Следствие и суд над декабристами

   Итак, вся многообразная и длительная работа Верховного уголовного суда происходила  втайне, и долгое время представления  декабристов о суде над ними восходили всего к нескольким разрозненным эпизодам — подтверждению показаний в Ревизионной комиссии, а затем неожиданному вызову "в Комитет", встрече с товарищами и выслушиванию сентенции. Недаром эти эпизоды описаны в мемуарах с наибольшей подробностью.

   Претензии декабристов к суду, высказанные  в разное время, сводятся к небольшому набору тезисов. Первую группу составляют претензии к форме процесса. Многих возмутил тот факт, что заключенным не сообщили о начале суда, а затем судили "не видав", "без суда", в нарушение действовавших норм российского судопроизводства. Зная о том, что по закону преступнику должны были объявить о начале суда и призвать его к так называемому подтвердительному допросу, некоторые декабристы впоследствии подчеркивали, что их лишили возможности оправдаться, принести дополнения и объяснения. Ревизионная комиссия, как замечали некоторые, с неохотой принимала дополнительные показания, которые суд затем вообще проигнорировал, отказывалась принимать претензии к следствию, не позволяла достаточно внимательно просмотреть следственные материалы, был упущен даже такой существенный элемент судебной процедуры, как подтверждение личности подсудимых.

   Лишенные  возможности произнести хотя бы слово  в свою защиту и имея смутное представление о том, как действовала Разрядная комиссия, декабристы, естественно, приходили к выводу, что суд полностью доверился материалам следствия, не отражавшим истинного положения дел из-за необъективности и давления на подсудимых, и особенно обвинительному заключению — Донесению Следственной комиссии.

   Вторая  группа претензий касается собственно приговора. Нарекания мемуаристов  вызвали произвольный выбор подсудимых (в особенности странная снисходительность  в отношении некоторых руководителей  тайных обществ, которые даже не были отданы под суд и получили мягкие наказания во внесудебном порядке, и жестокость в отношении других, менее замешанных, но оказавшихся по решению суда на каторге), искажение целей общества (акцент, сделанный в итоговых документах суда на теме цареубийства и мятежа, при игнорировании таких благородных целей, как отмена крепостного права), "противозаконное" осуждение не за действия, а за разговоры, словно намеренно запутанная система разрядов, небрежность в формулировке составов преступлений и осуждение не за то, в чем были в действительности виноваты, а также суровость приговора, особенно применение смертной казни.

   Наконец, третья группа обвинений имеет в  виду общую политическую дискредитацию  суда. Поспешность, скомканность процесса объяснялась тем, что власти хотели покончить с этим делом к уже назначенной дате коронации. Суд, по мнению одних, был послушным орудием в руках монарха (или стремился ему угодить) и лишь утвердил предложенный властью или предопределенный грубейшими процессуальными нарушениями приговор. По мнению других, дело было в самих судьях, которые отличались особенным жестокосердием. В этой связи характерно стремление некоторых декабристов подчеркнуть отрицательные человеческие и деловые качества судей или, наоборот, отметить беспристрастие или сочувствие к подсудимым со стороны тех членов суда, кто был мемуаристам симпатичен. Некоторые приписывают самому суду стремление к закрытости. Немало саркастических замечаний посвящены помпезности и бессмысленности совершавшегося действа.

   Таким образом, общая картина суда в  изложении подсудимых вполне укладывается в парадигму "жертвы — палачи"; дискредитации подвергается все: избранная  форма процесса, система наказаний, деловые и моральные качества судей. Сильное полемическое начало, свойственное декабристским мемуарам, не позволяет, однако принять на веру выдвинутые в них обвинения. Критика суда была полностью подчинена другой задаче — осуждению всего политического режима, против которого выступили декабристы и который решил их судьбу по своим жестоким и несовершенным законам. Для решения этой задачи недостатки процесса — действительные или мнимые — оказывались очень кстати: они обосновывали критическое отношение декабристов к существовавшим в России порядкам, оправдывали задним числом если не восстание, то, по меньшей мере, существование тайных антиправительственных обществ и позволяли несколько затушевать не оправдавшиеся и не совсем приличные "мученикам" надежды на помилование и сотрудничество с властью.

   Приговор

   Все подсудимые были разделены по мерам наказания на 11 разрядов: 1-й (31 подсудимый) - к "отсечению головы", 2-й - к вечной каторге и т. д.; 10-й и 11-й - к разжалованию в солдаты. Пятерых суд поставил вне разрядов и приговорил к четвертованию (замененному повешением) - это П.И. Пестель, К.Ф. Рылеев, С.И. Муравьев-Апостол, М.П. Бестужев-Рюмин и убийца Милорадовича П.Г. Каховский. Из всего состава суда только сенатор Н.С. Мордвинов (адмирал, первый морской министр России) поднял голос против смертной казни кому бы то ни было, записав особое мнение. Все остальные проявили безжалостность, стараясь угодить царю. Даже три духовные особы (два митрополита и архиепископ), которые, как предполагал Сперанский, "по сану их от смертной казни отрекутся", не отреклись от приговора пяти декабристов к четвертованию.

