Философия И. Ильина

ИЛЬИН Иван Александрович (28.03.[9.04].1883—21.12.1954), философ, мыслитель, ученый правовед, государственный  публицист и литературный критик.

По отцовской и материнской  линии Иван Александрович Ильин  происходил из заслуженных дворянских родов, служивших верой и правдой  своему Отечеству и давших России целую плеяду образованных и талантливых  потомков. Прадед — Иван Ильич Ильин (1768—?) служил при императоре Павле I коллежским советником, 25 апр. 1796 ему был пожалован Диплом на дворянское достоинство; вышел в отставку в чине действительного статского советника. Оставил после себя небольшую рукописную книгу в изящном кожаном переплете: «Катехизис. Сыну моему Ивану Ивановичу Ильину мое родительское благословение», датированную 16 сент. 1814 (С.-Петербург), в которой изложил свои взгляды на воспитание детей в семье в духе Православия, патриотизма и служения Богу, царю и отечеству, что, как оказалось, сильно повлияло на весь род Ильиных.

Будущий философ родился в Москве 28 марта (по ст. ст.) 1883. Он был третьим  сыном четы Ильиных; его старшими братьями были Алексей (1880—1913) и Александр (1882—?), младшими — Иулий (1889—1901) и  Игорь (1892—1937).

Маленького Иоанна крестили 22 апр. 1883 в церкви Рождества Богородицы за Смоленскими воротами. Ильины в  это время жили недалеко от нее  — на углу Ружейного пер. и Плющихи  в доме почетного гражданина г. Москвы купца Байдакова. Родители будущего философа были образованными и религиозными людьми и стремились дать детям хорошее  воспитание и образование. Иван окончил  с золотой медалью 1-ю Московскую классическую гимназию, среди питомцев которой следует назвать Н. С. Тихонравова, Вл. С. Соловьева, П. Н. Милюкова, а в 1901, как и все его братья, пошел по стопам отца и поступил на юридический факультет Московского  Императорского университета. Здесь  он получил фундаментальную подготовку по праву; здесь же у него сложился глубокий интерес к философии. Более  других его заинтересовал курс «Энциклопедия  права» П. И. Ноегородцееа «как своего рода понятное введение в философию  идеализма». На втором курсе Ильин  заболел бронхитом и уехал  лечиться на 3 мес. к родителям в  д. Большие Поляны. Он взял с собой  «Историю древней философии» Вильденбанда, курс Новгородцева и «Диалоги» Платона (подлинники с параллельными переводами Карпова). По его словам, «к весне  Платон был им изучен и полюблен». На экзамене по истории философии  права ему достался билет о  Платоне, и его последующий блестящий  ответ определил его дальнейшую философскую судьбу в школе выдающегося  ученого-правоведа проф. Новгородцева. Университет он закончил с дипломом первой степени. В сент. 1906 на заседании  юридического факультета по предложению кн. Трубецкого оставлен в университете для приготовления к профессорскому званию.

В период 1906—09 Ильин всерьез заявил о себе работами «О "Наукоучении" Фихте Старшего издания 1794 г.», «Учение  Шеллинга об Абсолютном», «Идея абстрактного в теории познания Гегеля», «Идея  общей воли у Жан Жака Руссо», «Метафизические основы учения Аристотеля о Doulos Fysei» (о рабстве от природы), «Проблема метода в современной  юриспруденции».

В 1909 Ильин сдал экзамены на степень  магистра государственного права и  был утвержден в звании приват-доцента  по кафедре энциклопедии права и  истории философии права Московского  Императорского университета, в 1910 стал членом Московского психологического общества; в журнале «Вопросы философии  и психологии» вышла его первая научная работа «Понятие права и  силы». В конце того же года вместе с женой Ильин уехал в научную  командировку и провел в Германии, Италии и Франции 2 года. Он работал  в университетах Гейдельберга, Фрейбурга, Геттингена, Берлина и Парижа, где  встречался с выдающимися философами того времени: Иеллинеком, Риккертом, Гуссерлем, Нельсоном, Зиммелем, где и проводил свои исследования по философии Гегеля. По возвращении приват-доцент Ильин  преподавал в университете и др. высших учебных заведениях Москвы, был знаменит своими лекциями и серьезной  научной деятельностью. Молодые  Ильины стали жить отдельно от родителей, зарабатывать своим трудом — преподаванием  в университетах и институтах, совместными переводами книг с иностранных  языков, публикациями брошюр, статей, книг и пр. Жили они скромно и экономно.

В 1906 издатель ильинского перевода книги  Эльсбихера «Анархизм» попросил Ильина обратиться к Л. Н. Толстому написать предисловие к переводу. Встречу  Ильина и Толстого в Ясной Поляне организовал зять писателя. Ильин  высказал Толстому существенные возражения и аргументы против теории анархизма, ответом на то было, по выражению  самого Ильина, «сердечное приветствие, провидческий взгляд в будущее, печаль старости, вздох бренности мирской, тихая покорность судьбе, светлая  мудрость и доброта». Произнес он только «Какой вы еще молодой!» и при  прощании «снова взял мою руку, поблагодарил за визит, ласково сказал, что рад  был знакомству со мной».

