Автор: Пользователь скрыл имя, 09 Марта 2012 в 09:28, контрольная работа
В юридической литературе значительное внимание уделяется проблеме международной правосубъектности применительно к сложным государствам. По сути дела в наши дни этот вопрос касается только федерации и рассматривается в плане наличия или отсутствия суверенитета и международной правосубъектности ее членов. Что касается конфедерации, то она сложным государством вовсе и не является, это всего лишь союз двух или более суверенных государств.
МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РФ
ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ БЮДЖЕТНОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ
ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ
«БАШКИРСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»
Институт права
Кафедра международного права и международных отношений
КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА
по дисциплине «Международное право»
Тема № 3 «Правовое положение субъектов сложных государств в современной международной системе»
Уфа – 2012
1. Теоретические воззрения к вопросу о международной правосубъектности субъектов государств.
В юридической литературе значительное внимание уделяется проблеме международной правосубъектности применительно к сложным государствам. По сути дела в наши дни этот вопрос касается только федерации и рассматривается в плане наличия или отсутствия суверенитета и международной правосубъектности ее членов. Что касается конфедерации, то она сложным государством вовсе и не является, это всего лишь союз двух или более суверенных государств.
В таком конфедеративном союзе международной правосубъектностью в полном объеме обладают лишь государства-члены, а сами центральные власти (общие органы конфедеративного союза) наделены лишь ограниченными внешнеполитическими полномочиями, объем которых зависит от волеизъявления государств - членов конфедерации. Международная правосубъектность конфедерации, таким образом, приближается по своему уровню к правосубъектности международных межправительственных организаций.
Совсем по-иному обстоит дело в союзном государстве (федерации). В классической федерации международной правосубъектностью в полном объеме (наряду с другими суверенными государствами) обладает лишь федерация как таковая в лице ее центральных (федеральных) органов. Международная правосубъектность составных частей федерации (кантонов, земель, штатов и т.п.) либо категорически отрицается, либо ее проявление допускается с согласия федеральных властей в ограниченном объеме.
Осуществление внешних связей регионов невозможно без международного и национального признания. Одностороннее провозглашение регионом себя субъектом международного права никаких юридических последствий не создает и ничего, кроме напряженности, во внутригосударственные отношения не вносит. Даже федеральной конституции недостаточно для того, чтобы предоставить члену федерации международную правосубъектность, потому что необходим и второй элемент, а именно, признание третьими странами.
Международное публичное право не запрещает регионам осуществлять международную деятельность, вести переговоры и заключать международные договоры в рамках своей компетенции в соответствии с положениями конституции своего государства. Комиссия по международному праву ООН признала возможность определенной ответственности субъектов федерации в своем докладе 1994 г. Генеральной Ассамблее ООН: "Когда орган субъекта федерации федеративного государства действует в сфере, в которой он имеет международные обязательства, возложенные на него, а не на федеративное государство, этот субъект федерации четко выходит на международный уровень как субъект международного права, отдельный от федеративного государства, а не просто как территориальное государственное образование, подчиненное федеративному государству".
Источником международной правосубъектности субъекта является внутреннее законодательство, определяющее распределение полномочий между центром и регионами, степень самостоятельности региона на международной арене и объем внешней компетенции. Международная правосубъектность региона является следствием самостоятельного легитимного выхода в сферу трансграничных отношений. Следует также иметь в виду, что в данном случае важно не суммарное количество прав и обязанностей или формальное признание за регионом государственного суверенитета в целом, а наличие соответствующих полномочий хотя бы по одному вопросу, имеющему международную составляющую.
Статус субъекта федерации может подчеркиваться особенностями формулировок, используемых в законодательстве федеративных государств. В США, Бразилии, Мексике, Индии и ряде других стран субъекты федераций так и именуются "государства" ("states" переводится на русский язык в данном контексте как "штаты"). Суверенитет субъектов федерации прямо признают конституции Мексики и Швейцарии (за штатами и кантонами соответственно).
В то же время общепризнано, что полноправным субъектом международного права - суверенным государством - является только федерация. Регионы не принимают непосредственного участия в решении основополагающих вопросов межгосударственных отношений. Вместе с тем, они могут рассматриваться как юридическое лицо в международном праве. Однако это не значит, что субъект федерации является таким же юридическим лицом, что и само федеративное государство, поскольку субъект наделен ограниченной, а государство - первичной и целостной правосубъектностью. Регионы могут нести исключительную ответственность, в частности, вследствие их полномочий по заключению международных договоров, таким образом, они наделены правосубъектностью перед международным правом.
Действенная международная интеграция невозможна без разделения государственного суверенитета, причем передача полномочий происходит от национальных правительств не только вниз - регионам, но и наверх - супранациональным международным структурам.
К последствиям глобализации относят эрозию национально-государственного суверенитета в результате возрастающей "проницаемости" межгосударственных границ и ослабления традиционных функций государства, повышения роли международных организаций и усиления влияния транснациональных корпораций, а также размывания границ между "внутренними" и "внешними" политическими, экономическими, информационными и другими процессами. В результате глобализации и региональной интеграции (в широком смысле: ЕС, НАФТА и др.) области субнациональной компетенции, изначально считавшиеся внутренними, оказываются вовлеченными в международные взаимоотношения, происходит интернационализация внутренних полномочий регионов.
