заболевают
неврозами, обусловлены прежде всего
гиперсоциальной направленностью личности
матерей в виде гипертрофированного чувства
долга, обязанности, повышенной принципиальности,
трудности компромиссов. С одной стороны,
эти матери много опекают и тревожатся,
а с другой - поступают излишне правильно,
но, что называется, без души. Часто не
идут вовремя навстречу, стремятся излишне
пунктуально выдерживать режим дня, без
конца читают мораль и считают детскую
возню, смех и веселье пустым времяпрепровождением.
Эмоциональный контакт
нарушается и при помещении
детей в ясли или замене
матери другим воспитывающим
лицом (няней, родственниками). Больше
всего этих матерей в группе ИТР, прежде
всего при гиперсоциальной направленности
личности и незрелости чувства материнства.
Эмоциональный контакт осложняется и
при нежеланности детей, чаще - несвоевременности
их появления или несоответствия пола
ожидаемому родителями. Типичны затруднения
и в эмоциональном контакте с отцом ввиду
его занятости, недостаточной включенности
в воспитание и конфликтной изоляции в
семье.
В сумме показатели
шкалы "проблемы эмоционального
контакта с детьми" превышают
аналогичные показатели в норме.
Существенно, что мать не может
обеспечить приемлемого и, главное,
устойчивого эмоционального контакта,
в то время, когда ребенок
наиболее нуждается в нем. В
этой связи типичной будет
ситуация, когда нежность и любовь
матери заменяются строгостью, отзывчивость
- недоверием, терпение - раздражительностью,
а последовательность - переходами
из одной крайности в другую.
Рассмотрим более подробно
такую сторону эмоционального
контакта, как привязанность детей
к родителям (прежде всего,
к матери) в дошкольный период
жизни. Привязанность формируется
в условиях достаточно теплого,
продолжительного и тесного контакта
матери с ребенком. Осознанные
проявления привязанности у эмоционально
чувствительных детей при неврозах
и в норме заметны с 7-месячного
возраста, когда выражено беспокойство
даже при непродолжительном отсутствии
матери. Это указывает как на
возникновение лежащего в основе
привязанности чувства общности,
единства с матерью (категория
"мы"), так и на развитие
первичных групповых или социальных
отношений. Вместе с тем факт
реагирования на отсутствие матери показывает,
что ребенок ощущает себя в чем-то отличным
от нее, когда остается один, не чувствуя
поддержки и заботы. Подобная дифференциация
указывает на зарождение чувства "я"
как осознанного восприятия себя. Выраженное
беспокойство в отсутствие матери может
отчетливо проявляться с 7 мес. до 2,5 лет
у девочек (в норме до 2 лет) и 3 лет у мальчиков
(в норме до 2,5 лет) и быть максимально представленным
при помещении в больницу (без матери)
и ясли.
В возрасте 8 мес. при
неврозах и в норме возможен
выраженный страх при появлении
незнакомых взрослых. Ребенок при
этом прижимается к матери. Создается
впечатление, что он как бы
подчеркивает привязанность к
матери, будучи неспособным поделить
ее с другими, особенно пожилыми и незнакомыми
женщинами, отличными от сформировавшегося
у него эмоционального образа матери.
У девочек подобная, во многом инстинктивная,
реакция может распространиться на мужчин.
Появление категории "другого" или
"они" в групповом контексте указывает
на дальнейшую дифференциацию "я"
в структуре межличностных отношений.
Боязливо-аффективное восприятие другого
продолжается сравнительно недолго, и
уже в 1 год 2 мес. ребенок менее беспокоен
в присутствии посторонних. С 1 года 2 мес.
до 1 года 6 мес. он уже не столько боится,
сколько настороженно воспринимает действия
чужих взрослых (к сверстникам подобная
реакция, как и страх раньше, отсутствует).
