Мораль и политика в учениях Конфуция, Аристотеля и Макиавелли

 

Аристотель  исходит из необходимости установления справедливого политического строя  или государства и выделяет его  существенные признаки. Он отмечает, что  «главной причиной крушения политий  и аристократий являются встречающиеся  в самом их государственном строе  отклонения от справедливости».

He отождествляя  справедливость с определенной  формой государства (несмотря  на явное предпочтение политии), Аристотель формулирует принцип  хорошего, т.е. справедливого государственного  порядка: «наилучшее существование  как для каждого в отдельности,  так и вообще для государств есть то, при котором добродетель настолько обеспечена внешними благами, что вследствие этого оказывается возможным поступать в своей деятельности согласно требованиям добродетели».

Самое простое  понимание справедливости заключается  в требовании соблюдения равенства. Поэтому первой формулировкой принципа справедливости как нравственной нормы  было золотое правило нравственности: «Поступай по отношению к другим так, как они поступают по отношению  к тебе».

 

 

2. Природа блага.

 

Аристотель  считал, что природа блага может  быть найдена не путем абстрактного размышления, а через установку, какую в реальной жизни люди ставят перед собой посредством цели. Цели людей разнообразны, однако есть среди них высокие и низкие; высшими являются те, для которых  низшие цели служат средствами. Последовательность средств и целей не может продолжаться до бесконечности, а должна, как Аристотель предполагал в соответствии со своим  финитным способом мышления, существовать какая-то наивысшая цель, которая  не является средством ни для чего.

Такая цель и есть наивысшее достижимое благо. Согласно Аристотелю, им является эвдемония. Она является той конкретной целью, которая в его этике заняла центральное место, какое в этике  Платона занимала абстрактная идея блага. Эвдемония, в понимании греков, была тем совершенством личности или достижением того оптимума, которого человек в соответствии со своей  природой может достигнуть. В соответствии с традицией, однако не без столкновения с некоторыми недоразумениями, можно  перевести слово «эвдемония»  как «счастье».

 

Эвдемонизм, полагающий эвдемонию наивысшим  благом, утверждал, что наивысшим  благом не является ни идеальное благо, ни внешнее, ни общественное, – это  исключительно совершенство личности. Что же такое совершенство? Эвдемонизм представляет собой обобщенную и  несовершенную теорию и пока этого  не объясняет. Эвдемонистами были почти  все греческие этики, но каждый посвоему понимал эвдемонию. Аристотель усматривал ее в деятельности, которая присуща  человеку. А природе человека, с  точки зрения рационализма Аристотеля, присущ разум.

Поэтому эвдемония  содержится в деятельности разума и  является основой совершенной жизни.

 

Аристотель  разделил блага человеческой жизни  на 3 группы: блага внешние, духовные и телесные. Сохраняя лишь тройное  деление, я утверждаю, что все, чем  обусловливается различие в судьбе людей, может быть сведено к трем основным категориям.

 

1) Что такое  человек: – т. е. личность  его в самом широком смысле  слова. Сюда следует отнести  здоровье, силу, красоту, темперамент,  нравственность, ум и степень  его развития.

 

2) Что человек  имеет: – т. е. имущество,  находящееся в его собственности  или владении.

 

3) Что представляет  собою человек; этими словами  подразумевается то, каким человек  является в представлении других: как они его себе представляют; – словом это – мнение остальных  о нем, мнение, выражающееся вовне  в его почете, положении и славе.

 

Учение Аристотеля о благе и особенно о высшем благе тесно связано с его  политическим учением и с учением  о душе[5] . Политика, согласно Аристотелю, «наука об управлении государством и  она законодательно определяет, какие  поступки следует совершать или  от каких воздержаться». Поэтому  для законодательного определения  моральности поступков необходимо выявить цель науки о государстве. Эта цель и «будет высшим благом для людей». Причем она конкретизирует Аристотелем «речь идет не только о благе одного человека, но, прежде всего, о благе народа и государства».

Аристотель  прежде всего подчеркивает многозначность и многоликость блага, коль скоро  оно связывается с удовольствием: «Дело в том, что каждому складу присущи свои представления о  красоте и удовольствии и ничто, вероятно, не отличает добропорядочного больше, чем то, что во всех частных  случаях он видит истину так, будто  он для них правило и мерка».

