Консервативное течение в России в XIX веке

1860 –  1870-х годов. Он был противником  тех нововведений в политике,

которые, по его мнению, могли привести к насильственному социалистическому перевороту, к «новой пугачёвщине». Леонтьев считал разрушение самым простым видом политического действия, охранение государства «всегда должно быть поневоле сложно».

Определяющей  чертой социально-политического мировоззрения

К.Н. Леонтьева  является его последовательный аристократический  иерархизм. Существование жизни на земле, по мнению Константина Николаевича, возможно лишь при разнообразии составляющих её элементов. Разнообразие подразумевает различие, различие – неравенство, а неравенство – иерархию. Именно поэтому Леонтьев всегда очень резко выступал против

любой пропаганды идеи равенства, даже если эта идея высказана в славянофильском  духе. Нормальное общество для Леонтьева  – общество со-

словное. Именно сословный строй обеспечивает прочность монархии как

единственно возможной в России формы государства.

Жёсткое деление структуры общества, по мнению Леонтьева, способствовало бы сохранению дистанции между патриархальным русским народом, «хранящим заветы старины», и интеллигенцией, «европейничанье»

которой вызывало у Леонтьева негодование. Сближение такой «интеллигенции», заимствовавшей вкусы и идеи европейской буржуазии, с народом могло бы привести к быстрому разложению национальных традиций и нравов – того, что составляло культуру России.

Еще одной  особенностью социально-политической доктрины Леонтьева нужно назвать  её жёсткий этатизм, то есть утверждение  идеи сильной государственной власти. Вне строгой, определённой формы, по убеждению мыслителя, никакое явление существовать не может. К.Н.

Леонтьев признает государство главной творческой силой в истории России.

Интересной  представляется и идея К.Н. Леонтьева  о «социалистической монархии».

Социализм, который, по мнению мыслителя, неизбежно

победит в скором времени на Западе, есть прямая антитеза либерализму, а

потому  будет «новым созиданием». Чтобы  не оказаться на периферии магистрального движения истории, Россия должна возглавить его, перехватив инициативу у коммунизма. Отсекая разрушительные крайности  социализма, нужно ввести его в  «охранительное» русло. Государство  берёт на себя функцию арбитра в отношениях «труда и капитала» и следит за материальной обеспеченностью рабочего класса, выбивая тем самым козыри из рук революционеров. Для ликвидации «экономического индивидуализма»

строго  ограничивается частная собственность  на землю. Последняя находится во владении либо крестьянских общин, либо крупных помещичьих

хозяйств, но и там, и там – она неотчуждаема. Важнейшими элементами

«социалистической монархии» являются новый сословный  строй и сильная, неограниченная центральная власть. И крестьянство, и дворянство организовываются в  замкнутые корпорации с иерархическим  управлением.

Общество  должно быть проникнуто строгим религиозным  духом, который

воспитывает в нём независимая от светской власти Церковь.

Многим  политическим предвидениям К.Н. Леонтьева  суждено было

сбыться в XX веке, не случайно он признан классиком  русской мысли.

 

 

             Тихомиров Лев Александрович (1852 – 1923 гг.)

Л.А. Тихомиров  проделал крайне сложную и даже где-то фантастическую идейную эволюцию. Начав  как революционер, сторонник теории захвата власти русской революционной партией, Л. Тихомиров совершил крутой поворот вправо, в сторону монархии. В 1888 году, находясь в эмиграции, неожиданно для своих соратников он публикует брошюру «Почему я перестал быть революционером» и обращается к Александру III с просьбой о возвращении на Родину. Его духовный поворот от революционности к монархизму, от атеизма к православию – уникальное явление в русской социально-политической мысли.

Идейная трансформация Л.А. Тихомирова в  некоторой степени может

быть  сравнима лишь с путём Ф.М. Достоевского, – участника тайной революционной организации «петрашевцев», прошедшего через личный глубокий атеизм, ожидание расстрела и каторгу. Однако, случай со Львом Александровичем исключителен даже для того времени, поскольку он был одним из лидеров и крупнейшим идеологом народовольчества в отличие от

Ф.М. Достоевского, чья роль в движении «петрашевцев»  была весьма незначительна. П.Б. Аксельрод впоследствии писал, что переход

Л.А. Тихомирова в стан монархистов, представлялся  столь же невероятным, как если бы император Александр III стал революционером.