В связи с укреплением интеграции в рамках Европейского Союза уже высказывались мнения о возможном отказе от государственного суверенитета. Наиболее ярко выразил эту точку зрения в июне 2004 г. премьер-министр Италии Сильвио Берлускони, который призвал европейские страны отказаться от суверенитета и создать супердержаву, единое государство с мощной армией и согласованной внешней политикой. Хотя заявление об отказе от суверенитета было воспринято как преждевременное, но введение поста министра иностранных дел Евросоюза, предусмотренное проектом Конституции ЕС, является весьма показательным шагом в этом направлении.
Передача полномочий на супранациональный уровень и, в частности, в межгосударственные институты расширяет степень ответственности регионов по применению и исполнению международного права.
После вступления в силу международных обязательств национального государства, затрагивающих вопросы, отнесенные к юрисдикции субъектов, может возникнуть необходимость приведения законодательства субъекта в соответствие с их требованиями.
Подобным образом поступает, в частности, канадская провинция Квебек, которая присоединяется к международным обязательствам и договорам, когда это касается предметов ее ведения или юрисдикции в соответствии с Конституцией. Осознавая свою ответственность, Квебек информирует соответствующие международные институты о мерах, предпринимаемых по приведению местного законодательства в соответствие с международными обязательствами. В свою очередь, правительство Квебека также выражает свою точку зрения по принимаемым официальным заявлениям от имени государства или планам действий, особенно на ключевых международных форумах.
Вступление национального государства в экономические союзы, такие как НАФТА, или в международные организации, например, во Всемирную торговую организацию, накладывает и на регионы государств-участников обязательства по выполнению правил свободной торговли или соответствующих предписаний международных организаций. Логика, присущая свободной торговле, требует устранения тарифных и нетарифных барьеров, что может представлять потенциальную угрозу местным производителям и вступать в противоречие с протекционистскими мерами органов государственной власти субъектов. Это особенно характерно для федераций, где правительства регионов имеют достаточно широкие полномочия.
Бельгия является единственной федерацией, внутренние и внешние полномочия субъектов которой совпадают. Для обеспечения выполнения международных обязательств в подобных случаях могут потребоваться дополнительные внутригосударственные механизмы. Например, когда субъекты федерации не следуют директивам, Суд ЕС выносит приговор в адрес федерального правительства. Конституция предоставляет федеральной законодательной ветви власти и федеральному правительству возможность, в крайнем случае, действовать вместо не выполнившего своих обязательств субъекта, используя финансовые средства, получаемые от субъектов. Право замены обставлено серьезными оговорками, но остается действенной гарантией выполнения Бельгией своих международных обязательств.
Исторический опыт России, пережившей период "парада суверенитетов" в 90-е гг., показывает, что односторонние притязания регионов на особые полномочия во внутренней жизни или в международной сфере, в итоге, могут быть успешно нивелированы экономическими, правовыми или силовыми рычагами влияния федерального центра. Конечно, в каждом отдельном случае различаются подходы, эффективность и последствия действий, предпринятых для урегулирования конфликта.
В процессе приведения законодательства субъектов Российской Федерации в соответствие с федеральным из текстов региональных нормативных актов были исключены или решением Конституционного Суда РФ признаны не соответствующими Конституции РФ существовавшие положения о придании отдельным регионам Российской Федерации статуса субъекта международного права в качестве суверенного государства. Однако это не препятствует развитию международных и внешнеэкономических связей субъектов Российской Федерации.
Практика децентрализованного государственного управления показывает, что наличие полномочий влечет правовую и другие формы ответственности (например, финансовую). Поэтому можно говорить о многоуровневой системе полномочий/прав и вытекающих из них ответственности/обязательств: супранациональных институтов, государств, регионов и местных властей. Каждый уровень принимает решения и обязательства, осуществляет нормативное регулирование в пределах своей компетенции, а также обеспечивает исполнение (опять же в рамках зафиксированных полномочий) комплекса норм и обязательств, принимаемых на разных уровнях, - обычно на своем и вышестоящем.
2. Современное международное право и практика к вопросу о международной правосубъектности субъектов сложных государств.
Как известно, в государствах с федеративным устройством проживает почти половина населения планеты. Глобализация ведет к развитию международных связей на всех уровнях. В связи с этим возникает ряд правовых проблем, касающихся специфики государств с федеративным устройством. Активно развиваются международные связи субъектов Российской Федерации. При решении связанных с этим правовых вопросов существенное значение имеет использование мирового опыта и выяснение международно-правового статуса федерации.
В Швейцарской федерации, официально именуемой Конфедерацией, кантоны считаются суверенными. Кантоны вправе заключать соглашения с иностранными государствами по вопросам, касающимся публичного хозяйства, местных пограничных отношений и полиции. По таким вопросам кантоны могут "входить в непосредственные отношения с низшими властями и чиновниками иностранных государств" (ст.10 Конституции Швейцарской Конфедерации). Как видим, имеются в виду не межгосударственные договоры, а соглашения о взаимодействии с местными властями соседних государств. Сказанное подтверждается и практикой. Только Швейцарский Союз в целом выступает стороной в международных договорах.
Основной закон ФРГ установил, что ведение отношений с иностранными государствами принадлежит Федерации. При заключении договора, затрагивающего особое положение какой-либо земли, она должна быть своевременно заслушана (ст.32 Основного закона ФРГ). Одновременно предусмотрена возможность заключения землями соглашений с иностранными государствами в пределах законодательной компетенции земель. Более того, заключение таких соглашений возможно лишь с согласия федерального правительства.