Контрольная работа по "Философии"

Министерство образования Республики Беларусь

Учреждение  образования «Полоцкий государственный  университет»

Кафедра социально-гуманитарных дисциплин

КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА

по  дисциплине «Философия»

№ зачетки 1048010384

Вариант 40

Выполнил:            студент группы № 10-ХТз-3

                                         Чикуров Константин Валерьевич

Проверил:             Донских Леонора Григорьевна 

Новополоцк, 2012 

Вопрос № 1 Какую роль сыграла Реформация в духовной жизни европейского Возрождения?

Католическая  культура западноевропейского Средневековья  была своеобразным компромиссом между  греховными условиями «мира» и надмирным максимализмом Духа. Жизнь мирянина была исполнена повседневной мирской заботы, не имевшей ни малейшего отношения с спасению души. Однако считалось, что церковь в силу религиозных заслуг своих святых накапливает больше благодати, чем это нужно для спасения признанных праведников. И это избыточное количество благодати церковь дарует мирянам, но не всем, а тем, кто в своей мирской жизни придерживается религиозных правил и поддерживает усилия церкви по спасению всего мира. Правда, в реальной жизни оказывалось, что поддержка церковных усилий вовсе не обязательно требовала высокой личной нравственности. Благодать и спасение можно было «заработать» паломничеством, участием в крестовом походе или просто имущественным или денежным пожертвованием на нужды церкви. Иными словами, совершался своего рода обмен благ земных на блага небесные.

Пока  в Европе господствовали феодальные традиции, этот обмен удерживался  в определенных рамках и не нарушал  стабильность общества, но ситуация резко  изменилась с расширением сферы  товарно-денежных отношений. Папы и  гигантский аппарат церкви почувствовали  возможность невиданного обогащения, продавая отпущения грехов за деньги. Эти «отпущения», изложенные в письменном виде, назывались индульгенциями, и  специальные представители церкви вовсю торговали ими в общественных местах. Можно было купить индульгенцию, прощающую самое страшное преступление. Это, безусловно, не могло спасти попавшегося преступника от мирского суда, но заранее обеспечивало небесное прощение соответствующего греха (или многих грехов - все зависело от уплаченной суммы).

Продажа индульгенций была одним из самых  доходных промыслов, но она подрывала  авторитет церкви. Более того, она  фактически лишала смысловой перспективы  тех, кто честно трудился в новых  областях жизни. С точки зрения традиционной этики их деятельность носила оттенок  греховности, но честное предпринимательство  не оставляло возможности для  «денежного выкупа» грехов, в то время как богатый разбойник  или феодал, пользующийся имеющейся  у него властью, имели и больше денег и больше заслуг перед церковью, а значит, и перед самим Богом

Дело, таким  образом, было вовсе не в продаже  индульгенций - эта продажа лишь обнажила духовный кризис. Отсюда - распространенность апокалиптических настроений среди «третьего сословия» той эпохи. Этот кризис особенно затронул Германию, которая в силу своей раздробленности подвергалась особенно сильным поборам со стороны единой и могущественной католической церкви.

Именно  в этих условиях и выступил со своей  проповедью Мартин Лютер - выходец из бюргерской семьи, ставший монахом и ученым богословом.

Новые идеи созревали у Лютера долго и  трудно, ибо разрыв с традицией  для него, человека глубоко верующего, был горек и мучителен. И даже когда он начал открыто высказывать  свои идеи, он вовсе не ожидал, что  они сразу же станут центром мощного  духовного и общественного движения, захватившего большую часть Германии и далее распространившегося  по всей Европе. Все началось с тезисов, которые Лютер 31 октября 1517 г. вывесил  для обсуждения на воротах Виттенбергской церкви. Тезисы доказывали, что сама по себе покупка индульгенции не может примирить грешника с Богом, для этого требуется внутреннее раскаяние. Тезисы еще не были разрывом с властью папы, они еще вписывались в традицию, но дальнейшие события показали, что высказана только малая толика того, что выражало настроение не только Лютера, но и самых широких общественных слоев. Так началась Реформация.

Реформация  выражала не только духовные интересы - она была выгодна и князьям, освобождавшимся от властной и обременительной опеки церкви. Поэтому Лютер нашел себе союзников и среди сильных мира сего. Без этого совпадения интересов успех Реформации никогда не был бы таким быстрым и очевидным, но все же ее истинный смысл лежит не в утилитарно-прагматической, а в духовно-нравственной сфере.

