Участие детей в ВОв

     В годы Великой Отечественной войны тимуровским движением были охвачены сотни тысяч школьников, а к концу её в нём участвовало более 3 миллионов пионеров и школьников.

1.3. Отдельные лица

 

А. Полуянова

     «В годы войны в тылу было ничуть не легче, чем на передовой.  
Мне было 13 лет, когда в 1942 году пришла повестка на уборку хлеба. А в то время, если не поедешь туда, получишь 6 месяцев тюрьмы. Даже занятия в школе по этой причине отсрочили на 2 недели. Меня направили в Новорский район, в совхоз им. М. Горького, что в 60 км от родного дома. Жили в вагоне, он стоял возле тока, на котором работали в основном дети и подростки – сортировали зерно, крутили веялку. Кормили скудно – несоленой лапшой, поскольку соль была в страшном дефиците. Через три месяца работы весь заработок я подписала на облигации государственного займа. Для Победы этих денег было ничуть не жалко. Ведь на фронте воевал в это время и мой отец В.Я. Широков, который полтора  года оборонял  голодающий Ленинград.  
      От тяжелой работы у меня порвались последние ботинки, и домой я отправилась босая. А в 1942 году снег выпал уже в сентябре. Ноги мерзли, я заворачивала их в детское  одеяло,  грела и снова  шла.  
А в 15 лет я уже работала в цеху, в котором из всех работников остались крановщик, слесарь и электрик, остальные ушли на фронт. Я лопатой ссыпала никель в трехсоткилограммовую тару, которую затем взвешивали и грузили в вагон.  
     Я часто думаю, что наш труд в те тяжелые годы не прошел даром, есть в Победе частичка  моя и всех детей войны».⁷

Ю. Рост

      «В селе пустынь Пензенской области, как и во всех селах, мужичин не было. Только женщины, дети и престарелые. Собрали ребят и послали учить в соседнее село Покровская Арчада на трактористок.

Еще до пахоты готовили свой СТЗ. С металлическими колесами, без стартеров и пускачей, они и новые требовали ухода и силы недетской. Да ведь война. Надо Родину кормить.

     Плуги были трехлемеховые, без автоматов, а сверху плуга – вага, бревно, и на него две бороны прикреплены. Поедешь пахать, ох, бревна эти поворочаешь, поплачешь и – опять.

      А как заводили трактора! Надевали на рукоятку трубу, все на нее наваливались. Если в обратную сторону отдавало, все наземь падали. И смеялись, и плакали.

Неделями с поля не уходили. Пахали и ночами. Хорошо, если луна, а то кто-нибудь с фонарем идет, а ты за ним едешь. И страшно было. Уж не знаешь, то ли ты в тракторе уснешь, то ли тот, кто с фонарем сонный упадет под трактор. А еще волки кругом воют.

Тяжело было, страшно вспоминать. Но все пережили. Выстояли. Победили».⁸

 

 

 

ГЛАВА 2. ДЕТИ В ДЕЙСТВУЮЩЕЙ АРМИИ

2.1. Участие детей в военных действиях

 

     Во время Великой Отечественной войны зачастую были случаи, когда дети вели боевые действия в регулярной армии против фашистов. Многие дети пытались бежать из своих домов на войну. Часто солдаты находили детей в разоренных и сожженных деревнях. Осиротевших детей помещали в специально созданные во время войны детские дома, но иногда мальчишек включали в активные боевые подразделения, где они получали оружие и специальную форму. Некоторые из ребят попадали в армию в возрасте 9 – 11 лет, и остались со своим полком на всех фронтах, от России до Германии, до конца войны. К своему 14 или 16-летию большинство из них возвращались домой с медалями и орденами.

      Дети теряли родителей, братьев и сестер. Иногда напуганные, они по нескольку дней сидели рядом с холодными телами погибших матерей, ожидая решения своей участи. В лучшем случае их ждал советский детдом, в худшем – в фашистские застенки. Но многие боролись с фашизмом с оружием в руках, становясь сыновьями и дочерями полков.       

