Медицинское интервью, структура, задачи. Основные правила вербального и невербального общения

 

МИНИСТЕРСТВО ЗДРАВООХРАНЕНИЯ  РЕСПУБЛИКИ БЕЛАРУСЬ

БЕЛОРУССКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ МЕДИЦИНСКИЙ  УНИВЕРСИТЕТ

КАФЕДРА ПСИХИАТРИИ И МЕДИЦИНСКОЙ  ПСИХОЛОГИИ

 

 

ЗАВ. КАФЕДРОЙ: ДОЦЕНТ СКУГАРЕВСКИЙ О. А.

 

 

 

РЕФЕРАТ НА ТЕМУ:

Медицинское интервью, структура, задачи. Основные правила вербального и невербального  общения (зоны общения, зрительный контакт, жесты, позы, мимика, физический контакт).

 

 

 

                                  Подготовила студентка заочного  отделения 

фармацевтического факультета 13 группы

Турчанович О.В.

 

 

 

 

 

 

 

МИНСК 2012 

Нужно хорошо понимать насколько  сложным является унификация и схематизация творческого процесса, а ведь интервьюирование можно с полным основанием назвать  творчеством. Каждый психолог или врач вправе выбрать себе из множества существующих наиболее подходящий для него (его характера, интересов, пристрастий, уровня общительности, мировоззрения, культуры и т.д.) способ интервьюирования клиента (пациента

Одной из основных целей клинического интервьюирования является оценка индивидуально-психологических особенностей клиента или пациента, ранжировка выявляемых особенностей по качеству, силе и тяжести, отнесение их к психологическим феноменам или к психопатологическим симптомам.

Термин «интервью» вошел  в медицинскую лексику недавно. Чаще говорят о клиническом расспросе или беседе, описание которых в научных трудах носит в подавляющем большинстве описательный  характер. Рекомендации, как правило, даются в императивном тоне и направлены на формирование несомненно важных морально-нравственных качеств диагноста. В известных публикациях и монографиях клинический способ оценки психического и физического состояния человека и диагностики у него психических и физических отклонений приводится без описания собственно методологии (принципов и процедур) расспроса, что выводит даваемые рекомендации за рамки научных и доступных для эффективного воспроизведения. Получается парадоксальная ситуация: обучиться клиническому обследованию и диагностике возможно лишь экспериментальным путем, участвуя в качестве наблюдателя-ученика в беседах с клиентами известных и признанных авторитетов в области диагностики и интервьюирования.

Еще одной отличительной  особенностью современной практической психологии стала убежденность во всесилие в диагностическом плане экспериментально-психологических  методик. Большая армия психологов убеждена, что способна выявить психические  отклонения и отграничить норму  от патологии с помощью различного рода тестов. Подобное широко распространенное заблуждение приводит к тому, что  психолог нередко превращает себя в  гадалку, в фокусника, от которого окружающие ожидают демонстрации чуда и разгадок чудес.

Истинная диагностика как психических отклонений, так и индивидуально-психологических особенностей человека в обязательном порядке должна сочетать диагностику в узком понимании термина и непосредственное обследование психологом клиента (пациента), т.е. интервьюирование.

Клиническое интервью — это  метод получения информации об индивидуально-психологических  свойствах личности, психологических  феноменах и психопатологических  симптомах и синдромах, внутренней картине болезни пациента и структуры  проблемы клиента, а также способ психологического воздействия на человека, производимый непосредственно на основании  личного контакта психолога и  клиента.

Интервью отличается от обычного расспроса тем, что нацелено не только на активно предъявляемые человеком  жалобы, но и на выявление скрытых  мотивов поведения человека и  оказание ему помощи в осознании  истинных (внутренних) оснований для  измененного психического состояния. Существенным для интервью считается  также психологическая поддержка  клиента (пациента).

Функциями интервью в клинической психологии являются: диагностическая и терапевтическая. Они должны осуществляться параллельно, поскольку только их сочетание может привести к желаемому для психолога результату — выздоровлению и реабилитации пациента. В этом отношении практикующийся клинический расспрос, игнорирующий психотерапевтическую функцию, превращает врача или психолога в статиста, чью роль мог бы с успехом выполнять и компьютер.

