Присущий
всем "варварским правдам" категорический
запрет нарушения границ чужого
землевладения отражал настойчивое
стремление германцев закрепиться силой
на завоеванных землях. Косвенным подтверждением
этого является сохранявшаяся в течение
веков традиция разрешать спор о земле
с помощью поединка, если не хватало других
доказательств. В Баварской правде целый
титул (12) посвящен наказаниям за нарушение
границ чужого землевладения. Простое
нарушение границ, без различия поля или
луга, влекло за собой наказание свободного
штрафом в 6 сол., раба 50 ударами плетью.
Даже "случайное", без умысла установление
новых границ на участке "без согласия
другой стороны и смотрителя" каралось
штрафом, если проступок совершал свободный,
и 200 ударами плетью, если его совершал
раб (12,6 - 7).
Здесь же
наряду со скрупулезным перечнем
проступков, связанных с нарушением
границ чужого землевладения, содержится
четко сформулированная правовая установка:
"совершенно очевидным знакам не может
быть противопоставлено самое продолжительное
время владения" (12,1).
Германское
право не содержало каких-либо
норм о наследовании по завещанию.
Предполагалось, что собственность умершего
принадлежит семье, роду, пережившим родственникам.
В Салической правде в определенной мере
восполнял этот пробел институт аффатомии
- своеобразный договор дарения, который
заключался в пользу третьего лица. Суть
аффатомии сводилась к тому, что собственник
передавал свое имущество или часть его
какому-либо доверенному лицу, которое
не приходилось ему родственником, с обязанностью
последнего через год передать имущество
назначенным наследникам. Аффатомия совершалась
публично в сотенном собрании под председательством
тунгина, с соблюдением строгой символической
процедуры, которая должна была быть (при
передаче имущества наследникам) клятвенно
удостоверена "в присутствии короля
или в судебном заседании" не менее
чем тремя свидетелями. В столь сложном
характере дарения вещей можно видеть
влияние старых запретов на отчуждение
большесемейной собственности не члену
семьи.
Вопреки общему
правилу под влиянием римского
права институт наследования
по завещанию был закреплен
в эдикте Теодориха. Эдикт предъявлял
при этом, как и при дарении, строго формальные
требования для признания завещания законным:
составления при свидетелях официального
документа, зарегистрированного чиновником,
и пр. (ст. 53). Завещание могло быть составлено
"где угодно", но при неукоснительном
"уважении к воле умершего" (ст. 30).
С введением
христианства имущество умершего
стало передаваться церкви "на
богоугодные дела и во благо
души умершего". Это дарение
после смерти (post obitum), широко распространенное
у франков и англосаксов, не было в строгом
смысле слова завещанием, так как не могло
отзываться, касалось лишь определенной
части имущества, и не предусматривало
представителя умершего. Со временем такой
дар церкви стал общепризнанным. Имущество
умершего без завещания оказывалось в
руках епископа, который передавал его
родственникам, чтобы они сделали все
"для спасения души умершего". Так
возник институт душеприказчика.