Развитие психоаналитического направления во второй половине ХХ века

б) важность понимания межличностных взаимоотношений  для изучения образования характера, тревожности и неврозов;

в) Эдипов комплекс, образование Суперэго и “неполноценность” женщины – это культурные особенности;

г) не характер является результатом сексуального развития, а характер определяет сексуальное  поведение.

Идеи  неопсихоанализа имели значительное влияние на общественную жизнь, этику, культуру своего времени. Современные психоаналитики считают, что гнев, враждебность, зависимость и множество других побуждений могут быть также важны в формировании личности. Ведь если обратиться к истории, то можно представить себе, с каким контингентом пациентов имел дело Фрейд.

     Безусловно, современные пациенты имеют трудности  на сексуальной почве, на которые  делался акцент у Фрейда, но и  также имеются многие другие проблемы

     – чувства гнева, одиночества, всевозможные зависимости, экзистенциальные проблемы типа недостаточность смысла собственной  жизни и т.д.

     После Фрейда основное внимание психоанализа было направлено на изучение того, как  человек входит в мир как отдельная  личность, обладающий самосознанием  и чувством положительного самоуважения. В современных моделях психоанализ  также имеет дело с агрессией, ранними взаимоотношениями "мать- ребенок", социальными отношениями, семейной динамикой и психосоматическими проблемами. Ранний психоанализ приемлем только для лечения проблем пациентов-невротиков, корни проблем которых в раннем детстве. В наши дни пациенты не так  часто посещают психоаналитика, как  во времена классического психоанализа. Аналитики имеют большое количество разнообразных техник, позволяющих  гибко реагировать на поведение  пациента. Современный анализ динамично  меняется, чтобы удовлетворить потребности как пациента, так и практикующего аналитика. 

     Главные проблемы психоанализа.  

     Философия занимается, как известно методологией науки. Социальный психоанализ как  одно из направлений социальной психологии опирается, прежде всего, на два методологических подхода: психосоциологический (в русле "психологической социальной психологии") и социопсихологический (в русле "социологической социальной психологии"). О них подробнее будет сказано особо. Но методология социального психоанализа не исчерпывается двумя этими, пусть основными, подходами. Мы считаем необходимым применять в совокупности: субстратный (субстратно-атрибутивный) подход, методы социальной детерминации, историзма, метод "иерархического персонализма" (Н.Лосского, примененного им при изучении русского характера) и другие.

     Для понимания двух основных методологических подходов - психосоциологического и социопсихологического - следует указать прежде всего на три теоретические проблемы. Первая - что есть субстрат бессознательного, вторая проблема - как осуществить эмпирический замер перехода от индивидуального бессознательного - к коллективному (социальному) бессознательному и обратно. И третья - что является единицей, "кирпичиком" психоанализа. Все они взаимосвязаны одним методологическим мотивом: как изучать надличностную, то есть социальную психику.

     Субстрат  бессознательного как одного из компонентов  психики человека находится, естественно, в структуре этой психики. Но что  есть субстрат самой психики? Есть на сегодня несколько точек зрения.  
Одной из них таким субстратом являются два полушария мозга, по другой - нервная система и ее функции, по третьей, клетка человеческого организма, по четвертой - игольчатая железа и т.д. На наш взгляд, субстратом первого, т.е. самого исходного, порядка являются два полушария человеческого мозга и их взаимодействие. Далее уже субстратом второго, третьего порядка может выступать нервная система и продукты, которые несут на себе все "приметы дикарского состояния души" другие органы. И, правы, все-таки, те ученые, которые доказывают (например, по фактам инсульта и паралича левой или правой части тела, что одно полушарие - левое - выполняет главным образом рациональную работу, другое - правое - в нем источник иррациональной работы. Бывают этносы с рациональной, расчетливой доминантой характера, мышления и поведения (например, немцы, датчане), а другие - с иррациональной доминантой (известно из множества публикаций, что русские - иррациональная нация). Но здесь также недопустимо противопоставление, важно видеть единство и взаимодействие двух полушарий.  
 Если сказанное выразить топографически в виде двух полушарий-кругов и наложить на них структуру душевной жизни, по Фрейду, то мы получим любопытную картину. Получается, что иррациональный субстрат осуществляет работу бессознательной сферы психики человека, выполняет функцию "Оно", а рациональный - обеспечивает сознательную сферу, выполняет функцию "Я", т.е. сознания, где существует примат рационального "схватывания" реальности. Взаимодействие этих двух субстратов - зона "пересечения" полушарий - это сфера "кипящего котла", где происходит сплав рационального и иррационального, перетекание, трансформация сознательного в бессознательное и наоборот. Здесь находится решетка "Сверх-Я", здесь работают механизмы "вытеснения" и "сопротивления". Но это относится к индивидуальной психике (к общему психоанализу), а как быть с психикой социума (т.е. применительно к социальному психоанализу).

