодой человек уже не боится утраты своего «Я» и обезличивания. Достижения предыдущих стадий позволяют  ему, как пишет Э. Эриксон, «с готовностью  и желанием смешивать свою идентичность с другими».

Под близостью Эриксон  понимает не только физическую близость. В это понятие он включает способность  заботиться о другом человеке и делиться с ним всем существенным без боязни потерять при этом себя. Между однополчанами, сражавшимися бок о бок в тяжелых  боях, очень часто образуются такие  тесные связи, которые могут служить  образчиком близости в самом широком  смысле этого понятия. Но если ни в  браке, ни в дружбе человек не достигает  близости, тогда, по мнению Эриксона, уделом его становится одиночество - состояние  человека, которому не с кем разделить  свою жизнь и не о ком заботиться. Способность быть вовлеченным в  любовные отношения включает в себя все предыдущие задачи развития. Например, человеку, который испытывает трудности в том, чтобы доверять другим, будет трудно любить; человеку, которому необходимо контролировать себя, будет трудно позволить другим пересечь свою границу; человеку, который чувствует себя неадекватно, будет трудно быть близким с другими; человеку, который не уверен в своей идентичности, будет трудно поделиться с другим тем, кто он есть.

Таким образом, получается, что главная опасность этого  этапа заключается в излишней поглощенности собой или в  избегании межличностных отношений. Это приводит к чувству одиночества, ненужности, социального вакуума  и изоляции. Такие люди ограждают  себя от настоящей вовлеченности  в отношения, потому что повышенные требования и риск, связанные с  близостью, представляют для них  угрозу. Им также свойственно занимать позицию отчужденности и незаинтересованности в отношениях с сослуживцами. Наконец, как утверждает Эриксон, социальные условия могут задержать становление  чувства близости – например, препятствуют близости условия урбанизированного, мобильного, обезличенного технологического общества. Он приводит примеры антисоциальных, или психопатических типов личности (то есть людей, у которых отсутствует  нравственное чувство), встречающихся  в условиях экстремальной изоляции: они манипулируют другими и эксплуатируют  их без всякого сожаления. Это  молодые люди, чья неспособность разделить свою идентичность с другими лишает их возможности вступать в глубокие доверительные отношения.