Жизнь, учеба, события в России, в Москве, в Петербурге, в родном университете, в семье были переплетены  и увязаны друг с другом. Ильин  как молодой и неравнодушный  человек, откликнулся на события  революции 1905 и своими брошюрами  для народа, и участием в студенческом движении. Находясь за границей, он следил за профессорско-преподавательской  борьбой в университете и за политикой  просвещения в стране, проводимой правительством. Т. н. религиозно-духовному  ренессансу и «серебряному веку» он противопоставлял свое «предметное видение», а многим его представителям: Бердяеву, Вяч. Иванову, Волошину, Белому и прочим «штейнерианцам» и «модернистам» он давал решительный отпор. Дружил Ильин с Метнерами — Николаем и Эмилием, интересовался и очень любил театр, особенно МХАТ, собирался стать духовным руководителем и идейным наставником труппы К. С. Станиславского. Его духовными авторитетам и были Пушкин, Гоголь, Тютчев, Достоевский, А. К. Толстой, Феофан Затворник; из современников — проф. В. И. Герье, кн. Е. Трубецкой и Новгородцев.

Необычайный патриотический подъем вызвала  у Ильина, как и по всей России, великая война с Германией 1914. На нее он откликнулся глубочайшими размышлениями, статьями, брошюрами, лекциями и выступлениями. Именно в это  время он заложил тот философский, нравственный и национальный фундамент, на котором была выстроена вся  его дальнейшая жизнь и все  его творения, находящие такой  горячий отклику современников.

Февральскую революцию Ильин воспринял  как «временный беспорядок» и  пытался всеми своими силами помочь России выйти из этого состояния. Именно в это время из кабинетного  ученого он превращается в активного  политика, борца и идеолога правого  дела. Летом 1917 он публикует 5 небольших  брошюр. О важности затрагиваемых  в них тем говорят названия: «Партийная программа и максимализм», «О сроке созыва Учредительного собрания», «Порядок или беспорядок?», «Демагогия и провокация», «Почему "не надо продолжать войну"?». А осенью в газете «Утро  России» под псевд. Юстус (позже  он будет часто подписываться  этим псевдонимом и на немецком языке, Peter Justus, что означает «Камень справедливости») он печатает серию статей: «Куда  идет революционная демократия?», «Отказ г. Керенского», «Чего ждать?», «Кошмар», «Кто они?».

Октябрьский переворот большевиков  он оценивал как катастрофу и активно  включился в борьбу с режимом  интернационалистов; его пламенная  ст. «Ушедшим победителям» в газете «Русские ведомости» вышла через 3 недели после переворота и была прямым обвинением большевиков и провидением их исторической гибели. По свидетельству  генерала А. А. фон Лампе, «оставаясь в Москве, Ильин сразу же установил  связь с организатором белого движения на юге России генералом  Алексеевым и беззаветно отдался  делу "белых"». За это он был  трижды арестован в 1918, судим Революционным  трибуналом, но по счастливой случайности  оправдан за недостаточностью улик. На самом деле Ильин получил от американского  гражданина Владимира Бари, имевшего в России свое дело, большую сумму  денег — 8 тыс. руб. на нужды подпольной организации Добровольческая армия, о чем свидетельствует его  собственноручная запись в расчетной  записке В. Бари. На следствии Ильин  мотивировал этот факт тем, что деньги ему были даны для издания книги о философии Гегеля, однако когда издатель Г. А. Леман предложил ему издать 2-томник бесплатно, то он (якобы) вернул В. Бари эти деньги. Научная общественность Москвы стала тогда на сторону Ильина и ЧК вынуждена была освободить его на время защиты диссертации 19 мая 1918. Оппонентами были П. И. Новгородцев и кн. Е. Н. Трубецкой. Диссертация на тему: «Философия Гегеля как учение о конкретности Бога и человека» была в профессиональном и научном плане столь безукоризненной, а речь диссертанта «Философия и жизнь» столь блестящей, что Ильину присудили единогласно сразу 2 степени — магистра и доктора государственных наук; вскоре он стал профессором Московского университета.

Степень участия Ильина в Добровольческой  армии так и осталась в тайне, только один раз он в письме генералу А. А. фон Лампе написал следующие  откровенные слова: «... я увидел русского офицера, такого, каким я мечтал его  видеть, — мужественного, ответственного, с настоящей волевой выдержкой  и политическим талантом. В таких  русских офицеров я всегда верил, когда за содействие им терпел всевозможные гонения со стороны большевиков». В авг. 1919 опять выдали ордер на его арест, произвели в квартире обыск. Ильин же в это время  скрывался (формально он проходил по делу «ЦК кадетов», а на самом  деле его преследовали за участие  в контрреволюционном движении общественных деятелей Москвы, часть которых состояла в кадетской партии; в Москве в  это время ждали прихода Белой  армии с Юга, генерал К. К. Мамонтов прорвал фронт красноармейцев. Иван Ильин и его брат Игорь, по воспоминаниям  участника этих событий Ивана  Алексеева, выполняли даже конкретные боевые задания, напр., повреждение  телеграфных линий и пр. В февр. 1920 Ильина арестовали по знаменитому  делу контрреволюционной организации  Тактический центр, куда входили  Союз возрождения России, Совет общественных деятелей, Национальный центр, но, как  говорили, по настоянию Ленина его (как  автора лучшего исследования философии  Гегеля!) через 2 дня отпустили.