Л.А. Тихомиров  стремился развить позитивную, преобразовательную,

а не критическую  сторону консервативных взглядов. Ему  принадлежит

наиболее  полная разработка политико-правового  аспекта монархической

государственности. В фундаментальном историко-философском  исследовании «Монархическая государственность» (1905) им представлена целостная консервативная доктрина, концепция «идеальноймонархии».

Первая  часть исследования была посвящена  теоретическому обоснованию монархической  власти. Исходное положение о стремлении к организации в обществе и  живой природе имеет много  общего с органической

теорией, излагаемой К.Н. Леонтьевым. Власть и  принуждение для Тихомирова были неотделимы от сущности человеческого  общества. По его

мнению, в государстве может быть три  принципа верховной власти: монархия, олигархия и демократия. Когда государство стабильно и прочно ни одна из них не может возобладать и создается равновесие. Идеально, когда монарх опирается на олигархию, а в низовом звене, на уровне низшего самоуправления, действуют демократические принципы.

Рассмотрев  во второй части работы Византию как  историческую ана-

логию российской государственности, он перешёл непосредственно  к ис-

тории России. Русская государственность испытала косвенное влияние

Римской империи, влияние византийской самодержавной  доктрины и византийского христианства. Самодержавную идею в России Тихомиров  начинал с правления владимирского  князя Андрея Боголюбского. Эта идея

прошла  через всю русскую историю, приняв с XVI в. формулу единства

царя  и народа.

В работе особое внимание было уделено построению «правильных»

отношений государства и церкви, когда обе  эти константы дополняют друг

друга, вера не противопоставляется политике, а  идеологическим принципом для монархической  системы объявляется моральный  принцип, основанный на православии. Как  и другие верующие монархисты, он считал,

что власть ответственна перед высшим судией –  Богом, но в отличие от

других  консерваторов, Тихомиров обращал  внимание не только на духовное, но и  на правовое оформление монархического принципа.

Тихомиров пытался выработать такое правовое оформление монархи-

ческой  системы, которое доказало бы возможность эволюции монархии.

Тезису  о неизбежности смены монархической  формы правления республиканской, противопоставлялся тезис о неантагонистичности происходящих изменений и монархической системы. Доказывалось, что монархия не только может вписаться в происходящие изменения, но и сделать их плавными, облегчив болезненность трансформации.

Оригинальность  Тихомирова как мыслителя в том, что он попытался

синтезировать религиозное и юридически-правовое обоснование «монархической государственности», не стремясь при этом к чисто механическому  повторению идей консервативных идеологов, и привлекая для подтверждения  своих мыслей примеры из различных  работ, начиная от трудов Платона и Аристотеля, и заканчивая разработками славянофилов, К.Н. Леонтьева, М.Н. Каткова, Б.Н. Чичерина и других.

Другая  важная тема, которой живо интересовался  Тихомиров, был вопрос о поиске новой  социальной опоры русской монархии. Здесь особенно

ярко  проявилась творческая составляющая его  мировоззрения. В отличие

от своих  единомышленников он видел социальную опору самодержавия в

динамично развивающемся рабочем классе, призывал перехватить инициативу у революционеров во влиянии на эту социальную группу, считал полезным политическое объединение консервативно настроенного пролетариата. Критикуя западную буржуазную цивилизацию, Тихомиров не отрицал полезности и необходимости индустриализации, но призывал скорректировать её ход и цели с православными духовными ценностями.

Вслед за другими консерваторами Тихомиров  критиковал либеральную политическую систему и революционное движение. При всём кажущемся могуществе, демократия, по мнению Тихомирова, порождает крайне неавторитетный слой управленцев: «патрициев, дворян, служилых массы иногда ненавидели, но уважали и боялись. Современных  политиков – 

просто  презирают повсюду, где демократический  строй сколько-нибудь

укрепился», поскольку правящий класс «вечно занят борьбой за власть,

постоянно принужден думать о том, как захватить  народ, сорвать его голоса, правдами-неправдами притащить его к себе, а не самому прийти к нему... Нет класса, живущего более вне народа, чем нынешние политиканы».

