Сепаратистские движения в странах Западной Европы

   Другой  — политический — путь решения  проблемы исходил из признания сложившегося положения. Как говорят на Островах: «Если один раз смотришь назад  — поступаешь мудро, а если постоянно  — это обернется большой бедой».  Для достижения целей политическим и экономическим путем ирландцы вступили в 1973 году одновременно с Великобританией  в ЕС. Курс на высокое качество жизни  стало национальной идеей, способствующей более тесным связям Ольстера (Северной Ирландии) с Ирландской республикой.

   В 1998 году между британским и ирландским правительством было подписано  Белфастское соглашение, восстановившее Ассамблею Северной Ирландии, за которое на референдуме проголосовал 71 % жителей региона.  Ассамблея, резиденция которой расположена в Белфасте, имеет широкие законодательные полномочия и назначает местную исполнительную власть. В компетенцию Ассамблеи входят вопросы местного управления, экономического развития, культуры, здравоохранения, спорта, охраны окружающей среды. Принятые законодательные акты нуждаются в одобрении британской королевы. Был создан Совет министров Севера и Юга острова Ирландии и Британо-ирландский совет (Лондон, Дублин, Белфаст).

   В октябре 2006г. в Шотландии прошли переговоры лидеров всех североирландских партий, премьер-министров Великобритании и Ирландии, в результате которых  Северная Ирландия была возвращена  под управление местных органов  власти вместо прямого управления из Лондона. Радикальный североирландский сепаратизм удалось замирить.

   Из  Северной Ирландии были выведены британские войска. Контроль за порядком осуществляют местные полицейские подразделения. Потерял ли  политическое «лицо» Лондон, пойдя на большие уступки  Северной Ирландии? Передав многие функции местной территориальной  общине, Лондон выиграл в экономическом  отношении. Политическая стабилизация в регионе привела к притоку  зарубежных инвестиций и к  высоким  темпам развития. Северная Ирландия финансируется  и спонсируется богатой Ирландией, Великобританией, Евросоюзом и ирландской диаспорой США. В результате увеличился вклад Северной Ирландии в государственный  бюджет  Соединенного Королевства.

   Шотландия.

   В начале мая исполнилось 300 лет англо-шотландской  унии, и шотландцы отметили этот юбилей, сделав шаг в направлении  к независимости. На выборах в  шотландский парламент (Holyrood — по месту расположения) самой большой фракцией в парламенте стала Шотландская национальная партия, чья программная цель — независимое шотландское государство.

   Глава ШНП Алек Салмонд объявил, что не позднее 2010 года он поставит вопрос о независимости Шотландии на референдум. Что это? Поздний отголосок национализмов последних двух столетий? Или что-то новое?

   Захотят ли шотландцы в конце концов формального  развода с Англией, не вполне ясно. Пока лишь 30% поддерживают идею независимости, и эта поддержка остается стабильной несмотря на рост популярности ШНП  до 40% (последние выборы). Кое-кто  даже думает, что ШНП имела бы больше голосов, если бы не объявляла своей целью независимость.

   Но  также очевидно, что интерес шотландцев к самой проблеме политического  статуса Шотландии в Соединенном  Королевстве растет. На референдуме 1979 г 52% голосовали за деволюцию (автономию). В 1997 за деволюцию проголосовали уже 71%. Явка на референдуме 1979 года была всего 33%. На выборах в шотландский парламент она выше — в 1999 г. (первые выборы) она была 60%, в 2003 г. упала до 50%, в этом году опять выросла до 58%. Еще после войны 10% шотландцев предпочитали называть себя шотландцами, а не британцами. Теперь это 80%. 

   Решительный сепаратизм ШНП до сих пор казался  скорее курьезом и чаще всего в  самой Британии комментировался  с недоуменно-иронической интонацией, но теперь тема шотландской независимости  в британской общественно-политической жизни с далекой и чисто  шотландской периферии передвинулась  ближе к центру общебританской сцены и обсуждается гораздо более серьезно.

   Шотландский сепаратизм не укладывается в привычную  схему этнических национализмов  начала ХХ века.

