Становление и развитие на начальных этапах лингвистических знаний

       Также к проблемам языка обращались многие писатели, общественные и государственные деятели (Луций Акций, Гай Луцилий, Марк Туллий Цицерон, Гай Юлий Цезарь, Тит Лукреций Кар). В последние десятилетия Республики и первые десятилетия Империи сформировался литературный латинский язык (классическая латынь).  
Грамматики этого периода (Веррий Флакк, Секст Помпей Фест, Квинт Реммий Палемон) вели активную деятельность по изучению языка писателей доклассического периода, однако игнорировали народно-разговорную речь. Они составили первые большие словари и  большие грамматики латинского языка. Во 2 в. пользовались популярностью работы по комментированию языка произведений художественной литературы. Появились сочинения по истории римского языкознания 2 в. до н.э. – 2 в. н.э. (Гай Светоний Транквилл, Авл Геллий). В 3 в. произошел общий спад лингвистической работы. Грамматика Мария Сацердота является одним из немногогих сочинений этого периода. В 4 в. наблюдается новый подъём лингвистической деятельности. Появляются различные словари-справочники (Ноний Марцелл, Арусиан Мессий), грамматики Элия Доната, Флавия Харисия, Диомеда. На рубеже 4 и 5 вв. был опубликован трактат Макробия “О различиях и сходствах греческого и латинского глагола”. Это была первая специальная работа по сопоставительной грамматике.

       Таким образом, лингвофилософские идеи древней  Греции и Рима представляют собой  две взаимозависимые и вместе с тем вполне самостоятельные  составляющие единой средиземноморской  языковедческой традиции, образовавшие исходную, античную ступень в формировании единой европейской лингвистической  традиции. Следовательно, сохранение преемственности в отношении лингвистических основ античной культуры Греции и Рима имело всемирное историческое значение.

       Глава 2. Лингвистические традиции средневековой  Европы 

       2.1. Лингвофилософская мысль в патристике 

       Античная  традиция языкознания была продолжена в христианских философско-богословских трудах представителей самого раннего средневековья — направления, традиционно объединяемого под названием «патристика» (2—8 вв.: Ориген, Климент Александрийский, Василий Великий/Кесарийский, Григорий Богослов/Назианский, Григорий Нисский, Псевдо-Дионисий Ареопагит, Августин Блаженный, Леонтий, Боэций, Иоанн Дамаскин). Под термином «патристика» подразумевают «совокупность теологических, философских и политико-социальных доктрин христианских мыслителей II-VIII вв. (т. и. отцов церкви). Патристика возникла в условиях глубокого кризиса позднеантичного рабовладельческого общества и формировалась в борьбе против гностицизма и других ересей, а также против традиций  языческого мировоззрения,   вступая   в сложное взаимодействие с платоническим и неоплатоническим идеализмом» [Философский энциклопедический словарь. М., 1983, с. 188]. Так называемые «отцы церкви» рассматривали язык как важнейший атрибут человека, уделяя большое внимание коммуникативной и познавательной функциям языка, связи языка с мышлением, сущности языкового знака, происхождению языка и множественности языков. При этом для них обязательной была опора на авторитет Библии, в соответствии с которой происходило изучение достижений античной культуры и философской мысли (прежде всего идей Платона и Аристотеля). Учение о языке представителей патристики выступало как составная часть богословия, как компонент целостного средневекового видения мира.

       Христианская  доктрина понимала под владением языком важнейшее отличие человека от животных. Человек определялся как словесное живое существо, как явление вещественное + чувствующее + говорящее. Его сущность виделась в единстве “тела” и “души”, а сущность  языка – в единстве “телесных” звуков и значений. “Ангельские языки” признавались иллюзорными, так как они не обладают признаком телесности.  
Языковым означающим приписывались измерения во времени и пространстве, означаемым отказывалось во временной и пространственной протяжённости. И человек, и язык понимались представителями патристики как целостности, не выводимые из механической суммы их составляющих.  
Функции языка определялись через его предназначенность открывать другому человеку свои мысли, учить других и запечатлевать нечто в своей памяти. Язык рассматривался как средство объективизации, дискретного представления и познания мира. Отцы церкви отрицали возможность вербального творения мира Богом. Они колебались, однако, в решении вопроса о локализации способности к творческому мышлению и языку в головном мозге. Для них характерно утверждение неразрывной связи души, ума и слова. Они признавали способность мыслить и без произнесения слов вслух, характеризуя внутреннее слово как этап, предшествующий слову произносимому.