10 июля 1941 года Совинформбюро сообщило: “Юные пионеры помогают органам НКВД вылавливать гитлеровских шпионов и диверсантов. Город Киев был погружён в темноту. Лишь в одном окне местной гостиницы и в окнах двух других домов, расположенных в разных концах города, появился свет. Школьники взвода Владимира Косинского выследили врагов, занимавшихся сигнализации, и сообщили милиции. Три вражеских поста были немедленно ликвидированы. При обходе участка на окраине города два дружинника этого взвода заметили прячущегося в кустах человека и доложили милиционеру. Незнакомец, оказавшийся диверсантом, был арестован”.⁹ Так бдительно несли дозор школьники в прифронтовых районах.      

Война – дело мужчин, но юные граждане сердцем ощущали свою причастность к происходящему на их родной земле, и они, подлинные патриоты, не могли  остаться в стороне от разыгравшейся  на их глазах трагедии.       

Они шли буквально на всё, чтобы  стать в строй защитников Родины. Кое-кому это удавалось. И происходило  это не только в тех районах, к которым доползли языки военного пламени. На фронт убегали мальчики и девочки из далёких тыловых городов и деревень. Их стремление было продиктовано искренним, только одним нескрываемым желанием – вместе с армией громить ненавистный фашизм. Юные граждане писали: «Направьте нас туда, где нужны наши руки, наши знания».¹⁰        

22 июня от пионеров и школьников  города Омска с просьбой послать  на фронт поступило 4 тыс. заявлений,  а 29 июня и было уже 9 тысяч.      

 Миша Траницын, учащийся школы № 13 города Кирова, в письме на имя райвоенкомата Кировского района писал: “Прошу меня зачислить в ряды Красной Армии. Я учусь в школе снайперов, умею метко стрелять. Я уверен, что моя рука там, на фронте, не обманет меня и все пули пойдут туда, куда требует их посылать советский народ”.¹¹       

Огромную ненависть и священное  желание мести вызвали у советских  людей известия о зверствах и  бесчинствах гитлеровцев на нашей  земле. Уже первые дни войны показали, что гитлеровские захватчики стремятся  любой ценой осуществить ужасные планы фашистского командования. Вводя “новый порядок”, они силой насаждали режим террора и насилия.

   Особая политика проводилась в отношении образования советских людей. “Государственный муж Адольф Гитлер, – заявлял гауляйтер Вильгельм Кубе, видит в управлении народов самую важную задачу. И оно начинается в школе. К этому мы и обратились – онемечивание молодёжи.  Начальная школа должна ставить своей целью обучение учащихся только счёту максимум до 500  умению расписаться, а так же распространение учению о том, что подчинение немцам, честность, прилежание и послушание являются божьей заповедью. Умение читать не обязательно”.¹²

      Эти планы фашисты начали осуществлять на нашей земле с первых дней нападения. Так, ворвавшись во Львов в ночь на 2 июля 1941 года, гитлеровцы уничтожили 3 тысячи врачей, инженеров, адвокатов, учителей. Захватив местечко Езерище Меховского района Витебской области, 17 июля 1941 года они сожгли школьную и районную библиотеки, а в разрушенном здании школы, опутав её колючей проволокой, разместили советских военнопленных. В Сурашском, Лиозненском, Меховском и Городокском районах фашисты уничтожили 278 школ.      

24 июня СНК СССР издал постановление  “Об охране предприятий и учреждений  и создании истребительных батальонов”.  Это были первые народные формирования  в основном из коммунистов  и комсомольцев. На второй день  после объявления постановления  в Сталинский райком комсомола  Москвы пришёл секретарь комитета  комсомола завода электровакуумных  приборов Е. И. Левитин с  56 юношами и девушками с просьбой  зачислить их в истребительный  батальон. Среди присутствовавших  было немало школьников, которым  ещё и по 15 лет не исполнилось.  Секретарь райкома предложил  оставить только взрослых. В ответ  раздались голоса недовольных. Их мнение и настойчивое требование выразила Галина Ануфриева: “Сейчас, когда гитлеровские разбойники рвутся вглубь страны, издеваются над нашими людьми, мы не можем безучастно смотреть на это. Если нам не разрешают уйти на фронт, нам никто не может запретить воевать с фашистами в тылу”. Г. Ануфриеву поддержала Маша Гордеева: “Мне 14 лет, но я хорошо владею винтовкой, об этом говорит мой значок “Ворошиловский стрелок”. В школе я хорошо изучила санитарское дело и если потребуется, смогу оказать помощь раненым”.¹³ Из прибывших 49 были зачислены в истребительный батальон.      

