Есенин. Фольклор

Введение

Поэта Сергея Есенина подарила нам сама народная жизнь, народная Русь: "рязанские поля, где мужики косили, где сеяли свой хлеб". С ранних лет его окружал мир песен, сказаний, преданий и народно-поэтических образов. Сергей рос у бабушки Аграфены Панкратьевны Есениной, затем в доме деда Титова. Бабушка рассказывала любимому внуку сказки, дед часто напевал ему народные песни. "Он заставлял петь всех приходящих к нему, — вспоминали друзья поэта. — Он знал песню, как теперь редко кто знает, и любил ее — грустную, задорную, старинную, современную".

В народных сказаниях, поговорках, загадках таилось для молодого поэта  неисчерпаемое богатство образов, сюжетов, оборотов речи. Не случайно поэт Владимир Маяковский говорил, что Есенин стал "подмастерьем у народа, у  языкотворца".

Творчество Есенина многогранно  во всем: в содержании и форме, в  полифоничности образов и смыслов одного и того же значения, в разнообразии подходов, тем, мотивов и художественных средств их воплощения: традиционных и новаторских, народных, фольклорных, литературных, христианских и языческих, жизнеподобных и фантастических, русских и иностранных, коллективных (так называемых вечных) и индивидуальных, авторских. Это свидетельствует о необъятности наследия поэта по широте, глубине и масштабности.

Углубленный анализ одной  из составляющих есенинского мира можно  показать на примере исследования народно-поэтического источника творчества Есенина. В последнее время народно-поэтическая составляющая художественно-философского мира Есенина интенсивно исследуется в отечественном и зарубежном есениноведении. Достаточно назвать работы Н.К. Гудзием, Д.С.Лихачевым, Б.А. Рыбаков, С.Г. Семеновой, А.И. Михайлова, Т.К. Савченко, Н.И. Шубниковой-Гусевой, Н.М. Солнцевой, Л.А. Киселевой (Украина), Э.Б. Мекша (Латвия), Е. Шокальского и А. Маймие-Скуловой (Польша), М. Никё (Франция), М. Павловски (США) и др.

Недостаток прямых данных по истории  фольклора вызывает особую необходимость  обратиться к исследованию книжных  источников, которые могут содержать  важные данные для характеристики народной поэзии изучаемой эпохи. Первостепенное значение в этом плане имеет «Повесть о разорении Рязани Батыем», в  которой, как давно замечали ученые, сохраняются в переработанном виде следы народной поэзии XIII века. Исследователи  сделали немало ценных и правильных наблюдений и сопоставлений, касающихся связи с фольклором отдельных  мест «Повестив. Мы видим главную  свою задачу в том, чтобы попытаться восстановить по сохранившимся следам целое, увидеть, что же представляли собой те народно-поэтические произведения, которые использовал неизвестный автор «Повести», особенности какой жанровой системы они в себе заключают. Задача эта осложняется тем, что в «Повести» фольклорная и книжная стилистика, литературные и народно-поэтические образы, мотивы фольклорных источников и собственная авторская выдумка составляют своеобразный художественный сплав.

Однако в сплаве этом могут быть выделены его первоначальные слагаемые. Методически вполне возможно с большой  долей определенности отделить собственно книжные элементы — то, что органически  не свойственно народной поэзии В своем стремлении сблизить фольклор и книжность, подчинить содержание народно-поэтических произведений конкретным литературным задачам, включить это содержание непосредственно в книжное повествование автор, однако, не доходил до того, чтобы полностью уничтожить оригинальность и свое образие народной поэзии. Многое от этой оригинальности со хранилось. Сохранились народно-поэтические элементы (отдельные мотивы, образы, стилистические детали). Известно, что в фольклоре такие элементы не безразличны по отношению к целому. Анализ отдельных мотивов и образов может привести к восстановлению недостающих звеньев, к реконструкции целых сюжетов и выяснению их жанровой принадлежности. Такой анализ применительно к «Повести о разорении Рязани Батыем» осуществлен автором настоящей книги в статьях, которые ранее уже увидели свет. Это дает возможность, не повторяя во всем объеме довольно сложной аргументации, ограничиться здесь изложением основных наблюдений, важных для решения вопросов о развитии русского историко-песенного фольклора в XIII веке.

