Экстрадиция в международном уголовном праве

В отличие от стран "континентального права" выдача считается возможной лишь при  наличии договора. Другая особенность  — при определенных условиях допускается  выдача и собственных граждан. В  решении вопроса о выдаче принимает  участие суд. Но если суд не препятствует выдаче, то последнее слово принадлежит  исполнительной власти, которая и  после решения суда о допустимости выдачи может отказать в ней.

Суды этих стран  отрицают существование обычной  нормы международного права о  невыдаче собственных граждан. Большинство  заключаемых ими договоров не исключает возможности выдачи, оставляя решение конкретных случаев на усмотрение сторон. В последние годы появляются договоры, предусматривающие выдачу и собственных граждан.

Такие договоры заключаются  и со странами иной правовой системы  при условии, что демократизм  и правопорядок страны отвечают определенному  уровню. Так, Договор 1989 г. между Канадой  и Нидерландами о выдаче предусматривает, что в выдаче "не будет отказываться исключительно на основе гражданства  запрашиваемого лица» (ч. 1 ст. 3).

Особая позиция  в отношении выдачи собственных  граждан объясняется прежде всего  тем, что система "общего права" придерживается принципа территориальной  юрисдикции. В соответствии с этим принципом суд обладает юрисдикцией  лишь в отношении лиц, совершивших  преступление на территории государства  суда. В результате гражданин государства, совершивший преступление за рубежом  и вернувшийся в свою страну, может  оказаться ненаказанным.

Еще хочу отметить, что  в судебной практике стран "общего права" не раз утверждалось, что  принцип двойной криминальности является договорным, а не принципом  общего международного права. Отечественные  ученые считают эту позицию юридически уязвимой, ведь она противоречит общему принципу уголовного права — "нет  наказания без закона". Если право  выдающего государства не квалифицирует  деяние как преступное, то едва ли можно  оправдать выдачу. Еще более парадоксально  выглядит ситуация, когда страна запрашивает  выдачу лица за деяние, которое не считается  преступлением по ее праву.

При всей общности правового  регулирования выдачи странами "общего права" между ними существуют и  некоторые различия. Наиболее показательно отношение к законности при осуществлении  выдачи. Суды США придерживаются позиции, согласно которой незаконная доставка обвиняемого на американскую территорию не лишает суд права подвергнуть  такое лицо уголовному преследованию.

В решении Верховного Суда США по делу Мачайна (1992 г.) говорится  что может быть признано правильным утверждение о том, что "похищение  ответчика было "шокирующим" и  что оно, возможно, нарушит принципы общего международного права". Однако это обстоятельство "не является препятствием для рассмотрения его  дела судом Соединенных Штатов".

Такого рода позиция  подвергалась критике со стороны  многих стран, включая Канаду и Великобританию. В решении Палаты лордов (в качестве апелляционного суда) 1993 г., в частности, говорилось, что английские суды могут  рассматривать суд над обвиняемым как "злоупотребление процессом", если английская полиция нарушила законную процедуру выдачи и организовала захват обвиняемого за рубежом незаконными  методами".

Итак, можно сказать, что различия в регулировании  выдачи существуют даже между странами с общими правовыми системами. Сложившаяся  ситуация существенно осложняет  деятельность тех, кто практически  связан с осуществлением выдачи. 

2.2 Основания для экстрадиции 

Одним из наиболее дискуссионных  и концептуальных аспектов института  экстрадиции в науке и в  правоприменительной практике, по мнению ряда ученых[4], является вопрос об основаниях выдачи лиц, совершивших преступление, как условиях, при наличии которых выдача может быть осуществлена.

В юридической доктрине так же, как и на практике, выделяются различные основания выдачи лиц, совершивших преступление. Прежде всего, основанием экстрадиции следует  считать международный договор. Последний в соответствии со ст. 2 Венской конвенции 1969 г. о праве  международных договоров понимается как международное соглашение, заключенное  между государствами в письменной форме и регулируемое международным  правом, независимо от того, содержится ли такое соглашение в одном документе, в двух или нескольких связанных  между собой документах, а также  независимо от его конкретного наименования. В принятом в 1995 г. Федеральном законе "О международных договорах  Российской Федерации" дается схожее определение международного договора.