   У Шотландии  никогда не было ностальгии по собственной  утраченной государственности. Объединение  Англии с Шотландией не было совсем беспроблемным, но и большой драмой тоже не являлось. Сперва это была коронная уния, когда в Лондоне с 1603 г воцарились шотландские родичи Тюдоров Стюарты после смерти бездетной Елизаветы I. Во время гражданской войны и кромвелевского правления (середина XVI I века) шотландцы были монархистами, но ими не только они, так что гражданская война никак не была войной за независимость. Когда реставрированных ранее Стюартов окончательно устранили от власти в 1688 году (так называемая «славная революция»), то, приглашая на царство Ганноверский дом, с шотландцами не посоветовались, и это вызвало восстание, но оно быстро увяло и следов не оставило.

   В 1707 году произошло объединение парламентов, но шотландцы при этом получили подобающее число мест в Вестминстере. Их представительство  в британском парламенте всегда было даже непропорционально большим  за счет редкой населенности избирательных  округов. Есть сильные основания  сократить это число до 57, а  некоторые эксперты считают, что  их должно быть почти вдвое меньше.

   Шотландскую этничность и важные институциональные  традиции гражданского общества никто  не подавлял. Шотландия всегда сохраняла  независимую судейскую, школьную и  церковную организацию — Church of Scotland или Kirk.

   Язык  был забыт, это правда. Но это произошло  потому, что шотландцы активно  участвовали во всех сферах британской жизни. И теперь при разговорах о  независимости никто даже не заикается  о возрождении языка. Пример Ирландии, где националисты требовали возродить  коренной язык, показывает, что это  все равно бесполезно. Как только Ирландия получила независимость, про  родной язык все тут же забыли. «Свой» отдельный язык был эрзацем государственности (интересно, знают ли об этом прецеденте в бывших советских республиках?)

   Романтическое культивирование символов этнической самобытности в XIX веке, сразу же столкнулось  с нехваткой ресурсов. Оказалось, что никакой особо многозначительной  шотландской народной старины не было, и символы общешотландской этничности пришлось придумывать заново. Знаменитый шотландский килт (кланово-полковая юбка) на самом деле был скроен уже в XIX веке. Празднование Нового года (на русский манер) приобрело статус национальной традиции уже в XX веке и так далее.

   Между тем, общешотландская этно-национальная (племенная) статусная гордость имеет место и в последние десятилетия культивируется. Ее яркие представители всем известные культовые кинозвезды Шон Коннори (Джеймс Бонд) и австралиец Мел Гибсон (им эта поза, вероятно, не без коммерческой пользы). Помимо героического прошлого (как и у всех народов на три четверти придуманного), шотландцы, например, особенно гордятся тем, что их школы лучше, чем английские, и считают себя более цивилизизованными, или если угодно интеллигентными, чем англичане. Национальное предание муссирует успехи эпохи просвещения, когда Эдинбург был одним из главных мозговых центров Европы. Сам Адам Смит, крестный отец английского капитализма, жил и работал в Эдинбурге

   Наконец, теперь шотландцы любят вспоминать, как много их переселилось в Америку  и Австралию, и как велик был  их вклад в американскую цивилизацию. Критически настроенные наблюдатели  относятся к этому культивированию  национальной гордости скептически  и считают, что теперь этот этнический нарциссизм сильно вредит предпринимательскому и творческому потенциалу Шотландии.

   Вероятно, чувствуя, что особенной культурной индивидуальности и мощного исторического  легендария у них нет, шотландские националисты нередко объясняют свои сепаратистские настроения более изощренным и совсем уж субъективистским образом. Нас, говорят они, раздражает патронажно-патерналисткое отношение к нам Лондона. Мы знаем сами, когда мы можем оказаться не правы и делаем глупости, но мы не любим, когда нам об этом говорят другие. Мы, так сказать, не хотим быть младшими братьями.

   Статусно-этническая ревность? Как и в Ирландии? Но на самом деле англо-шотландские отношения совсем не похожи на англо-ирландские. Ирландия была покорена силой. Ирландия чуть не вымерла от голода в середине XIX века и до сих пор не устает всем напоминать (как Украина, кстати), что этот голод был сознательной диверсией Лондона. В Шотландии ничего похожего не было, хотя теперь особые экстремисты стараются изобразить невзгоды шотландских мелких фермеров (крофтеров) как эпизод, аналогичный ирландскому «картофельному» голоду. В любом случае масштаб этого эпизода был намного меньше. Ирландцам была навязана английская земельная аристократия. Шотландская же аристократия сохранилась и легко включилась в общебританскую машину политического управления. Ирландцы остались католиками. Шотландцы же были одним из главных очагов самого закоренелого протестантизма (пуритане). Ирландцы уже в первой половине XIX века начали бунтовать, широко практиковали терроризм и не успокоились до тех пор, пока не получили независимость (1921 год).

