История развития семиотики

     В частности, было реконструировано особое ментальное пространство древнего человека, характеризовавшееся неразличением художественного, исторического и интеллектуального. Такой способ видения мира был назван Вяч. Вс. Ивановым и В.Н.Топоровым «мифопоэтическим». Одним из основных результатов, достигнутых этой школой, следует считать работы по реконструкции так называемого «основного мифа» индоевропейцев, т.е. текста о борьбе антропоморфного героя с зооморфным противником, об измене жены «громовержца», о потере ею детей, превращенных в хтонических существ или в растения, об испытаниях младшего сына и т.д. Разработанный на славянском и балканском материале (работы Иванова, Топорова, Цивьян и др.), текст мифа прояснил некоторые непонятные места индоевропейской и славяно-балканской мифологии и дал возможность интерпретировать некоторые фразеологизмы и обороты. Особое место занимают работы Топорова по построению так называемого «гипертекста», надстроенного над совокупностью отдельных произведений (таков «Петербургский текст», «Текст безвременно погибшего младого певца-юноши», «Лизин текст» и т.д). Сферу интересов Иванова составили исследования по асимметрии полушарий, по семиотике кино, семиотике культуры. Важный вклад в семиотику сделали Б.А.Успенский, Е.В.Падучева, А.К.Жолковский, Ю.К.Щеглов и др.

     Существенно важными для развития семиотики в России были книги Ю.С.Степанова – его собственная монография Семиотика, а также опубликованная в 1983 с его составлением, редактированием и вступительной статьей книга-антология, в которой русский читатель мог познакомиться с идеями Ч.С.Пирса, Ч.Морриса и др.

     Широко  известна Тартуская школа, которую  возглавлял Ю.М.Лотман. Важным моментом в творческой биографии Лотмана было знакомство в начале 1960-х годов с кругом московских семиотиков (В.Н.Топоров, Вяч. Вс. Иванов, И.И.Ревзин и др.). Комплекс новых идей начала 1960-х годов – кибернетика, структурализм, машинный перевод, искусственный интеллект, бинаризм в культурологическом описании и др., привлек Лотмана и заставил его пересмотреть марксистскую ориентацию.

     В 1964 в Кяэрику (Эстония) под руководством Лотмана была организована Первая летняя школа по изучению знаковых систем. Эти школы затем собирались каждые два года до 1970. Сближение Москвы и Тарту воплотилось в создании серии Трудов по знаковым системам, издававшейся в Тарту (в 1998 вышел 26-й выпуск), долго существовавшей в качестве единственной свободной трибуны новых семиотических идей.

     Большую роль в развитии европейской семиотики  сыграла польская семиотическая  школа (М.-Р.Майенова, Е.Фарино, Ст.Жулкевский, Е.Пельц, А.Богуславский и др.), развивавшаяся в середине 20 в. Семиотика понималась здесь как структурная и формализованная поэтика (особенно в специальном секторе, созданном в Польской Академии наук, в Институте литературных исследований, которым руководила М.-Р.Майенова). Значительное влияние на школу оказали работы Д.Чижевского, Р.Якобсона и представителей структурализма в «соседнем» чешском литературоведении – Я.Мукаржовского и И.Левого. Переход польской структурной поэтики к собственно семиотике начался в 1960 с конференций в Польше по вопросам поэтики под руководством М.-Р.Майеновой; начиная с середины 1960-х годов в Польше проходили семиотические симпозиумы. В 1968 в Варшаве прошел Конгресс по семиотике, результатом которого явилось создание Международного семиотического общества.

     В особую группу можно выделить немецких семиотиков, связанных с Рурским университетом г. Бохума (В.Кох, У.Фигге, К.Аймермахер, М.Флейшер, В.Айсман, П.Гжибек; последние два работают в г.Грац, Австрия). Эта группа издает работы теоретического и культурологического характера.

     Все упомянутые персоналии являются «столпами», на которых продолжает держаться семиотическое здание. Вкратце обозначим основные подразделения семиотики на современном этапе, ведущих действующих лиц и некоторые тенденции развития мировой семиотики.

     На  данный момент карта семиотических  исследований содержит следующие области (перечень не полон):

     • общая семиотика;

     • биосемиотика (семиотика клетки, фитосемиотика, зоосемиотика);

     • экосемиотика;

     • социальная семиотика;

     • семиотика политики;

     • семиотика культуры (структурная  антропология, этносемиотика, семиотика фольклора);

     • лингвосемиотика;

     • семиотика концептов;

     • семиотическая логика (абстрактная  семиотика);

     • математическая (алгебраическая) семиотика;

     • компьютерная семиотика (теория коммуникации);

     • когнитивная семиотика;

     • медиасемиотика;

     • семиотика рекламы;

     • семиотика текста (нарратология);

     • визуальная семиотика;

     • семиотика фотографии;

     • киносемиотика;

     • семиотика театра;

     • музыкальная семиотика;

     • семиотика архитектуры;

     • семиотика искусства и др.

