Смысловое переживание материнства как новообразование самосознания женщины

 

Эмпирическое распределение отличается от нормального распределения. Это  не является препятствием для использования  методов многомерной группировки  и факторного анализа. Однако выделенные с помощью этих методов типы смыслового переживания материнства не являются исчерпывающими, можно предположить существование иных вариантов смыслового переживания материнства, не вошедших в выборку нашего исследования.

 

В параграфе 3.2. «Типы смыслового переживания материнства» выявляются типы смыслового переживания материнства, дается их психологическая интерпретация.

 

Обработка результатов, полученных в  ходе исследования, осуществлялась с  помощью обратной комбинации моделей  факторного анализа и метода многомерной группировки.

 

Таким образом, на первом этапе ко всему массиву исходных данных применялся метод многомерной группировки, позволяющий разделить выборку  на качественно однородные группы (для  определения оптимального числа  групп использовался коэффициент Стенджерсса). В результате были выделены семь групп испытуемых.

 

На втором этапе исходные результаты испытуемых каждой группы отдельно подвергались факторному анализу варимакс-методом  с применением преобразования Кайзера  и метода Р. Кеттелла («каменистая осыпь»), что позволило выделить факторную структуру смыслового переживания материнства, специфичную для каждой группы.

 

При анализе типов смыслового переживания  материнства учитывались вес  факторов и содержательная наполненность  каждого из факторов, что позволило выявить ключевые состояния самосознания женщин - структура смыслового переживания материнства, характерная для каждого типа. Выделенные факторы не представляют собой некие статичные, изолированные состояния самосознания и могут быть рассмотрены как ряд последовательных состояний, отражающих смену проявления смысловых позиций внутреннего диалога матери на определенном временном отрезке выполняемой процедуры, - динамика смыслового переживания материнства, характерная для каждого типа.

 

В результате нами было выявлено семь типов смыслового переживания материнства. Каждый из выделенных типов смыслового переживания материнства имеет  разную, количественную представленность в выборке (см. рис.1) и отражает различные  качественные варианты развития и трансформации смысловой сферы женщины на этапе материнства, описывает психологическое своеобразие состояний самосознания женшины-матери, актуализирующихся при проживании ею смысловых позиций «Я как мать», «Мой внутренний ребенок», «Мой ребенок».

 

 

 

 

 

Рисунок 1. Представленность типов  смыслового переживания материнства  в выборке

 

 

 

Выделенные типы смыслового переживания  материнства можно проинтерпретировать  следующим образом:

 

«Материнство как открытие внутреннего  мира». Факторная структура смыслового переживания материнства у матерей, вошедших в эту группу, оказалась представлена следующими факторами: «Переживание матерью потребности в исследовании чувств по отношению к себе и своему ребенку» (25,73%)[1]; «Переживание ценности собственного внутреннего мира - беспокойство за ребенка» (16,72%); «Открытие противоречия между потребностью в проговаривании переживаний и отсутствием индивидуальных категорий для их описания» (14,52%); «Переживание ценности собственного детского опыта для принятия ребенка (15,05%).

 

Работа смыслового переживания  у женщин этой группы может быть представлена как соприкосновение  интрапсихического и интерпсихического  уровней переживания и осуществляется посредствам символизации и эмоциональных  процессов.

 

Наиболее значительное место во внутреннем диалоге матери занимают смысловые позиции «Мой внутренний ребенок», «Мой ребенок», смысловая позиция «Я как мама» оказывается наименее осознанной.

 

Рождение ребенка и повседневное взаимодействие с ним актуализирует  у женщины множество чувств и  мыслей, часто весьма противоречивых и с трудом вербализуемых.

 

Пытаясь сориентироваться в этом многообразии внутренних переживаний и структурировать  их, женщина обращается к закрепленным в культуре образцам и собственному детскому опыту. Удивление от открывшегося ей богатства внутреннего мира иногда оказывается столь велико, что на фантазийном уровне женщина начинает сомневаться, действительно ли она способна быть матерью и это мальчик или девочка рядом с ней является ее ребенком. Взаимодействие с ребенком наполнено как ощущением удовлетворения и принятия, так и тревогами о ребенке, прежде всего о его здоровье и самочувствии.

 

Можно предположить, что подобный тип смыслового переживания характерен для женщины на начальных этапах материнства, когда опыт взаимодействия с ребенком еще слишком мал, а собственная материнская позиция только начинает становиться предметом рефлексии.

