Запорожская и Задунайская казацкая сечь. Сравнительный анализ

 Обычай безженности  запорожских казаков может быть объяснен прежде и естественнее всего военным положением их. Постоянно занятый войной, постоянно в погоне за врагом, постоянно подвергаясь разного рода случайностям, запорожец не мог, разумеется, и думать о мирной семейной жизни.

 Но кроме этого бессемейную  жизнь запорожских казаков обуславливал и самый строй их воинского порядка: товариство требовало от каждого казака выше личного блага ставить благо общества; в силу этого военная добыча запорожских казаков делилась поровну, недвижимое имущество казаков в принципе составляло собственность всего войска. Но чтобы совершенно выполнить долг козацкой жизни, нужно было отказаться от всех семейных обязательств, так как, по евангельскому слову, только "неоженивыйся печется о Господе, оженивыйся о жене".

 Таким образом, жизнь  запорожского казака - своего рода аскетизм, до которого он дошел опытом, а не заимствовал извне: "Лицарю i лицарська честь: йому треба воювати, а не бiля жiнки пропадати". "В пьянстве и бражничестве, - говорит очевидец, - казаки старались превзойти друг друга, и едва ли найдутся во всей христанской Европе такие беззаботные головы, как казацкие. Нет в свете народа, который мог бы сравниться в пьянстве с казаками: не успеют проспаться и вновь уже напиваются".

 Впрочем, предаваясь  разгулу и бражничеству, запорожские  казаки, однако не были похожи на тех жалких пьяниц, которые пропивали свои души в черных и грязных кабаках и которые теряли в них всякий образ и подобие созданий божних: лыцарь даже и в попойках оставался лыцарем. Предаваясь широкому и неудержимому разгулу, казак тем самым выказывал особого рода молодечество, особый взгляд на жизнь человека, вообще напрасно обременяющего себя трудом и заботами и совершенно не понимающего истинного смысла жизни - существовать для веселья и радости.

 Однако, несмотря на  жизнь с точки зрения веселья  и радости, запорожец не был  чужд и мрачных дум: в основе  характера казака лежала всегда двойственность: то он очень весел, шутлив и общителен, то он грустен, молчалив, угрюм и недоступен.

ЛИКВИДАЦИЯ  ЗАПОРОЖСКОЙ СЕЧИ

Запорожье в  последние десятилетия перед  своим уничтожением сильно изменило свой вид. Последний запорожский  кошевой Петр Калнишевский, занимавший этот пост с 1762 г., а с 1765 г. бессменно остававшийся кошевым до конца Сечи, был человек очень умный и осторожный. Считаясь с обстоятельствами, он всячески удерживал запорожцев от столкновения с российскими властями, заботился о заселении запорожских степей земледельческим населением, завел большое хозяйство, привлек массу поселенцев. В запорожских степях появились большие запорожские слободы и церкви - не только в самой Сечи, но и по другим населенным местам. Таким образом, аргументы противников Запорожья, что в руках сечевиков черноморские пространства лежат дикой нетронутой степью, никому не приносящей пользы, теряли свою цену. Экономическая политика Калнишевского показывала, что и в руках сечевиков эти пространства могут заселиться и культивироваться. Но правительству хотелось забрать этот край в свое непосредственное распоряжение. С другой стороны, с корнем уничтожая старое казацкое устройство на Украине, трудно было терпеть такой очаг свободы, каким была автономная сечевая община - как ни притихла, ни присмирела она сравнительно с Сечей времен Гордиенко.

Все это очень обострило  отношения правительства к Запорожью  в конце 1760-х гг., а к этому  еще присоединилась война с Турцией, поводом к которой послужило  якобы нападение запорожцев на пограничный турецкий город Балту. Запорожцы тоже были сильно замешаны в выступлениях в Западной Украине, и русское правительство, помогая польской шляхте подавить гайдамацкое восстание, последовательно должно было придавить и Сечь, из которой выходили гайдамацкие отряды в польскую Украину. Одновременно шли жалобы на запорожцев от русских властей на все те неприятности, какие чинили сечевики Новороссийской губернии, прогоняя и сманивая поселенцев в свои слободы. Российское правительство решило уничтожить Сечь. Однако оно боялось какого-нибудь опасного движения и поэтому повело дело в большом секрете, исподволь, чтобы захватить запорожцев неподготовленными. По окончании турецкой войны, в 1775 г., секретно были разосланы военные команды в запорожские степи, чтобы отобрать оружие у запорожцев, находившихся на промыслах, а летом генерал Текели с большим войском вошел в запорожские земли под личиной благоприятеля, занял войсками запорожские «паланки» (округа) и неожиданно осадил Сечь. Выстроив перед ней свою артиллерию, он 5 июня известил сечевиков, что Сечь не должна дальше существовать, запорожцы должны сдаться, покинуть Сечь и разойтись, если не хотят, чтобы русские войска обратили против них свое оружие. Такая неожиданность обескуражила запорожцев; они не знали, что предпринять. Многие ни за что не хотели сдаваться и рвались биться с царским войском. Но Калнишевский со старшиной и сечевое духовенство стали их уговаривать покориться, потому что московской силы им все равно не одолеть.