     Приведенная дифференциация исследовательских областей свидетельствует, по меньшей мере, о трех вещах: а) семиотика продолжает оставаться востребованной и динамично развивающейся дисциплиной; б) семиотика проявляет интерес к самым новым полям знания; в) семиотика по-прежнему служит мостом между различными науками (естественными и гуманитарными) и искусствами (словесностью, музыкой, живописью, театром и т.д.).

     За  каждой из этих отдельных отраслей стоят определенные исследовательские  коллективы, научные центры и международные сообщества. Упомянуть даже часть из них здесь мы не имеем возможности. Выделим лишь некоторые самые авторитетные из зарубежных и наиболее выделяющиеся из российских школ:

     • Международная ассоциация семиотических  исследований (IASS-AIS, Берлин, образована в 1969 г., президент Роланд Познер);

     • Рабочая площадка по семиотике при  Берлинском техническом университете (образована в 1974 г.)10;

     • Центр по прикладной семиотике (Индиана, США);

     • Семиотическое общество Америки (США);

     • Скандинавская ассоциация семиотических  исследований;

     • Семиотическое отделение Тартуского университета (Тарту, Эстония);

     • Московский методологический кружок (основан  в 1954 г. Г.П. Щедровицким);

     • Постоянный семинар «Семиотика и  философия языка» (Институт языкознания  РАН, Москва, под рук. акад. Ю.С. Степанов);

     • Центр по биосемиотике (биогерменевтике) в Санкт-Петербурге;

     • Исследовательский проект «Семиотика архитектуры».

     Этими и другими научными коллективами регулярно проводятся различные симпозиумы, конференции, чтения и семинары (к сожалению, в нашей стране, с «хромающей» регулярностью). Также существует ряд журналов по семиотической тематике. Отметим среди них следующие:

     • Semiotica (Берлин, орган Международной ассоциации семиотических исследований – старейшее и авторитетнейшее периодическое издание по семиотике);

     • Zeitschift fuer Semiotik (Берлин, орган Немецкой, Австрийской и Швейцарской семиотических ассоциаций);

     • The American Journal of Semiotics (CША, орган Семиотического общества Америки);

     • Критика и семиотика (Новосибирск, Институт филологии Сибирского отделения  РАН). 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     Заключение,

     Обмен знаками, отношение к знакам, элементарные оппозиции и логические операции – все это присутствует уже на самых «низших» ступенях организации человеческого опыта. Так же как опыт восприятия и творчества знаков разнится в сознании каждого человека, по сравнению с другими индивидуумами, так же исторически изменялось и научное представление о знаке, получая разные толкования в разные эпохи и у разных ученых. Семиотика как научная дисциплина развивалась не так равномерно, как, например, математика, физика или экономика. В отличие от перечисленных наук, двигавшихся в своей истории поступательно, всегда имея в виду отъединенное погружение в свой собственный предмет, семиотика развивалась по зигзагообразной траектории.

     Черпая  свой материал из смежных наук –  лингвистики, кибернетики, биологии, психологии, когнитивистики и др., – а также  из «сырой реальности», она отдавала в свою очередь эти наукам свои обобщения. Поэтому ее собственная эволюция всегда носила контекстный, «кочевой» характер.

     Семиотика – межотраслевая дисциплина. Развиваясь на стыке наук, она, задается вопросом о природе самих «стыков». Ее предметом  могут являться базовые элементы какой-либо системы, минимальные различия между теми или иными аспектами  явлений, а также функциональная значимость этих элементов и различий для самого явления как целого.

     Кроме того, значение семиотики как научной  дисциплины кроется в том, что  она способствует унификации науки  в целом, поскольку она закладывает  основы любой другой частной науки. Один из первых систематизаторов семиотики, Ч. У. Моррис, по этому поводу писал: «Понятие знака может оказаться важным для объединения социальных, психологических и гуманитарных наук, когда их отграничивают от наук физических и биологических. А поскольку <…> знаки – это просто объекты, изучаемые биологическими и физическими науками и связанные между собой в сложных функциональных процессах, то объединение формальных наук, с одной стороны, и социальных, психологических и гуманитарных – с другой, создаст необходимую базу для объединения этих двух рядов наук с физикой и биологией».

     Семиотика предоставляет каждому роду творческой деятельности – наукам, искусствам, философии – аппарат для изучения их собственного языка. Изучение языка науки или искусства предполагает не просто анализ его грамматики, но и изучение его отношения к обозначаемым (символизируемым) объектам, а также к людям, которые используют этот язык – ученым, людям искусства или просто творческим индивидуумам. Семиотика создает единый язык описания, применяемый с соответствующей долей поправки к любому конкретному языку или знаку, а значит применимый и к языку науки или искусства, и к особым знакам, которые используются в данной области. На заре семиотики, в 1930-е гг., Ч. У. Моррис призывал: «<…> многим сейчас стало ясно, что человек – в том числе человек науки – должен освободить себя от сплетенной им самим паутины слов и что язык – в том числе язык науки – остро нуждается в очищении, упрощении и упорядочении. Теория знаков – полезный инструмент для ликвидации последствий этого своеобразного “вавилонского столпотворения”».