Клиенты и пациенты зачастую не могут точно описать свое состояние  и сформулировать жалобы и проблемы. Именно поэтому способность выслушать  изложение проблем человека —  это лишь часть интервью, вторая — способность тактично помочь ему  сформулировать его проблему, дать ему понять истоки психологического дискомфорта — кристаллизовать  проблему. «Речь дана человеку для  того, чтобы лучше понимать себя», — писал Л.Выготский, и это понимание через вербализацию в процессе клинического интервью может считаться существенным и принципиальным.

Принципами клинического интервью являются: однозначность, точность и доступность формулировок-вопросов; адекватность, последовательность (алгоритмизованность); гибкость, беспристрастность опроса; проверяемость получаемой информации.

Под принципом однозначности и точности в рамках клинического интервью понимается правильное, корректное и точное формулирование вопросов. Примером неоднозначности может служить такой вопрос, обращенный к пациенту: «Испытываете ли Вы на себе психическое воздействие?» Утвердительный ответ на этот вопрос не дает диагносту практически ничего, поскольку интерпретировать его можно разнообразно. Пациент мог подразумевать под «воздействием» как обычные человеческие переживания, события, людей, окружающих его, так и, к примеру, «энергетический вампиризм», воздействие инопланетян и т.д. Вопрос этот неточен и неоднозначен, следовательно малоинформативен и является лишним.

Принцип доступности базируется на нескольких параметрах: словарном (лингвистическом), образовательном, культурном, культуральном, языковом, национальном, этническом и других факторах. Обращенная к пациенту речь должна быть ему понятна, должна совпадать с его речевой практикой, основанной на множестве традиций. Вопрос диагноста: «Не бывает ли у Вас галлюцинаций?» — может быть неправильно понят человеком, который впервые сталкивается с подобным научным термином. С другой стороны, если у пациента спросить, не слышит ли он голосов, то его понимание слова «голоса» может кардинально отличаться от понимания врачом того же термина. Доступность основывается на точной оценке диагностом статуса пациента, уровня его знаний; словарного запаса, субкультуральных особенностей, жаргонной практики.

Одним из важным параметров интервью считается алгоритмизированность (последовательность) расспроса, основанная на знаниях диагноста в области сочетаемости психологических феноменов и психопатологических симптомов и синдромов; эндогенном, психогенном и экзогенном типах реагирования; психотического и непсихотического уровней психических расстройств. Клинический психолог обязан знать сотни психопатологических симптомов. Но если он будет спрашивать о наличие каждого известного ему симптома, то это, с одной стороны, займет большое количество времени и будет утомительным как для пациента, так и для исследователя; с другой, отразит некомпетентность диагноста. Последовательность строится на известном алгоритме психогенеза: на основании предъявления первых жалоб больными, рассказе его родственников, знакомых или на основании непосредственного наблюдения за его поведением формируется первая группа феноменов или симптомов. Далее опрос охватывает выявление феноменов, симптомов и синдромов, традиционно сочетающихся с уже выявленными, затем вопросы должны быть направлены на оценку типа реагирования (эндогенного, психогенного или экзогенного), уровня расстройств и этиологические факторы. К примеру, если первыми удается выявить наличие слуховых галлюцинаций, то дальнейший расспрос строится по следующей схеме-алгоритму: оценка характера галлюцинаторных образов (количество «голосов», их осознаваемость и критичность, речевые особенности, определение места расположения источника звука по мнению пациента, время появления и т.д.) — степень эмоциональной вовлеченности — степень критичности пациента к галлюцинаторным проявлениям — наличие расстройств мышления (бредовых интерпретаций «голосов») и далее в зависимости от квалификации описанных феноменов, подтверждение экзогенного, эндогенного или психогенного типов реагирования с помощью опроса о наличии, например, расстройств сознания, психосенсорных нарушений и других проявлений определенного круга расстройств. Кроме вышеописанного принцип последовательности подразумевает детальный расспрос: очередность появления психических переживаний и их связь с реальными обстоятельствами. При этом важна каждая деталь рассказа, важен контекст событий, переживаний, интерпретаций.

Наиболее значимым являются принципы проверяемости и адекватности психологического интервью, когда для уточнения конгруэнтности понятий и исключения неверной интерпретации ответов диагност задает вопросы типа: «Что Вы понимаете под словом «голоса», которые Вы слышите?» или «Приведите пример испытываемых «голосов». При необходимости пациенту предлагается конкретизировать описание собственных переживаний.

Принцип беспристрастности — основной принцип феноменологически ориентированного психолога-диагноста. Навязывание пациенту собственного представления о наличие у того психопатологической симптоматики на основании предвзято или небрежно проведенного интервью может происходить как по причине сознательной установки, так и на базе незнания принципов интервью или слепой приверженности одной из научных школ.