Запорожцы сдались. Сечь была разрушена, и 1 августа царский  указ возвестил ее конец «с уничтожением самого имени запорожских казаков». В указе пространно излагались причины  такого неожиданного распоряжения, но при этом его составители не позаботились устранить противоречия в этой мотивировке.

С одной стороны, выставлялось соображение, что запорожцы, уклоняясь от хозяйственных занятий  и семейной жизни, задерживают свой край в диком состоянии, не позволяя развиваться в нем хозяйству  и торговле; с другой стороны, в вину запорожцам ставилось, что в последнее время они стали отступать от прежних своих обычаев: заводить свое хозяйство, поселили в своих краях до пятидесяти тысяч земледельческого населения. Они обвинялись в том, что заводя свое собственное земледелие, ослабляют свою зависимость от Российского государства, так как могут пропитаться продуктами собственного хозяйства и стать вполне независимыми «под собственным своим неистовым правлением».

Еще более удивительным являлось то обстоятельство, что старшины, уговаривавшие запорожцев не сопротивляться, а покориться царской воле, были арестованы и разосланы по монастырям в тяжелое заточение. О них долго даже ничего не было известно: считали их погибшими. Затем выяснилось, что Калнишевского отправили в Соловецкий монастырь и он прожил там еще целых двадцать пять лет в одиночной келье-тюрьме, не видя человеческого лица. Богомольцы, видевшие его в первые годы XIX в., рассказывали, что его выпускали из одиночного заключения лишь три раза в год в монастырскую трапезную. Он расспрашивал богомольцев, кто теперь царем и все ли хорошо в России. Но стража не позволяла ему много говорить. Он высох от старости, был совершенно седой, одет по-казацки в синий жупан с двумя рядами мелких пуговиц. Умер в 1803 г. на 112 году жизни. Раньше его, в 1790 г., умерли войсковой писарь Глоба, сосланный в один из северных монастырей, и судья Павел Головатый, заточенный в Сибири, в Тобольском монастыре.

Причины ликвидации Сечи:

1. Демократическое устройство Запорожья был несовместим с абсолютной Росийской Монархией
2. Запорожье было центром антифеодальных движений, принимало беглых крепостных
3. После окончания русско-турецкой войны и подписания Кючук-Кайнаджирского мира Запорожье,по мнению росийской власти,утратило свою функцию защитника южных границ
4. Росийская власть была заинтересована в землях Запорожья

ЗАДУНАЙСКАЯ КАЗАЦКАЯ СЕЧЬ

   Задунайская Сечь — организация бывших запорожских казаков в 1775-1828г.г. на территории Османской империи, в устье Дуная. После ликвидации Запорожской Сечи и раздачи казацких земель помещикам многие казаки (около 5-7 тыс.), бежали во владения турецкого султана, который был заинтересован в том, чтобы запорожцы перешли к нему на службу, и  разрешил им селиться на пограничной территории под Очаковым.

Когда Екатерина II потребовала выдачи беглецов, турки  на это не пошли и переселили казаков  подальше от границы, на правый берег  Дуная и в 1778 году султан официально признал запорожских казаков  своими подданными.

На турецких землях казаки основали Задунайскую Сечь, которая несколько раз меняла свое местонахождение. По словам украинского историка Михаила Грушевского, жилось казакам в Турции неплохо, только «мучила совесть запорожцев, что приходится помогать бусурманам воевать против христиан», поэтому с Задунайской Сечи убегали отдельные отряды запорожцев к своим единоверцам в Россию.

ОБРАЗОВАНИЕ ОТДЕЛЬНОГО ЗАПОРОЖСКОГО ВОЙСКА(ДУНАЙСКОГО КАЗАЦКОГО ПОЛКА)

Вначале 20-х  годов XIX столетия на Задунайской Сечи четко прослеживаются две непримиримых группы задунайцев, интересы которых расходятся как в экономическом, так и в политическом плане. С одной стороны, это зажиточная верхушка казачества и райи — “дуки”, “серебряники”, с другой — старые казаки-бурлаки и так называемая «сирома» — “голоколенчики”, “бесштаньки”. Первые мечтали возвратиться на родину и воспользоваться всеми теми правами и привилегиями, которые были обещаны российским правительством, а голытьба и старое казачество желали остаться за Дунаем, так как не верили обещаниям российских чиновников и боялись утратить единственное, что имели, — свободу. Вместе с тем причины социально-экономического характера тесно переплетались с политическими причинами возвращения задунайского населения на родину. Два государства — Россия и Турция, в условиях подготовки войны между собой старались разными средствами (мирными и немирными) подчинить себе казаков. Не выдержав политического давления больших империй, задунайцы склонились к союзу с российским государством. Появление на политической арене Й.Гладкого подтолкнуло ход событий на Сечи и способствовало быстрому переходу задунайского населения в границы Российской империи.

