Радикальный конструктивизм

РАДИКАЛЬНЫЙ КОНСТРУКТИВИЗМ (РК)

Конструктивизм  – в искусстве (В.Татлин и др.) Затем – в науку (в связи  с обоснованием оснований науки, особ. – математики, ведь мат. объекты = ментальные конструкции). РК - начиная  с 80-х: П. Ватцлавик (1921), Х. фон Фёрстер (1911-2002), Г. Рот (1942), З. Шмидт (1940), Б. ван Фраасен и др. Уже не проблема обоснования знания, а исследование самого процесса создания конструкций, к-рые оказываются последней реальностью.

Предшественники: - Ф. де Соссюр (язык = система знаков, где значение и звучание едины, причем это единство устанавливается каждым пользователем языка индивидуально), - Ж. Пиаже (его генетическая Э инструменталистски понимала знание как приспособление к окруж. миру, а приспособление и отражение – разные вещи) - теории самоорганизующихся систем («входом» явл. не то, что видит внеш. наблюдатель, а то, что воспринимает сама система. Аутопоэтические системы (auto=сам, poien=делать) – сами себя сделавшие, продукты самих себя. Информационно замкнутые системы, не могут взглянуть на себя со стороны, представления о внешнем сформированы на основе внутренних состояний системы).

Мозг содержит около 3-4 млн. нервных окончаний на периферии и 100 млрд. – 1 биллион центральных  нейронов. Т.е. только около 1/100 000 общей  активности мозга идет от чувственных органов. Все остальное – на основе собственной информации. – Восприятия нет в чувственных органах! Чувств. органы не отражают мир как он есть. Восприятие = рез-т обработки информации внутри мозга. Мозг конструирует восприятие. Г.Рот: «Мы можем констатировать: ни одно восприятие в себе не упорядочено и не оформлено. Поступающие от чувственных органов сырые данные переплетены, многозначны, только имплицитно информативны. Они постоянно должны формироваться согласно внутренним критериям, это значит, что их информация должна эксплицитно выявляться в свете прошлого опыта. Поэтому восприятие никогда не явл. отражениям чувственных данных, но всегда конструкцией».

Есть только та действительность, к-рую мы сконструировали  сами.

 Осн. идеи  РК:

1. Познание = активный  процесс конструктивной деятельности  субъекта. (Это не репрезентация!  Как мы познаем определяет, что  мы познаем). Мы можем познать  лишь то, что сами сделали. 2.        Познание имеет адаптивное значение (чтобы приспособиться и выжить). 3.         Познание служит организации внутр. мира субъекта, а не задачам описания объект. реальности. (Не описать реальность, а произвести «адаптивные» способы поведения). Не означает, что любую конструкцию может создать произвольно: нужна конструкция, к-рая не уничтожается сопротивляемостью мира, жизнеспособна, функционирует. 4.        Наука должна служить практич. целям. З. Шмидт: «Если идея познаваемости абсолютной действительности теряет свой смысл, стремление к абсолютному познанию истины не может служить легитимацией научной деятельности. Скорее любая исследов. деят-ть … должна доказывать свою полезность». Равновесие (критерий «когерентной истинности»): «конструктивисты довольны тогда, когда ученым ничего не надо делать».

Б. Ван Фраасен 

1. Антиреализм. Не вводит в свою концепцию теорию истины. Принятие теории зависит от признания ее эмпирически адекватной и от др. требований прагматического хар-ра. Истинность же ничего не добавляет к достоинствам теории. Все зависит от оценки ее объяснительных возможностей. «Язык науки д.б. строго сконструированным, но теории не обязаны быть истинными, чтобы быть пригодными».

2. Модельная концепция. Теория = семейство мысленных структур. Похожа на иерархию «чертежей» или «географических карт» наблюдаемых явлений, причем «чертежи» и «карты» первого уровня непосредственно воспроизводят эти явления. «Когда Ньютон требует эмпирической адекватности от своей теории, он требует того, чтобы его теория обладала такой моделью, что все действительные факты(«появления») были бы отождествляемы (изоморфны)  с движениями в этой модели».

3. Научная деятельность = конструктивная деят-ть, а не открытие.

Эрнст фон Глазерсфельд (р.1917)

 «РК явл.  попыткой построения теории знания, к-рая не выдвигает онтологических  притязаний, а поэтому не исходит из предпосылки о реальности, независимой от познающего субъекта».

1.       Невозм-ть познания объективного  мира (установлено еще досократиками). Даже если бы человек познал  мир таким, каков он есть, то  он никогда не узнал бы об  этом. («Ко всему, что рассматривается через аппарат позн-я, нет иного доступа, как через данные аппарат познания» - т.е. мы лишены возможности сравнить картину мира, к-рую создаем, с реальностью, независимой от наших переживаний). Бессмысленно даже говорить о «приближении» к реальности: «если нет доступа к реальности, к к-рой хотелось бы приблизиться, то нельзя измерить и расстояние до нее».

