Проблема метода познания в философии Ф. Бэкона

     Бэкон широко и масштабно мыслит и философию  в целом, и философию человека в частности. Так, в философию  человека входит учение о теле (в которое включаются медицина, косметика, атлетика, "искусство наслаждения", т. е. изобразительное искусство и музыка) и учение о душе. Учение о душе имеет много подразделов. Надо иметь в виду, что речь идет здесь именно о философском учении о душе, уже отмежеванном от чисто теологических рассуждений. И поэтому неудивительно, что оно включает такие разделы, как логика (понимаемая также не вполне традиционно - не только как теория суждения, но и как теория открытия, запоминания, сообщения), этика и "гражданская наука" (которая делится в свою очередь на три учения - о взаимном обхождении, о деловых отношениях, о правлении или государстве). Полная классификация наук Ф. Бэкона не оставляет без внимания ни одной из существовавших тогда или даже возможных в будущем областей знания. Это был, правда, лишь проект, набросок, и самим Бэконом он не был и не мог быть реализован в сколько-нибудь полной мере. В бэконовской классификации наук, на что не преминул, например, обратить внимание Гегель, наряду с физикой или медициной фигурировали теология и магия. Но тот же Гегель с признательностью отмечал: "Этот набросок, несомненно, должен был вызвать сенсацию у современников. Очень важно иметь перед глазами упорядоченную картину целого, о которой раньше не помышляли".  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

3. "Антиципации природы" и "интерпретации природы"

     "Человек,  слуга и интерпретатор природы, - пишет Бэкон в начале первой  книги “Нового Органона”, - действует  и понимает настолько, насколько  может установить устройство  природы путем наблюдения за  вещами и работой ума; он  не знает и не может знать  ничего сверх того".

     Бэкон намерен "обратить людей к изучению частных конкретных явлений, сосредоточив внимание на их последовательности и  порядке, вынудив на какое-то время  отвлечься от понятий и привыкнуть к самим вещам". С этой целью  он проводит разграничение между  антиципациями природы и интерпретациями  природы. Антиципации природы - это  понятия, сконструированные "скороспело и без обдумывания"; "они  легко нарушают логический ход мысли, овладевают разумом и заполняют  воображение; одним словом, это понятия, выведенные ошибочным методом". Интерпретации  природы "выводятся из вещей иным способом исследования из данных, весьма отдаленных друг от друга, они не могут  сразу поразить воображение и  потому, по общему мнению, кажутся трудными и странными, в чем-то схожими  с тайнами религиозной веры". Но именно интерпретация природы, а  не антиципации конституируют истинное знание, полученное верным методом. Антиципации  овладевают ходом мысли, но не приводят "к новым деталям"; интерпретации  овладевают реальностью и именно поэтому они плодотворны. И происходит это потому, что есть метод - новый  органон, действительно эффективный  инструмент постижения истины.

     Тщетно  было бы ожидать большого обновления в науках от внедрения нового в  старое: необходимо провести полное обновление знания, начав с самых основ  науки. Это неотложное и важное дело имеет две стадии: первая - разрушение - состоит в освобождении разума от идолов, или ложных понятий, вторая - созидание - состоит в изложении  и подтверждении правил того единственного  метода, который только и может  привести человеческий ум к контакту с действительностью и установить новые отношения между словом и делом.

     4. Теория "идолов"

     "Идолы  и ложные понятия, сковавшие  человеческий разум, пустив в  нем глубокие корни, не только  препятствуют в поиске истины, но (даже если доступ к ней  открыт) они продолжали бы вредить  в процессе обновления наук, если  бы люди, предупрежденные об этом, не боролись, насколько возможно". Различать идолы необходимо для  освобождения от них. Но каковы  же они? "Есть четыре вида  идолов, осаждающих человеческий  ум. В дидактических целях назовем  их: идолы рода, идолы пещеры, идолы  площади, идолы театра.

     1) Идолы рода "вскормлены самой  человеческой природой, человеческой  семьей, или родом. Человеческий  ум все равно что кривое зеркало, отражающее лучи от предметов; он смешивает собственную природу вещей, которую деформирует и искажает". Так, например, человеческий ум по собственной структуре придает вещи "больший порядок", нежели действительно существующий; ум придумывает соответствия и отношения, которых в действительности нет. "Человеческий ум, когда он находит какое-либо удобное или кажущееся верным или убедительным и приятным понятие, подгоняет все остальное так, чтобы подтвердить его и сделать тождественным с ним. И даже если мощь и число противоположных понятий больше, он или не признает этого - из пренебрежения, или путает их с различиями и отбрасывает - из тяжкого и вредного предрассудка, лишь бы сохранить в целостности свои первые утверждения". Короче, порок человеческого ума заключается в том, что сегодня мы бы назвали ошибочной тенденцией самоутверждения, противоположной правильности критического отношения, согласно которому следует быть готовым в целях прогресса в науке отвергнуть гипотезу или догадку, или теорию, если обнаруживаются противоречащие ей факты. Кроме того, "человеческий ум по своей природе стремится к абстракции и воображает стабильным то, что на самом деле склонно к изменению ". Таковы идолы рода.