 

«Материнство как предоставление активности внутреннему ребенку». Факторная структура смыслового переживания материнства у матерей, составивших эту группу, оказалась представлена следующими факторами: «Переживание женщиной противоречия между представлениями о собственном материнстве и реалиями отношений с ребенком» (15,76%); «Признание значимости реального ребенка - погружение в отношения с внутренним ребенком» (18,85%); «Сотрудничество с ребенком - ориентация на собственные интересы» (14,17%); «Предоставление свободы внутреннему ребенку - воспитательная конфронтация в семье» (13,43%); «Переживание по поводу материнской компетентности - тревога за ребенка» (9,28%)

 

У матерей, составивших эту группу, работа смыслового переживания направлена на интеграцию внутренних переживаний  матери и переживаний, рожденных реалиями взаимодействия с ребенком посредствам конструирования и вербализации индивидуальных категорий. Наиболее представленной во внутреннем диалоге матери является смысловая позиция «Мой внутренний ребенок».

 

Собственный детский опыт женщины  рассматривается ею как важный личностный ресурс. Именно через этот детский опыт женщина пытается найти точку соприкосновения с собственным ребенком, полагая, что в качестве «взрослой мамы» будет бесполезна для него. Актуализируя собственную детскую спонтанность и игривость, женщина с удовольствием включается в игры и занятия ребенка, как бы еще раз переживает собственное детство, а иногда даже претендует на позицию единственного ребенка в семье. Однако такое «детское» поведение матери далеко не всегда находит поддержку у других членов семьи, становится причиной воспитательных конфликтов между родителями, рождает у женщины тревогу относительно «правильности» своего поведения с ребенком.

 

«Материнство как попытка нового решения детских конфликтов». Факторная  структура смыслового переживания материнства у матерей, составивших эту группу, оказалась представлена следующими факторами: «Переживание противоречия между желанием быть любимой ребенком и тревожащим опытом собственного детства» (18,09%); «Стремление понять место переживаний детства в своей жизни - дистанцирование от опыта детско-родительских отношений» (10,88%); «Переживание потребности поделиться внутренним образом материнства» (14,59%); «Переживание противоречия между потребностью доверять ребенку и прошлым детским опытом» (13,85%); «Переживание противоречия между желанием быть предсказуемой для ребенка и инфантильной материнской позицией» (12,11%)

 

Работа смыслового переживания  у матерей, вошедших эту группу, разворачивается  преимущественно на интрапсихическом уровне и осуществляется посредствам рефлексии собственного материнского поведения. Значительное место во внутреннем мире женщины занимают как ярко эмоционально окрашенные детские переживания и воспоминания, смысловая позиция «Мой внутренний ребенок», так и смысловые позиции «Я как мама», «Мой ребенок».

 

Подобная конфигурация смысловых  позиций вскрывает, по нашему мнению, амбивалентные переживания матери. Она погружается в повседневные заботы о ребенке, воспринимая их как единственную реальность материнства, стремится стать для ребенка «любимой мамой», выстроить q ним близкие и теплые отношения, однако не находит для этого внутренних сил и ресурсов. Детские воспоминания женщины об отношениях со свой матерью вступают в противоречие с ее знаниями о том, как «нужно вести себя с ребенком». Таким образом, рождение ребенка и взаимодействие с ним актуализировало потребности женщины понять, как ее детский опыт влияет на отношения с ребенком в настоящем, найти свое место в историческом семейном контексте материнства.

 

Мы считаем, что такой тип  смыслового переживания материнства  является одним из наиболее распространенных среди женщин, обращающихся за консультационной психологической помощью. Ориентация на вербализацию своих переживаний  и стремление разрешить конфликты своего детства позволяет прогнозировать эффективность диалоговых, глубинно ориентированных стратегий консультационной работы.

 

«Материнство как инфляция взрослости». Факторная структура смыслового переживания материнства у матерей, составивших эту группу, оказалась представлена следующими факторами: «Переживание потребности воплотить в жизнь представления о собственном материнстве» (18,5%); «Переживание затруднения в вербальном выражении отношения к ребенку и к себе» (15,71%); «Переживание противоречия между желанием принимать ребенка таким, какой он есть, и представлениями о том, каким он должен быть» (10,63%); «Переживание противоречия между удовлетворением от отношений с ребенком и желанием дистанцироваться от всего детского» (10,75%); «Переживание бесполезности детских воспоминаний для отношений с ребенком в настоящем» (8,3%).

 

У матерей этой группы работа смыслового переживания направлена на дифференциацию смысловых позиций внутреннего  диалога матери посредствам вербализации и эмоциональных процессов. Наиболее представленными позициями внутреннего диалога оказываются «Я как мама» и «Мой ребенок».