Некоторая смущаемость (застенчивость)
остается до 2,5 лет, после чего дети могут
первыми вступать в контакт. Беспокойство
в присутствии незнакомых взрослых нередко
фиксируется в психотравмирующих условиях
пребывания в яслях и больнице (особенно
в возрасте 8 мес. - 1 года 6 мес., когда дети
не способны привязаться к кому-либо, кроме
матери, и воспринимают чужих взрослых
с чувством страха). В итоге, возрастает
беспокойство, повышается потребность
в безопасности и невротически заостряется
привязанность к матери. Следует обратить
внимание и на то, что мальчики более чувствительны
к разлуке с матерью, девочки более беспокойно
воспринимают появление чужих взрослых.
При неврозах и в
норме чувство привязанности
достигает своего выраженного
развития к 2 годам. В это
же время активно представлено
формирование "я". Не случайно,
что развитие привязанности к
матери и чувства "я" идет
параллельно. Мать в это время
нужна ребенку как опора, как
образ уже сложившегося "я",
как источник удовлетворения
эмоциональных потребностей. Поэтому
спокойное, без лишней суеты,
уверенное, последовательное и
в то же время заботливое, любящее
отношение матери вместе с нарастающей
потребностью в подражании отцу (у мальчиков)
способствует стабилизации чувства "я"
и постепенному уменьшению чрезмерной
зависимости от родителей. Этого не происходит
при неврозах, поскольку мать часто находится
в состоянии эмоционального стресса и
не может являться опорой или источником
безопасности для ребенка. Скорее, она
представляет источник повышенного беспокойства,
особенно когда испытывает невротически
обусловленную тревогу одиночества или
навязчивый страх возможного несчастья
с ребенком. Тогда, чрезмерно опекая ребенка,
она в буквальном смысле слова "привязывает"
его к себе, делая рабом собственного настроения,
не отпуская от себя ни на шаг и тревожно
предохраняя от воображаемых, несуществующих
опасностей. В результате ребенок испытывает
каждый раз все большее беспокойство,
когда остается без матери, легко теряется,
беспокоится и боится. Вместо активности
и самостоятельности развиваются пассивность,
зависимость, "цепляние" за мать,
"приставучесть" и подобные им черты
поведения в первые годы жизни детей. Потребность
в привязанности нарастает при наличии
невропатии и травмирующего опыта разлук
с матерью. В итоге, можно говорить о формировании
так называемой невротической привязанности,
основанной на тревожности матери и аффективно
заостренной потребности детей в безопасности.
Более выраженная, чем в
норме, привязанность отмечается у
детей, испытывающих много страхов,
неуверенных в себе, часто болеющих
и лишенных поддержки отца.
При недостаточно включенной
позиции отца в жизнь семьи
дети в большей степени привязаны
к матери и легче перенимают
ее беспокойство. Последнее выражено
и тогда, когда ребенок боится
отца из-за его грубости, вспыльчивости
или излишней строгости. Тогда
он стремится получить недостающие тепло
и внимание от матери, невротически привязываясь
к ней. Подобная ситуация оказывает наиболее
неблагоприятное воздействие на мальчиков,
поскольку односторонний опыт общения
с матерью привносит проблемы в их последующие
отношения со сверстниками того же пола.
К 3 годам жизни привязанность
при неврозах и в норме приобретает
качественно новые черты, проявляясь
выраженной потребностью в признании
и любви со стороны родителей,
скорее, чем в зависимости от
них. Интенсивно развиваясь, потребность
в любви достигает, как и
все эмоциональное развитие в
целом, выраженного уровня в
4 года. Причем любовь направлена
главным образом на родителя
противоположного с ребенком пола
(у мальчиков - на мать; у девочек - на отца).