Большинство стран  мира заключили соответствующие  международные договоры об экстрадиции. В этой связи вопрос об их количестве и степени эффективности, а также  о необходимости расширения сотрудничества путем заключения новых экстрадиционных  договоров представляется весьма актуальным ввиду мощной интернационализации  преступности.

В связи с этим можно сделать заключение о том, что международный договор является юридическим основанием экстрадиции. Вся история развития института  экстрадиции свидетельствует о  договоре как о главном основании выдачи. Как справедливо писал Г.И. Тункин, "любой действительный международный договор имеет обязательную силу для его участников и в этом смысле является нормоустанавливающим"[5].

Однако следует  отметить, что из правила о международном  договоре как основания экстрадиции, бывают исключения. Как пример, можно  привести Оксфордскую резолюцию  Института международного права, принятую в 1880 году, где отмечается, что "не одни только договоры делают выдачу актом  согласным с правом; она может  иметь место даже при отсутствии какого бы то ни было международного обязательства"[6]. Речь идет о случаях, когда экстрадиция имеет место в отсутствие соответствующих договоров и, следовательно, международных обязательств по выдаче.

Некоторые страны имеют  небольшое количество заключенных  договоров о выдаче. К ним можно  отнести такие страны, как Бразилию, Таиланд и ряд других. Данный факт можно объяснить тем, что ряд  государств предпочитают вступать в  договорно-правовые отношения с  другими государствами только в  случаях, если последние не осуществляют выдачу в отсутствие договора, и  заключение договора о выдаче является единственным возможным основанием экстрадиции. Заключение договоров  о выдаче также имеет место, прежде всего между государствами, территориально граничащими друг с другом. Подтверждение  данного положения можно найти  и в истории развития института  экстрадиции.

Следует еще раз  подчеркнуть, что в странах общего права, как правило, экстрадиция  не имеет место при отсутствии международного договора о выдаче, в то время как ряд других стран, и прежде всего стран Европы, допускают  осуществление экстрадиции в  соответствии с другими основаниями. Однако и здесь есть определенные исключения. Так, статья 4 Конституции  Нидерландов содержит положение, в  соответствии с которым для осуществления  акта экстрадиции необходимо наличие  договора о выдаче.

Законодательство  Эфиопии, Заира, Израиля и Турции также стоит на этой позиции, предусматривая необходимость соответствующих  договорных положений.

Как справедливо  отмечал Н.С. Таганцев: " международная  практика указывает рядом с трактатами другое, так сказать, обычное основание  выдачи — взаимность... не одни трактаты делают выдачу правомерным действием: она может практиковаться даже при  отсутствии всяких договорных отношений"[7].

Так, Закон Германии об экстрадиции 1929 г., который, был принят в целях решения вопросов о  выдаче с государствами, с которыми нет договоров об экстрадиции, предусматривает  положение, в соответствии с которым  экстрадиция не осуществляется в  случае, если принцип взаимности не гарантирован. Такие же положения  можно найти и в законах  Аргентины, Бельгии, Австрии, Японии, Испании, Швейцарии, Перу, Мексики и т.д.

Взаимность как  основание выдачи предполагает единообразное  поведение государств: если одна сторона  удовлетворяет требование о выдаче другой, то последняя может претендовать на такое же поведение своего контрагента. Данный принцип существует с давних времен, и, как справедливо отметил  Д.П. Никольский, "выдача необходимо предполагает взаимность, поэтому все  государства прямо заинтересованы в возможно лучшем определении ее условий".

Зачастую отдельные  вопросы при заключении договоров  о выдаче остаются не решенными. В  этих условиях, когда пробелы в  правовых нормах препятствуют решению  практических вопросов, большое значение имеет принцип взаимности, который  создает такое положение, при  котором одна сторона может осуществить  свои права и обязательства лишь при условии, что другая сторона  действует таким же образом. При  этом следует иметь в виду то, что государства без соблюдения принципа взаимности не обязаны брать  на себя одностороннее обязательство  выдачи.