Многие примеры свидетельствуют  о высоком патриотизме советского народа, преданности его Родине, о самопожертвовании во имя свободы и независимости своей Отчизны.     

 20 000 юных патриотов награждены медалью “За оборону Москвы”

 

2.2. Отдельные лица

 

Н. Богданова

      Её дважды казнили гитлеровцы, и боевые друзья долгие годы считали Надю погибшей. Ей даже памятник поставили.

      В это трудно поверить, но, когда она стала разведчицей в партизанском отряде "дяди Вани" Дьячкова, ей не было ещё и десяти лет. Маленькая, худенькая, она, прикидываясь нищенкой, бродила среди фашистов, всё подмечая, всё запоминая, и приносила в отряд ценнейшие сведения. А потом вместе с бойцами-партизанами взрывала фашистский штаб, пускала под откос эшелоны с военным снаряжением, минировала объекты.

     Первый раз её схватили, когда вместе с Ваней Звонцовым вывесила она 7 ноября 1941 года красный флаг в оккупированном врагом Витебске. Били шомполами, пытали, а когда привели ко рву - расстреливать, сил у неё уже не оставалось - упала в ров, на мгновение, опередив пулю. Ваня погиб, а Надю партизаны нашли во рву живой...

     Второй раз её схватили в конце 1943-го. И снова пытки: её обливали на морозе ледяной водой, выжигали на спине пятиконечную звезду. Считая разведчицу мёртвой, гитлеровцы, бросили её. Выходили её, парализованную и почти слепую, местные жители. После войны в Одессе академик В.П. Филатов вернул Наде зрение.

      И только спустя 15 лет она и ее боевые товарищи нашли друг друга.

 

 

Л. Голиков

Рос в  деревне Лукино, Старорусского района Ленинградской области. Когда его родное село захватил враг, мальчик ушел к партизанам.

    Не раз он ходил в разведку, приносил важные сведения в партизанский отряд. И летели под откос вражеские поезда, машины, рушились мосты, горели вражеские склады.

      Был в его жизни бой, который Леня вел один на один с фашистским генералом. Граната, брошенная мальчиком, подбила машину. Из нее выбрался гитлеровец с портфелем в руках и, отстреливаясь, бросился бежать. Леня - за ним. Почти километр преследовал он врага и, наконец, убил его. В портфеле оказались очень важные документы. Штаб партизан немедленно переправил их самолетом в Москву.

      Немало было еще боев в его недолгой жизни. И ни разу не дрогнул юный герой, сражавшийся плечом к плечу с взрослыми. Он погиб под селом Острая Лука зимой 1943 года, спасая важные документы.

      2 апреля 1944 года был опубликован указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении пионеру-партизану Лене Голикову звания Героя Советского Союза.

Н.П. Крыжков

      Вспоминает Николай Пантелеевич Крыжков: "Наш детдом в Сталино эвакуировали, когда немцы уже стояли на подступах к городу. Мне было 11 лет. Из Сталино детдомовцы помогали гнать скот. По дороге у нас забирали лошадей, коров для армии и постепенно все разбрелись кто куда. Зиму я скитался по степям, промышлял на железной дороге, так добрался до Сталинграда. Осенью 1942 года меня приютили солдаты 1095 артиллерийского полка, накормили, отмыли, обогрели. Командир части несколько раз отправлял меня, но я снова возвращался. И тогда комбат Виктор Веприк приказал зачислить меня в штат и поставить на довольствие. Так и остался я до конца войны сыном полка 150 Севастопольской орденов Суворова и Кутузова пушечно-артиллерийской бригады 2 гвардейской армии, прошел от Сталинграда до Восточной Пруссии, участвовал в боях на Саур-Могиле, ходил в разведку и корректировал огонь в Севастополе, Кенигсберге, Пилау. В Белоруссии под Шауляем был ранен осколками снаряда и направлен в парковый взвод. Пришел туда – немецкий автомат через плечо, два диска к нему в вещмешке лежат, в рукавичках – гранаты, под рубашкой "Парабеллум" спрятан. Вот такое было у меня вооружение". ¹⁴