Учитывая груз ответственности, в первую очередь морально-этической, лежащей на диагносте в процессе медицинского интервью можно привести основные этические положения Американской психологической ассоциации, касающиеся консультирования и интервьюирования:

1.  Придерживаться конфиденциальности: уважать права клиента и его личную жизнь. Не обсуждать сказанное им во время интервью с другими клиентами. Если же Вы не сможете выполнить требования конфиденциальности, то необходимо сообщить об этом клиенту до разговора; пусть он сам решит, можно ли на это пойти. Если с Вами поделились информацией, содержащей сведения об опасности, грозящей клиенту или обществу, то этические предписания разрешают нарушить конфиденциальность ради безопасности. Однако надо всегда, помнить, что, как бы то ни было, ответственность психолога перед доверившимся ему клиентом всегда первична.

2. Осознайте пределы своей  компетентности. Существует своего  рода интоксикация, возникающая  после того, как психолог изучит  несколько первых методик. Начинающие  психологи сразу пытаются глубоко  копаться в душах своих друзей  и своих клиентов. Это потенциально  опасно. Начинающему психологу следует  работать под наблюдением профессионала;  искать совета и предложений  по улучшению стиля работы. Первый  шаг к профессионализму—осознание своих пределов.

3. Избегайте расспрашивать  о несущественных деталях. Начинающий  психолог заворожен деталями  и «важными историями» своих  клиентов. Иногда он задает очень  интимные вопросы о сексуальной  жизни. Для начинающего или  неумелого психолога характерно  то, что он придает большое  значение деталям из жизни  клиента и одновременно пропускает  то, что клиент чувствует и  думает. Консультирование предназначено прежде всего для пользы клиента, а не для увеличения вашего объема информации.

4. Относитесь к клиенту  так, как вы хотели бы, чтобы  относились к Вам. Поставьте  себя на место клиента. Каждый  хочет, чтобы к нему относились  с уважением, щадя его чувство  собственного достоинства. Глубокие  отношения и разговор по душам  начинается после того, как клиент  понял, что его мысли и переживания  Вам близки. Отношения доверия  развиваются из способности клиента  и консультанта быть честными.

5. Принимайте во внимание  индивидуальные и культурные различия. Можно сказать, что практика терапии и консультирования без учета того, с какой культурной группой Вы имеете дело, вообще нельзя назвать этической практикой. Достаточно ли Вы подготовлены для того, чтобы работать с людьми, отличающимися от Вас?

Современное положение в  обществе позволяет говорить о потенциально или явно существующих конфликтах в  сфере общения. Клиническое интервью в этом отношении не является исключением. Потенциальные психологические  сложности при проведении интервью возможны на разных уровнях — вчера  они захватывали одну область; сегодня  — вторую; завтра — могут распространиться да третью. Без доверительной атмосферы, терапевтической эмпатии между психологом и пациентом невозможно квалифицированное интервьюирование, постановка диагноза и психотерапевтический эффект.

В теории Жака Лакана делается предположение, что интервью — это не просто отношения между двумя людьми, физически присутствующими на сеансе. Это еще и взаимоотношение культур. То есть в процесс консультирования вовлечены как минимум четверо, и то, что мы принимали за беседу терапевта и клиента, может оказаться процессом взаимодействия между их культурно-историческими корнями. Следующий рисунок иллюстрирует точку зрения Ж. Лакана:

Рисунок 2.

Пациент	Терапевт
↑↑	↑↑
Истоки пациента	Истоки терапевта

Консультирование — предмет более сложный, чем просто выдача пациенту рекомендаций. Культурная принадлежность всегда должна учитываться. На приведенном рисунке терапевт и пациент — это то, что мы видим и слышим в процессе интервью. «Но никто не может уйти от своего культурного наследства. Некоторые психологические теории имеют тенденцию к антиисторизму и недооценивают влияние культурной принадлежности на пациента.

Эмпатия требует, чтобы врач понимал как личную неповторимость, так и «чужеродность» (культурно-исторический фактор) своего пациента. Исторически эмпатия фокусировалась на личной неповторимости, а второй аспект оказался забытым. Например, для психологов США и Канады характерно ожидание, что все клиенты независимо от их культурной принадлежности, будут одинаково реагировать на одно и то же лечение.