2.       ЗНАЧЕНИЕ СЛОВ СТРОИТСЯ НА  ОСНОВЕ СУБЪЕКТИВНОГО ОПЫТА. (ребенок  учит слова, изменяя их субъектив.  значение до тех пор, пока они не «сравняются» со значением слов у взрослых. Но не совпадут!) Если это так, то язык не сообщает, а ориентирует, ведет в желаемом направлении понятийные конструкции слушателей. «Но с помощью слов никак невозможно им предписать, чтобы они думали так, как нам хотелось бы».

3.       На основе нашего опыта конструируются  вещи, к-рые затем рассматриваются  как знание. Связано с биолог. приспособлением не прямо, а  через понятие равновесия. Разум  возникает как рез-т саморегулирования. (В каком-то смысле, «теория эволюция = первая кибернетическая теория», т.к. объясняет рав-е с т. зр. наименьшего сопротивления: плохо приспособленные – плохо размножаются – вымирают. На окр.среду возлагается ответственность за процесс вымирания, но никак не за выживание.).

«Сигналы не транспортируют значения, а только указывают на уже установленные интерпретации. Значения уже должны быть в наличии как в передатчике, так и в приемнике, до того, как между ними может осуществиться коммуникация. Сигналы явл. просто ссылками на определенное место, опред. адрес  в мозге говорящего, слушающего, или в компьютере. Сигналы только тогда становятся сигналами, когда они интерпретируются. Поэтому, чтобы говорить о значении, нужно уже заранее знать, с чем должен ассоциироваться воспринимаемый «сигнал» или для чего он послан». – Значит, разговор об информ-и из внешнего мира = вздор. «Информация всегда основывается на распознавании, а распознавание может осуществляться только самим организмом в его субъективном мире переживаний. Поэтому значение, к-рое организм приписывает распознаванию, явл. поневоле субъективным.»

Вывод: Рац. знание  всегда и исключительно относится  к построенной нами самими действительности.

 Критика РК.

- феноменальный  мир связан с действительным  миром, хотя и не прямо (как  стрелка на приборной панели машины показывает уровень бензина в баке). Активность мозга и есть восприятие вещей, нет восприятия восприятия. Если восприятия идентичны состояниям мозга, то доступ к этим репрезентациям явл. и доступам к вещам «снаружи».

- как объяснить факт крушения теорий? Они не соответствуют миру? Но для этого мир должен существовать, иметь структуру, к-рой можно соответствовать или нет. Для объяснения успеха теории – можно не быть реалистом, для объяснения ее крушения – приходится им быть.

- явление конвергенции  исследований (независимые методы  приводят к одному и тому  же рез-ту, разные теории описывают  одни и те же явления и  т.п.)

Вывод:

Подход РК не везде применим. НЕ УНИВЕРСАЛЕН. 

Вопрос 20. Радикальный  конструктивизм о строении научной теории 

Официальной датой  рождения радикального конструктивизма  можно считать год публикации сборника на немецком языке «Изобретенная  действительность» под редакцией  П. Ватцлавика (американского психолога  австрийского происхождения), первое издание  которого увидело свет в 1981 году. И хотя первая его монография, посвященная теме «конструирования реальности» увидела свет еще в 1976 году в США (под названием «Насколько реальность реальна?»), а о радикализации конструктивизма Пиаже Глазерсфельд говорил еще в середине 70-х годов, свое окончательное смысловое звучание радикальный конструктивизм обретает лишь с выходом в свет указанного сборника. В предисловии Ватцлавик разъясняет, что такое конструктивизм, а в главе «Введение в радикальный конструктивизм» фон Глазерсфельд дает исчерпывающее обоснование «нетрадиционному направлению в эпистемологии» – радикальному конструктивизму.

Вот что Ватцлавик  говорит о самом термине конструктивизм: «Что касается третьего выше упомянутого  аспекта о том, что мы якобы  открываем действительность, то для выражения противоположной позиции [о том, что любая действительность является самым непосредственным образом конструкцией того, кто, как он полагает, эту действительность открывает и исследует] в последние годы получило распространение неудачное выражение, происходящее из англо-американской языковой среды, а именно – конструктивизм. Неудачное потому, что, во-первых, оно уже встречалось в употреблении в области традиционной философии с несколько другим смысловым оттенком; во-вторых, в начале двадцатых годов оно обозначало существующее в Советском Союзе в течение непродолжительного времени движение в области изобразительного искусства и архитектуры; и, в-третьих – из-за своего чуждого немецкому языку звучания. И если бы родившееся дитя к этому времени уже не носило данного имени, то обозначение типа науки о действительности (Wirklichkeitsforschung) было бы предпочтительнее» [Watzlawick 1998, S.10]. 

В сжатой форме  центральная парадигма радикального конструктивизма может быть передана следующей цитатой из работы Глазерсфельда: «(a) знание не обретается пассивным образом, оно активно конструируется познающим субъектом; (b) функция познания носит адаптивный характер и служит для организации опытного мира, а не для открытия онтологической реальности» [Glasersfeld 1996, p.18]. 

