Курсовая по демографии

Зависимость от инъективных  наркотиков вырабатывается чрезвычайно  быстро, после трех - пяти инъекций, а в случае кустарно изготовляемых  препаратов амфетаминовой группы - с одной инъекции, и крайне тяжело поддается излечению. Ведущие наркологические  клиники добиваются лишь того, что  лишь меньшинство прошедших курс лечения не возвращаются к наркотикам в течение одного года. Эксперты Всемирной Организации Здравоохранения  полагают, что этот показатель составляет 6-7%, экспертная оценка А. В. Надеждина  для современно России - 20-30%. Многие из бывших наркоманов возвращаются к  наркомании в течение последующих  лет.

И если по потреблению наркотиков, в целом, Россия, к счастью, отстает  от стран Запада, то по потреблению  наиболее смертоносных инъективных  наркотиков страна занимает печальное  лидерство. Согласно данным опросов, регулярно  потребляют наркотические средства 13,9% молодежи 11-24 лет, что ниже, чем, в  среднем, на Западе. Однако не менее 4,2% потребляют чаще 2 раз в месяц  героин, препараты амфетаминовой  группы 0,8%. Стоит иметь в виду, что далеко не все наркозависимые готовы признаться в ходе опроса, что  принимают наркотики. Таким образом, минимум 5% российской молодежи обречены умереть в молодом возрасте, не оставив детей только в результате наркомании. В реальности потери выше, т.к. вклад в наркотическую смертность вносят не только инъективные наркотики, но и все остальные. И хотя от водки  и самогона в России умирает на порядок большее количество человек, чем от наркотиков (более 700 тыс. против более 70 тыс.), наркомания выбивает заметную часть молодежи, т.е. как раз той  части общества, которая обладает наибольшим репродуктивным потенциалом, а потому она также является одной  из основных угроз демографическому развитию России.

 Влияние сверхсмертности  россиян на снижение рождаемости

Как показывают расчеты, избыточная мужская смертность сама по себе является фактором снижения рождаемости. Выбывание  молодого мужского населения репродуктивного  возраста автоматически увеличивает  процент неполных семей, в результате чего растет процент одиноких женщин, отказывающихся от заведения второго  или даже первого ребенка. Кроме  того, большой разрыв между продолжительностью жизни мужчин и женщин означает, что высокий процент женщин имеет  таких брачных партнеров, относительно которых у них нет и не может  быть уверенности в том, что они  смогут оказать своим женам ту поддержку, которая им неизбежно  потребуется в течение значительного  времени после рождения ребенка. В подобной ситуации высокий процент  женщин не решится родить.

Таким образом, крепкие алкогольные  напитки и тяжелые наркотики  не только создают феномен российской сверхсмертности, но и способствуют снижению рождаемости, а значит, являются главными причинами демографического кризиса в России.

Смертность населения  трудоспособного возраста.

 Несмотря на снижение смертности в 2006-2007 гг., до сих пор не преодолены последствия ее роста, происходившего с конца 1980-х годов. Современная Россия отстает по показателю ОПЖ не только от развитых, но и от развивающихся стран. Низкая продолжительность жизни населения в России формируется преимущественно за счет сверхсмертности в трудоспособном возрасте [17-22]. Это подтверждается анализом темпов роста возрастных коэффициентов смертности в стране в течение двух последних десятилетий. К 2006 г. по сравнению с 1986-1987 гг. - периодом минимальной смертности в связи с антиалкогольной кампанией - в наибольшей степени возрос уровень смертности населения рабочих возрастов (рис. 2) (рассчитано по [19, с. 121; 13, с. 326]. Максимум роста смертности как мужчин (в 2,0-2,5 раза), так и женщин (в 1,5-2,0 раза) приходится на возраст 25-39 лет. В детских возрастах, особенно младенческом (до года), уровень смертности существенно сократился, что замедлило снижение ОПЖ, а в группах старше трудоспособного возраста - незначительно вырос. Таким образом, по динамике показателей смертности наиболее неблагополучной оказалась ситуация со смертностью в трудоспособном возрасте.

