Биоритмы в жизни человека

Наиболее распространена классификация биоритмов по Ф.Халбергу , по частотам колебаний, то есть по величине, обратной длине периодов ритмов:

Классификация биоритмов по Ф.Халбергу

Таблица 1.1. [4, стр 40]

2.2 Биоритмы Флисса (физический, эмоциональный, интеллектуальный).

Теория трех многодневных биоритмов человека физического, эмоционального и интеллектуальною - начиналась, как и любая наука, со сбора, систематизации и анализа фактов, ставших затем основой для разработки ее постулатов и концепций.

Первооткрывателями  теории трех многодневных биоритмов - физического, эмоционального и интеллектуального, самых важных биоритмов человека, конечно же, и совершенно не случайно, оказались врачи, причем, как это часто бывает, когда идея витает в воздухе, почти в одно и то же время и независимо друг от друга.

Гипотеза предполагала наличие многодневных ритмов, не зависящих  как от внешних факторов, так и  от возрастных изменений самого организма. Пусковым механизмом этих ритмов является только момент рождения человека, при  котором возникают ритмы с  периодом в 23, 28 и 33 суток, определяющие уровень его физической, эмоциональной  и интеллектуальной активности. Графическим  изображением каждого из этих ритмов является синусоида. Однодневные периоды, в которые происходит переключение фаз («нулевые» точки на графике) и которые, якобы, отличаются снижением соответствующего уровня активности, получили название критических дней. Если одну и ту же «нулевую» точку пересекают одновременно две или три синусоиды, то такие «двойные» или «тройные» критические дни предполагались особенно опасными. Данная гипотеза не подтверждена научными исследованиями и основывается на бессистемных эмпирических наблюдениях.

Предположению о существовании «трех биоритмов» около ста лет. Её авторами стали три исследователя: психолог Герман Свобода, отоларинголог Вильгельм Флисс, изучавшие эмоциональный и физический биоритмы, и преподаватель Фридрих Тельчер, исследовавший интеллектуальный ритм.

Свобода работал  в Вене. Анализируя поведение своих пациентов, он обратил внимание, что их мысли, идеи, импульсы к действию повторяются с определённой периодичностью. Герман Свобода пошёл дальше и начал анализировать начало и развитие болезней, особенно цикличность сердечных и астматических приступов. Результатом этих исследований стало предположение существования ритмичности физических (22 дня) и психических (27 дней) процессов.

Доктора Вильгельма Флисса, который жил в Берлине, заинтересовала сопротивляемость организма человека болезням. Почему дети с одинаковыми диагнозами в одно время имеют иммунитет, а в другое — умирают? Собрав данные о начале болезни, температуре и смерти, он связал их с датой рождения. Расчёты показали, что изменения иммунитета можно попытаться прогнозировать с помощью 22-дневного физического и 27-дневного эмоционального биоритмов.

Новомодные биоритмы подтолкнули инсбрукского преподавателя Фридриха Тельчера к своим исследованиям. Тельчер заметил, что желание и способность студентов воспринимать, систематизировать и использовать информацию, генерировать идеи время от времени изменяются, то есть имеют ритмический характер. Сопоставив даты рождений студентов, экзаменов, их результаты, он предложил интеллектуальный ритм с периодом 32 дня. Тельчер продолжал свои исследования, изучая жизнь творческих людей. В результате он предположил существование «пульса» интуиции — 37 дней.

Впоследствии  исследования биоритмов продолжились в Европе, США, Японии. Особенно интенсивным  этот процесс стал с появлением компьютеров. В 1970—1980 годах биоритмы завоевали весь мир. В том числе, производились аппаратные средства для подсчёта «биоритмов» . Истинное же открытие теории трех многодневных биоритмов произошло после публикации в третьем номере журнала «Наука и жизнь» за 1974 гол статьи « Биоритмы и аварии на дорогах», когда с ней познакомились миллионы советских читателей. В статье говорится о том, что в Японии, применяя теорию трех биоритмов, сумели снизить число дорожно-транспортных происшествий наполовину. В ней дано краткое изложение постулатов теории трех биоритмов.