     Для перехода от индивидуального бессознательного к коллективному, социальному бессознательному применим прежде всего такой философский подход как диалектика единичного, особенного и общего. На наш взгляд, именно это положение, и в частности, субстратный подход и метод иерархического персонализма послужили (сознательно или интуитивно) философским, методологическим основанием перехода К.Юнга от "индивидуального бессознательного" - к "коллективному бессознательному".  
Юнг описывает этот "переход" так: у Фрейда бессознательное выступает "в качестве действующего субъекта", по сути, оно остается "местом скопления именно вытесненных содержаний... и с этой точки зрения бессознательное имеет личностную природу". И далее делает вывод: "Конечно, поверхностный слой бессознательного является в известной степени личностным бессознательным. Однако этот слой покоится на другом, более глубоком, ведущим свое происхождение и приобретаемом уже не из личного опыта. Это врожденный более глубокий слой и является так называемым коллективным бессознательным. Я выбрал термин "коллективное", - подчеркивает Юнг, - поскольку речь идет о бессознательном, имеющим не индивидуальную, а всеобщую природу" . И оно, по Юнгу, включает в себя, "в противоположность личностной душе содержания и образы поведения", которые присутствуют "повсюду и у всех индивидов" и являются "одними и теми же. Другими словами, - заключает он, - коллективное бессознательное идентично у всех людей и образует тем самым всеобщее основание душевной жизни каждого, будучи по природе сверхличным" . Практически здесь Юнгом применяется тот же подход что и Лосским при вычленении общих черт у отдельных представителей русского этноса. Или выделяет то же методологическое основание, которое мы знаем из учебников по философии, в частности, соотношение, взаимосвязь и специфика индивидуального, коллективного и общественного сознания.  
И еще раз вернемся к К.Юнгу.

     В докладе "Об отношении аналитической  психологии к поэтико-художественному  творчеству" он идею соотношения  и специфики "личного бессознательного" и "коллективного бессознательного" характеризует еще такими аргументами: как "коллективное бессознательное  при нормальных условиях не поддается  осознанию, оно есть то, что мы унаследовали "с прадревних времен в виде определенной формы мнемонических образов или, выражаясь анатомически, в структуре головного мозга (выделено нами как акцентуация на применение здесь и субстратного подхода). Вычленим и слова "не поддается осознанию". Какому? Традиционному - индивидуальному, личностному. Содержанием коллективного бессознательного являются архетипы.

     "Выражением  архетипов являются мифы, сказки, символы. Изучив их происхождение,  их содержание, их связь с настоящим  временем, их психологическое проникновение  в психику современных индивидов,  личностей, мы познаем феномен  коллективного (социального бессознательного). Получается, действительно, что специфика  объекта исследования требует  специфической методологии и  своих методик получения эмпирического  материала об этом объекте.  Архетип как "прообраз" является, по Юнгу, "итогом огромного  типического опыта бесчисленного  ряда предков: это, так сказать,  психический остаток бесчисленных  переживаний одного и того  же типа. Усреднено отображая  миллионы индивидуальных переживаний,  они дают таким путем единый образ психической жизни...". Чем вам не наглядная демонстрация применения диалектики единичного и общего? Или "принципа иерархического персонализма".

