Свержение татаро-монгольского ига

          «В старые времена у новгородских бояр выбор был если и нешироким, то все же ограничивался одним княжеским родом. С утверждением единовластия великого владимирского и московского князя и подчинения ему всех князей Северо-Восточной Руси выбор сузился: либо из рода московских государей, либо из рода князей литовских.

          Московский князь пугал своим единовластием, литовские князья проникновением в Новгород «латинства». Но они прельщали своими обещаниями большей терпимости к вольностям боярской олигархии.

          Феодальная верхушка Новгорода раскололась надвое: одни тянулись к Москве, не желая поддаться «чужизне», опасаясь засилья иноверцев и полагая, что есть еще возможность договориться с московским князем о сохранении некоторых феодальных вольностей. Другие искали поддержки в Литве и были готовы отойти от Русской земли. Естественно, что и та и другая феодальные группировки искали себе сторонников и в среде «молодших» людей: купечества, простых горожан, ремесленников и землепашцев. В этой среде был перевес за сторонниками Москвы и московского князя, ибо простой люд видел в единовластии защиту.[6]

          Иван Васильевич, зная о борьбе сторон в Новгороде, не спешил с открытым вмешательством, полагаясь на силу своих сторонников и на авторитет новгородского владыки, поставившего преграду проникновению католичества в Новгород. Москву в это время отвлекали от Новгорода дела с Казанским ханством.

         Казанское ханство было беспокойным соседом и связывало силы Москвы, не давало возможности решать споры с Литвой, мешало собиранию русских земель. В 1467 г. смута в Казанской орде дала Московскому князю повод для вмешательства.

         Служивый московский царевич Касим получил весть из Казани, что его хотели бы видеть ханом. Иван Васильевич поспешил воспользоваться этим обстоятельством и дал Касиму сильную рать во главе с князем Оболенским – Стригой. Однако в 1467 году поход Касима и Оболенского оказался неудачным: хан Ибрагим не дал им переправиться через Волгу. Но Иван Васильевич не отступил от своего намерения. Москва готовила новый поход на Казань.

          Казимир и его сторонники в Новгороде решили, что, поскольку Москва ввязалась в войну с Казанским ханством, настало время для активных действий.

           Весной 1469 г. под Казань двинулись по рекам городовые полки под началом воеводы Беззубцева. Московский полк вел Оболенский-Нагой. Суда всплывали к нижнему. Из Москвы - Москвою-рекою и суздальцы – Клязьмой, все приволжане – Волгой. Вологодская и устюжская рати пришли к вятчанам и отрезали их от хана Ибрагима.

           Весенний поход принес много тревог хану Ибрагиму, много разорения его землям, русские полки одержали несколько побед, но дело  было не закончено. Летом на Казань князь Иван послал своих братьев Юрия и Андрея Большого. Хан Ибрагим «добил челом» по всей воле великого князя и возвратил всех пленных, взятых за сорок лет. Дальнейшие военные действия на время прекратились, ибо начались дела новгородские.

            Казимир успел войти в соглашение с ханом Большой Орды Ахматом, сторонники Литвы в Новгороде затеяли мятеж. Рассчитывая на то, что Москва увязла в войне с Казанью, к великому князю явился новгородский посол – посадник Василий Ананьин. Держал  он себя с князем дерзко, на все замечания о нарушении княжеского права в Новгороде ответил: «Великий Новгород об этом мне не приказал».

           Иван Васильевич проявил большую выдержку. Не видя возможности отозвать главные силы с Волги, он наказал Ананьину передать новгородцам: «Исправьтесь, отчина моя, сознайтесь, в земли и воды мои не вступайте, имя мое держите честно и грозно по старине, ко мне посылайте бить челом по докончанию, а я вас, свою отчину, жаловать хочу и в старине держу».[7]

           В ноябре 1470 года умер новгородский владыка Иона, крепко державший сторону Москвы. Тут же в Новгород в соответствии с давней традицией явился представитель киевского княжеского дома Михаил Олелькович – ставленник Казимира. Спор быть Новгороду за Москвой или за Литвой обострился.[8]

           В узел московско-новгородских отношений завязан был и Псков.