В 1977 была обнаружена наиболее чувствительная критическая  точка в состоянии организма - момент, когда от физической нагрузки, а иногда и без нее, щемит или даже болит сердце. Этой критической точкой оказался момент перезола синусоиды физического биоритма из положительной фазы в отрицательную. В это время даже хорошо тренированные спортсмены с трудом поднимались по обыкновенной лестнице, часто останавливаясь для передышки, хотя за сутки до этого в виде тренировки легко одолевали лестницы эскалатора метро снизу доверху. Тем не менее эта точка почему-то обнаруживалась не всегда, и в этом предстояло разобраться. Прежде всего эта критическая точка сказалась наиболее часто замечаемой, а другая критическая точка - точка перехода синусоиды из отрицателыюй области в положительную - остается в большинстве случаев неуловимой.

Именно этот факт позволил первооткрывателям трех биоритмов почти правильно определить их периоды, ведь если бы обе точки оказались равнозначными и равнозамечаемыми. то они получили бы периоды вдвое короче 
"о своей продолжительности.

 Сейчас мода  на биоритмы прошла. Академические исследователи отвергли «теорию трёх биоритмов». Теоретическая критика излагается, например, в научно-популярной книге признанного специалиста в хронобиологии Артура Уинфри. К сожалению, авторы научных (не научно-популярных) трудов не сочли нужным специально уделить время критике, однако ряд публикаций (на русском языке это, например, сборник  под редакцией Юргена Ашоффа, книга Л. Гласса и М. Мэки и другие источники) позволяют сделать вывод, что «теория трёх биоритмов» лишена научных оснований. Гораздо убедительнее, однако, экспериментальная критика «теории». Многочисленные экспериментальные проверки 1970—80-х годов полностью опровергли «теорию» как несостоятельную. В настоящее время «теория трёх ритмов» научным сообществом не признаётся и зачастую рассматривается как псевдонаука. [4, стр 53]

Благодаря широкому распространению «теории трёх ритмов», слова «биоритм» и «хронобиология» нередко ассоциируются с псевдонаукой. На самом деле хронобиология представляет собой научную доказательную дисциплину, лежащую в традиционном академическом русле исследований, а путаница возникает в связи с неверным использованием названия научной дисциплины по отношению к псевдонаучной теории.

2.3 Биочасы человека

Физиологическое время, так же как и местное  время на вращающейся планете, имеет  циклический характер. Для любых  часов, внешних или внутренних, подстройка (сдвиг) на один или нескольких полных циклов не дает заметного эффекта. Однако сдвиг биологических часов на часть цикла приводит к ощутимым физиологическим последствиям, как  показывает феномен перепада времени  при трансмеридианных перелетах. Такое смещение внутри цикла называется сдвигом фазы, то есть положения повторяющегося процесса в его собственном цикле (например, фазы Луны). 
Помимо эффекта перепада времени, открытого лишь недавно в связи с трнсмередианными перелетами, существует постоянная необходимость подстраивать фазу биологических часов из-за небольшого расхождения между собственным периодом этих часов и периодом вращения Земли. Несоответствие этих периодов на час или около того обычно для многих биологических видов, имеющих достаточно точные внутренние часы. У человека, например, период часов близок к 24 часам. Отклонение на час составляет всего 4% суток, - очевидно, это вполне допустимо. Из-за близости периода к земным суткам биологические часы этого класса были названы циркадианными (от лат. Circa - около, приблизительно и dies - день, сутки).

Час по сравнению  с сутками кажется незначительным, но эффект разности периодов быстро накапливается. Но для живых организмов важна  синхронность  и, чтобы ее поддерживать, нужно постоянно вносить поправку.