Апофеозом обмана, с точки зрения Тихомирова, являются выборы: «По части искусства одурачивать толпу, льстить ей, угрожать, увлекать её – по части этого гибельного, ядовитого искусства агитации люди дела всегда

будут побиты теми, кто специально посвятил себя политиканству».

Хотя  Л.А. Тихомиров разочаровался в  бюрократическом строе, сложившемся  в царствование Николая II, он всё  же надеялся на то, что даже

через потрясения и революционную смуту начала ХХ века Россия сможет

выйти на свою историческую дорогу, которую  он связывал с властью Самодержавного Монарха, как наиболее соответствующей  интересам православного русского народа.

В заключении следует отметить, что создание Л.А. Тихомировым теории идеального монархического государственного устройства, образцом

которого должна была служить преображённая российская самодержавная

монархия, сразу поставило его в один ряд с самыми крупными идеологами

русской национальной идеи.

Исследование  общественно-политических взглядов русских  консерваторов-государственников показывает, что их идеологические построения

были  тесно связаны с российской действительностью  второй половины

XIX в.  Идеологи отечественного консерватизма  были убеждены в том, 

что в  период сложных модернизационных изменений необходимо поддержать монархическую власть, которая являлась в их глазах гарантом самобытного пути развития России. Исходя из необходимости единого руководства и сильной власти, они стремились, во что бы то ни стало сохра-

нить  унитарное государственное устройство Российской империи, высту-

пали  решительными противниками любых попыток (откуда бы они ни ис-

ходили) развалить единство тысячелетнего  государства, неизменно подчеркивали первенствующую роль русской народности, русского государственного языка. При  этом консерваторы вовсе не были слепыми  апологетами государства. Стремление к сохранению традиционных ценностей  сочеталось с попытками построения перспективных концепций.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2. Социологическая теория государства Л. Гумпловича 

 

 

  Основные труды Людвига Гумпловича (1838—1909) по вопросам государства: «Раса и государство. Исследование о законе формирования государства», «Общее государственное право». Свое мировоззрение  Гумплович называет реалистическим. 

В его рамках и с позиций социологии он рассматривает проблемы, связанные  с происхождением, сущностью, организацией и ролью государства. Борьба за существование является, по Гумпловичу, главным фактором социальной жизни. Государство полностью находится  в сфере действия данного фактора. Эта борьба — вечный спутник человечества и главный стимулятор общественного

развития. Практически она выливается в борьбу между различными человеческими группами. Каждая из них стремится  подчинить себе другую группу и установить над ней господства Очевиден высший закон истории: «Сильнейшие побеждают слабейших, сильные немедленно объединяются, чтобы в единении превзойти третьего, тоже сильного, и так далее». Изобразив подобным образом высший закон истории, Гумплович утверждает: «Если мы четко осознаем этот простой закон; то кажущаяся неразрешимой загадка политической истории будет

разгадана нами».

Истоки постоянной беспощадной  борьбы человеческих групп между  собой Гумплович объясняет неоднозначно. С одной  стороны, он указывает в качестве ее причины расовые различия между ними (правда, раса для него не биологический, а  прежде всего социокультурный феномен). С  другой стороны, он усматривает конечную причину социальных конфликтов в стремлении людей к удовлетворению своих материальных потребностей. Этому  стремлению Гумплович придает чуть ли не универсальное значение.

В самую отдаленную эпоху, полагает Гумплович, конфликты, войны между отдельными родами за овладение  тем или иным имуществом завершались уничтожением побежденной группы. Позднее людей из таких групп  стали оставлять в живых и превращать в рабов, эксплуатировать. Победители (ими оказывались расы с более высокими интеллектуальными  способностями и лучшей воинской дисциплиной), чтобы упрочить свое господствующее положение и держать  в повиновении поверженных, должны были предпринимать ряд организационных и

иных мер. Их результатом явилось  возникновение государства. Отныне к войнам между расами я государствами прибавилась  еще борьба внутри самого государства. То, что некогда  было борьбой антропологически различных орд, на стадии цивилизации трансформируется в борьбу социальных групп, классов, сословий, политических партий. Сопоставление (если даже не