В данном исследовании предпринята  попытка изучить фольклорные  традиции в поэме Есенина «Песнь о Евпатии Коловрате». Как известно, лирика С. А. Есенина отличается народностью. Поэтому исследование фольклорных традиций в раннем творчестве Есенина определённый интерес.

Цель курсовой работы – выявление фольклорных особенностей в поэме «Песнь о Евпатии Коловрате» С. А. Есенина.

Эта цель определяет следующие задачи:

1) рассмотреть историю создания и проанализировать «Повесть о  разорении Рязани Батыем», ставшей прообразом к написанию есенинской поэмы о Евпатии Коловрате;

2) исследовать историю  создания «Песни о Евпатии Коловрате»;

3) изучить фольклорные  традиции в «Песни о Евпатии Коловрате»

С.А. Есенина.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Содержание

Введение

Глава 1. «Повесть о разорении  Рязани Батыем»

1.1  История создания……………………………………………………………..

1.2 Анализ Повести о разорении Рязани Батыем.

Глава 2. «Песнь о Евпатии Коловрате» Есенина.

2.1. История создания

2.2. Анализ произведения «Песнь о Евпатии Коловрате» Есенина

(тема, композиция, жанр, художественные  средства, основная мысль, анализ  образов)

Глава 3. Фольклорные элементы "Песнь о Евпатии Коловрате"

Заключение

Список использованной литературы

Содержание.

После каждого параграфа  каждой главы делать выводы.

Заключение (выписать все выводы, сделанные в параграфах и сравнить фольклорные элементы Повести и Песни; наметить перспективы  данного исследования)

Список литературы. (необходимо подготовить примерный список, чтобы показать руководителю).

 Дала также  Лихачева "Великое наследие" (сравнить  с Гудзием).

Рыбакова "Летописи, былины, сказания"

В работе писать не сплошным текстом, а со сносками (откуда берется материал). Пользоваться либо пересказом, либо цитатами.

Авдотья Рязаночка - приемы фольклора.

Кто считал, что  Повесть о разорении Рязани Батыем является былиной? (развить эту тему более подробнее, т.к. мы сказали, что Повесть - это больше песнь).

Литература и  фольклор 9-11 класс. Спецкурс. (для определения перспектив: подходит "Песнь о Евпатии Коловрате" для спецкурса или нет?)

 

Как рассказывается о татарах. Сравнение с былинами.

Откуда Есенин взял сюжет: изучал ДРЛ специально или  ещё каким-то образом.

В целом, Георгина Михайловна осталась довольной.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава 1. «Повесть о разорении Рязани Батыем»