В Баварии был  произведен эксперимент в условиях изоляции от времени. В самом начале месячного эксперимента, поведение  испытуемого изучается при обычном 24-часовом режиме освещения: каждый раз вечер в 23 часа свет выключался, а утром в 7 включался в соответствие с распорядком, принятым "снаружи". Испытуемый не имеет возможности  контролировать освещение, за исключением  ночника, но настолько тусклого, что  он в счет не идет. Регистрируемые показатели обнаружили ритмическое колебание  с периодом 24 часа; цикл сон-бодрствование - один из многих, лишь наиболее бросающийся  в глаза. Доверим теперь контроль освещения в изолированном помещение самому испытываемому. Обычно его (или ее) ритм температуры тела и чередование сна - бодрствование в таких условиях сохраняется, но начинается запаздовать ежедневно примерно на час. Сдвиг будет 24 часа каждые 25 внешних дней, то есть каждые 24 внутренних дня. Если газета продолжает поступать к испытуемому "раз в день" - когда он спит, то примерно через 25 внешних дней настанет время, когда сегодняшняя газета придет в лабораторию раньше, чем живущему в изоляции от времени будет передана вчерашняя. Некоторые люди в ходе экспериментов, переключаются на 25 часовой цикл, показывают удивительные результаты: человек в условиях изоляции от времени обычно уже через неделю переключаются с 25-часового периода (примерно 8часов сна и 17 часов бодрствования) на периоды вдвое корче, либо, вдвое длиннее. Водном из первых экспериментов средняя продолжительность ночного сна без пробуждения составляла 19 часов. Подобная картина встревожила исследователей: столь долгий сон у здорового человека представлялся ненормальным. Но испытуемые сочли такие марафонские дистанции сна и бодрствования вполне удобными и даже не замечали, что сон порой длится всего 4 часа, а иной рас и 18 часов, а рабочий день мог продолжаться 30 часов без перерыва. Во время замысловатых сочетаний, интервалов активности-покоя ритм температуры тела строго выдерживает 25-часовой период. Юрген Ашофф директор Института физиологии поведения имени Макса Планка в Андексе первым описал этот внутренний температурный ритм, тем самым доказав строгую регулярность циркадианных биологических часов у человека даже в условиях, когда иные проявления жизнедеятельности этим часам не подчиняются. Ашофф обнаружил, что на протяжении особенно длинных циклов активности-покоя температура тела может подниматься и спадать дважды. При таких примерно 50-часовых "сутков" испытуемый по - прежнему к каждому завтраку получает очередную газету, сохраняет трех разовый режим питания (правда, за каждый раз съедает немного больше обычного, но все же постепенно несколько теряет в весе) и не замечает ничего особенного. Трудно описать удивление и недоверие испытуемого, когда после двух или трех недель изоляции, к нему входит исследователь и возвещает окончание условно месячного эксперимента. Убедить испытуемого может лишь пачка уже полученных (будущих) газет. [5, стр 35]

Не имея возможности  подстраивать фазу своих 25-часовых  внутренних часов, - а эту способность  утратили отдельные, в том числе  многие слепые, - их владельцы, оставаясь  на месте, будут смещаться во времени  и утрачивать согласованность с  окружающим 24-часовым миром. Если расхождение  составляет ровно час в сутки, то согласованность будет восстанавливаться  периодически, каждые 24 дня. Если улучшить соответствие собственного периода  часов внешнему периоду, это не снимет проблемы, а лишь удлинит процесс  утраты и приобретения синхронности. Следовательно, для того чтобы поддерживать синхронность наших внутренних часов  с вращением Земли требуется  нечто большее, чем просто близкое  соответствие двух периодов: требуется  сигнал, внешний такт, который бы ежедневно подстраивал фазу наших  часов к местному времени. 
Сигнал времени должен быть строго связан с вращением планеты и ежедневно достаточно точно повторяться. Таким сигналом времени для большинства биологических видов является свет. Постоянное освещение с интенсивностью лунного света оказывается достаточным, чтобы остановить ход циркадианных часов у плодовой мушки и у грибов в лаборатории. У млекопитающих часы менее чувствительны, а у человека еще меньше, но и для нас лучший способ узнать время - посмотреть на свет.

Биологические часы с периодом 25 часов, присущи  нам, равно как и другим приматам, был по-настоящему открыт лишь 20 лет  назад, но не у человека, а у слепой беличьей обезьяны, жившей в лаборатории  Курта Рихтера в Медицинской школе при Университете им. Джона Хопкинса. Обезьянка свободно бродила по лаборатории и подвергалась действию всех ежедневных периодических факторов, за исключением света. Она чередовала сон и бодрствование, как и сам Рихтер, но с иным периодом. Слепая обезьянка доказала, что обладает собственными внутренними часами, которым она следовала столь же неуклонно, как люди следуют суточному циклу вращающейся планеты. Каждый месяц в течение нескольких дней время активности обезьянки совпадало с рабочим днем экспериментаторов, но всякий раз постепенно появлялось накопление сдвига: обезьянка становилась "совой", с точки зрения человека, - впрочем, с ее "точки зрения", люди становились бы "жаворонками". Через две недели распорядок дня обезьянки запаздывал настолько, что ее завтрак приходился на поздний вечер и ночь: наша "сова" превращалась в "жаворонка". Еще через неделю ее режим дня снова становился как у людей. Этот цикл повторялся примерно каждый месяц на протяжении нескольких лет. Обезьянка придерживалась своего внутреннего течения времени, независимого от периодики Солнца, Луны и людей в лаборатории. [5, стр 46]