Соборное Уложение 1649г

      Определяя строгие кары для судий за посул  и неправое решение дела, Уложение предусматривало возможные обходные пути таких нарушений закона – получение посула не самим судьей, а его родственниками. Если посул  взят родственником судьи без его ведома, то судья не нес ответственности.

      Наказывалось  и нерадивое отношение к судейским  обязанностям, волокита с рассмотрением дел в приказах «для своей корысти», изменение текста судного описка при его переписке набело подьячим по собственного усмотрению или по велению дьяка, вынос судного дела из приказа «для хитрости». В случае пропажи дела при выноси его из приказа с дьяка взыскивались истцов иск и государевы пошлины; сверх того дьяк и подьячий подвергались наказанию кнутом и устранялись от должности.

      Считались преступлением ложное челобитье о вымогательстве судей и приказных людей, ложные свидетельские показания и доносы, драки в суде, нанесение оскорблений судьям. За клевету определялось битье кнутом, тюрьма до «государева указа» и выплата судье за бесчестие.

      За  должностные преступления определялись наказания и в отношении низового аппарата – приставов, недельщиков и губных целовальников.

      Воинские  преступления.

      К группе воинских преступлений относились:  самовольное оставление службы,  «наезды», потравы посевов ратными  людьми, насилие по отношению к мирному населению, кража оружия, уклонение от воинских смотров и т.д. Соборное Уложение впервые вело понятие «дезертирство» и положило начало систематизации воинских преступлений. Особыми субъектами в этой группе преступлений были сборщики и «окладчики», т.е. лица, ответственные за проведение мобилизации. Тяжесть наказаний за воинские преступления усугублялось в обстановке боевых действий.

      Преступления  против личности.

      Преступления  против личности включали большую группу составов, среди которых было убийство, нанесение телесных повреждений, побои и оскорбления.

      В XVI в. наряду с понятием «неумышленное убийство», которое было известно еще Русской Правде, появилось понятие «случайное убийство», не влекшее за собой ответственности.

      В Судебнике 1497г. вводилось понятие  «государский убойца». В XVI в. убийство в законодательстве уже отделено от разбоя, но в практике Разбойного приказа оба состава еще проходили вместе. Их окончательную дифференциацию  осуществило только Соборное Уложение.

      Уложение  более подробно, чем судебники, разрабатывают  систему квалифицирующих убийство признаков, включив в нее убийство женой мужа, убийство родителей, сестер и незаконнорожденных детей. В этих преступлениях соучастники отвечали наравне с прямыми виновниками.  К квалифицированным видам убийства (по способу совершения) Уложение относило отравление.

      К группе умышленных убийств Уложение относило преступления, совершенные  «насильством, скопом и заговором», что рассматривалось как отягчающие обстоятельства.

      Умышленное  убийство влекло смертную казнь независимо от социальной принадлежности убийцы. Убийство, совершенное в церкви, на государевом дворе, в суде – судьи, приставов, недельщиков и понятых при исполнении ими служебных обязанностей – расценивалось только как умышленное и каралось смертной казнью. В отношении такого рода убийств даже не ставился вопрос об их преднамеренности или случайности. Квалификация преступления определялась местом и условиями его совершения. Смертной казнью карались убийство женщины и насилие над ней, совершенные воинскими людьми. Закон брал под защиту честь женщины. Преднамеренным квалифицировался поступок, когда «кто с похвалы, или с пьянства, или умыслом наскочит на лошади на чью жену, и лошадь ее истопчет и повалит, и тем ее обесчестит». В случае смертельного исхода инцидента виновный подвергался смертной казни. Той же мерой наказывались убийства, совершенные при разбое и татьбе.

      Уложение  предусматривало предупредительные  меры и наказания на случай угрозы убийством. При подтверждении факта  угрозы в судебном порядке виновный подвергался тюремному заключению на три месяца, по истечении которых был обязан дать письменное ручательство не исполнять своей угрозы. Нарушение обязательства влекло смертную казнь.