В условиях удовлетворения родителями
чувства любви к ним эмоциональное развитие
детей протекает более благоприятно. На
этом пути у детей с неврозами существуют
определенные препятствия. Любовь родителей
имеет условный или принципиальный характер,
ребенок любим только тогда, когда оправдывает
повышенные и субъективно односторонние
требования к нему. Чувство любви нередко
осложнено неприятием детей по полу, нежеланностью
(преждевременностью) их появления или
наличием в семье более благополучного
сибса (брата или сестры). Это чувство,
как и привязанность, "созревает"
у родителей детей с неврозами несколько
позже, чем в норме, приходя в противоречие
с максимально выраженной потребностью
в нежности и ласке у детей младшего дошкольного
возраста. К тому же оно часто заменяется
аффективно заостренным беспокойством
о ребенке, чрезмерной опекой и постоянными
предохранениями, избыточной регламентацией
его деятельности. Чувства матери обычно
"растворяются" в борьбе с упрямством
детей, не отвечающих односторонним представлениям
о должном поведении. Наконец, в любви
много нереализованных, невосполненных
чувств к мужу или же она отсутствует ввиду
похожести ребенка на отца, с которым мать
находится в конфликте.
Отмеченные особенности
материнской любви затрудняют
эмоциональный контакт с детьми,
препятствуют формированию полноценного
чувства привязанности и создают
характерный эффект эмоциональной
депривации в первые годы их жизни.
В старшем дошкольном
возрасте заметна возрастная
потребность в отождествлении (идентификации)
детей с родителем того же
пола (у мальчиков - с отцом;
у девочек - с матерью). Выражена
в этом возрасте и потребность
в общении со сверстниками
как значимыми другими, что
совпадает с развитием ролевых
структур личности, умением принимать
и играть роли. В этой связи
родитель того же пола приобретает
значение эталона - модели для
формирования идентичных полу
навыков поведения при достаточно
выраженном чувстве любви к
родителю
другого пола.С целью уточнения
этих положений проведен опрос 960 здоровых
в нервно-
психическом отношении детей
и подростков 3-16 лет из полных семей /6/.
Задавался вопрос о том, кем бы стал опрашиваемый
в воображаемой игре "Семья": мамой,
папой или собой (порядок этих слов все
время менялся для устранения суггестивного
влияния). У мальчиков 5-8 лет и девочек
3-9 лет преобладает выбор родителя того
же пола, максимально представленный в
старшем дошкольном возрасте. Отождествление
с мужской или женской ролью, воплощенной
в лице родителя того же пола, дает возможность
более уверенно чувствовать себя среди
сверстников того же пола, быть принятым
ими. Полоролевая идентификация в большей
степени выражена у девочек, у которых
она имеет и больший возрастной диапазон
своего выражения, чем у мальчиков. Как
у мальчиков, так и у девочек имеется корреляция
между идентификацией с ролью родителя
того же пола, его авторитетом в семье,
предпочтением его профессии и отсутствием
страха перед ним (последнее только у девочек).
Таким образом, факторы авторитета, компетентности
и безопасности - необходимые условия
полоролевой идентификации с родителями.
Выбор роли родителя
другого пола, несмотря на наличие
привязанности (т. е. действие
эмоционального фактора), незначителен.
Выбор себя в игре "Семья"
начинает преобладать у мальчиков
с 10 лет, а у девочек - с
9 лет, являясь показателем роста
самосознания личности. В 9 лет
у мальчиков и 8 лет у девочек
наблюдается перекрест между
уменьшающимся выбором родителя
того же пола и возрастающим
выбором себя. С учетом доминирующих
ответов можно считать старший
дошкольный возраст адекватным
для выбора роли родителя того
же пола, подростковый - выбора себя,
а младший школьный - смешанным
(переходным) для обоих выборов.
При неврозах выборы
в воображаемой игре "Семья"
рассматривались у 335 детей из
полных семей в возрасте 3-15 лет.
Как и в норме, дети старшего
дошкольного возраста чаще всего
выбирают роль родителя идентичного
с ним пола, особенно в 6 лет.
Вместе с тем мальчики при
неврозах чаще, чем в норме,
выбирают роль матери, что заметно
до 9 лет, и раньше начинают
быть собой в игре "Семья"
(с 8 лет, в норме - с 10 лет).
Подобные тенденции указывают
как на большую зависимость
мальчиков с неврозами от матерей
(феномен невротической привязанности),
так и на развитие компенсаторного
стремления к независимости (автономии)
мнений и оценок. Говорит это
также о недостаточной роли
отца в жизни семьи.