       Выделяются  следующие этапы порождения речи: образ предмета – выбор значения – работа словесных органов – следующее затем сотрясение воздуха, делающее явной нашу мысль. Многие авторы дают подробное описание органов речи. Часто подчёркивается существенность не самого звучания, а знаковой (“знаменательной”) функции звука речи. Что касается коммуникации у животных, то наличие коммуникативного аспекта признаётся, но отрицается наличие у животных разумности. В отличие от античных философов, отрицается наличие общих корней происхождения языка человека и “языков” животных. Христианство, обращающееся с проповедью ко всему миру, совершает поворот и к другим языкам, а не только к греческому и латинскому. Для христианских богословов характерно утверждение того, что все разнообразные языки выступают как равноценные разновидности единого, всеобщего по своей сущности  человеческого языка, хотя субъективное предпочтение к греческому и латинскому продолжает сохраняться. Для отцов церкви язык являлся исключительно человеческим достоянием, он не обожествлялся и рассматривался ниже человека и ниже именуемых реальностей. В патристике активно велись дискуссии о том, давал ли первые имена сотворённый Богом человек или их создавал сам Бог. Отстаивалась вера в то, что Бог дал владение языком как потенциальную способность и первому человеку Адаму, и каждому человеку уже с момента его рождения, т.е. заложил в человека способность создавать имена, как и способность к любой творческой деятельности, оставив самому человеку право совершать отдельные творческие акты, касающиеся также и создания имён.

       Отцы  церкви также постулировали связь слова не с природой называемой им вещи, а с тем, что в сущности этой вещи познано и названо человеком. Ими признавалась нетождественность познания знака и познания вещи. Они подчёркивали также незнаковость звуковых элементов в означающем слова. Означаемое понималось как хранимый нашей памятью образ именуемой реально. Григорий Нисский выдвинул гипотезу о происхождении языка, связанную с ролью прямой походки человека, не свойственной животным, с использованием руки в трудовой деятельности и в письме, о приспособленности устройства рта к потребности произношения. 
Многие идеи патристики (в том числе и касающиеся языка) прослеживаются в дальнейшем развитии философии языка на христианском Западе и Востоке. Особенно высока заслуга представителей патристики в закладывании основ схоластической логики и грамматики, сыгравших существенную роль в формировании средневекового лингвистического знания.  

       2.2. Становление средневековой письменности 

       Письменность  появляется у народа на определенном этапе его развития, тогда, когда  она становится необходимым инструментом его духовной культуры и государственности. Причем чаще всего появляется письменность путем заимствования. Историческое развитие предопределяло заимствование народами варварской Европы буквенного письма – все европейские системы письма были созданы на основе греческой и латинской письменности. По отношению к народам Европы целиком сохраняет свою справедливость распространённая в истории мировой культуры формула “За религией следует алфавит” [Сусов И.П. 1999, с. 34]. Известны два вида заимствования письменности – стихийный и авторский. Во всех странах средневековой Европы, заимствовавших латинский алфавит, появление письменности происходило стихийно, чужой алфавит и чужая система графики использовалась чаще всего в первых памятниках на родном языке, и лишь затем постепенно вырабатывались особые графические приемы для передачи фонологических Особенностей соответствующих языков. Общим для всех стихийно возникших письменностей средневековой Европы является отсутствие правил орфографии. Графические приемы не закреплены здесь за словами, как и современных литературных нормах, и обозначающие те же фонологические различия аллографы могут заменять друг друга при написании одного и того же слова. Другой путь появления письменности связан с деятельностью выдающихся просветителей, таких как Вульфила, Месроп Маштоц и Константин Философ. Созданные ими письменности более совершенны, чем стихийные и лучше приспособлены для передачи фонологических различий соответствующих языков.

       Процесс создания письменностей на основе латиницы протекал при отсутствии на начальном этапе предварительного осмысления принципов отбора имевшихся графем и придания им в необходимых случаях других функций, при отсутствии заранее составленного свода правил графики, регулирующей соответствия между графемами и фонемами, а также при отсутствии орфографии, унифицирующей написание конкретных слов. Между культурными центрами (как правило, монастырями) и школами переписчиков шла острая конкурентная борьба, связанная с отстаиванием тех или иных графических приёмов. Формирование письменности на базе латиницы проходило следующие этапы: записывание местными письменами в текстах на латинском языке собственных имён (топонимов и антропонимов) и других слов; вписывание на полях или между строк латинских текстов переводов на родной язык отдельных слов (глосс), словосочетаний и целых предложений; переводы церковных (а впоследствии и светских) текстов на родной язык; создание оригинальных текстов различных жанров на родном языке.