   Казнили пятерых 13 июля 1826 г. на кронверке Петропавловской  крепости. Казнь была проделана варварски. Трое - Рылеев, Муравьев-Апостол и  Каховский - сорвались с виселицы, их повесили вторично. Поднимаясь второй раз на эшафот, Муравьев-Апостол будто бы сказал: "Несчастная Россия! Даже повесить как следует не умеют..."

   Более 100 декабристов после замены "отсечения  головы" каторгой сослали в Сибирь и - с разжалованием в рядовые - на Кавказ воевать против горцев. На каторгу за некоторыми из декабристов (Трубецким, Волконским, Никитой Муравьевым и др.) добровольно последовали их жены - юные, едва успевшие выйти замуж аристократки: княгини, баронессы, генеральши, всего - 12. Трое из них умерли в Сибири. Остальные вернулись вместе с мужьями через 30 лет, похоронив в сибирской земле более 20 своих детей. Подвиг этих женщин, декабристок, воспет в поэмах Н.А. Некрасова и француза А. де Виньи.

   Амнистировал  декабристов уже новый царь Александр II в 1856 г. К тому времени в Сибири из 100 осужденных выжили только 40. Остальные погибли на каторге и в ссылке.

   Заключение

   Могли ли декабристы победить? Этот вопрос, впервые  поставленный Герценом, обсуждается  и поныне, причем и сегодня некоторые  историки (вслед за Герценом) отвечают на него положительно, считая, что декабристы "не были одинокими" и могли опереться на "ряд лиц и деятелей" из дворянства и даже правительства. Однако согласиться с такой версией трудно: совокупность всех "за" и "против" нее заставляет признать, что восстание декабристов было обречено на поражение.

   Дело  не только в том, что восставшие были малочисленны, действовали пассивно и разрозненно, а иные из них (Трубецкой, Якубович, Волконский) даже уклонились от всякого действия, и не в том, что декабристам на Сенатской  площади, как подчеркнул Герцен, "не хватало народа" - в смысле не присутствия, а взаимодействия. Главное в том, что тогда в России самодержавно-крепостнический строй еще далеко не исчерпал себя, не сложились условия для его насильственного свержения, не назрела революционная ситуация, а народ долго оставался невосприимчивым к идеям революции. Поэтому декабристы при всех своих связях с людьми из дворянства и самого правительства не могли рассчитывать на сколько-нибудь широкую опору в национальном масштабе, они представляли ничтожную горсть своего класса. Подсчитано, что все офицеры и генералы - члены тайных обществ, а также участники восстаний декабристов, не входившие в общества, составляли тогда лишь 0,6% от общего числа офицеров и генералов русской армии (169 из 26 424). Всех же дворян в России было почти четверть миллиона. Значит, в то время более рациональным средством преобразования России, чем вооруженное восстание, был эволюционный путь - давление на правительство со стороны тех дворянских и военных кругов, к которым принадлежали декабристы.

   Тем не менее историческая заслуга декабристов  неоспорима. Они вошли в историю  России как пионеры освободительной  борьбы против самодержавия и крепостничества. Их восстание, при всех его слабостях, было актом международной значимости. Оно ударило по европейской реакции, по системе Священного союза, оплотом которого был царизм. В самой России декабристы разбудили вольнолюбивый дух нации. Их имена и судьбы остались в памяти, а идеи - в арсенале следующих поколений борцов за свободу. Сбылось пророчество поэта-декабриста А.И. Одоевского:

   Наш скорбный труд не пропадет,

   Из  искры возгорится пламя.

   Список  литературы

1. www.history.sgu.ru Псарев В. «Декабристы»
2. www.ru.wikipedia.org «Декабристы»
3. О.В. Эдельман «Каменская управа Южного общества под тайным надзором»
4. Эдельман О.В. «Воспоминания декабристов о следствии как исторический источник»
5. Научно-просветительский журнал «Скепсис» Троицкий Н. «Декабристы: Восстание»
6. www.revhistory.narod.ru
7. www.hrono.ru Нечкина М.В. «Следствие и «суд» над декабристами»
8. www.sgu.ru Вступительная статья, публикация документа и комментарии О. И. Киянской «К истории доноса капитана  А.И. Майбороды на декабристов»
9. К.Г. Боленко, Е.В. Долгих, Н.В. Самовер «К вопросу о борьбе мнений на заседаниях Верховного уголовного суда над декабристами»
10. Федоров В.А. «Своей судьбой гордимся мы...»