В юридической доктрине третьим основанием выдачи (после  международного договора и взаимности) выделяют национальные законы об экстрадиции. Некоторые государства имеют  для собственного руководства специальные  законы, определяющие преступления, влекущие выдачу, либо перечисляющие те преступления, за которые выдача не гарантируется. Установление основополагающих норм в  законе, характеризующих аспекты  внутригосударственного регулирования  института экстрадиции, осуществляется в целях унификации договорно-правовой практики государства. Государства, не имеющие законов о выдаче и  конституции которых не содержат никаких указаний об этом, предоставляют  вопрос о заключении договоров о  выдаче на усмотрение своих правительств. В таких странах правительства  обыкновенно полномочны осуществлять выдачу и при отсутствии договоров  о выдаче[8].

В некоторых случаях  государства при заключении договора о выдаче ограничивают его действие ссылкой на национальные законы об экстрадиции. Так, в договоре между  Австралией и Израилем, заключенном  в 1961 г., в ст. 3 (1) говорится о том, что "выдача должна быть гарантирована  за преступления, наказуемые по законам  Австралии лишением свободы на срок свыше одного года и предусмотренные  в перечне преступлений в законе о выдаче Израиля".

Национальные законы создают основу для заключения договоров  об экстрадиции, и поэтому следует  согласиться с положением, высказанным  в п. 4 Оксфордской резолюции Института  международного права о том, что  представляется желательным, чтобы  во всех странах закон определял  производство выдачи, а также условия, при которых требуемые лица могут  быть выданы правительствами, с которыми не существует договора.

В Российской Федерации  вопросы экстрадиции также нашли  свое закрепление во внутригосударственном  законодательстве. Прежде всего, следует  отметить ч. 1 ст. 61 Конституции РФ, где  предусматривается положение, в  соответствии с которым гражданин  России не может быть выслан за пределы  РФ или выдан другому государству. Ранее действовавшая Конституция 1978 г. (как и ч. 3 ст. 1 Закона о гражданстве Российской Федерации от 28 ноября 1991 г.) тоже запрещала выдачу российских граждан, однако допускала исключения, если такие исключения установлены законом или международным договором. В настоящее же время ч. 1 ст. 61 Конституции РФ подобных исключений не предусматривает. Содержится императивное правило, запрещающее выдачу российских граждан другому государству. В предыдущей главе я так же упоминал положения Уголовного Кодекса РФ, по данному вопросу.

Таким образом, из анализа  всех рассмотренных выше положений  следует, что основаниями экстрадиции  могут быть международные договоры, национальное законодательство о выдаче и принцип взаимности. Соответствующее  же юридическое обязательство выдачи вытекает только из международно-правового  договора. В соответствии с принципом "pacta sunt servanda" каждый действующий  договор обязателен для его участников и должен ими добросовестно выполняться, поэтому для эффективного противостояния преступности крайне важным представляется необходимость заключения как можно  большего числа экстрадиционных  договоров между различными государствами. 

2.3 Институт передачи  осужденных для  отбывания наказания  в другом государстве,  соотношение с  институтом экстрадиции 

Рассмотрев выше институт выдачи лиц совершивших  преступление, я хочу обратить внимание на схожий с ним институт передачи осужденных иностранцев для отбывания  наказания в государстве гражданами которых они являются. Несмотря на видимую схожесть, считаю нужным, ниже выделить несколько принципиальных различий[9].

Передача осужденных за границей для отбывания наказания  в государствах, гражданами которых  они являются, внешне схожа с выдачей  лиц для исполнения приговоров, вынесенных в государствах их гражданства. В  том и другом случае одно государство  передает для отбывания наказания  другому государству его гражданина, осужденного за деяние, признаваемое преступлением в обоих государствах. В основе выдачи и передачи осужденных лежит взаимное признание приговоров и юрисдикции другой стороны. При  выдаче запрашиваемое государство  фактом выдачи признает приговор запрашивающей  стороны. При передаче осужденного  государство его гражданства  признает приговор иностранного суда и считает своим обязательством исполнить этот приговор. И после  выдачи, и после передачи осужденного  взаимное признание юрисдикции сторон выражается в установлении преступнику  национального режима для отбывания  наказания по иностранному приговору  и признании за каждой из сторон исключительного права на пересмотр  своего приговора.