     2) Идолы пещеры исходят от отдельного человека. Каждый из нас, помимо общих заблуждений, свойственных человеческому роду, имеет свою собственную пещеру, в которой свет природы рассеивается и гаснет по причине специфической природы каждого индивида или воспитания и влияний других людей, или из-за книг, которые он читает, и авторитета тех, кем он восхищается и кого уважает, или по причине различия впечатлений, в зависимости от того, находят ли последние душу уже занятой предубеждениями или свободной и спокойной". Дух людей "различен, склонен к изменчивости и почти случаен". Идолы пещеры "берут свое происхождение из особой природы души и тела индивида, его воспитания и привычек или других случайностей". Мало тех, кому удается держаться середины, т. е. не презирать того, что есть справедливого в учении древних, и не забывать его в связи с открытиями современных ученых".

     3) Идолы площади или рынка. Бэкон пишет: "Есть также идолы, зависящие, так сказать, от взаимных контактов человеческого рода: мы называем их идолами площади, соотнося с торговлей и общением". В самом деле, "связь между людьми осуществляется при помощи языка, но имена даются вещам в соответствии с уразумением народа, и достаточно некритического и неадекватного применения слов, чтобы совершенно сбить с толку разум. Определения и объяснения, которыми часто пользуются ученые для самозащиты, также не способствуют восстановлению естественной связи разума и вещей". Во всяком случае, говорит Бэкон, "слова насилуют разум, мешая рассуждению, увлекая людей бесчисленными противоречиями и неверными заключениями". Идолы площади, по мнению Бэкона, наиболее тяжкие из всех, "потому что они внедрены в разум согласованием слов и имен". Люди "верят, что их разум господствует над словом, но случается и так, что слова обращают свою силу против разума, что делает философию и другие науки софистическими и бездеятельными". Идолы, проникающие в разум с помощью слов, бывают двух родов: или это имена несуществующих вещей (как, например, "судьба", "вечный двигатель" и т. д.), или это имена вещей существующих, но путаные и неопределенные, неподобающим образом абстрагированные.

     4) Идолы театра "проникли в человеческую душу с помощью различных философских доктрин из-за наихудших правил доказательства". Бэкон называет их идолами театра, считая "все философские системы сказками, предназначенными быть разыгранными на сцене, пригодными для создания выдуманных театральных миров". С баснями мы сталкиваемся не только в современных философских доктринах и "античных философских сектах", но и во "многих научных принципах и аксиомах, утвердившихся в силу традиции, слепой беспечной веры".  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     5. Цель науки: открытие "форм"

     Освободив ум от "идолов", а дух от поспешных "антиципации", человек, по мнению Бэкона, может обратиться к изучению природы". "Назначение и цель человеческих возможностей заключается в создании и введении в некоторое тело новой  природы. Задача и цель человеческой науки заключается в открытии формы природы, природного отличия, т. е. особых свойств породы, источника  эманации". Эта центральная идея мысли Бэкона нуждается в некотором  разъяснении. Прежде всего, что имел в виду Бэкон, когда говорил о "создании и введении в некоторое  тело новой природы"? Вот проекты, иллюстрирующие идею Бэкона: создать  металлические сплавы для различных  целей; получить более прозрачное и  небьющееся стекло; найти способ хранения в течение всего года лимонов, апельсинов, других цитрусовых; достигнуть более быстрого созревания зеленого горошка, клубники и черешни. Последний  его проект заключается в поисках  путей к получению - из железа в  соединении с кремнем или каким-нибудь другим камнем - металла, более легкого, чем железо, и не подверженного  коррозии. Примеры позволяют понять, что имеется в виду под "вводом в некоторое тело новой природы". Это относительно первой части рассуждения  Бэкона.  
 
