Корней Чуковский. Биография. Анализ произведения Муха-Цокотуха

Государственное образовательное учреждение высшего  профессионального образования

Московский  Педагогический Государственный Университет 
 
 
 
 
 
 

Реферат на тему:

«Корней Чуковский. Биография. Анализ произведения Муха-Цокотуха» 
 
 
 
 

Москва 2011г.

Содержание. 

Общие сведения…………………………………………………………………………………………2

Биография…………………………………………………………………………………………………..2

Жизнь писателя…………………………………………………………………………………………..3

Анализ  произведения «Муха-Цокотуха»………………………………………………….14

Заключение......................................................................................................19

Используемая  литература…………………………………………………………………………..21 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Корней  Чуковский (1882 — 1969гг).

Русский писатель, литературовед, фоктор филологических наук. Настоящие имя и фамилия Николай Васильевич Корнейчуков. Произведения для детей в стихах и прозе ("Мойдодыр", "Тараканище", "Айболит" и др.) построены в виде комической остросюжетной "игры" с назидательной целью. Книги: "Мастерство Некрасова" (1952, Ленинская премия, 1962), о А. П. Чехове, У. Уитмене, Искусстве перевода, русском языке, о детской психологии и речи ("От двух до пяти", 1928). Критика, переводы, художественные мемуары. Дневники.

Биография.

Родился 19 марта (31 н.с.) в Петербурге. Когда ему было три года, родители развелись, он остался с матерью. Жили на юге, в бедности. Учился в одесской гимназии, из пятого класса которой был исключен, когда по специальному указу учебные заведения "освобождали" от детей "низкого" происхождения.

С юношеских лет  вел трудовую жизнь, много читал, изучил самостоятельно английский и  французский языки. В 1901 начал печататься в газете "Одесские новости", в  качестве корреспондента которой был  в 1903 направлен в Лондон. Целый  год жил в Англии, изучал английскую литературу, писал о ней в русской  печати. После возвращения поселился  в Петербурге, занялся литературной критикой, сотрудничал в журнале "Весы".

В 1905 Чуковский организовал  еженедельный сатирический журнал "Сигнал" (финансировал его певец большого театра Л. Собинов), где помещались карикатуры и стихи антиправительственного содержания. Журнал подвергся репрессиям за "поношение существующего порядка", издатель был приговорен к шести  месяцам заключения. После революции 1905 — 1907 критические очерки Чуковского появились в различных изданиях, позднее были собраны в книгах "От Чехова до наших дней" (1908), "Критические рассказы" (1911), "Лица и маски" (1914) и др.

В 1912 Чуковский поселился  в финском местечке Куоккола, где подружился с И. Репиным, Короленко, Андреевым, А. Толстым, В. Маяковским и др.

Позднее он напишет  мемуарно-художественные книги об этих людях. Многогранность интересов Чуковского выразилась в его литературной деятельности: издал переводы из У. Уитмена, изучал литературу для детей, детское словесное  творчество, работал над наследием  Н. Некрасова, своего любимого поэта. Выпустил книгу "Некрасов как художник" (1922), сборник статей "Некрасов" (1926), книгу "Мастерство Некрасова" (1952).

В 1916 по приглашению  Горького Чуковский стал руководить детским отделом издательства "Парус" и начинает писать для детей: стихотворные сказки "Крокодил" (1916), "Мойдодыр" (1923), "Муха-цокотуха" (1924), "Бармалей" (1925), "Айболит" (1929) и др.

Чуковскому принадлежит  целая серия книг о мастерстве перевода: "Принципы художественного  перевода" (1919), "Искусство перевода" (1930, 1936), "Высокое искусство" (1941, 1968). В 1967 вышла книга "О Чехове".

В последние годы жизни он выступал со статьями-эссе о Зощенко, Житкове, Ахматовой, Пастернаке и многих других.

Он родился в 1882 году в Петербурге, у Пяти Углов, был крещён Николаем. Затем в метрике следовало имя его матери - "украинской девицы" Екатерины Осиповны Корнейчуковой - и страшное слово: незаконнорожденный. Только своему дневнику Чуковский и доверил беспощадные слова об этом приговоре, вынесенном ему и его сестре Марусе. Он был уверен, что признать себя "незаконным" значит опозорить мать, что быть "байструком" - чудовищно, что пережить этот стыд не удастся никогда. "Раздребежжилась моя "честность с собою" еще в молодости. И отсюда завелась привычка мешать боль, шутовство и ложь - никогда не показывать людям себя..."