 

Данный тип переживания оказался наиболее распространенным в выборке  испытуемых. Женщины с этим типом  смыслового переживания ориентированы  прежде всего на отношения с ребенком в реальной жизненной среде. При этом свои отношения с ребенком они строят из «взрослой» позиции, переживания собственного детства воспринимаются ими как приятные, но бесполезные «во взрослой жизни». Понимая, что мир ребенка значительно отличен от мира взрослого, наполнен совершенно иными смыслами, радостями и горестями, женщина, однако, далеко не всегда находит время и силы проникнуть в эти смыслы и встать на позицию ребенка. Маме, находящейся в контакте только со своей взрослой частью, начинает казаться, что она лучше знает, что нужно ее ребенку и каким он должен быть, мало интересуясь мнением ребенка на этот счет.

 

Тот факт, что этот тип смыслового переживания материнства оказался наиболее представленным в выборке, мы считаем далеко не случайным. Сходные с описанными идеи можно найти у целого ряда авторов (Е.В. Сидоренко, М.В. Осориной, И.М. Марковской), рассуждающих о специфике детско-родительских отношений в современном мире.

 

«Материнство как творчество внутреннего  мира». Факторная структура смыслового переживания материнства у матерей, составивших эту группу, оказалась представлена следующими факторами: «Обогащение представлений о материнстве в связи с появлением собственного ребенка - переосмысление детского опыта» (12,37%); «Переживание противоречия между прошлым детским опытом и детско-родительскими отношениями в настоящем» (13,55%); «Желание погрузиться в детство - проблема принятия своего детства» (12,92%); «Переживание противоречия между образом ребенка, принятым в культуре, и субъективным образом ребенка» (11,21%); «Переживание противоречия между желанием сделать материнство единственной реальностью своей жизни и необходимостью выполнять другие социальные роли» (14,97%).

 

 

Работа смыслового переживания  в этой группе матерей направлена на дифференциацию смысловых позиций внутреннего диалога матери посредствам символизации, вербализации и эмоциональных процессов. Наиболее представленными позициями внутреннего диалога оказываются «Мой внутренний ребенок», «Мой ребенок», «Я как мама».

 

Данный тип переживания материнства  отражает движение женщины от осознанных, структурированных представлений  к менее осознанным, выражающимся в символической и образной форме. Женщина уходит от привычных, принятых в культуре характеристик детско-родительских отношений и направляет свою активность на самостоятельное творчество пространства материнства и определение его места в своей жизни.

 

«Материнство как социальная маска». Факторная структура смыслового переживания материнства у матерей, составивших эту группу, оказалась представлена следующими факторами: «Переживание женщиной значимости выражения любви к ребенку и самом себе в ходе взаимодействия с ним» (19,91%); «Ориентация на идеальные модели взаимодействия с ребенком - ориентация на собственные чувства при взаимодействии с ребенком» (14,75%); «Переживание противоречия между желанием быть идеальной, матерью и отсутствием удовлетворенности отношениями с ребенком» (11,1%); «Погружение в мир собственного детства» (11,5%); «Переживание значимости опыта детства для развития материнства - игнорирование психологических потребностей «внутреннего ребенка» (11,87%).

 

У матерей, входящих в эту группу, работа смыслового переживания разворачивается  преимущественно на интрапсихическом уровне и направлена на дифференциацию смысловых позиций внутреннего диалога матери посредством символизации и вербализации. Наиболее представленными позициями внутреннего диалога оказываются «Мой внутренний ребенок», «Мой ребенок», «Я как мама», а также; «Идеальный ребенок», «Идеальная мама».

 

Этот тип переживания материнства  отражает двойственные потребности  матери. Для женщины очень важным является поддержание «мифа о  хорошей семье и идеальной  маме». В то же время ее взаимодействие с ребенком часто носит формальный характер и сводится к проговариванию привычных, социально одобряемых и ожидаемых слов любви и принятия, хотя в реальности она вовсе не испытывает удовлетворения от общения с ребенком. Выполнив все необходимые «ритуалы взаимодействия» с ребенком, женщина с удовольствием погружается в собственные детские воспоминания, становится мамой для своего «внутреннего ребенка», для самой себя. Таким образом, не позволяя себе реализовывать собственные детские потребности в реальном взаимодействии, она воспринимает «реального» и «внутреннего» ребенка как конкурентов за ее материнскую любовь и внимание.