           Значительно труднее было включить в орбиту московской политики Псков. В конкретной исторической обстановке трудно было рассчитывать на полную ликвидацию самостоятельности пограничной псковской республики. Иван III просто старался поставить ее государственный аппарат под контроль Москвы. Псковское боярство нуждалось в военной помощи великого князя против немецких и шведских феодалов и согласилось принять великокняжеского наместника. Следует учесть и остроту классовых противоречий в Пскове: присутствие великокняжеского наместника с военным отрядом успокаивающе действовало на «чернь». Через своего наместника великий князь контролировал и внешнюю политику псковской республики.  Такой порядок сложился при великом князе Василии III и сохранился при Иване III, однако московское влияние постоянно усиливалось.[9] По оценке Л.В.Черепнина, «формально московское правительство признавало самостоятельность Псковской республики, в государственном аппарате которой великокняжескому наместнику отводилось законом определенное, весьма ограниченное место. Фактически же наместник в своей повседневной деятельности все более и более выходил из этих законных рамок. Великий князь его молчаливо поддерживал. А псковское правительство часто было лишено возможности протестовать, поскольку нуждалось в военной помощи Москвы для борьбы с внешней опасностью».[10]

           Подчинение Псковской республики имело большое военно-стратегическое значение. Псков был стражем северо-западных границ страны. Промосковская ориентация Псковской республики сдерживающим образом действовала на Литву и Ливонский орден, что создавало Ивану III благоприятные возможности для сосредоточения основных военных сил страны на южной границе. Занятый решением первоочередной и главной внешнеполитической задачи – подготовкой к войне за свержение ордынского ига, великий князь Иван III мирился с ограниченной самостоятельностью Псковской республики. Использовал Иван III зависимость Пскова от великокняжеской  власти и во внутренних делах, прежде всего для давления на Великий Новгород.

           В 1485г. Тверь после недолгого(двухдневного) сопротивления сдалась Московскому войску.  Вятская земля, важная в промысловом отношении была присоединена в 1489г.  С вхождением северных владений Новгорода и Вятской земли в состав Российского государства вошли и нерусские народы Севера и Северо-Востока.  Это явление не было новым в государственном развитии русских  земель,  потому что с давних времен русские княжества включали нерусские народы,  жившие  в  междуречье Оки и Волги.  В 1494 г. между Российским государством и Великим княжеством Литовским был заключен мир,  по  которому  Литва согласилась вернуть России земли с верховья Оки и город Вязьму.

           Продолжавшийся переход мелких владетелей  русских земель  на  службу московскому великому князю от литовского привел к новой войне  с  Литвой  (1500-1503 гг.)  закончившейся  поражением  литовских войск.  К Москве отошли верхнее течение Оки,  земли по берегам Десны  с  ее  притоками часть нижнего течения Сожа и верхнего течения  Днепра,  город  Чернигов,  Брянск, Рыльск, Путивль - всего 25 городов и 70 волостей Попытка великого князя литовского и  польского  короля Сигизмунда объединить силы Польши,  Литвы,  Ливонии, Казанского и Крымского  ханства  для  борьбы  против усилившегося  Московского  великого княжества успеха не имела, так как в Западнорусских землях было сильно движение за переход под власть Москвы.  Это движение возглавил находившийся в связи с  Москвой  князь Михаил Глинский.

             После еще  одной  неудачной  войны  с  Россией  в 1507-1508   гг.  литовское  правительство  заключило "вечный мир" с Россией (1508),  признав ее права  на земли, отошедшие от Литвы.   

            В 1510 г.  бывшая самостоятельной после отделения от Новгорода в 1348 г.  Псковская республика прекратила свое существование. После присоединения Пскова часть его бояр и купцов была переселена оттуда в центральные земли.

            В 1514 г.  в результате третьей  подряд  войны  с Литвой,  в состав Московского великого княжества вошел старинный русский город Смоленск,  население которого открыло ворота московским войскам.  Смоленску Василий III дал жалованную грамоту, сохранившую элементы  самостоятельности  в  суде и в администрации.

           Наконец,  в 1521г,  перестало существовать давно же находившееся в фактическом подчинении Москвы Рязанское княжество.

          Итак, Возникновение единого   Российского   государства имело большое историческое значение.  Ликвидация перегородок  на  территории  страны и прекращение феодальных войн создавали более  благоприятные  условия для  развития народного хозяйства и для отпора внешним врагам.

          Включение в состав единого  государства  ряда  нерусских  народностей, создавало условия для роста связей этих народностей с  более  высокой  по-своему уровню экономической и культурой России.

           Единое Российское государство основывалось на феодальных общественно-экономических  отношениях.  Оно было государством феодалов, светских и духовных, его развитие опиралось прежде всего на  рост  крепостничества в деревне и городе.  Светские и духовные феодалы имели большую самостоятельность, покоившуюся на их  землевладении  и хозяйстве,  в то время как дворянство и горожане как сословия были еще относительно слабо развиты. Процесс образования экономического единства страны был делом будущего. Чисто феодальными методами великокняжеская власть добивалась единства системы управления в стране.

