Роль личности в Российской истории: Николай I

     Все же современники находили в личности Николая I и привлекательные черты: царственное обаяние, силу характера, трудолюбие, непритязательность в быту, равнодушие к спиртному. Как государь, он считал для себя образцом Петра I, старался подражать ему, и не без успеха. «В нем много прапорщика и немного Петра Великого», — гласит запись в дневнике А.С. Пушкина от 21 мая 1834 г. 

   Его крутой нрав, вспыльчивость, несдержанность внушали непритворный страх и самым приближенным лицам, невольно побуждая их проявлять во многом показное рвение - лишь бы избежать раздражения повелителя. А он с годами все кропотливее ворошил груды бумаг с "государственными делами", все жестче требовал от своих министров лишь исполнения его приказаний. По словам одного из современников, лично знавшего Николая Павловича, он поразительным образом "совмещал в себе качества противоположные: рыцарство и вероломство, храбрость и трусость, ум и недомыслие, великодушие и злопамятность <...> Он был верующий, но отличался жестокостью" [4]. Другим бросалось в глаза сочетание в нем "суровости и даже жестокости" с "сострадательностью и великодушием" [14].

   Многие  негативные оценки личности Николая  и его царствования исходят от А.И. Герцена, не простившего монарху его расправу над декабристами и особенно казнь пятерых из них: ведь многие надеялись тогда на их помилование. Тем не менее, Герцен довольно верно расставил акценты при описании внешнего облика царя:

    "Он был красив, но красота его обдавала холодом; нет лица, которое так беспощадно обличало характер человека, как его лицо. Лоб, быстро бегущий назад, нижняя челюсть, развитая за счет черепа, выражали непреклонную волю и слабую мысль, больше жестокости, нежели чувственности. Но главное - глаза, без всякой теплоты, без всякого милосердия, зимние глаза" [2].

            Николай 1

     Как заключает де Кюстин, "он вечно позирует и потому никогда не бывает естествен, даже когда кажется искренним <...> Император всегда в своей роли, которую он исполняет как большой актер. Масок у него много, но нет живого лица" [1]. Удивительно, как точно сумел подметить французский путешественник такие важнейшие черты личности императора, как склонность к лицедейству и неискренность.

   Де  Кюстин не мог знать, что царь-лицедей  проявил актерские задатки уже  в первые дни своего царствования, когда во время личных допросов декабристов  он "вынуждал признания, <...> подбирая маски, каждый раз новые для нового лица. Для одних он был грозным монархом, которого оскорбил его же верноподданный, для других - таким же гражданином отечества, как арестованный, стоявший перед ним; для третьих - старым солдатом, страдающим за честь мундира; для четвертых - монархом, готовым произнести конституционные заветы; для пятых - русским, плачущим над бедствиями отчизны и страшно жаждущим исправления всех зол" [1].

   Мастерски прикидываясь чуть ли не единомышленником арестованных, он таким образом  "сумел вселить в них уверенность, что он-то и есть тот правитель, который воплотит их мечтания и облагодетельствует Россию" [18].  

      "Почти  30 лет командовал он Россией,  как командовал бы армией или  корпусом, - справедливо пишет академик  Ю. В. Готье, - взыскивая с подданных,  как взыскивали с солдат ... придирчивые  и суровые командиры ... Его отнюдь нельзя назвать сознательно злым человеком, не думавшим о своей стране; напротив, он любил Россию по-своему, тяжелой любовью, которую она долго не могла забыть; по-своему он желал ей блага, и в тех редких случаях, когда его личные взгляды не служили задержкой в развитии нашей страны, он мог способствовать этому развитию".  
 
 

«Все  здесь хватает, не хватает только свободы, то есть жизни»

   (Де  Кюстин)

   Николай I страшно гордился своей победой  над декабристами. Между тем в  военном плане она ничего не значила. А в моральном отношении Николай проиграл, ибо суровыми приговорами по делу декабристов навсегда оттолкнул от себя ту часть образованного общества, с которой они были связаны идейными, родственными и дружескими узами. Ничто так не укрепляет идеи, как бесчеловечные гонения против их сторонников.

