Новаторство Крылова-баснописца

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ РЕСПУБЛИКИ БЕЛАРУСЬ

Белорусский государственный университет 
 

Филологический факультет

Кафедра истории русской  литературы 
 
 
 
 

Курсовая работа

Новаторство Крылова-баснописца 
 
 
 
 
 

     Выполнила студентка 2 курса,

     специальности «Русская филология»

     Боровик Екатерина 
 
 
 

     Научный руководитель:

     профессор С.Я. Гончарова-Грабовская 
 
 
 
 
 
 
 

Минск 2011 

Введение

     Иван Андреевич Крылов — русский поэт, прежде всего известный в русской литературе как создатель большого числа басен. Сын офицера. Служил в армии, был домашним учителем, затем работал в Публичной библиотеке в Санкт-Петербурге. В молодости Крылов был известен, прежде всего, как писатель-сатирик, издатель сатирического журнала «Почта духов» и ходившей в списках пародийной трагедии «Триумф», высмеивавшей Павла I. Крылов является автором более 200 басен с 1809 по 1843 год, они вышли в свет в девяти частях и переиздавались очень большими по тем временам тиражами. В 1842 году его произведения вышли в немецком переводе. Почти все басни Крылова, как ясное зеркало, отражает человеческие недостатки и несправедливые отношения между людьми.

     В наши дни слава Крылова вышла  далеко за пределы страны. Его басни  переведены на пятьдесят языков. У  Крылова были великие предшественники  в мировой басенной литературе, но только ему удалось внести в свои басни подлинно народный дух и реалистическую правдивость. 

     Данная работа посвящена изучению новаторства и достижений великого баснописца. Следует отметить, что это тема достаточно глубоко изучена. Ей посвящены работы Архипова В.А., Десницкого А.В.,  Коровина В.И., Степанова Н.Л., поэтому поиск и подбор литературы не составил большого труда. Исходя из этого,  мною была поставлена цель систематизировать и дать ясное и четкое представление о новаторстве Крылова-баснописца.

     Основой исследования в курсовой работе явились научные труды выдающегося отечественного исследователя Н.С. Степанова.

     Курсовая  работа состоит введения и заключения и четырех параграфов, в которых дается характеристика той или иной стороны басенного творчества Крылова. 
 
 

§1 Жанр

     Басня – один из наиболее распространенных во всей мировой литературе жанров, который имеет богатую и древнюю  традицию. Однако это не значит, что  сам жанр басни оставался неизменимым. На протяжении своей многовековой истории басня менялась, приобретала новые черты и свойства. Подлинно народной по своему содержанию и форме басня стала только у Крылова. В.Г. Белинский писал:  «Крылов возвел у нас басню до nec plus ultra совершенства…Замечу только, впрочем, я не первый, что басня оттого имела на Руси такой чрезвычайный успех, что родилась не случайно, а вследствие нашего народного духа, который страх как любит побасенки и применения. Вот самое убедительнейшее доказательство того, что литература должна быть народною, если хочет быть прочною и вечною».    [1, т.V с.262]

     Крылов  обратился к жанру басни не случайно, когда его как-то спросили, почему он пишет именно басни, тот ответил: «Этот род понятен каждому: его читают и слуги и дети…» [2, с.51]

     Впервые определение басни как жанра было дано Ломоносовым в его «Риторике» 1748 года. Ломоносов различал «басню», т.е. миф, фантастический рассказ, «краткий устный вымысл», служащий к «возбуждению веселия», и притчу, т.е. нравоучение, басню в нашем понимании.

     В русской литературе дорогу  Крылову проложил А. Сумароков, который создал «просторечный», народный жанр, опираясь на скоморошный, ярмарочный раешник. Сумароков придал басне не только яркий национальный, но и бурлескный характер. Крылов многому научился у Сумарокова, хотя и не пошел его путем. По словам Степанова, главное, что ему оказалось близко в сумароковских «притчах», - это погружение басни в жизнь, в быт, превращение ее в сценку, отказ от абстрактной аллегории. Действительно, предшественниками Крылова была проделана огромная работа, а великий русский баснописец широко использовал этот богатый опыт. Но только Крылов сделал басню подлинно народной, вдохнул в нее живую душу.