       Первой  европейской страной, в которой  зародилась письменность, была Ирландия. До появления латиницы ирландцы пользовались огамическим письмом, которое заключалось в нанесении определённого числа и размера насечек, расположенных под определённым углом к ребру камня. В 5 в. ирландцы приняли христианство и в начале 6 в. создали своё письмо на латинской основе, используемое монахами для записи религиозных произведений и эпоса. В итоге к 8 в. огамическое письмо полностью вытиснилось латиницей. Ирландские миссионеры распространили латинскую письменность в Скандинавии, Германии, Франции, Бельгии, Италии, Паннонии и Моравии, а также оказали влияние на формирование письменности у англосаксов. Вместе с тем можно обнаружить следы воздействия на развитие ирландской графики со стороны миссионеров из кельтской Британии.

       У германцев (Скандинавия, Англия, Германия) первоначально было распространено руническое письмо. Старший рунический алфавит насчитывал 24 знаками (он условно  называется футарком — по первым четырём буквам рунического алфавита: f-u-th-a-r-k). Это письмо использовалось в 3—7 вв., т.е. до принятия христианства. Англосаксы были первым германоязычным народом, перешедшим к систематическому использованию латинского письма для записи текстов на родном языке. Здесь наблюдалось незначительное влияние на применяемые графические приёмы рунического письма, но прослеживалось очень серьёзное воздействие латинских и особенно ирландских образцов (применение диграфов для дифтонгов, обозначение  веляризованного [1] и палатализованных заднеязычных смычных согласных сочетаниями из нескольких букв). Одной графемой обозначались заднеязычное [х] и гортанное [h].

       В романоязычных странах письменность появилась сравнительно поздно. По-видимому, это объясняется распространённым умением читать и понимать тексты на мёртвом уже к 5 в. латинском языке. Своя письменность формируется во Франции в 9 в., в Провансе в 11 в., а в 12-13 вв. – в Испании, Португалии, Италии и Каталонии. При этом частыми и значительными были совпадения – в силу общности романской речи поздней античности и раннего средневековья как исходного материала и некоторых общих тенденций звукового развития.

       Первые  чешские письменные памятники латиницей появились в 13 в., хотя латиница проникла к западным славянам раньше глаголицы и кириллицы (до неудачно окончившейся моравской миссии Константина Философа и Мефодия с их учениками в 9 в.). Чешскую письменность создавали в монастырях монахи, учившиеся у немцев. Поэтому столь ощутимо влияние образцов латинской и немецкой графики. Создание идеальной фонографической чешской графики оказывается возможным только лишь в результате реформы Я. Гуса в 1412 г. Польская письменность формировалась на основе латиницы с ориентацией на чешскую и немецкую графику. Здесь особо сказались трудности, вызванные большим числом специфически польских согласных, а также носовых гласных.

       Подводя итог, следует отметить, что многочисленные дошедшие до нас тексты раннего и позднего средневековья, в которых затрагиваются те или иные стороны языка, свидетельствуют о живой творческой мысли, об активных поисках и важных результатах в области грамматики, лексикографии, теории письма, теории перевода, стилистики.

       Глава 3. Развитие восточнохристианского языкознания

       3.1. Византийская лингвистическая мысль

       Византийские  ученые заслуживают благодарности всех последующих поколений прежде всего тем, что они сберегли и передали в руки гуманистов Ренессанса наследие античной литературы и античной философии. Хотя благодаря разобщенности западной и восточной церквей отношения средневекового Запада с Византией в течение ряда столетий сводились до минимума, тем не менее, Византия, единственная из стран Европы, сохранившая непосредственную преемственность исторических связей с античным миром, всегда оставалась потенциальным источником приобщения к великому культурному прошлому. Что касается стран Восточной Европы, в частности Древней Руси, а также Армении и Грузин, то влияние на них Византин и через нее культурных традиций античности было прямым и благотворным. Богатым источником философского и научного опыта Византия явилась и для средневековой арабской культуры, через посредство которой учение Аристотеля позднее нашло свой путь в   средневековые   университеты   Западной   Европы.