В 2006 г. в России из числа  достигших 15-летнего возраста не доживали до 60 лет 43,2% мужчин и 15,8% женщин. В Японии соответствующие показатели составляли 8,9 и 4,4%, в Великобритании - 9,8 и 6,1%, Германии - 10,6 и 5,5%, Турции - 15,3 и 9,1%, Мексике - 15 и 8,9%, Панаме - 13,4 и 8,1%, Болгарии - 21,9 и 9,3% .

В 2005 г. в РФ умерли 739,9 тыс. чел. трудоспособного возраста. В 2006 г. этот показатель снизился более чем  на 70 тыс. (почти на 10%), составив 668,5 тыс. чел., в том числе 534,4 тыс. мужчин и 134,1 тыс. женщин. В структуре причин смерти мужчин трудоспособного возраста в течение многих лет первое место занимают внешние причины (несчастные случаи, отравления, травмы), второе - болезни системы кровообращения, третье - злокачественные новообразования (табл. 1). Первое место среди причин смерти женщин рабочих возрастов в 2005-2006 гг. занимали болезни системы кровообращения, второе - внешние причины, третье -злокачественные новообразования. Однако доли смертей от первых двух классов причин очень близки, и в течение нескольких предыдущих лет на первом месте у женщин, как и мужчин, были несчастные случаи, отравления, травмы.

Снижение удельного веса смертей от злокачественных новообразований  преимущественно связано с ростом смертности от других причин. Всего  на эти три класса причин смертности приходится около 75% смертей в трудоспособном возрасте как у мужчин, так и у женщин.

Несмотря на существенное снижение смертности в 2006 г., ее уровень  в трудоспособном возрасте был значительно  выше, чем в 1990 г., т. е. в начале реформ (рис. 3). Наиболее велики различия в  уровнях смертности от болезней органов  пищеварения - у мужчин в 2006 г. показатель был выше, чем в 1990 г. в 3,2, у женщин - в 4,2 раза; инфекционных и паразитарных болезней (соответственно в 2,7 и 4,3 раза); болезней органов дыхания (в 1,9 и 2,0 раза). Уровень смертности от основных причин (болезней системы кровообращения и  внешних причин) за этот период увеличился примерно в 1,5 раза как у мужчин, так  и у женщин.

Очень высокие темпы роста  смертности населения, особенно женщин, от причин преимущественно экзогенного  характера свидетельствуют о  том, что страна находится на пути «обратного эпидемиологического развития» [22; 20]. В России вновь набирают силу причины смерти, характерные для населения развивающихся стран с низким уровнем жизни и отсутствием развитых социальных институтов, ответственных за формирование и сохранение здоровья. Результатом этого регресса явилось увеличение в структуре смертности населения трудоспособного возраста совокупной доли смертей от болезней органов пищеварения, инфекционных и паразитарных болезней и болезней органов дыхания - с 9,8% у мужчин и 8,2 у женщин в 1990 г. до 15,9% и 17,9 соответственно в 2006 г.

Обращают на себя внимание более высокие темпы роста  смертности женщин трудоспособного  возраста от перечисленных причин. Опережающий рост смертности от болезней социального неблагополучия свидетельствует  о маскулинизации смертности женского населения, т. е. о том, что женская  смертность приобретает черты мужской, которая в России чрезвычайно  высока. Негативные последствия этого  процесса усугубляются наиболее высокими темпами роста смертности в младшем  трудоспособном возрасте (до 40 лет) (см. рис. 2), что наносит более существенный ущерб продолжительности жизни.