Последний раз он был арестован  в сент. 1922. Ильину предъявлялось  обвинение в том, что «он с  момента октябрьского переворота до настоящего времени не только не примирился с существующей в России рабоче-крестьянской властью, но ни на один момент не прекращал  своей антисоветской деятельности, причем в момент внешних затруднений  для РСФСР свою контрреволюционную деятельность усиливал». По постановлению  коллегии ГПУ (судебной) Ильин был  приговорен к высылке за границу. Он и его жена вместе с большой  группой высланных философов, ученых и литераторов отбыли в Германию. Генерал А. А. фон Лампе впоследствии писал, что большевики «неосторожно выпустили своего сильнейшего врага».

Прожитые в Совдепии трагические  годы были для Ильина тяжелыми, но творчески  плодотворными. Он продолжал преподавать  в различных вузах Москвы —  в Московском университете, в университете им. Шанявского и др. высших учебных  заведениях Москвы; написал книгу  «Учение о правосознании», стал председателем  Московского психологического общества, продолжал публичные выступления, хотя с 1919 не печатался в газетах, начал читать курс по философии религии, которая явилась началом его  капитального исследования в двух томах  «Аксиомы религиозного опыта». Но главное, он воочию наблюдал практический опыт большевиков и их эксперимент  над Россией, что позволило ему  сделать серьезные выводы еще  в России, отразившиеся в лекции «Основные задачи правоведения в  России», которую он произнес на заседании  Юридического общества в Москве, и  в своих последующих эмигрантских работах: «Родина и мы», «Очерки  внутренней России. Об оставшихся», «Русская академическая традиция».

По воспоминаниям историка Ю. В. Готье 25 янв. 1922, в Татьянин день, после  обедни у Георгия на Красной Горке  был профессорский вечер у  А. А. Грушки, где собралась вся  университетская профессура, включая  Ильина, и где была «общая тема —  возрождение России на монархических  основаниях». В это катастрофическое для России время углубился и  религиозный опыт. Мать Ильина была усердной прихожанкой и почитательницей  проповедей о. Валентина Свенцицкого, которые переписывались и распространялись верующими, — многие видели ее с  тетрадкой, в которую были записаны поучения о. Валентина. Она не только помогала физически своему храму, но усердно «отмаливала грехи» всех близких, попавших в сети безбожной  пропаганды.

Сбылись пророческие слова Ильина, сказанные им сразу после выезда за границу: «Что же мы там "сберегли" и что можно охранять там теперь? Что сбережется, покажет будущее. Знаю, что под напором большевиков, из года в год, обороняемое достояние  России отчасти суживалось в объеме, отчасти углублялось в содержании. И ныне остались: храмы, библиотеки, музеи, памятники старины, живой  состав русского народа, железные дороги, леса и недра. И, главное, духовно: русская  душа, русская вера, русский характер, русский уклад. И в материальном и в духовном есть невосстановимое. Огради его, Господи!»

По приезду в Берлин Ильин активно включился в жизнь русских эмигрантов за границей. Именно они - лучшие люди, оказавшиеся не по своей воле вне России, - создавали очаги русской культуры за рубежом; это была Россия духовная, культурная и волевая.

Ильин был одним из организаторов открывшегося в феврале 1923 в Берлине Русского научного института и выступил на его открытии с замечательной речью-лекцией «Проблемы современного правосознания». Одиннадцать лет он был профессором этого института, читал курсы: энциклопедии права, истории этических учений, введения в философию и эстетику, учения о правосознании и др. В 1923-24 - декан юридического факультета этого института, в 1924 избран членом-корреспондентом Славянского института при Лондонском университете. В то время Русский научный институт возглавлял известный ученый-инженер В. И. Ясинский, которого высланные из Советской России назначили своим «старостой»; во вверенном институте в Берлине работали многие видные русские ученые и философы, сознательно вытесненные Советской властью из России.

Ильин установил тесную связь с  правой и либерально-консервативной частью русского зарубежья: генералом  А. А. фон Лампе, главнокомандующим  Русской армией генералом П. Н. Врангелем, создавшем РОВС - Русский общевоинский союз, митр. Анастасией, архиеп. Иоанном (Помером), П. Б. Струве, В. X. Давацем и  мн. др. Он был одним из главных  организаторов русского зарубежного  съезда 1926, его делегатом (с двумя  голосами), произнес на съезде, по мнению многих наблюдателей, самую лучшую и самую глубокую речь, призывая участников преодолеть политическую болезнь  «партийности» и партийную психологию.