     Крылов-баснописец занимает особое место в литературе XIX века, ведь он прокладывал путь к реализму и народности творчества таких писателей как Грибоедов, Пушкин, Гоголь, Некрасов. « В то время, когда наша поэзия совершала так быстро своеобразный ход свой, воспитываясь поэтами всех веков и наций, обвеваясь звуками всех поэтических струн, пробуя все тоны и аккорды, один поэт оставался в стороне. Выбравши себе самую незаметную и узкую тропу, шел он по ней почти без шуму, пока не перерос других, как крепкий дуб перерастает всю рощу, вначале его скрывавшую. Этот поэт – Крылов. Выбрал он себе форму басни, всеми пренебреженную, как вещь старую, негодную для употребления и почти детскую игрушку,-  и в сей басне умел сделаться народным поэтом». [ 4, т.6 с.164]

     Как отмечает Н.Л. Степанов, Крылов полностью превратил условно-дидактический жанр басни в социальную сатиру, придал басенным образам реальность и типичность. Он решительно нарушил камерность поэтики сентиментализма – подчинение басни требованиям салонного изящества и чувствительности – и вернул ее к народным истокам, к ее сатирической направленности. В то же время он преодолел нормативное понимание басни как «низкого»  жанра, свойственное эстетике классицизма. Для него неприемлема басня ни как нравоучение, ни как абстрактная аллегория.

     Новаторство Крылова, своеобразие его творческого  метода не в том, что он отверг все, бывшее до него, а в том, что он, использовав достижения своих предшественников, сумел сделать басню многообразным и полноправным литературным жанром, придать ей русский национальный характер. Кроме того, басенное творчество Крылова открывало дорогу развитию русского критического реализма XIX века.

     Крыловская  басня вышла далеко за пределы  традиционных жанровых рамок. Она включила в себя и сюжетный рассказ-новеллу (такие басни, как «Три мужика», «Мот и Ласточка», «Мужик и Лиса»), и  сатирический памфлет ( «Рыбья пляска», «Пестрые овцы», «Щука»), и бытовую жанровую сценку («Два мужика», «Купец»), и классическую басню-аллегорию («Лев, Серна и Лиса», «Алкид» и др.), и восточное иносказание-аполог («Пустынник и Медведь», «Водолазы»), и меткую, злую эпиграмму («Клеветник и Змея», «Свинья под дубом»).

     Подавляющее количество сюжетов им взято из русской  жизни, из самой ее действительности. Современная ему действительность определила как силу обличения в  его баснях, так и их содержание, их темы. «У Крылова почти каждая басня имеет свой особый характер, свою манеру. Но главное, что отличает крыловские басни от  басен его предшественников и современников, - это реалистическая конкретность образов. В его баснях впервые в басенном жанре появились живые люди и звери, наделенные людскими характерами. С небывалой для басни смелостью и реалистической силой Крылов показывает типические характеры, находит те жизненные, конкретные черты и краски, каких не знала до него литература XVIII века». – говорит исследователь его творчества Н.С. Степанов. [11, с. 31]

     Басня – особенно трудный и требовательный жанр поэзии. В ней должны быть соблюдены  точные и идеальные пропорции, ее образы сочетают острую сатирическую направленность с глубиной мысли и широтой обобщения, что и позволяет ей сохранить свое значение в поколениях. Тем более велика заслуга Крылова, который не только создал басни, замечательные своим совершенством, но и явился новатором в басенном жанре, поднял его не новую высоту. 
 
 
 
 
 
 
 
 

§2 Традиция

     Жанр  басни на протяжении многих веков сохранил свои особенности: иносказательность, аллегоричность образов и сюжетную новеллистичность повествования. Как уже отмечалось раньше, Крылов воспринял и обогатил уже сложившуюся традицию басни.  «Но продолжение традиций не есть механическое следование им,- отмечает Н.Л.Степанов,- взяв из мировой басенной традиции то лучшее, что она дала, Крылов создавал свои басни на народной, национальной основе, выражая новые явления жизни». [11,c.37]

     Крылов  выступал новатором, превратившим басню, как мы уже указывали, из условно-аллегорического и дидактического жанра в реалистическое произведение.