При наличии конфликта
между родителями девочки достоверно
чаще, чем при его отсутствии,
становятся собой в игре "Семья",
отказываясь таким образом от выбора роли
матери. У мальчиков конфликт родителей
не сказывается на характере их выборов,
т. е. девочки более чувствительны к отношениям
в семье.
В старшем дошкольном
возрасте мальчики с неврозами
находятся в более сложной
семейной ситуации, чем девочки.
Вызвано это недостаточной ролью
отца в семье и уходом в
случае развода. Последствия этого
будут рассмотрены в разделах
"Страхи" и "Неполная семья".
Пока же отметим, что мальчики,
лишенные общения с отцом, обнаруживают
большее количество страхов, неуверенность
в себе и трудности в общении
со сверстниками. Подобные отклонения
в немалой степени обусловлены
и компенсаторно-замещающим, односторонним
влиянием матери, нередко уже
больной неврозом.
Последнее, на чем
мы остановимся в данном разделе,
- это психологическая структура
семейных отношений, известная
под названием "комплекса Эдипа"
у мальчиков и "комплекса
Электры" - у девочек. По мнению
3. Фрейда, "самый глубокий и
постоянный мотив отчуждения, особенно
между лицами одного пола, проявляется
уже в раннем детском возрасте.
Я имею в виду любовную конкуренцию
явно подчеркнутого полового
характера. Сын еще маленьким
ребенком проявляет особую нежность
к матери, которую считает своей
собственностью, и видит в отце
конкурента, который оспаривает
у него это исключительное
обладание. Точно так же маленькая
дочь видит в матери человека,
мешающего ее нежным отношениям
с отцом и занимающего место,
которое с радостью заняла
бы сама девочка" (Фрейд 3., 1922).
Помещая комплекс Эдипа в центр
конфликтного существования человека,
3. Фрейд видит в нем и главный
источник чувства вины при
неврозах. Как известный этап
формирования личности эти отношения
могут иметь место в младшем
дошкольном возрасте на фоне
развития чувства тела. Причем
речь идет не о половом чувстве,
а о выраженном чувстве любви,
направленном на родителя другого
пола. Следует учесть и стремление
к подражанию родителю того
же пола, когда мальчик, так
же как и отец, хочет быть
женатым на матери, лежать утром
с ней в одной постели, а
девочка, как и мать, хочет быть
замужем за отцом, по-детски
повторяя в игре ее образ
действий. На рубеже младшего
и старшего дошкольного возраста
эмоциональное влечение к родителю
другого пола, мотивированное чувством
любви (более выраженным при
внешнем сходстве с ним), дополняется
потребностью в идентификации
с родителем того же пола, который,
таким образом, как и раньше,
не является объектом враждебности.
От того, насколько отмеченные
возрастные тенденции будут конкурировать,
а не гармонично дополнять
друг друга, зависит характер
семейных отношений. Попытки одного
из родителей односторонне приблизить
к себе ребенка, настроить его
против другого родителя, способны
привнести проблемный ракурс
в естественную для возраста динамику
личностных отношений, тем более, что ревность
(в 3-5 лет) и агрессивные фантазии (в 2-4 года)
являются нормальным проявлением эмоционально
насыщенных отношений в этом возрасте.
Эти отрицательные чувства могут быть
направлены на родителя того же пола, "монополизировавшего"
эмоциональный контакт с ребенком, в то
время как он любит родителя другого пола.
Например, мать доминирует в воспитании,
оттеснив на задний план отца, которого
любит дочь, или отец не воспитывает, а
"дрессирует" сына, считая его излишне
мягким и эмоциональным, в то время как
мальчик любит мать, уступающую ему и более
отзывчивую. Неприязненные чувства в этом
случае будут направлены на отца, отнявшего
любовь матери. Мы видим, что агрессивные
чувства в этих случаях обусловлены конкретной
социально-психологической динамикой
семейных отношений. При всем этом ребенок
не может реализовать свои чувства и потребности,
испытывая к родителям противоречивые
чувства любви, восхищения, обиды, ревности
и неприязни.