Развитие политической мысли в России

Основателем охранительного либерализма был профессор права  Б. Н. Чичерин (1828 - 1904). Активно развивая либеральную идею правового государства, он выступал за верховенство закона, ограничивающего всякую власть. Однако он не разделял идею о естественных и неотчуждаемых правах, поскольку считал, что их утверждение может привести к анархии. Он полагал, что права даются государством. Его политическим идеалом была конституционная монархия, созданная путем заимствования принципов и политических институтов на Западе.

Профессор Московского университета П. И. Новгородцев (1866 - 1924) развивал идею социального государства, которое  гарантирует каждому гражданину право на достойное человеческое существование.

 Русский консерватизм

Ориентация на западные ценности, стремление к реформам одной части  российского общества (предпринимателей, интеллигенции) породили рост противоположной  тенденции у другой его части, что обусловило усиление консерватизма. Это была реакция значительной массы аграрного и i родского населения страны на возможные изменения, происходившие под влиянием промышленной революции на Западе, которые грозили разрушением привычного уклада жизни.

Консерватизм отражал  стремление к сохранению вековых  традиций, обычаев, самобытности. Идейно политическое течение, которое стремилось обосновать принципиальные различия в  развитии России и Запада, получило название "славянофилы". Они чрезмерно  идеализировали историческое прошлое  страны, русский национальный характер. Неповторимость исторического пути российского общества славянофилы  объясняли наличием общей - русской - идеи, которая отражала своеобразие  народа. Но содержание русской идеи различными ее приверженцами трактовалось по-разному.

Можно выделить два направления  в славянофильстве: I) ортодоксально-реакционное  и 2) реформаторски-ориентированное. Представителями первого направления были министр просвещения, граф С. С. Уваров (1786 - 1855), историк Н.М.Карамзин (1766- 1826), обер-прокурор Синода К. П. Победоносцев (1827 - 1905). Заслуга определения концепции славянофильства принадлежит графу С. С. Уварову. Он выразил смысл славянофильства в формуле: "православие, самодержавие, народность". Невозможность перенесения в Россию западных политических институтов, осуществления либеральных реформ он обосновывал глубокой религиозностью народа, преданностью его самодержавию, моральным единством. Порядок в стране держится на вере во власть: если исчезнет вера, то исчезнет государство. Именно поэтому, считал С. С. Уваров, необходимо сохранение самодержавия.

Главным идеологом второго  направления в славянофильстве  был А. С. Хомяков (1804 - 1860). Представители  этого направления (Я. В. и П. В. Киреевские, К. С. и И. С. Аксаковы, Ю. Ф. Самарин, А. И. Кошелев) не отрицали необходимости реформ, выступали за отмену крепостничества, предоставления некоторых свобод. Однако европейский путь преобразования общества они считали губительным для России, поскольку, как они утверждали, он разрушит ее духовное единство. А. С. Хомяков связывал самобытность русского народа с соборностью, обеспечивающей ту духовную цельность, те внутреннее согласие и единомыслие, любовь друг к другу, которые свойственны русскому народу. В дальнейшем писатель Ф. М. Достоевский (1821 - 1881) среди отличительных черт русского народа отметил всепрощение, аскетизм, всеобщую любовь, покорность.

Политический  радикализм

Вера в самостоятельность  России и ее особый путь развития вошла также в концепцию революционного переустройства общества. Условия для культивирования радикальных идей социального преобразования в России существовали: низкий уровень жизни значительной массы населения, заметный разрыв в доходах различных групп общества, сословные привилегии одним и ограничения для других, отсутствие гражданских и политических прав и т. д. Родоначальником идеи революционного низвержения самодержавия стал А. Н. Радищев (1749 - 1802). Вместо монархии он предлагал народное правление в форме добровольной федерации вольных городов по примеру Древнего Новгорода. Народное правление, по его мнению, соответствует "человеческому естеству", поскольку основано на принципах народного суверенитета и неотчуждаемости естественных прав личности. Во главе федерации должны стоять достойные люди, выдвинутые народом. Отметим, что идея непосредственного правления народа была утопической, ее реализация возвращала общество в прошлое - к вечевым порядкам.

После А. Н. Радищева идею революционного переустройства стремились реализовать  декабристы. Монархия, по проекту П. И. Пестеля (1793 - 1826), должна уступить место  республиканскому правлению, гарантирующему естественные права и свободы  личности. Он отрицал принцип разделения властей, но высшие органы власти (Народное Вече, Державную Думу, Верховный Собор) предлагал формировать путем реализации всеобщего избирательного права.

Во второй половине XIX века политическая мысль России испытывала значительное влияние европейского социализма и анархизма. Это активизировало те силы в России, которые отрицали сложившиеся в ней формы государственности. Однако представители радикальной  политической мысли больше внимания уделяли средствам реализации своих  идеалов.