     Басни великого русского баснописца продолжали длительную и плодотворную традицию Эзопа, Федра, Лафонтена, Сумарокова, Хемницера  и др. Большое влияние на Крылова оказали басни Лафонтена, который сделал решительный шаг к сближению басни с жизнью, оживил ее тонким юмором. «Здесь объясняется то преимущество, - писал Н.Полевой, - какое Крылов, бесспорно, имеет в нашем убеждении перед всеми предшественниками и последователями. Он был естественно умен, а они умничали, он одевался в басню, чтобы сказать свое, а они думали, что в форме басни вся задача; он самобытен – они подражатели…» [9, c.400]

     В отличие от предшественников, у Крылова  басни, написанные на традиционные сюжеты, восходящие к Лафонтену и античной басне, занимают лишь треть всего его басенного творчества. Остальные созданы либо самим Крыловым, либо взяты из русских пословиц и сказок.

     Сюжет в басне сжат и лаконичен, хотя и обрастает рядом бытовых  и психологических моментов. По словам Степанова, у Крылова сюжетная насыщенность, действенность ситуаций всегда мотивированы, естественно вытекают из характеров его басенных персонажей. Поэтому традиционный сюжет не мешает самостоятельности автора. В знакомые сюжеты вкладывается новое идейное содержание. Искусство баснописца, как указывал Белинский, заключается не только в том, «чтобы выдумать сюжет для басни», но и в том, чтобы уметь «рассказать и применить» уже известные сюжеты.

     Басня Эзопа выглядит по сравнению с  басней Крылова как схема, лишенная живых бытовых красок и подробностей. Персонажи эзоповских басен – условные маски.  «В ней нет развернутого образа, характеров. Она является лишь нравоучительным примером, дидактическим поучением. Крылов на основе этой схемы вывешивает свои живописные узоры». [11, c.41] Своеобразие крыловских басен в том, что он смело очеловечивает традиционные звериные персонажи. Это не говорящие аллегорические звери басен Эзопа, а люди со своими характерами, профессиями, социальным положением, языком и  т.д. Это все и заставляет забывать читателя о том, что пред ним условные животные маски.

     В качестве примера возьмем басню  Крылова «Ворона и Лисица», которой он начинал свою книгу басен. Сюжет этой басни восходит к античным басням Эзопа и Федра, однако эти басни дают лишь голую, лишенную эмоциональных и живописных подробностей схему. Тредиаковский пересказал эту басню хореическими стихами, очень близко к Федру. У Сумарокова эта басня выглядит архаично и неуклюже, сюжет излагается многословно, с ненужными подробностями. Крылов же сумел передать тонкие оттенки лести Лисы и тщеславия Вороны. «Крылов в басне «Ворона и Лисица» широко использовал опыт своих предшественников и в то же время пошел дальше их. Он заново создал свою басню, удивительно гармоничную и необычайно богатую по языковым оттенкам и психологической тонкости трактовки характеров». [11, c.45] Уже самое начало басни у Крылова, такое разговорное, вкрадчивое: « Вороне где-то бог послал кусочек сыру». У Лафонтена басня начинается так:

     Mattre Corbeau sur un arbe perche.

     Tenait en son bec un fromage.¹

     Можно привести еще множество примеров живописного стиля Крылова. Во всех случаях, когда баснописец пользуется теми же сюжетами, что и Лафонтен, он придаем им русский национальный характер. Крылов зачастую обращается и к сюжетам своих русских предшественников и заново, по своему, рассказывает их. Больше всего у него перекличек с баснями Сумарокова и Хемницера. Однако ни у кого из предшественников нет того национального русского колорита, который проявляется у Крылова. Такие обращения, как «кум милый», «кумушка», образные выражения и эпитеты – «лето красное», «зима катит в глаза» и т.п. – сразу водят в стихию русской народной речи, языка сказок и песен.

     Басни Крылова всеми своими корнями связаны с жизнью, с действительностью. В этом источник их реализма.  «Хотя он и брал содержание некоторых своих басен из Лафонтена, но переводчиком его назвать нельзя, его исключительно русская натура все перерабатывала в русские формы и все переводила через русский дух» - писал о Крылове Белинский. [1, т.V с.266]

     Справедливо сказал о высоком мастерстве басен  Крылова советский поэт Николай  Тихонов: «Прелесть басенного стиха  Крылова встает особенно ярко, когда  вы сравниваете его с баснями  его предшественников – Сумарокова, Хемницера, Дмитриева. Он вывел басню на такую высоту, дал ей такой проницательный смысл, такой широкий характер, такой богатый язык, что ни один из них не может с ним сравниться. Непревзойденным мастером басни остается он и по сей день».  [11, c.61]