 Маленький Коля  вряд ли помнил, почему любимая  мама забрала его с сестрой  из Петербурга в Одессу. Скорее  всего, состоятельные родители  таинственного столичного студента  не захотели принять в дом  украинку, которая зарабатывала  на жизнь стиркой и стряпней, а молодой человек не посмел  их ослушаться. Но если бы много  лет спустя старшая дочь писателя, и сама писательница, Лидия Корнеевна Чуковская, не рассказала в своей книге "Памяти детства" трагическую историю, свидетельницей которой она была в раннем детстве, биографы Чуковского могли с легкостью написать: "Своего отца он не знал".

Все-таки знал. Будучи уже известным литератором, давно  покинув опостылевшую Одессу и живя в финском местечке Куоккала, Чуковский  неожиданно привез в дом дедушку своих троих детей. Было обещано, что тот погостит несколько дней, но сын неожиданно и быстро выгнал его. О чем они перед этим беседовали, закрывшись наверху в кабинете, - неизвестно. "Почему никто не обедает?" - как ни в чем не бывало спросил Корней Иванович, закрыв за отцом калитку. Больше об этом человеке в доме никогда не говорили. Можно предположить только, что возможные объяснения сын не принял, не простил, что был навсегда оскорблен за мать. Что какая-то отцовская фраза не могла иметь права на существование. Но его мама всю жизнь любила отца своих незаконнорожденных детей - в одесском доме Корнейчуковых всегда висел портрет бородатого мужчины.

Для Корнея Ивановича  быт Одессы его детства навсегда остался символом пошлости, и он всеми силами старался забыть этот город. Во второй половине тридцатых  он приехал в Одессу, впервые после  того, как покинул ее в 1906 году. Но к дому, где прошла его "раздребежженная юность", даже не подошел. Избавиться от прошлого так и не удалось - свой псевдоним, ставший потом именем, Корней Чуковский, сын сделал из маминой фамилии. Его страстью, религией, смыслом жизни с детства стала литература. Вертлявый мальчишка, еще не исключенный из одесской гимназии по указу о "кухаркиных детях", он убегал в парк с книжкой Овидия и читал вслух "Науку любви", упиваясь словами, складывающимися в волшебную мелодию. Позже, выучив по растрепанному самоучителю английский, он так же будет убегать к морю на волнорез, читая, пополам с шумом прибоя, открытого им поэта Уолта Уитмена. Вряд ли он мог тогда предположить, что ему предстоит писать об этом великом американце просветительские книги, что предисловие к одной из первых (включающей и его переводы) напишет будущий старший друг - художник Илья Репин. Вскоре литературным и человеческим идеалом станет для будущего критика его современник Антон Павлович Чехов. Ему Чуковский посвятит всю жизнь, год за годом открывая в любимом писателе то, чего не захотели, не смогли увидеть современники. Тогда никто не мог знать, что за исследования литературной и человеческой судьбы другого писателя, Некрасова, через шестьдесят лет старейший европейский университет присудит ему звание Почетного доктора литературы. И "вслед" за Иваном Тургеневым ему, кухаркиному сыну, наденут на плечи оксфордскую шелковую мантию...

Публицистический  дебют девятнадцатилетнего Чуковского состоялся в газете "Одесские новости". Туда его заставил пойти  старший приятель по гимназии, чью  энергию Чуковский позже сравнит  с моцартовской и напишет об исходившей от друга "духовной радиации". Сегодня  именем этого яркого писателя, переводчика  и знаменитого сиониста в Израиле  названы десятки улиц, оно известно всему просвещенному миру: Владимир Жаботинский.

Будущий политический лидер ввел Чуковского в литературу, развил его любовь к языку и  сумел разглядеть талант критика. Так, с 1901 года, сначала в "Одесских новостях", потом в других изданиях, начали появляться статьи молодого публициста Чуковского. А поскольку в редакции он был единственным, кто читал  приходившие по почте английские и американские газеты, то через  два года, по рекомендации все того же Жаботинского, Чуковский отправляется корреспондентом в Англию.

Как он гордился перед  молодой женой Машей, с которой  обвенчался накануне отъезда в Лондон (миловидной барышней, за которой, кстати, будет ухаживать Маяковский, гостивший  в Куоккале у Чуковских), что они  обедают за одним столом с капитаном! И как сконфузился в Лондоне, когда обнаружилось, что не понимает английских слов на слух! По одной из легенд в том самоучителе, который  он когда-то приобрел у одесского  букиниста, не хватало страниц, посвященных  произношению. Молодой писатель Корней Чуковский произносил слова так, как они пишутся: "writer" звучало у него как "вритер"...