Казалось  бы, здесь Аристотель отстаивает идею релятивности моральных поступков, относительность блага как критерия моральности. Он проводит различие между  относительным и безотносительным смыслами понятия «благо»[6] . Однако Аристотель, разграничивая удовольствие как состояние и удовольствие как деятельность, рассматривает  удовольствия как осуществленные деятельности и как-то, что сопутствует пользованию  тем, что есть. Удовольствие, по словам Аристотеля, «добавляют: деятельность в настоящем, надежда на будущее и память о прошлом, самое большое удовольствие доставляет то, что связано с деятельностью».

Итак, одно из важных разграничений блага, проводимых Аристотелем, благо как состояние  удовольствия и благо как удовольствие, получаемое при различных видах  деятельности. Это принципиальное для  этики Аристотеля разграничение, поскольку  все остальные так или иначе  связаны с этим разграничением.

Так, в «Большой этике» он различает внешние блага (богатство, власть, почет, друзья, слава), блага, необходимые человеку для  удовлетворения телесных потребностей (т.н. чувственные удовольствия) и  блага, заключенные в душе[7] .

Последние для  Аристотеля предпочтительны перед  всеми остальными. Это уже второе разграничение различных видов  блага – внешних, телесных и душевных. Кроме того, подчеркивая многообразие подразделений блага, он проводит различие между ценимыми, хвалимыми, благами-возможностями  и благами, сохраняющими или создающими другие блага. К области морального поступка относятся лишь те блага, которые  являются деятельным проявлением праведного навыка.

Рассматривая  удовольствие как деятельное проявление морального навыка, Аристотель включает в этический анализ целый ряд  компонентов, которые характерны именно для деятельности – цель сознательный выбор цели и средств ее осуществления, принятие решения, акт решения и  поступок, устойчивая цепь которых  и формирует определенный навык, склад, способ поведения. Если благо  есть цель поступка, то «высшее благо  есть совершенная цель», а совершенная  цель сама по себе совпадает со счастьем.

Высшей и  совершенной целью, согласно Аристотелю, является такая, которую преследуют саму по себе, а удовольствие, цель которого не отличается от него самого, тождественно созерцанию, созерцательной деятельности.

Именно созерцательной деятельности присущи самодостаточность, сосредоточенность, непрерывность  и автономность относительно всех внешних целей.

Созерцательная  деятельность присуща богу, является исключительным блаженством и созерцание, присущее некоторым формам деятельности человека, близко божественному. Эта  способность в наибольшей степени  присуща мудрецам, которые счастливцы по преимуществу и «сех любезней богам». Благо предполагает, согласно Аристотелю, полноту моральных добродетелей и полноту жизни. Высшим Благом, или  высшим идеалом, для Аристотеля является полнота созерцательной, теоретической  жизни и полнота моральных добродетелей, обнаруживаемых в философском размышлении и деятельности философского ума.

Учение Аристотеля о «нравственной красоте», об идеале «калокагатии» по сути дела завершает  его размышления о критериях  моральности поступков: «Нравственно прекрасный человек – это тот, кому присущи блага, прекрасные сами по себе, и кто осуществляет в  своих поступках эти нравственно  прекрасные блага ради них самих. Прекрасны же добродетели и дела, производимые добродетелью».

И подобно  тому, как для любого вида деятельности необходимо «иметь перед собой мерило для осуществления в поступках  и выбора благ», подобно этому  и созерцательная деятельность должна обладать такого рода мерилом им является «созерцание бога». Это и есть «самое прекрасное мерило».

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава 2. Мораль и политика Конфуция

 

1. Краткая биография Конфуция

 

Родился Конфуций в 551 г. до нашей эры в  царстве Лу. Отец Конфуция ШулянХэ  был храбрым воином из знатного княжеского рода. В первом браке у него родились только девочки, девять дочерей, а наследника не было. Во втором браке столь долгожданный мальчик родился, но, к несчастью, был калекой. Тогда, в возрасте 63 лет, он решается на третий брак, и его  женой соглашается стать молодая  девушка из рода Янь, которая считает, что нужно выполнить волю отца. Видения, которые посещают ее после  свадьбы, предвещают появление великого человека. Рождению ребенка сопутствует  множество чудесных обстоятельств. Согласно традиции, на его теле имелось 49 знаков будущего величия.

 

Так родился  Кун-фу-цзы, или Учитель из рода Кун, известный на Западе под именем Конфуция.