Во-первых, Лютер категорически отвергает  идею спасения в силу каких бы то ни было заслуг. На первый взгляд это звучит странно, ибо если нравственность не ценит заслуги, то она, как кажется, открывает дорогу вседозволенности. Однако на самом деле все гораздо тоньше и сложнее. Всегда остается опасность чисто внешней оценки «заслуг» при забвении скрытых от посторонних глаз внутренних мотивов, а именно последние и определяют нравственность человека. А если заслуги будут оценены Богом, то не слишком ли самонадеян человек, пытающийся предугадать божественную оценку его заслуг и думающий, что они перевесят его грехи?

Лютер (а  за ним в этом вопросе идет весь протестантизм) исходит из того, что  человеческая природа столь основательно повреждена грехопадением, что никакие  религиозные заслуги не могут  приблизить человека к спасению. По Лютеру, спастись можно только верой  в искупительную жертву Христа. Причем эта вера есть не личная заслуга, а  проявление божественной милости - избранности к спасению: по- настоящему веруют лишь те, кого Бог избрал для спасения.

Поскольку все одинаково испорчены, Лютер (а  за ним и весь протестантизм) устраняет  догматическое различение священников  и мирян: каждый верующий имеет «посвящение» на общение с Богом, право проповедовать  и совершать богослужение (принцип  всеобщего священства). Священник  в протестантизме лишен права  исповедовать и отпускать грехи, он нанимается общиной верующих и  подотчетен ей.

И, наконец, Лютер провозгласил Библию последней  инстанцией в делах веры. До Реформации Священное Писание издавалось исключительно на латыни и было фактически недоступно основной массе верующих. Посредником между людьми и Откровением Бога, изложенным в Библии, выступала церковь, которая трактовала Библию в соответствии со священным преданием. В результате последней инстанцией для верующего становилось решение папы. Отвергая (в отличие от католичества и православия) священное предание и власть папы, протестантизм провозгласил Библию единственным источником вероучения. А поскольку все одинаково поражены первородным грехом, то нет и не может быть особой группы людей, обладающих исключительным правом говорить от имени Священного Писания. Лютер впервые перевел Библию на немецкий язык и провозгласил ее изучение и толкование первейшей обязанностью каждого верующего. Было ликвидировано монашество (сам Лютер сбросил монашеский сан и женился на бывшей монашке), упрощено богослужение (оно было сведено к проповеди), отменено почитание икон.

Лютер, и  вслед за ним Кальвин, отрицают свободу  человека применительно к вопросам спасения и нравственного самоопределения. «...Воля человеческая находится где-то посередине между Богом и сатаной, словно вьючный скот. Если завладеет  человеком Господь, он охотно пойдет туда, куда Господь пожелает...; если же владеет им сатана, он охотно пойдет туда, куда сатана пожелает. И нет у него никакой воли бежать к одному из этих ездоков или стремиться к ним, но сами ездоки борются за то, чтобы удержать его и завладеть им». Но это вовсе не означает, что человек начисто лишен свободы. Он становится свободным, когда приобщается к Божественной благодати, а симптомом этого приобщения является вера, выражающаяся в следовании божьим заповедям на земном поприще. Протестант ощущает себя как бы членом незримой армии господних избранников, через которых Бог осуществляет свой замысел. Но это избранничество без гордыни, ибо у верующего нет собственной свободной воли: он свободен лишь постольку, поскольку его воля принадлежит Богу. Кроме того, у человека нет самостоятельной свободной воли лишь по отношению к вопросам божественным. Что касается практических земных дел, то здесь все отдано во власть человека: «...У человека, - пишет Лютер, - нет свободы воли по отношению к тому, что выше его, а есть по отношению к тому, что ниже его». Позднее Кальвин по этому поводу скажет: «Человек удостоен исключительной чести-такой, которую невозможно переоценить. Как представитель Бога смертный человек исполняет власть над миром, как если бы она принадлежала ему по праву...» .

Протестант  чувствует себя как бы членом незримой армии господних избранников, через  которых Бог реализует свой замысел. Но это избранничество без гордыни, ибо у верующего нет собственной, независимой от Бога свободной воли: он свободен лишь постольку, поскольку  его воля принадлежит Богу.

Лютер, освободив  церковь от власти папы, не избежал  ее зависимости от государства. Кальвин  же осуществил принцип независимости  церковной общины от государства. Более  того, руководители этой общины (а первым из них был сам Кальвин) обретали значительную власть над своими прихожанами (хотя проповедник и избирался  общиной, она не могла легко сместить его, если только не было налицо явного преступления).