 
 
 
 
 
 
 

6. Индукция путем элиминации

     Освобождение  разума от "идолов" для восприятия природных форм следует посмотреть, какими путями, с помощью каких  процедур и какого метода достижима  эта цель. Нужна процедура из двух частей: "Первая состоит в извлечении аксиом из опыта, вторая - в выведении  новых экспериментов из аксиом". Но что нужно сделать, чтобы извлечь  аксиомы из опыта. По Бэкону путь, которым  надо следовать, - это путь индукции, но "законной и истинной индукции, дающей ключ к интерпретации", а  не аристотелевской индукции. Последняя, по мнению Бэкона, - индукция путем простого перечисления отдельных случаев; она "очень быстро переходит на опыт и частности", следуя дурной привычке ума немедленно перескакивать от незначительного опыта к абстрактным  идеям, "сразу приступает к общим, бесполезным понятиям". Такая  индукция скользит по фактам, в то время  как индукция путем элиминации постигает  форму, или суть явлений.

     Поиск форм, по мнению Бэкона, происходит следующим  образом. Прежде всего, исследуя какое-либо природное явление, например, тепло, нужно "перечислить в уме все известные случаи, отмечаемые в природе, в самых разных материях". Так, если мы изучаем природу тепла, мы должны составить "таблицу присутствия": "1) лучи солнца, особенно летом и в полдень; 2) лучи солнца, отраженные и сфокусированные в малом пространстве, как, например, среди гор или между городских стен, или в зажигательных стеклах; 3) огненные метеоры; 4) пылающие молнии; 5) пламя, вырывающееся из горных кратеров вулканов; 6) любой тип пламени; 7) раскаленные твердые тела; 8) естественные горячие источники и т. д.". Составив "таблицу присутствия", можно переходить к составлению "таблиц отсутствия", где регистрируются сходные случаи, в которых, однако, данное явление (в нашем случае тепло) не присутствует: это лучи луны (которые, как и лучи солнца, ярки, но холодны), "блуждающие" огни, явление морской фосфоресценции и т. д. Закончив составление "таблицы отсутствия", переходят к "таблице степеней", в которой отмечаются все случаи. в которых данное явление представлено с большей или меньшей интенсивностью. В нашем случае следует обратить внимание на изменение тепла в одном и том же теле в разных средах или при разных условиях.

     Имея  такие таблицы, Бэкон переходит  к индукции, следуя процедуре исключения, или элиминации. "Цель и назначение этих трех таблиц, - пишет Бэкон, - воспроизвести  в уме все возможные случаи явления. После этого следует  обратиться собственно к индукции". Природу следует разложить на составляющие огнем "схожим с божественным огнем". Обратимся к примеру  с природой тепла. В таблицах присутствия  отсутствия и степеней исследователь  должен исключить, или доминировать, как свойства присущие, так и не присущие теплому телу, свойства, присущие холодному телу, и свойства, остающиеся неизменными при увеличении тепла. Процесс исключения опирается на аргументацию. Тепло - небесный феномен? Нет, ведь и лучи земного происхождения  обладают теплом. Может, это чисто  земное явление? Нет, и солнце источает тепло. Все ли небесные тела обладают теплом? Нет, например. Луна холодная. Может, тепло зависит от присутствия  в теле чего-то вроде древнего элемента, именуемого огнем? Нет, любое тело, если его потереть, может стать теплым. Может, это качество зависит от особого  строения тел? Нет, любое тело может  быть согрето, независимо от его строения. И так далее, пока не подойдем к "первому  сбору урожая", т. е. гипотезе, сочетающейся с данными, изложенными в трех таблицах и оцененными путем отбора и исключения. В примере с теплом Бэкон приходит к следующему заключению: "Тепло - экспансивное, вынужденное  движение, распространяющееся малыми частями".

     Получив "первый урожай", Бэкон использует добытую таким Путем первую гипотезу как руководство к дальнейшему  исследованию через дедукцию и эксперимент. Из имеющейся гипотезы выводит факты, затем проводятся эксперименты в  разных условиях с Целью проверить, подтвердятся ли факты, предполагаемые гипотезой. Создается нечто вроде  поисковой сети, серии "расследований", вынуждающих природу ответить. С этой целью Бэкон придумывает богатый набор экспериментальных технических средств (или прерогативных инстанций), которым он дает фантастические имена (одинокие, мигрирующие, явные, скрытые, составляющие, единоформные, или пропорциональные, монадные, отклоняющие и т. д. инстанции), среди которых особо выделяются "перекрестные инстанции", получившие название "благодаря метафоре: креста, который ставят на перекрестках дорог, чтобы обозначить развилку". "Часто разум пребывает в состоянии неопределенности: как следует охарактеризовать причину исследуемого явления? При соперничестве разных причин на перекрестках видно, что связь одной из этих причин с данным явлением постепенна и нерушима, в то время как у других причин эта связь не столь прочна. Таким образом достигается решение проблемы и первая причина избирается как истинная, а другая отвергается.