     Николай I оказался несостоятельным и в попытках решения самой жгучей проблемы той эпохи, связанной с рабским положением крепостного крестьянства. Один за другим создаваемые им секретные комитеты для обсуждения вопроса об "изменении быта помещичьих крестьян" (так власть "целомудренно" избегала употреблять само словосочетание "отмена крепостного права") не дали и не могли дать позитивного результата без вовлечения в этот процесс широкой общественности, что по определению было невозможно при таком самодержце, как Николай I. Сам же он в конце концов пришел к твердому убеждению: "...Крепостное право, в нынешнем его положении у нас, есть зло, для всех ощутительное и очевидное, но прикасаться к нему теперь было бы делом еще более гибельным" [15].

   На 1826 год приходится превращение "Собственной его императорского величества канцелярии" в важнейший орган государственной власти и управления. Наиболее важные задачи ставились перед ее II и III отделениями. II отделение должно было заниматься кодификацией законов, а III — занималось делами высшей политики. Для решения задач оно получило в подчинение корпус жандармов и, таким образом, контроль над всеми сторонами общественной жизни. Во главе III отделения был поставлен близкий к императору граф А.Х.Бенкендорф.

   Нашел заслуженное применение и талант ранее находившегося в тени М.М.Сперанского. Он был привлечен к кодификации  российского законодательства и  великолепно с ней справился. Им были подготовлены "Полное собрание законов Российской империи", включающее все русское законодательство начиная с Соборного Уложения 1649 года, и "Свод законов", в котором были собраны действующие законы.

   Однако  сверхцентрализация власти не привела  к положительным результатам. Верховные инстанции утонули в море бумаг и потеряли контроль за ходом дел на местах, а это вело к волоките и злоупотреблениям.

   С проникновением в экономическую  жизнь страны капиталистических  отношений и постепенным размыванием  сословной системы были связаны  изменения и в общественном устройстве: повышены чины, дающие дворянство, а для крепнущих торгово-промышленных слоев было введено новое сословное состояние — почетное гражданство.

   В царствование Николая I был совершен настоящий прорыв в утверждении идеологии института самодержавной власти, связываемой с именем министра народного просвещения С.С. Уварова теории "официальной народности" [11] , основанной на формуле "православие, самодержавие, народность", смысл ее состоял в противопоставлении дворянско-                     С.С. Уваров интеллигентской революционности и пассивности народных масс, наблюдавшейся с конца XVIII в.

   Уваровская  теория, которая в те времена покоилась, казалось, на очень прочных основаниях, имела все же один крупный изъян. У нее не было перспективы. Если существующие в России порядки так хороши, если налицо полная гармония между правительством и народом, то не надо ничего изменять или совершенствовать. Все и так хорошо. Именно в таком духе истолковывал уваровские идеи Бенкендорф. "Прошедшее России было удивительно, — писал он, — ее настоящее более чем великолепно, что же касается ее будущего, то оно выше всего, что может нарисовать себе самое смелое воображение".

   Не  доверяя общественности, Николай I видел  главную свою опору в армии  и чиновничестве. В николаевское царствование произошло небывалое разрастание бюрократического аппарата. Появлялись новые министерства и ведомства, стремившиеся создать свои органы на местах. Объектами бюрократического регулирования становились самые различные сферы человеческой деятельности, в том числе религия, искусство, литература, наука. Быстро росла численность чиновников (в начале XIX в. — 15—16 тыс., в 1847 г . — 61,5 тыс. и в 1857 г . — 86 тыс.).

   Начало  царствования Николая I ознаменовалось войнами в Закавказье, успешными для России. Война с Ираном (1826-1828 гг.) завершилась Туркманчайским мирным договором: к России отошли Эриванское и Нахичеванское ханства. Война с Турцией (1828-1829 гг.) завершилась Адрианопольским мирным договором: к России отошли Анапа, Поти, Ахалцих и Ахалкалаки. В результате было завершено присоединение Закавказья к России.