     В развитии этого положения подчеркнем, что субстратно вырастая из "личностного бессознательного", оформляясь в архетипическое содержание, "коллективное бессознательное" впоследствии (для новых поколений индивидов) оказывает воздействие на формирование первого, т.е. каждого индивидуального бессознательного в процессе социализации.  
И здесь же заметим, что К.Юнгом решается проблема "типического". Это к вопросу о возможности изучения "коллективного бессознательного". К.Юнг, можно сказать, является методологом в разработке "психологических типов , чем мы ниже также воспользуемся, но под своим углом зрения.  
И, наконец, пожалуй, о самом главном в философском основании психоанализа, как общего, так и социального, т.е. о единице, "кирпичике" психоаналитической теории. Только отсюда, на наш взгляд, представляется далее возможным определение объекта и предмета социального психоанализа.

     Данная  проблема разрабатывается рядом  наших философов. Так Н.С.Автономова при обосновании специфики "психоаналитического  объекта" справедливо отмечает, что "бессознательным в психоанализе зачастую называют совершенно различные инстанции, не образующие единого предмета" и "неустранимые противоречия". Часто в теории "бессознательного и в теории психоанализа" исходят из "противоречия в самом исходном кирпичике всей конструкции - в психоаналитическом факте".

     Автономова  Н.С. выделяет три критерия, считая что бессознательное строится "на трех сценах": 1) начало кристаллизации факта ("первая сцена" и "первое вытеснение") - это, например, сильное переживание детства; 2) подкрепление задним числом (непрерывности между "сценами" нет, события разделяют долгие годы, нет импульса - раздражителя); 3) "заготовка" Данный аспект этой проблемы рассматривается в работе Бориса Егорова становится настоящим фактом, если он представляет в ясности понимания и осознания и, вследствие этого, может прекратить свое травмирующее воздействие. Прошлый факт становится травмой в будущем, но перестает быть ею в еще более отдаленном будущем (например, отечественная война -В.П.). 

      Заключение 

      Психоанализ учит нас рассеивать мрак нашего незнания и овладевать этими управляющими нами грубыми силами. Однако, чтобы ими овладеть, их покорить, нужно научиться понимать их язык, понимать значение, смысл того, что они обнаруживают и показывают. Таким образом, выясняется, что наше бессознательное, как примитивное, архаическое мышление, согласно биогенетическому закону, представляющее собой первоначальный стадий мироотношений человека, находится в непримиримом противоречии и во вражде с теми культурными ограничениями личности, которые делают ее социальной единицей, участником в культурном строительстве человека. Отсюда следует, что те, у кого преобладает такое архаическое мышление, именно окажутся людьми наиболее анти или асоциальными. Действительно, Фрейду удалось доказать, что мышление душевнобольных и невротиков, в большей или меньшей степени в необщественных, отличается как раз такими чертами, которые сближают их с примитивными людьми. Фрейду удалось доказать, что сумеречным состояниям (припадки у истериков) соответствуют те процессы, которые наблюдаются у здоровых людей в их сновидениях, и старое предположение, высказанное целым рядом выдающихся психопатологов в родстве состояний сна с болезненными явлениями в области психики, нашло свое научное подтверждение. Ближайшее ознакомление с процессами сновидений обнаружило, во-первых, что мышление во сне отличается особенностями так называемого примитивного

мышления, символического мышления, к которому нормальный человек обращается в жизни в исключительно редких случаях. Если практическое повседневное отношение к снам и к истерии может успокоиться на таком распознавании, не делающем ему чести, то наука, для которой нет ничего глупого или умного, должна все обратить в предмет своего исследования,

тщательно наблюдать то, что для ненаучного, некритического ума так ясно и  так просто разрешимо. Наука, пользуясь психоанализом, стала изучать эти «глупости» и обнаружила в них много ценного и важного, такого, что проливает свет на очень многие явления, остававшиеся до сих пор загадочными или малозначительными. Поскольку психоанализ исходит из этого примитивного, символического мышления,

- он  оперирует с такими явлениями,  от которых точные науки и  естествознание отклонялись, не удостаивая их внимания. Ведь, действительно, явления, выражающиеся в форме символического мышления, требуют перевода своего на обычный язык понятий, причем они теряют в этом процессе перевода столько, сколько, например, теряет художественное литературное произведение в простой безыскусственной передаче; при этом в сущности от первоначального произведения не остается ничего, кроме весьма незначительного содержания, вызывающего удивление перед тем, как такая фабула или сюжет могли вызвать в нас какое-либо переживание, таким оно представляется бледным и незначительным в передаче.