Продолжительность жизни в интервале трудоспособного  возраста. Важнейшей характеристикой здоровья населения является ОПЖ, т.е. ожидаемая продолжительность предстоящей жизни при рождении. Наряду с интегральным показателем ОПЖ населения страны большое аналитическое значение имеет показатель средней продолжительности жизни мужчин и женщин в интервале трудоспособного возраста, поскольку «цена» демографических потерь в рабочих возрастах существенно выше. При этом важно дать количественную оценку ущерба от отдельных причин смерти для продолжительности жизни, чтобы определить возможное увеличение средней интервальной продолжительности жизни (ИПЖ) в случае устранения той или иной причины.

Эффект роста продолжительности  жизни при гипотетическом устранении отдельной причины смерти может  служить важнейшей характеристикой  при формировании системы мер, направленных на увеличение продолжительности жизни  населения страны.

По статистическим данным о численности и возрастно-половом  составе всего населения и  умерших от отдельных причин смерти авторами построены таблицы смертности и рассчитана ИПЖ мужчин (е_15-59) и женщин (е_15-54) в рабочих возрастах для 1998, 2005 и 2006 гг. Затем на основе обычных таблиц были построены гипотетические таблицы смертности, которые позволили оценить, насколько увеличилась бы ИПЖ при устранении отдельных причин смерти.

Гипотетическая вероятность  смерти при устранении определенной причины (qⁱ_x) в каждой возрастной группе рассчитывалась как разность между вероятностью смерти от всех причин (q_x) и вероятностью смерти от устраняемой причины (qⁱ_x). Разность между фактической ИПЖ (е_15-59(54)) и гипотетической ИПЖ (е^-i_15-59(54)) свидетельствует об эффекте устранения данной причины смерти² [11, 5, с. 463].

     Максимальное число лет, которое можно прожить в интервале трудоспособного возраста при отсутствии смертности, составляет 45 лет для мужчин и 40 лет для женщин. Для сравнения характеристик смертности населения трудоспособного возраста в 2005 и 2006 гг. был принят 1998 г., имеющий наилучшие показатели за весь период социально-экономического реформирования в стране. Анализ таблиц смертности мужского населения показал, что при возрастных уровнях смертности 1998 г. каждому мужчине предстояло прожить в интервале трудоспособного возраста в среднем 39,3 года из 45 потенциально возможных лет жизни, таким образом, средние потери лет жизни в расчете на каждого мужчину составляли 5,7 года.

Построение гипотетических таблиц смертности позволило определить, что самое большое увеличение ИПЖ мужчин в трудоспособном возрасте в 1998 г. могло быть при устранении внешних причин смерти (рис. 4). Возможный  эффект при условии устранения смертности от болезней системы кровообращения оказался ниже почти в 3 раза. На третьем  месте - эффект устранения новообразований, он составляет менее 14% гипотетического  роста ИПЖ при отсутствии внешних  причин. На четвертом, пятом и шестом местах - инфекционные и паразитарные болезни, болезни органов пищеварения и органов дыхания.

² Отметим, что общие потери человеко-лет жизни в интервале трудоспособного возраста, рассчитанные по основной таблице смертности, больше, чем сумма (суммарный эффект) человеко-лет жизни, полученных при устранении отдельных причин смерти. Это связано с тем, что для лиц, умерших от определенной причины, вероятность умереть от иной причины равна 0, а при построении гипотетической таблицы предполагается, что лица, умершие от устраняемой причины, продолжают жить и для них вероятность умереть в каждом возрасте от всех других причин такая же, как для остальных членов когорты, доживших до данного возраста. Таким образом, гипотетический эффект устранения определенной причины смерти меньше, чем ущерб для продолжительности жизни, причиняемый ею. Эти различия в данной статье не рассматриваются и термины «эффект» и «ущерб» (потери, недожитые человеко-годы) употребляются как синонимы.