         Однако и  политическое единство страны находилось долгое время под угрозой ввиду далеко не  преодоленной еще экономической раздробленности страны, порождавшей антицентрализаторские устремления феодальных группировок. В борьбе против укрепления великокняжеской власти эти группировки опирались на свои  немалые материальные силы.

Глав 2.

2.1

         Непосредственную  подготовку к нашествию на Россию Ахмед-хан начал еще зимой 1480г. Вскоре о военных приготовлениях в Большой Орде стало известно Ивану III. Великий князь имел время для организации обороны, причем первые мероприятие по укреплению южной границы были проведены им еще весной.

          Быстрое выдвижение к берегу большого войска, причем в необычное для таких маневров весеннее время, свидетельствует о том, что Иван III заранее готовился к войне с Большой Ордой и поддерживал военные силы страны в состоянии мобилизационной готовности.

         Между тем разведывательный ордынский отряд отошел от Оки. Новых нападений не последовало, и воеводы с войсками были возвращены в столицу.

         В чем же заключался стратегический план Ахмед-хана?

         Прежде всего Ахмед-хан постарался выбрать для похода наиболее благоприятный момент, когда военные силы России казались ослабленными. Кроме того, Ахмед рассчитывал на совместное выступление с королем Казимиром IV. Поэтому на первом этапе войны главной целью ордынцев было соединение с польско-литовским войском. На все эти обстоятельства достаточно определено указывают летописцы. «Братья отступиша от великого князя, а король Польскыи Казимер с царем Ахматом съединился, и послы царевы у короля беша, и съвет учиниша приити на великого князя, царю от себя полем, а королю от себя, и со царем вся Орда, и братаничь его царь Каисым, да шесть сынов царевых, и бесчисленные множество Татар с ними».

         Планы Ахмед-хана полностью совпадали с планами короля Казимира. Сговор Ахмеда с Казимиром, а также тот факт, что планы их совместного похода на Россию действительно существовали и начали реализовываться, подтверждает и более поздний источник.

         Главной стратегической целью первого этапа войны, т.е соединение ордынского и польско-литовского войска, определялся и маршрут похода Ахмед-хана. Соединиться было удобнее всего где-нибудь возле «литовского рубежа».

            Низовье р.Угры действительно было удобным местом для встречи противников Ивана III. Из Литвы сюда вела прямая дорога, прикрытая со стороны московских владений Угрой. Ахмед-хан имел возможность подойти сюда, минуя Рязанское княжество, по окраинам литовских владений, что и было им сделано. Для ордынцев это был безопасный и удобный путь, который позволял достигнуть русских рубежей без потерь.

           Темпы похода были поставлены в полную зависимость от степени готовности короля Казимира к войне с Россией.

            Трудно сказать, когда Ахмед-хан окончательно решил нанести фланговый удар через Угру, но то, что этот маневр допускался ордынцами с самого начала, несомненно. Возможно, на его решение повлияли «вести», доставленные весной разведывательным отрядом,  о том, что московские полки уже стоят на оборонительной линии «берега» р.Оки. Но более вероятно, что Ахмед-хан решил повернуть к реке Угре после того, как на правый фланг «берега», в Тарусу и Серпухов, пришли главные силы русского войска.

            В свою очередь стратегический план великого князя Ивана III предусматривал одновременно решение нескольких сложных и различных по характеру военных задач, которые в совокупности должны были обеспечить превосходство над Ахмедом-ханом и его литовским союзником, дипломатические задачи, как уже говорилось, были в основном решены до начала ордынского похода.

            Ивану III необходимо было прежде всего прикрыть войсками прямой путь к столице, для чего на традиционном оборонительном рубеже «берега» Оки были сосредоточены значительные силы. Эти меры были необходимы, так как Ахмед-хан двигался с Волги к Верховьям Дона, откуда одинаково легко было и идти прямо к Оке, и повернуть к «литовскому рубежу». Нужно было считаться с той и другой возможностями. Необходимо было также организовать оборону Москвы и других городов на случай неожиданного прорыва ордынцев: такого поворота событий тоже нельзя было полностью исключать.

           Наконец,  нужно было ослабить главный удар Ахмед-хана, заставить его раздробить свои силы. Это могло быть достигнуто путем организации отвлекающих ударов по ордынцам на второстепенных направлениях - тактика, которой Иван III успешно пользовался в войне с Новгородской феодальной республикой.

             Проводя эти несложные мероприятия, необходимо было подумать и о том, как выиграть время, чтобы преодолеть внутриполитический кризис и успеть привлечь к военным действиям против Ахмед-хана полки мятежных братьев великого князя. Обстоятельства диктовали выжидательную тактику, и именно эта тактика в конечном итоге была принята Иваном III. Активные наступательные действия сыграли бы на руку Ахмед-хану.