   Традиция  вооруженного сопротивления Лондону-Вестминстеру была настолько сильна, что продолжалась и после этого в Северной Ирландии, оставшейся в составе Соединенного королевства после проведенного там референдума. Большинство тогда  в Северной Ирландии составляли, между  прочим, потомки шотландских переселенцев (именно !!). Они-то и были всегда ядром  «юнионизма» и противовесом ирландскому ирредентизму.

   Нет, комплекс неполноценности кажется надуманным и напоминания о своей подчиненности  Англии не выглядит убедительно.

   Экономические доводы в пользу независимости тоже не безусловны. Союз с Англией в  свое время был Шотландии экономически выгоден. Устранение таможенных тарифов  с Англией открыло шотландским  производителям огромный по тем временам рынок — сперва английский, а  затем и общеимперский. Глазго с  его углем, замечательной гаванью  и верфями быстро стал одним из очагов промышленной революции. Масса  шотландцев могла также переезжать в Англию, где работа находилась для всех. В населении нынешней Англии значительная часть шотландского генофонда.

   Все это, впрочем, осталось в прошлом, и после  того как традиционная индустрия  во всей Великобритании пришла в упадок, Шотландия не смогла должным образом  перестроить свою экономику. Медленно, но верно нарастает ее отставание от Англии, в особенности от юга  Англии с Лондоном во главе. Вопрос, однако, заключается в том, сможет ли Шотландия развиваться более  успешно, если станет независимым государством. На этот счет никакой определенности нет. 

   Шотландский сепаратизм. – Шотландия с населением в 5,1 млн. человек занимает особое место в Соединенном Королевстве. Политическое объединение Шотландии и Англии на основе унии 1707 года  способствовала быстрому экономическому развитию Шотландии, где были ликвидированы таможенные границы с Англией. К середине столетия наступил «золотой век» Шотландии, который наиболее масштабно озарил гений Адама Смита и Джеймса Уатта.

   Маленькая Шотландия дала миру созвездие талантливых  инженеров, писателей и ученых. Джеймс Уатт изобрел паровой котел, что  знаменовало начало индустриальной революции. Шотландцы изобрели велосипед, электрическую лампочку, телефон, цветную  фотографию, гудронированное покрытие дорог, антисептик и многое другое, включая клонированную овечку Долли. 

   После второй мировой войны в Шотландии  наблюдался резкий спад производства. За шесть первых десятилетий двадцатого столетия из Шотландии эмигрировало в поисках лучшей работы 1,4 млн. жителей. В конце прошлого столетия началось экономическое  возрождение за счет увеличения доходов от добычи нефти  на шельфе Северного моря, развития финансово-банковской сферы и производства электроники. Экономическому росту  способствовали зарубежные инверсии, в первую очередь американского  и японского капитала.

   Но  после открытий месторождений нефти  на шельфе Северного моря усилился исторический сепаратизм в Шотландии. Особенно в последние годы когда  на местных выборах победила националистическая партия. Местные националисты требуют  сегодня денонсации унии 1707 года  и планируют в 2010 году провести референдум о независимости. В частности, они  считают, что если не делиться доходами от добычи нефти на шельфе Северного  моря с Лондоном, то Шотландия будет  богаче. Однако экономика Шотландии  находится на подъеме, и большинство  шотландцев не поддерживают идею независимости. 

   В целом  можно оценивать положительно проводимую Евросоюзом региональную политику, которая  возводила решить североирландскую и другие национальные  проблемы. Хотя успокаиваться не приходится из-за проблем сепаратизма в других регионах объединенной Европы. 

   Берму́ды, или Берму́дские острова́ (англ. Bermuda) — заморская территория Великобритании, расположенная на группе коралловых островов в северо-западной части Атлантического океана, в 900 км от Северной Америки.

   Более реальная независимость Бермудских островов также пока не состоялась ввиду того, что на референдуме население решило не отказываться от преимуществ британского гражданства. Прочие британские колониальные территории, а также не входящие формально в Соединённое Королевство, но зависимые от него острова Мэн, Гернси, Джерси, Сарк, Олдерни также пока не воспользовались правом на независимость.