Полтора года зарубежной жизни были неровными. Политическая ситуация в России менялась, на горизонте  Черного моря замаячил призрак мятежного  броненосца "Потемкин" (Чуковский, к тому времени уже вернувшийся  в Россию, поднимется на его борт, захватив с собой квасу для  восставших), "брожение в умах" ширилось. По решению одесского градоначальника  газета перестала продаваться в  розницу, гонорары авторам не высылались.

Отправив молодую  жену обратно в Одессу, "мистер" Чуковский селился по все более  и более бедным адресам, но продолжал  ежедневно посещать бесплатный читальный  зал библиотеки Британского музея, где читал запоем английских писателей, историков, философов и - критиков-публицистов, тех, кто помогал ему вырабатывать собственный стиль, который называли "парадоксальным и остроумным". Он никого не забыл и в "Оксфордской  речи" с благодарностью назвал и  Эдгара По, и Диккенса, и Томаса Маколея, и Честертона, и Элиота, и Макса Бирбома. В 1962 году с оксфордской трибуны он озвучил свою так и не осуществленную мечту: издать на русском сборник лучших английских "эссеев". А пока, вернувшись в Россию, он затеял издание сатирического журнала "Сигнал", но оказался в тюрьме за "оскорбление высочайшей фамилии". В ожидании суда, в одиночной камере, он читает вслух О.Генри, громко хохочет, пугая надзирателей (русский некролог О. Генри потом предстоит написать именно Чуковскому, в 1910 году его опубликует влиятельная газета "Речь").

Постепенно имя  молодого критика становится нарицательным, на него рисуют карикатуры, и к печати готовится сразу несколько его  книг: собрание избранных статей, исследование "Нат Пинкертон и современная литература" (анализирующее явление, которое впоследствии назовут "массовой культурой"). Наконец, книга о самом известном писателе этих лет - Леониде Андрееве. Все три выходят в 1908 году, а первый в жизни сборник статей под названием "От Чехова до наших дней" печатается в течение одного года трижды. Реакция на его статьи никогда не была скучной. Узнав из рецензии Чуковского, что скандальный роман "Санин" кажется написанным одним из его персонажей - "не могущим и не хотящим, а все-таки лезущим" на барышню господином, - писатель Арцыбашев пытался вызвать критика на дуэль. Убийственное замечание Чуковского, что Леонид Андреев пишет свои пьесы будто шваброй на заборе, не обидело знаменитого беллетриста. Он заинтересовался такими взглядами на свое творчество, подружился с Чуковским и приглашал его к себе...пожить. А спустя почти столетие именно Корнея Ивановича Чуковского назовут лучшим критиком Серебряного века. И как же он в старости удивится, услышав от Александра Солженицына восторженные оценки своей первой книжке - "От Чехова до наших дней"!

В 1906 году семейство  Чуковских из Одессы перебирается под  Петербург, снимая дачу в местечке Куоккала. В этом литературном поселке, похожем  на будущие Переделкино или Болшево, живут многие герои "критических рассказов" Чуковского. Близким другом надолго станет для него Илья Репин. Репину Чуковский будет позировать для трех сюжетных картин и одного портрета, практически заставит его написать мемуары и станет их редактором, представит ему всех своих героев - от футуристов до Есенина и Мандельштама - и напишет о нем самом удивительную книгу. Кстати, именно знаменитый художник придумал название легендарному домашнему альманаху Чуковского - "Чукоккала", собравшему на своих страницах автографы Конан Дойля и Маяковского, рисунки Шаляпина и... стихи Репина. Альманах "Чукоккала" никогда не был собранием автографов, а всегда - полем для игры. Игра была естественной формой общения Корнея Ивановича и с собственными детьми. Лидия Чуковская точно передает ощущение счастья, которым наполняло общение с отцом ее детство: "В состав воздуха, окружавшего нас, входило и чтение лекций в беседке у Репина, и чтение стихов, и разговоры, и споры, и игра в городки, и другие игры, главным образом литературные, но ни грана умственного безделья". Куоккальское счастье разрушил 1917 год.

Жизнь сломалась. В  ноябре 1919 года, после мрачного вечера памяти Леонида Андреева в нетопленном  зале Тенишевского училища - недавно престижнейшего петербургского лицея, в котором после революции проходили бесконечные лекции и диспуты, - Чуковский записал в дневнике: "Прежней культурной среды уже нет - она погибла, и нужно столетие, чтобы создать ее. Сколько-нибудь сложного не понимают. Я люблю Андреева сквозь иронию, но это уже недоступно. Иронию понимают только тонкие люди, а не комиссары".