 

Отец  Конфуция умер, когда мальчику было 3 года, и молодая мать посвятила  всю жизнь воспитанию мальчика. Ее постоянное руководство, чистота личной жизни сыграли большую роль в  формировании характера ребенка. Уже  в раннем детстве Конфуций отличался  выдающимися способностями и  талантом предсказателя. Он любил играть, подражая церемониям, бессознательно повторяя древние священные ритуалы. И это не могло не удивлять окружающих. Маленький Конфуций был далек  от игр, свойственных его возрасту; главным его развлечением стали  беседы с мудрецами и старцами. В 7 лет его отдали в школу, где  обязательным было освоение 6 умений: умение выполнять ритуалы, умение слушать  музыку, умение стрелять из лука, умение управлять колесницей, умение писать, умение считать.

 

Конфуций  родился с беспредельной восприимчивостью к учению, пробужденный ум заставлял  его читать и, самое главное, усваивать  все знания, изложенные в классических книгах той эпохи, поэтому впоследствии о нем говорили: «Он не имел учителей, но лишь учеников». При окончании  школы Конфуций один из всех учащихся сдал сложнейшие экзамены со стопроцентным  результатом. В 17 лет он уже занимал  должность государственного чиновника, хранителя амбаров. «Мои счета должны быть верны — вот единственно  о чем я должен заботиться», — говорил Конфуций. Позже в его ведение поступил и скот царства Лу. «Быки и овцы должны быть хорошо откормлены — вот моя забота», — таковы были слова мудреца.

 

«Не беспокойся о том, что не занимаешь высокого поста. Беспокойся о том, хорошо ли служишь  на том месте, где находишься».

 

В двадцать пять лет за свои бесспорные достоинства  Конфуций был отмечен всем культурным обществом. Одним из кульминационных  моментов в его жизни стало  приглашение благородного правителя  посетить столицу Поднебесной. Это  путешествие позволило Конфуцию в полной мере осознать себя наследником  и хранителем древней традиции (таковым  считали его и многие современники). Он решил создать школу, основанную на традиционных учениях, где человек  учился бы познавать Законы окружающего  мира, людей и открывать собственные  возможности. Конфуций хотел видеть своих учеников «целостными людьми», полезными государству и обществу, поэтому учил их различным областям знания, основывающимся на разных канонах. Со своими учениками Конфуций был  прост и тверд: «Почему тот, кто  не задает себе вопросы «почему?», заслуживает  того, чтобы я задавал себе вопрос: «Почему я его должен учить?»

 

«Кто  не жаждет знать, того не просвещаю. Кто  не горит, тому не открываю. А тот, кто  по одному углу не может выявить  соотношения трех углов, — я для  того не повторяю».

 

Слава о  нем распространилась далеко за пределы  соседних царств. Признание его мудрости достигло такой степени, что он занял  пост Министра правосудия — в те времена самую ответственную  должность в государстве. Он сделал так много для своей страны, что соседние государства стали  опасаться царства, блестяще развивавшегося усилиями одной личности. Клевета  и наветы привели к тому, что  правитель Лу перестал внимать советам  Конфуция. Конфуций покинул родное государство и отправился в путешествие  по стране, наставляя правителей и  нищих, князей и пахарей, молодых  и стариков. Везде, где он проходил, его умоляли остаться, однако он неизменно отвечал: «Мой долг распространяется на всех людей без различия, ибо  я считаю всех, кто населяет землю, членами одной семьи, в которой  я должен исполнять священную  миссию Наставника».

 

Для Конфуция знание и добродетель были едины  и неразделимы, и поэтому жизнь  в соответствии со своими философскими убеждениями являлась неотъемлемой частью самого учения. «Подобно Сократу, он не отбывал «рабочее время» со своей  философией. Не был он и «червем», зарывшимся в свое учение и сидящим  на стуле вдали от жизни. Философия  была для него не моделью идей, выставляемых для человеческого осознания, но системой заповедей, неотъемлемых от поведения  философа». В случае Конфуция можно  смело ставить знак равенства  между его философией и его  человеческой судьбой.

 

Умер  мудрец в 479 году до нашей эры; свою смерть он предсказал ученикам заранее.

 

Несмотря  на внешне скромные биографические данные, Конфуций остается величайшей фигурой  в духовной истории Китая. Один из его современников говорил: «Поднебесная давно пребывает в хаосе. Но ныне Небо возжелало сделать Учителя  пробуждающим колоколом»