      Крупнейшими преступлениями против прав личности в соответствии с предшествующим законодательством Уложение считало разбой и татьбу. Они наносили ущерб важнейшему из прав общества того времени – праву собственности, имущественному праву. Уложение различало разбойные нападения на жилище, поселения и ограбление в пути. Разбой как действие, сопряженное с применением насилия против личности с использованием оружия или орудий нападения и обычно предполагавшее групповые нападения, квалифицировался как преступление более опасное чем татьба, а потому и был наказуем суровее,  тем паче если он носил повторный характер или сопровождался убийством, сожжением двора и хлеба.

      В Уложении вслед за указной книгой Указного приказа широко разработана  тема «поноровки» и попустительства разбоям и татьбе. Эти действия предусматривались в весьма различной форме. Важнейшей из них была организация «станов и приездов»  разбойников и татей, т.е. предоставление постоянного и временного убежища.  Такое укрывательство влекло наказание, аналогичное тому, которое устанавливалось разбойникам. К этому примыкали «подвод» и «поноровка», наказуемые аналогичным образом. Предусматривалась поноровка и со стороны низших звеньев исполнительной власти на местах – недельщиков и губных целовальников – в форме отпуска разбойника или татя за посул. Преднамеренное укрывательство каралось штрафом до пятидесяти рублей.

      Уложение  различало укрывательство преступников и укрывательство краденных вещей, последнее – в форме поклажи  или покупки разбойной и татиной  рухляди. В таком случае виновные возмещали иски пострадавшим, а сами отдавались на чистые поруки с записью. Если же порук не было – заключали в тюрьму. За покупку разбойной рухляди без поруки взимали выть.

      Уложение  дифференцирует  убийства на хитростные и  бесхитростные. Последние (случайные, совершенные «грешным делом») наказанию не подлежали. Следует отметить, что грань между неосторожностью и случайностью оставалась размытой.

      В отличии от Литовского статуса Соборное Уложение дало новое понятие необходимой  обороны: допускалось  убийство в  порядке самообороны и защиты имущества, защиты соседа и хозяина. Закон не требовал соразмерности средств обороны и нападения. Правомерным считалось убийство вора не только  в момент совершения им преступления, но и позже – во время погони за ним или при его задержании.

      Из  группы членовредительных преступлений в Законе судном выделено увечье. Уложение формулировало особый состав, называя  его «мучительские поругательство» ( отсечение носа, уха, руки, ноги),  за которое кроме штрафа предполагалось нанесение аналогичного увечья (принцип «талиона»).

      С XII в. в судебной практике известны преступления против чести. В Уставе Ярослава предусматривалась ответственность за оскорбление словом, в Русской Правде – за оскорбление действием. Дифференциацию штрафов за бесчестье установил проект Судебника 1589г. При этом понятие бесчестья расширялось: теперь к нему относились не только оскорбление действием или словом, но и ложные обвинения.  Соборное Уложение к оскорблению действием относили также побои, совершенные умышленно, после подготовленных действий, а не в простой драке.

      Преступления  против нравственности.

      Отдельную группу составляли преступления против нравственности и семьи. Прелюбодеяние  известно уже Русской Правде и  Церковному уставу Ярослава. Соборное Уложение дополнило эту группу понятием сводничества. Оно каралось торговой казнью.

     Изнасилование упоминалось еще в XII в.; в Уставе Ярослава речь шла о групповом изнасиловании. Соборное Уложение ужесточило наказание для пособников в изнасиловании.

     Имущественные преступления.

     Среди имущественных преступлений еще  Русской Правде был известен разбой, а с начала XVII в. борьба с разбоями объявлена «государевым делом». Практика постепенно развила разбой с убийством и связала его с понятием грабежа и насилия. К признакам разбоя относятся открытость нападения и организованный характер. При определении разбоя Соборное Уложение уже не пользовалось понятием «лихой человек», но ввело новое – рецидив.  Разбой часто соединяется с отягчающими обстоятельствами – убийством или поджогом.