Революционеры-демократы  В.Г.Белинский (1811 - 1848), А. И. Герцен (1812 - 1870), Н.Г.Чернышевский (1828 - 1889), Д. И. Писарев (1840 - 1868) считали вооруженное восстание  единственным средством свержения  самодержавия. По их мнению, это должна быть крестьянская революция, которая  установит "социальную республику" с верховной властью народа. Основой  будущего экономического и политического  строя революционеры-демократы считали  крестьянскую общину. В этом проявлялся их утопизм, поскольку уже тогда  община не представляла собой единого  образования, она расслаивалась. По Н. Г. Чернышевскому, в "социальной республике" законодательная власть принадлежит  народу, а правительство должно быть ответственно перед ним. Право народа, представленного Народным Собранием, - контролировать исполнительную власть.

Неприязнь к западному  либерализму и конституционализму, сложившимся на Западе государственным  институтам отчетливо прослеживается и в русском анархизме. Его  сторонники негативно относились не только конкретно к русскому, призывая к его свержению, но к любому государству  и праву, ограничивающим свободу индивидов. Представители анархизма М. А. Бакунин (1814 - 1876) и П. А. Кропоткин (1842 - 1912) исходили из тезиса о том, что государство есть зло, поскольку мешает естественному существованию людей. Анархия, по М. А. Бакунину, - "это воль ный союз земледельческих и фабричных рабочих товариществ, общин, областей и народов, и, наконец, в более отдаленном будущем - общечеловеческое братство, торжествующее на развалинах всех будущих государств". М. А. Бакунин критиковал идею К. Маркса о диктатуре пролетариата, считая ее формой подавления одной части общества другой.

П.А. Кропоткин назвал идеал  будущего устройства "анархическим коммунизмом". Под ним он понимал  вольный союз самоуправляющихся  общин, основой которого станут свободные  взаимосоглашения людей. Над ними не будет никакой верховной центральной власти. Конечно, идеалы анархистов несбыточны, однако их критика государственного социализма, развращающего влияния власти на личность, требования справедливости и уважения прав и свобод индивида определяют их значимость в истории политической мысли России.

Русская политическая мысль XIX — начала XX в

 Особенности и основные  направления русской политической  мысли в период XIX – начала XX в

До XVIII в. русская политическая мысль в целом развивалась  в религиозной форме; с XVIII в. в  ней преобладают секулярная (светская) и просветительская тенденции, связанные с эпохой «европеизации» России, начатой Петром I (политические учения Ф. Про-коповича, М.М. Щербатова, С.Е. Десницкого и др.).

Политическое развитие России запоздало по сравнению с западноевропейским. Если в Англии с 1265 г. существовал парламент, во Франции с 1302 г. — Генеральные штаты (органы представительной власти), в Швейцарии в XVI в. состоялся первый в истории референдум, а в период буржуазных революций XVI—XVIII вв. в европейских государствах появляются гражданские и политические права, возникают политические партии и обосновывается политическая идеология либерализма, то Россия с XV в. до Февральской революции 1917 г. оставалась самодержавным авторитарно-бюрократическим государством.

На Западе издавна частная  собственность была незыблемым правом господствующих слоев. Феодалы владели  землей, но не людьми: крепостное право  там рухнуло при переходе к  Новому времени, Реформация и «дух протестантизма»  способствовали развитию свободно-предпринимательского капитализма, политической активности буржуазии, а позже — пролетариата. В России не было «классического феодализма»: помещики владели не землей, а людьми, получая поместья «за службу» государю, а сам государь «служил» государству. В сознании народа веками земля принадлежала Богу, князю, всем, но не каждому человеку. Роль «третьего сословия» в политической истории России была незначительной вплоть до конца XIX — начала XX в. Только при Екатерине II началось формирование гражданского общества, продолженное в XIX в. реформами Александра II, а в начале XX в. — радикальными либерально-буржуазными реформами П.А. Столыпина.

Жизнь большинства населения  России — крестьян в течение многих столетий и поколений — вплоть до начала XX в. — проходила в сельской общине, где поведение каждого ее члена определялось коллективистскими традициями и системой контроля со стороны собрания сельского «мира». Община укореняла привычку крестьян к подневольному труду и внеэкономическому принуждению, к безусловному подчинению власти государства. Пушкинская формула массового сознания «народ безмолвствует» была удобной социально-психологической почвой для российского самодержавия. Не случайно большинство волнений крестьян в России проходили под лозунгом крестьянского монархизма.

Традиции общины развивали  такие противоречивые, по выражению  Н.А. Бердяева, «антиномичные» черты политического сознания и поведения русского народа, с одной стороны, терпение, чинопочитание, рабское смирение, религиозность, безличный коллективизм, «коммюнотарность», а с другой — анархизм, свободолюбие, воинствующее безбожие и бунт.