Кальвин стал фактическим правителем Женевы, целиком подчинив себе консисторию (выборный церковный совет старейшин). Были введены суровые законы, направленные против малейшего нарушения норм протестантской нравственности. Правда, консистория могла налагать лишь церковные наказания, но она могла  и передать осужденного гражданским  властям, которые уже не были стеснены в выборе средств. Женева утратила свой прежний веселый и вольнодумный облик. «Богатые и бедные, мужчины и женщины должны были по первому требованию предстать перед грозным трибуналом и за малейшее нечаянно сорвавшееся вольное слово, за улыбку некстати, во время проповеди, за слишком нарядный костюм, за завитые волосы выслушивали гневные выговоры, выставлялись у позорного столба, подвергались церковному отлучению, штрафам, тюремному заключению. Всякое оскорбление божественного имени считалось преступлением, наказуемым гражданскими властями. Под эту категорию можно было подвести все, что угодно, - и найденный при обыске какой-нибудь предмет прежнего католического культа..., и неуважительное отношение к проповеднику...». В 1553 году Кальвин сжег на костре вольнодумца Сервета, который бежал в Женеву, преследуемый католической инквизицией, но не угодил и фанатикам новой веры.

Однако  история полна парадоксов, и именно протестантизм (и особенно его кальвинистский вариант) стал духовной основой уважительного  отношения к свободе индивидуального  человека. Здесь сработали изначальные  смысловые основы протестантизма. Во-первых, отрицая свободу человека как  духовный феномен, протестантизм фактически обосновывал необходимость этой свободы как явления практической и гражданской жизни. Воля человека духовно несамостоятельна, несвободна, она должна быть целиком подчинена  воле Божьей. Но волю Бога можно узнать только из Священного Писания, и здесь  отдельный верующий и община в  целом могут полагаться не на некие  высшие и изначально данные церковные  авторитеты, а лишь на доводы собственного разума. Человек есть лишь орудие в  руках Божьих, но волю Бога человек  узнает лишь путем самостоятельного размышления над Писанием. Отрицание  свободы воли на богословско-философском  уровне оборачивается утверждением практической свободы человека и  в делах мира и в делах церкви.

Так, например, практика кальвинизма вовсе не обернулась тоталитаризмом, как можно было предположить, исходя из женевского опыта времен Кальвина. Дело в том, что кальвинизм при всей внутренней духовной дисциплине отстаивает свободу церковной общины в делах веры (проповедник есть только избираемое лицо) и независимость  этой общины от государства. Именно эта независимость и самоопределяемость сплоченной церковной общины послужила основой для быстрого оформления институтов гражданского общества, ставшего основой западноевропейского пути развития. Гражданское общество не только не зависит от государства, но и контролирует его, превращая его в правовое государство, защищающее интересы своих граждан.

Аналогичным образом обстоит ситуация и с  отношением к разуму. В свое время  Лютер называл разум «потаскухой дьявола», но это было лишь осуждением гордыни разума, претендующего на независимость от Божественной воли и заповедей Писания. Но если речь идет об исполнении заветов Писания, то они реализуются не в ходе мистического соединения с Богом (протестантизм категорически отрицает всякую мистику), а в ходе рационально организованной практической деятельности. Более того, само истолкование Писания отдано во власть человеческого разума, ибо у человека нет другого способа узнать волю Бога, кроме как через чтение Библии. А поскольку человек истолковывает Библию с помощью собственного рассуждения, то тезис об абсолютном авторитете Библии оказывается оправданием разума.

Таким образом, в протестантизме истина веры оказывается  неотделимой от работы разума, а  дело веры (честный труд как «мирская аскеза») становится практическим делом  разума. Именно человеческому разуму отдано толкование веры и полное руководство  ее практической реализацией. Тем самым  протестантизм дал мощный импульс  к рационализации всех видов деятельности и созданию науки Нового времени Освящая рациональную предприимчивость свободного индивида, протестантизм стал духовной основой новой цивилизации, построенной на принципах индивидуальной свободы, рыночных отношений, правового государства и рационально-технического преобразования природы.

Утверждающееся новое мировоззрение порождает контрреформацию - идеологическое и политическое контрнаступление католической церкви В 1542 г. папа Павел III благословил святую службу - суд Инквизиции, которая стала рассматривать все дела, связанные с вопросами веры. Усилению католической реакции особенно способствовал Тридентский собор (1545-1563) предавший анафеме учения протестантов, введший церковную цензуру, ужесточивший церковные правила. В целях борьбы против распространяющегося протестантизма создан в l540 г. И. Лойолой орден иезуитов, полностью порвавший с традициями августинизма в католической церкви. Гонениям подвигаются не только выдающиеся мыслители Возрождения (Дж. Бруно, Т. Кампанелла), но и многие простые люди - в Европе разворачивается охота на ведьм, в прямом и переносном смысле этого слова.