     Самым распространенным видом имущественных  преступлений оставалась татьба, еще  в Русской Правде подразделявшаяся на простую и квалифицированную (из закрытых помещений, конокрадство). Понятие рецидива относительно татьбы впервые появилось в Псковской  судной грамоте. Тяжесть наказания за кражу постоянно нарастала: вначале смертной казнью наказывалась третья кража, Судебник 1550г. установил эту меру со второго случая, а Судебник 1589 г. (проект) закрепил смертную казнь даже в отношении лица, не признавшего своей вины. К квалифицированным видам кражи Псковская судная грамота относила кражу в Кремле, судебники дополнили состав церковной кражей, а Стоглав и Уложение связали ее со святотатством.

     В ситуации с «головной тяжбой»  Соборное Уложение в качестве отягчающего обстоятельства упоминало убийство, которым сопровождается татьба. Хищение имущества во время стихийных бедствий рассматривалось как грабеж. В общем тяжесть наказания за хищение зависела не от размеров похищенного, а от факта рецидива.

     Порча и уничтожение чужого имущества упоминалось еще в Русской Правде; порча межевых знаков – это особый состав преступления в судебниках и Уложении (здесь уже регламентировался порядок разрешения межевых споров). Наиболее тяжким преступлением в этой группе оставался поджог. В области уголовного права Соборное Уложение уточнило понятие «лихое дело», разработанное в судебниках.

     Субъекты  преступлений.

     По  Соборному Уложению 1649г. субъектами преступления были все лица феодального  общества, не исключая бояр и дворян , с одной стороны, крестьян и холопов – с другой.  Вместе с тем оставался четко выраженным основной принцип феодального права – права-привилегии. Степень наказания определялась в зависимости от сословно-социальной принадлежности преступника и потерпевшего.  За одно и то же преступление наказание было тем сильнее, чем выше положение потерпевшего и ниже – преступника.

     Субъектами  преступления могли быть как отдельные  лица, так и группа лиц. Закон разделял их на главных и второстепенных, понимая под последними соучастников.

     В сою очередь, соучастие могло  быть как физическим (содействие, практическая помощь, совершение тех же действий, что совершал главный субъект  преступления), так и интеллектуальным (например, подстрекательство к убийству). В этой связи субъектом стал признаваться даже раб, совершивший преступление по указанию своего господина.

     От  второстепенных субъектов преступления (соучастников) закон отличал лиц, только причастных к совершению преступления: пособников (создавших условия для  совершения преступления), попустителей (обязанных предотвратить преступление  и не сделавших этого), недоносителей (не сообщивших о подготовке и совершении преступления), укрывателей (скрывших преступника и следы преступления).

     Прямого закона о возрасте в уголовном  праве  Уложения нет. Но в новоуказных статьях есть ссылка на постановление кормчей, по которому от уголовной ответственности освобождаются отроки до 7 лет и «бесные», т. е. сумасшедшие (новоук. ст. 1669г., ст. 108). Несовершеннолетние свыше 7 лет подлежали уголовному преследованию; но за преступления,  за которые полагалась смертная казнь, подвергались другим, смягченным наказанием.

     Состав  преступления.

     Субъективная  сторона преступлений обуславливалась  степенью вины: Уложение  делило преступления на умышленные, неосторожные и случайные. Характерно, что за неосторожные действия совершивший их наказывался так же, как за умышленные преступные действия. Здесь сохранился архаический (и репрессивный) принцип  объективного вменения: наказание следует не за мотив преступления, а за его результат.

     В признаках объективной стороны  преступления закон выделил смягчающие и отягчающие обстоятельства.  К  первым относились состояния опьянения, неконтролируемость действий,  вызванная  оскорблением или угрозой (аффект), ко вторым – повторность преступления, размеры вреда, особый статус объекта и предмета преступления, совокупность нескольких преступлений.