Вот почему в русской политической мысли XIX в. широко представлен консерватизм, суть которого, согласно П.Б. Струве, «состоит в сознательном утверждении исторически  данного порядка вещей как  драгоценного наследия и предания». В типологии русского консерватизма  «условно» можно выделить: «идеологему самодержавия» Н.М. Карамзина; консервативно-романтический социально-политический идеал славянофилов, отстаивавших верность национальной «идентичности» России, ее монархически-патриархально-православным традициям допетровской Руси; концепции (в том числе и геополитические) неославянофила Н.Я. Данилевского и Ф.И. Тютчева; «русский византизм» К.Н. Леонтьева; официальный «государственнический» монархизм («узкое направление практической политики», «консервативной казенщины») С.С. Уварова, провозглашавшего незыблемость триады: «самодержавие, православие, народность», М.Н. Каткова с его идеалом централизованной монархии, КД. Победоносцева; неомонархизм Л.А. Тихомирова, И.А. Ильина, И.Л. Солоневича.

Символом русского консерватизма  стали надындивидуальные ценности государственной целостности, национального  единства на основе сильной власти, порядка и православно-соборного  сознания, «рационализация» функции  сохранения исторической преемственности, акцент на органический характер исторического  развития, неприятие радикализма как справа, так и слева и др. Так, историк Н.М. Карамзин (1766—1826) подчеркивал, что необходима «более мудрость охранительная, нежели творческая», что «для твердости бытия государственного безопаснее порабощать людей, нежели дать им не вовремя свободу», что самодержавие — это «палладиум» (хранитель) России, гарант единства и благополучия народа. Истинный патриотизм обязывает гражданина любить свое отечество, невзирая на его заблуждения.

В отличие от западноевропейского, русский консерватизм не требовал восстановления политических прав «уходящего» дворянства, а призывал к политическому единению народа на принципах нации, отечества, патриотизма, «государственности как  всенародного единства, или соборной личности народа». Консервативная реакция  в России в начале XX в. вызвала волну национализма и черносотенного движения.

До 1861 г. в России существовало крепостное право, поэтому практически  все направления русской политической мысли были ориентированы на решение  социальных проблем и аграрного  вопроса; в XIX — XX в. в ней представлены различные течения революционного радикализма, восходящего к революционно-демократическим  политическим идеям XVIII в. в творчестве А.Н. Радищева (1749—1802).

Если на Западе радикальная  идея политической революции стала  терять свое значение во второй половине XIX в., то в монархически-крепостнической  России она присутствовала постоянно, оживая в периоды контрреформ. Революционный  радикализм был одним из основных направлений политической мысли  России XIX — начала XX в. Он был представлен некоторыми теориями декабристов (П.И. Пестель), революционного демократизма 40— 60-х гг., революционного народничества (П.Н. Ткачев и др.) и марксизма. Постепенно утрачивая демократические и гуманистические формы, критицизм по отношению к деспотизму бюрократической власти, революционный радикализм эволюционировал к началу XX в. в волюнтаристские течения анархизма (индивидуалистическое, анархо-синдикализм) и тоталитарные концепции идеологии большевизма.

Наиболее яркой формой революционного радикализма в России в начале XX в. были политическая идеология большевизма с его идеями социалистической революции как самодовлеющей цели, тотальным перевоспитанием трудящихся масс коммунистической партией, теория Л.Д. Троцкого о «перманентной» мировой революции. Для большинства течений русского революционного радикализма была характерна недооценка эволюционных факторов социального прогресса, разрыв с прошлым.

Попытки Кабула исправить  подобное положение дел в отношениях с Соединенными Штатами сводятся к призывам руководства страны, во-первых, осуществлять финансирование напрямую, минуя посредников в лице международных организаций, а, во-вторых, расширить объемы финансирования на долгосрочные проекты (по словам представителя министерства финансов Афганистана, «из обещанных … в 2002 г. денежных средств было выделено лишь 10%»34).

Однако уже упоминавшаяся  ограниченность возможностей ИППА (дефицит  госбюджета составляет свыше 200 млн. долл., или 50%35) ставит его в крайнюю зависимость  от финансирования извне. Поэтому вряд ли приходится говорить о вероятности  каких-либо резких шагов Кабула в  отношении стран-доноров. По этой причине  политика США в области оказания Афганистану необходимой финансовой помощи сохранит свой нынешний характер. В этих условиях поддержка восстановления инфраструктуры и промышленности Афганистана  ложится на плечи европейских  и азиатских стран (на конференции  стран-доноров в Осло в декабре 2002 г. ЕС и Япония заявили о готовности взять на себя основную часть расходов в этой сфере36).