Из задунайцев, которые перешли на сторону российской армии, было сформировано Отдельное  Запорожское войско (1828–1832 гг.). Оно  было образовано во время войны, вне плана Военного министерства и потому отличалось от всех других воинских формирований Российской империи тем, что сохраняло традиционное деление на куреня и имело право внутреннего самоуправления. Создание Отдельного Запорожского войска было обусловлено стремлением российского правительства использовать боевой опыт задунайских запорожцев во время военной кампании против Турции, оказывать содействие возвращению бывших русских подданных в границы государства, укрепить границы и международный авторитет Российской империи.

Боевой единицей казацкого формирования стал пяти-сотенный пеший полк, сформированный из способных  к военной службе задунайских  казаков. Именным указом от 4 апреля 1829 года он был назван Дунайским  и прикомандировывался к Дунайской флотилии.

Неслужилое  задунайское население Отдельного Запорожского войска после карантинного срока было передано в ведомство  Главного попечителя колонистов Южного края генерал-лейтенанта И.Н.Інзова и  жило сначала в Добрудже, а со временем было переведено на временные квартиры в Таврическую и Екатеринославскую губернии. На 1830 год Отдельное Запорожское войско — Дунайский казацкий полк и неслужилое задунайское население, насчитывало 2.336 лиц (1649 душ мужского и 687 душ женского пола).

Поскольку военная структура Российской империи объективно не требовала нового иррегулярного формирования, то Отдельное Запорожское войско на протяжении пяты лет оставалось без конкретного места поселения, четко определенных военных функций, статуса. После окончания российско-турецкой войны 1828–1829 годов Военное министерство предложило перевести Задунайское казачество в западную часть Кавказского хребта. Однако крайне напряженная обстановка на Кавказе, отсутствие свободных, отвоеванных в ходе военных операций, земель и тот резонанс, который возник вследствие возвращения “неверных” запорожцев на родину, не разрешили осуществить это намерение. Задунайское казачество было оставлено на юге Украины и новороссийский генерал-губернатор, по приказу императора, занялся поиском свободных земель для их поселения. Продолжительный поиск местности для поселения задунайцев увенчался успехом в 1831 году. Выходцам из турецких владений было предложено поселиться на Бердянской пустоши, что в Александровском уезде Екатеринославской губернии. Именно сюда в начале 1832 года было переведенное Отдельное Запорожское войско и согласно “Положению о поселении запорожских казаков в Новороссийском крае” было реорганизовано по образцу других иррегулярных казацких формирований Российской империи. С поселением на побережье Азовского моря оно получило название — Азовское, и должно было руководствоваться уставами и положениями уже существующих казацких войск.

АДМИНИСТРАТИВНО-ТЕРРИТОРИАЛЬНОЕ  УСТРОЙСТВО АЗОВСКОГО КАЗАЦКОГО  ВОЙСКА

Новообразованное  войско, как военно-административная единица Российской империи, не могло требовать для себя создания отдельной специфической системы управления. Поэтому оно было обречено иметь установленную в российском государстве систему подчинения высшей государственной власти. Перед правительством по отношению к войску стояла задача создать такую систему военно-административного управления, которая бы без лишних разногласий влилась в уже существующий государственный механизм. Однако административно-территориальное устройство Азовского формирования имело свои особенности. В начале становления казацкого войска оно было подчинено земельному вопросу. Предоставленные за “Положением” 1832 года земли для поселения азовцев, не могли удовлетворить потребностей всех казаков в земельных участках. В поземельных отношениях Азовское казацкое войско пользовалось уставами и положениями о земельном довольствии Донского казачьего войска. В ходе распределения воинских земель оказалось, что около одной трети азовцев из-за отсутствия имеющейся земли не могут получить определенных положениями наделов земли размером в 30 десятин. Только после изменений, внесенных в правила о земельном довольствии, когда были уменьшены размеры казацких паев вдвое, удалось наделить всех азовских казаков участками земли. После решения земельного вопроса в Азовском казацком войске окончательно установилось и административное устройство.