1.1 История создания

Повесть о разорении Рязани Батыем — одно из самых совершенных, по мнению исследователей, произведений литературы Древней Руси. Это произведение, посвященное взятию Рязани монголо-татарами в декабре 1237 г., дошла в списках, самые старшие из которых датируются второй третью XVI в.  Повесть, впервые опубликованная И. П. Сахаровым по тексту поздней (XVI в.) редакции в 1841 г., была включена во все общие курсы истории древнерусской литературы, учебники и учебные пособия, то тексты других частей цикла (и текст самой Повести по древнейшим спискам) были впервые опубликованы Д. С. Лихачевым, которым были выявлены 34 списка XVI—XVIII вв., выделены редакции памятника, дана их классификация и определены особенности каждой из них¹. Опубликовав в 1947 г. последнюю, неоконченную работу В. Л. Комаровича о цикле повестей о Николе Заразском, в которой основой цикла названо Сказание, а Повесть его распространением, Д. С. Лихачев в своем исследовании отметил «разнотипность, разновременность и неравноценность» составляющих цикл произведений². Он писал, что воинская повесть относится к лучшим после «Слова о полку Игореве» произведениям древнерусской литературы, другие же части цикла «достаточно трафаретны», причем Повесть «не могла быть создана при церкви Николы ее служителями, она только была включена в Заразский цикл»³. Д. С. Лихачев дал обоснование маршрута Евстафия с иконой (в Рязань «идти через Половецкие степи было уже опасно: ...все пришло в движение после Калкской битвы. Поэтому Евстафий плывет из Крыма, также в 1223 г. захваченного монголо-татарами, вокруг Европы из моря Понтийского (Черного, или Русского) в Варяжское (Балтийское)»). Окончательное оформление цикла повестей о Николе Заразском, как следует из работ Д. С. Лихачева, относится к 1530-м гг. А. Поппэ, исследовав происхождение культа Николы Корсунского, доказал позднее его происхождение, появление которого связал с той же датой — 1530-ми гг. К этому же времени исследователь отнес и сложение Сказания. Очевидно, что все произведения цикла (за исключением «Повести о разорении Рязани Батыем») связаны темой чудес Николы и его иконы, имеют ряд повторяющихся мотивов: слепота Владимира Святославича перед крещением — слепота Евстафия как наказание за ослушание Николы; явление Николы Евстафию — явление князю Федору («Сказание»); исцеление Евстафия — исцеление жены Евстафия («Сказание») — исцеление Сазона — исцеление глухонемого Климента («Коломенское чудо»); чудесное перенесение иконы к «старому престолу» в Заразск является своего рода редукцией сюжета долгого шествия иконы из Корсуня. Главной темой произведений являются чудеса Николы и его иконы, оформленные в жанре «чуда». И только Повесть, ориентированная на традиции воинского повествования, не содержит чудес святыни.

Историк Д.С.Лихачев отмечает, что в этих трех древнейших списках отражены три разновидности текста.  В соих комментариях к тексту Д.С.Лихачев отмечает, что, автор «составлял не былину и не историческую песнь, но в своем книжном, произведении он прибег только к тем книжным художественным средствам, которые не противоречили его собственным народным вкусам, и к тем средствам народной поэзии, которые можно было ввести в книжность без решительной ломки всей книжной системы творчества средневековья»⁴.

В своей книге "История русской литературы 10-17 веков" он приводит классификацию текста.  Существенно и то, что в старших списках Повести читается в составе цикла сочинений о Николе Заразском, образованном “Сказанием о перенесении Николина образа из Корсуня в Рязань” (в 1225 г.), Повесть “Коломенским чудом” (о событиях 1521 и 1531 гг.) и “Родом поповским”, доведенным до 1561— 1615 гг. Таким образом, возникают проблемы о соотношении старших редакций Повести и о степени близости их архетипу; о художественной организации ее текста и о хронологических рамках его создания; о времени появления Заразского цикла и о соотношении входящих в него произведений. В. В.Кусков считал, что Повесть является позднейшим распространением “Сказания о перенесении Николина образа”, а временем создания цикла считал 1530—1560 гг. Д. С. Лихачев на основе изучения 34 списков XVI—XVIII вв. выделил редакции памятника, дал их классификацию, определил особенности каждой из них. Им отмечены “разнотипность, разновременность и неравноценность” составляющих цикл произведений, подчеркнуто, что Повесть “только была включена в Заразский цикл”, а ее создание отнесено к 1-й пол. XIV в. Н.К.Гудзий доказал позднее происхождение культа Николы Корсунского (Заразского), появление которого связал с 1530-ми гг., к этому же времени им относится и создание “Сказания о перенесении Николина образа”. И. А. Евсеева на основе изучения образующих Заразский цикл произведений также пришла к выводу, что он, за исключением П., был создан в 1530-х гг. и объединен темой чудес Николы и его иконы. Таким образом, П. до включения в цикл около 200 лет существовала как самостоятельное произведение.