      Николай Пантелеевич удостоен ордена Отечественной войны 2-й степени, медалей "За боевые заслуги", "За взятие Кенигсберга", благодарности командира за взятие Севастополя. В наградном листе отмечено, что Коля Крыжков выполнял обязанности разведчика-артиллериста, выявлял цели противника, приходил из разведки невредимым и с ценными сведениями, которые помогали выполнять боевые задания. А ведь в 1945 году ему исполнилось лишь 14 лет. До войны Николай Пантелеевич закончил всего 3 класса, и снова пошел в вечернюю школу уже в 25-летнем возрасте. Был заместителем начальника группы "Поиск", собирал материалы для "Книги Памяти".

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ГЛАВА 3. ДЕТИ В БЛОКАДНОМ ЛЕНИНГРАДЕ

3.1. Помощь детей в обороне и производстве

   

      27 января наша страна минутой молчания отмечает великую трагическую дату – день снятия блокады Ленинграда, которая длилась с июля 1941 года по январь 1944 года – ровно 900 дней. Город–герой на Неве мужественно перенёс великое испытание. Фашисты не могли сломать ленинградцев. Город не сдался.

      Дети блокадного Ленинграда росли, работали и учились под разрывы бомб и снарядов, в условиях холода и голода. В блокированном городе оказались 2 554 тысяч ленинградцев, в том числе 400 тысяч  детей. Эти сведения приводит Буров А.В по данным выдачи хлебных карточек за сентябрь 1941 года.¹⁵ Детские карточки получали те, кому не исполнилось 12 лет. Детям старшего возраста полагались иждивенческие, с более низкими нормами снабжения, а 15-16-летние учащиеся ремесленных, железнодорожных училищ и школ ФЗО получали рабочие карточки. Однако следует учитывать, что в блокадном кольце оказались еще 343 тысяч человек, проживавших в неоккупированной части Слуцкого, в Парголовском и Всеволожском районах Ленинградской области. Среди них тоже были дети, но они не вошли в подсчеты Бурова, поскольку эти жители были приняты на государственное обеспечение хлебом только с 24 января 1942 года.¹⁶

      Уже во время блокады на страницах газет "Ленинградская правда", "Смена", журнала "Пропаганда и агитация" и других изданий освещалось участие детей в защите родного города, их учеба и работа на предприятиях по выполнению фронтовых заказов. Конкретный фактический и обобщенный статистический материал по теме содержится также в ряде сборников документов и статей, в периодических изданиях. Тем не менее данная проблема нуждается в более тщательном исследовании.

      Самыми тяжелыми для детей стали декабрь 1941 г. и январь 1942 г. Чтобы как-то поддержать силы школьников, в декабре после уроков давали по тарелке белкового дрожжевого супа, который они ели с большим удовольствием, а на десерт маленькую баночку фруктового желе. Это хотя и мизерное дополнительное питание стимулировало посещение занятий и в какой-то степени поддерживало силы детей. Успехи в учебе были малоутешительными. Посещаемость занятий падала. Из-за неявки учителей и учеников срывались занятия в младших классах. В январе 1942 г. в городе их посещали только 36 тысяч учеников. По распоряжению Ленсовета в конце декабря 1941 - начале 1942 годов в школах начали прекращать занятия. Тем не менее, в соответствии с решением Ленгорисполкома для всех детей были проведены новогодние елки. Плата за билет составляла 5 рублей, а для детей фронтовиков билеты были бесплатными. На праздничный обед им разнесли по тарелке горячего супа с лапшой из серой муки и с маленьким ломтиком черного поджаренного хлеба, а на второе - кашу с мясной котлеткой. Суп дети съели, а второе и хлеб сложили в баночки и унесли домой, чтобы поделиться с членами своей семьи.¹⁷