В 2005 г. ИПЖ мужчин трудоспособного  возраста в России составляла 37,87 лет. Потери человеко-лет жизни увеличились  на 25,1% и составили 7,13 года в расчете  на одного мужчину. Возросли потери человеко-лет  от болезней системы кровообращения (в 1,4 раза), болезней органов пищеварения (в 2,2 раза), болезней органов дыхания (в 1,9 раза), инфекционных и паразитарных болезней (в 1,4 раза) и от травм и  отравлений (на 3,5 %). При этом почти  на четверть (22,5%) снизились потери от новообразований, хотя рост ИПЖ был  незначителен (0,09 года). Это привело  к изменению структуры потерь. На третье место вышли потери от болезней органов пищеварения, четвертое-пятое  заняли инфекционные болезни и новообразования  и шестое - болезни органов дыхания.

Ситуация в 2006 г. по сравнению  с 2005 г. улучшилась. Потери человеко-лет  жизни в трудоспособном возрасте сократились на 8,3%, от травм и  отравлений - на 7,4%, болезней системы  кровообращения - на 8,2%, органов дыхания - на 16,7%. Практически не изменилась смертность от остальных причин.

Анализ таблиц смертности женского населения показал, что  при возрастных уровнях смертности 1998 г. каждой женщине в среднем  предстояло прожить в интервале  трудоспособного возраста 38,8 года из 40 потенциальных лет жизни, т.е. средние  потери составили 1,2 года (рис. 5). Наибольший ущерб ИПЖ женщин, как и мужчин, наносили внешние причины смерти (42,5%), в меньшей степени - потери от новообразований (18,3%) и болезни системы  кровообращения (15,8%).

В 2005 г. потери по сравнению  с 1998 г. возросли на 0,36 года (30,0%). Увеличился ущерб ИПЖ от болезней системы  кровообращения, инфекционных и паразитарных болезней, болезней органов пищеварения, органов дыхания и от внешних  причин смерти. При этом на 8,1%, как  и у мужчин, сократились потери человеко-лет от новообразований.

В 2006 г. ущерб от преждевременных  смертей для женщин сократился по сравнению с 2005 г. на 8,3%. Снижение смертности в большей степени происходило  за счет болезней системы кровообращения и в меньшей - внешних причин смерти. Остались на прежнем уровне потери от инфекционных и паразитарных болезней и болезней органов пищеварения.

Показательно, что если в 1998 г. суммарный эффект устранения инфекционных и паразитарных болезней, болезней органов пищеварения и органов  дыхания у женщин составлял 0,11 человеко-лет, или 50% эффекта устранения новообразований (0,22), то в 2006 г., на фоне роста ИПЖ  потери человеко-лет жизни от первых трех классов причин смерти составили 0,27 года в расчете на каждую женщину  трудоспособного возраста и в 1,35 раза превысили потери от новообразований.

Таким образом, в 2006 г. наблюдались  позитивные изменения ОПЖ мужского и женского населения страны, в  том числе трудоспособного возраста, хотя ИПЖ не достигла уровня 1998 г. Разница  составила 0,84 года для мужчин и 0,23 года для женщин. Вместе с тем сохраняются  и некоторые негативные тенденции: деградация структуры причин смерти, рост доли экзогенных причин, средний  возраст смерти от которых, как правило, значительно ниже, чем от причин эндогенного характера (болезней сердечнососудистой и эндокринной системы, новообразований  и т.д.).

Именно более ранний средний  возраст смерти обусловливает вдвое  большие потери человеко-лет жизни  как у мужчин, так и у женщин в трудоспособном возрасте от класса внешних причин по сравнению с  болезнями системы кровообращения, хотя коэффициенты смертности от этих классов причин близки. Средний возраст  смерти от несчастных случаев, отравлений и травм в интервале трудоспособного  возраста составляет у мужчин 40,0 лет  и у женщин - 38,4 года, тогда как  от болезней системы кровообращения - соответственно 49,6 и 46,3 года. Таким  образом, вклад в уменьшение интервальной продолжительности предстоящей жизни каждого случая смерти вследствие воздействия внешних причин почти в 2 раза выше, чем от болезней системы кровообращения (соответственно у мужчин - 20,0 лет и 10,4 лет; у женщин - 16,6 и 8,7 лет).