Точнее всего история  разгрома Рязани изложена в Новгородской I летописи, куда она попала, как было доказано Д. С. Лихачевым, из не дошедшей до нас Рязанской летописи, но в Повести исторический факт взятия столицы Рязанского княжества стал основой литературного сюжета, подчиненного четкому идейно-художественному замыслу автора. Нашествие монголо-татар воспринималось современниками как конец света, как “великая конечная погибель” (сравнение “Повесть о битве на Калке”, “Слово о погибели Русской земли”, проповеди Серапиона Владимирского). Созданная, по наблюдению В.В.Кускова, на основе структуры “летописной повести” (изложение обстоятельств смерти князя, плач по нему, погребение, похвала умершему), Повесть, описавшая смерть целого города и рода рязанских князей, плач по ним, рассказ о погребении и похвалу подчинила главной идее — “великой конечной погибели” представляет собой глубокий исторический материал. Действия рязанских князей в Повести подчинены идеальному представлению автора о том, как должно сражаться за Русь. Если в летописях сообщается, что князья бились в осаде, то в тексте памятника рассказано о том, что они как равные выступили навстречу “велицей силе” Батыя, что подтверждает наблюдение о том, что “русское понятие о храбрости — это удаль... это храбрость, умноженная на простор для выявления этой храбрости. Нельзя быть удалым, храбро отсиживаясь в укрепленном месте”. Описание битвы “рязанского господства” на сюжетном уровне реализует фразу похвалы: “паче меры храбры”⁵.

В Повести монголо-татары стали победителями не потому, что есть побежденные, а потому, что их противников не осталось в живых. Федор Юрьевич, посланный к Батыю с дарами, был убит, отказав царю в праве победителя. Гибель Евпраксии с сыном — не только рассказ о супружеской любви, но и подтверждение этого отказа. Невозможность оставаться в живых побежденным подвигла Евпатия Коловрата с дружиной в 1700 человек напасть на с”аны Батыя. Темой, соединившей воедино все эпизоды Повести, является тема смерти. Рефрен “вси равно умроша и едину чашу смертныю пиша. Ни един от них возвратися вспять, но вси вкупе мертви лежаша” читается в Повести трижды (после описания гибели князей с дружиной; после гибели Рязани; в авторском плаче над погибшими дружинами) и содержит ее ключевой образ — “единой смертной чаши” для всех: князей, священников, народа. С этим связана основная эмоциональная тональность произведения и использование в качестве композиционной единицы формы плача. В тексте Повести их 7: над телом Федора плакал Апоница; об убитом Федоре плакал “весь град на мног час”; “в горести души своея” над Рязанской землей, а потом и Рязанью плакал Евпатий Коловрат; над пепелищем и убитыми братьями плакал Ингварь Ингоревич; можно говорить и об авторском плаче в Повести. Все плачи связаны способом построения (восприятие картины смерти — плач — переход к новой ситуации), причем их разнообразие достигается за счет варьирования (разрастания, усложнения перечислениями, удвоений) каждой из трех составляющих.

Публицистичность звучания, эмоциональность плачей, общность художественных приемов и, наконец, основная идея сближают Повесть с литературой 70-х гг. XIII в. Допущенные исторические неточности могут быть объяснены не эпической отдаленностью, а художественными задачами автора (так, например, гибель Олега Красного — по Повести первого русского князя, погибшего за веру,— окружает ореолом святости всех рязанских князей) или публицистическими целями (возможно, борьба за Муром и Коломну с Московским княжеством сделала нужным присутствие в братском войске князей Давыда Муромского и Глеба Коломенского).

Н.К. Гудзий отмечает, что  рассказ о Евпатии Коловрате в "Повести о разорении Батыем Рязани в 1237 г.", очевидно, "восходит к особым народным историческим песням"; "в основу ее легло устное эпическое произведение"⁶.

Талант автора Повести отмечался многими исследователями. Д. С. Лихачев писал о “единственном дошедшем до нас памятнике рязанской литературы”: “Созданное на пепелище, оно сохранило тот великолепный “пошиб” и точность стилистического чекана, по которым опознается не только личная одаренность автора, но и принадлежность его к целой школе мастерства”⁷. Повесть оказала влияние на многие произведения древнерусской литературы (“Задонщину”, “Повесть о взятии Царьграда турками” Нестора-Искандера, “Повесть о нашествии Тохтамыша” и др.). В литературе нового времени текст повести был использован в романе В. Яна “Батый”, стал толчком для создания С. Есениным поэмы “Евпатий Коловрат”.