   В европейской политике Николай I следовал заветам своего брата — основателя Священного Союза Александра I: он стремился защищать легитимные (законные) правительства от революционного натиска. На этой почве Николай сотрудничал с Австрией и Пруссией.

   Революция 1830 г. во Франции и Бельгии, революционная  волна 1848 г. в Европе вызвали у  Николая I мысли о военном походе на Запад. Осуществить этот замысел  в полной мере не удалось. В 1849 г. русские войска, защищая власть австрийского императора, подавили восстание в Венгрии.

   Европейские революционные бури находили отзвук в пределах Российской империи. В 1830 г. — через несколько месяцев  после французской и бельгийской  революций — восстала Польша. Руководители восстания — польские дворяне — требовали восстановления "Польши от моря до моря" (с включением Литвы, Белоруссии, Правобережной Украины). В начале 1831 г. восстание было подавлено русскими войсками, конституция 1815 г., согласно которой Польша пользовалась широкой автономией, упразднена.

   Центром внешней политики России во второй четверти XIX в. стал восточный вопрос — вопрос о судьбе Османской империи, режиме черноморских проливов, о национально-освободительной  борьбе балканских народов.

   Победа  России в войне с Турцией 1828-1829 гг. закрепила автономию Сербии, Греции, Молдавии и Валахии, упрочила авторитет России. Вслед за тем  Николай I оказал помощь султану в  борьбе против мятежника — правителя  Египта, и в 1833 г. между Россией и Турцией был заключен Ункяр-Искелессийский договор. Султан обязался в случае войны закрыть проливы для военных судов западных держав. В 1840-1841 гг., однако, согласно Лондонским конвенциям, судоходство в проливах было поставлено под международный контроль; проливы объявлялись закрытыми для военных судов как европейских стран, так и России.

   В 1850 г. начался конфликт между Францией и Россией, поводом к которому послужили споры католического  и православного духовенства  относительно прав на Святые места в Иерусалиме. Николай I считал, что Франция, ослабленная внутренним брожением (после 1848 г. здесь была провозглашена республика, однако в 1852 г. ее президент Луи Бонапарт объявил себя императором), не станет стремиться к войне.

     Николай также рассчитывал на благосклонность Австрии (в благодарность за поддержку при подавлении венгерского восстания); с Англией же он хотел договориться, отдав ей часть османской территории.

     В 1853 г. Турция, опираясь на поддержку  Англии и Франции, отвергла ультиматум России относительно Святых мест. Русские войска вступили в Молдавию и Валахию; турецкий султан объявил войну России. Началась Крымская война (1853-1856 гг.).

     Итоги Крымской войны подвел Парижский  мирный договор (1856 г.). Провозглашались  нейтрализация Черного моря, то есть и России, и Турции запрещалось иметь здесь военный флот, арсеналы и крепости. Поскольку вход в Черное море — проливы — был в руках Турции, подобная ситуация серьезно угрожала безопасности России. Россия лишилась южной части Бессарабии с устьем Дуная, права покровительствовать Сербии, Молдавии и Валахии. Еще более серьезными были последствия войны в экономической области. Сразу после окончания войны, в 1857 г., в России был введен либеральный таможенный тариф, практически отменивший пошлины на западноевропейский промышленный импорт, что возможно являлось одним из условий мира, навязанных России Великобританией [10]. Результатом стал промышленный кризис: уже к 1862 г. выплавка чугуна в стране упала на 1/4, а переработка хлопка — в 3,5 раза [10]. Рост импорта привел к утечке денег из страны, ухудшению торгового баланса и хронической нехватке денег в казне.

     * * *

     Итак, кодификация законов, реформа управления государственными крестьянами, денежная реформа - это основные достижения николаевского царствования. С их помощью Николаю I удалось укрепить свою империю.

     Больших успехов достигла постоянная торговля, которая стала превосходить традиционную ярмарочную торговлю. Но крепостничество тормозило развитие торговли в центре, поэтому национальные окраины втягивались в общероссийский рынок.