В предисловии  к широко известной работе Н. Луманна  «Социальные системы», Эва Кнодт  дает радикальному конструктивизму  похожую характеристику: «Еще сложнее  в нескольких словах определить дискурс, который носит междисциплинарный характер и весьма далек от какого-то внутреннего однообразия, единства. Обозначение “радикальный конструктивизм” – неологизм Эрнста фон Глазерсфельда – это не название какой-то доктрины или единой теории; оно, скорее, относится к развивающемуся литературному дискурсу, охватывающему собой и исследующему под различными углами зрения и в самых разных контекстах комплекс проблем, имеющих отношение к идее аутопоэтической замкнутости» [Knodt 1995, p.XV].  

Говоря о конструктивистском дискурсе, всегда следует помнить о ключевом различии между понятиями конструктивизм и радикальный конструктивизм. Общее, что их объединяет, – это утверждение о том, что любое знание конструируется субъектом (когнитивной системой, наблюдателем, живым организмом и т.п.). То, как это понимается в каждом конкретном случае и какие из этого следуют выводы, определяет вид конструктивизма, исповедуемого той или иной группой ученых. Радикальность радикального конструктивизма состоит, по словам Глазерсфельда, в его радикальном отмежевании от всех форм традиционной эпистемологии, допускающей в той или иной мере соответствие знания объективной реальности. Сам по себе принцип конструирования знания, разделяемый после Пиаже многими когнитивными направлениями в психологии и философии, вовсе не подразумевает автоматически того факта, что такое знание не есть отражение объективной действительности. Философская позиция, на которой жестко настаивает Глазерсфельд, гласит о том, что знание принципиально не может отражать или соответствовать никакому реальному миру ввиду того, что единственный ему доступный «реальный мир» – это и есть тот мир, который субъект сам конструирует в процессе познания. Как мы увидим в дальнейшем, в рамках радикального конструктивизма два утверждения – «конструирование знания» и «конструирование реальности» – обретают одинаковое звучание. 

Материал, составляющий здание конструктивистского дискурса, условно может быть разделен на два  относительно автономных проблемных поля. В рамках данной работы эти поля целесообразно обозначить как философский конструктивизм и концептуальный конструктивизм.

Философский конструктивизм по праву может рассматриваться  как полноценное направление  в современной философии, или, как  настаивают его авторы – в эпистемологии. Однако, нетрудно показать, что любые выводы эпистемологического характера имеют общефилософское значение на том основании, что какой бы ни была эпистемологическая концепция, прежде всего, она должна решить вопрос об онтологическом статусе знания. Уйти от решения данного вопроса невозможно. И несмотря на довольно частые напоминания Глазерсфельда и других конструктивистов о том, что радикальный конструктивизм – это «эпистемология без онтологии» и что «конструктивизм... ничего не говорит и говорить не должен о том, что может или не может существовать», уже в самих этих утверждениях четко просматривается отношение авторов к проблеме существования бытия. Как мы увидим далее в ходе философского анализа, авторы конструктивизма не только «забывают» о своем обещании не делать никаких заявлений онтологического, либо метафизического характера, но и напрямую обсуждают вопрос о том, до какой степени можно допустить существование онтологической реальности (см., например, рассуждения П. Ватцлавика о «реальность первого порядка» и «реальности второго порядка», Г. Рота о противопоставлении так называемой реальной «реальности» и конструируемой «действительности», высказывания самого Глазерсфельда о «двух смыслах» понятия онтологии). Помимо прочего, к такого рода заявлениям конструктивистов вынуждает постоянно висящее над ними обвинение в солипсизме, которое можно снять лишь признав существование какой-либо реальности помимо самого мыслящего эго.

Философская (эпистемологическая) позиция конструктивизма достаточно подробно изложена в работах Глазерсфельда и представлена как продолжение и развитие одной из ветвей в эпистемологии, берущей начало еще в Древней Греции. В литературе данная ветвь характеризуется как скептицизм и известна своим утверждением о принципиальной невозможности достоверного знания (Ксенофан, Протагор, Пиррон и многие другие мыслители древности). Основанием для такого рода утверждений служит парадокс, к которому неизбежно приходят все те, кто мыслит знание как отображение реальной действительности и для кого степень соответствия знания реальности является критерием его истинности. В формулировке Глазерсфельда данный парадокс звучит следующим образом: «Прежде чем провозглашать истинное знание о мире, вам следует убедиться в том, что та картина, которую вы строите, опираясь на собственные ощущения и представления, является во всех отношениях истинной репрезентацией мира в том виде, в каком он действительно существует. Однако, для того чтобы быть уверенным в том, что это сходство достоверное, вам необходимо иметь возможность сравнить данное представление с тем, что оно, как предполагается, представляет. Но именно это вы и не можете сделать, так как не можете выйти за пределы своего человеческого способа восприятия и мышления» [Glasersfeld 1996, p.26].