Реформаторская деятельность С. Ю. Витте

Вот аналогичные отношения были у  Его Величества ко мне и графу Ламсдорфу. Точно также и способ разговора моего и графа Ламсдорфа уподобляется разговору неугомонного сына и скромной дочки»². Именно поэтому после отставки Сергея Юльевича с поста министра финансов граф Ламсдорф остался по-прежнему на своем посту.

Николай и раньше не любил своего министра финансов. Витте умом и энергией «заслонял» императора. Один из самых близких  к Николаю членов его семьи, великий  князь Александр Михайлович, говорил  однажды царю, что Витте «обезличивает  не только другие министерства, но и само самодержавие». А в 1900 г., когда Николай тяжело заболел и одно время даже встал вопрос о том, кто станет наследником, Витте высказался за брата императора – великого князя Михаила Александровича. Николай трепетно относился к своим царским регалиям, не забыл Сергею Юльевичу этого эпизода. По этому поводу он писал в воспоминаниях, что было собрано совещание, где нужно было высказаться, кого выбрать престолонаследником в случае кончины Николая. Он и высказался, хотя и говорил, что это станет жуткой трагедией, так как Николай – правитель от Бога, его восприятие в народе совсем не такое как будет у любого не прямого его наследника. А в итоге то, что он сделал именно то, что должен был, то есть высказал свое мнение, потом поставили ему в вину, так как остальные члены собрания старались деликатно отводить от себя право высказаться. Но при всем вышеупомянутом, Витте говорит, что по поводу министерства финансов Николай всегда и во всём его поддерживал. Однако же со временем, интриги главного противника Витте – министра внутренних дел Плеве – стали особенно вызывающими, и Николай, наконец, решился избавиться от своего министра финансов. В итоге  в 1903 году Витте был уволен со своего поста, но отказаться от его услуг царь не решился. Витте был необходим ему как авторитетный за границей государственный деятель, да и просто как ценный советник. Сергею Юльевичу выплатили огромное вознаграждение (400 тыс. рублей), а затем его назначили председателем Кабинета министров. Формально весьма солидный, но в действительности ничего не значащий пост был для Витте почётной отставкой – возглавляемый им орган решал только мелкие текущие вопросы и никакого влияния на политику государства не имел.

Витте очень  тяготился таким положением, но отказаться от государственной деятельности не смог, хотя с лёгкостью занял бы крупный пост в любом российском банке или богатейшей частной компании. Наоборот, Витте стал активно добиваться возвращения в большую политику, и это ему удалось. Нарастание революционных настроений, начало кризиса в отношениях с Японией (а Витте заслуженно считался главным специалистом по Дальнему Востоку) сыграли ему на руку. Когда в конце 1904 г. Встал вопрос о политических реформах в стране , Николай II именно Витте поручил готовить проект соответствующего указа. После этого Витте неизменно участвовал в многочисленных совещаниях, посвященных проведению реформ. Казалось, судьба вновь стала благосклонной к опальному министру, но… все инициативы Витте, все подготовленные им проекты преобразований вязли в болоте российской бюрократии, и не без ведома императора. Более того был организован Совет Министров под председательством самого царя, а это лишний раз доказывало малозначительность нынешней должности Витте. Время, полное тревожными событиями, шло, а Витте оставался на задворках российской политики.

Возвращение в  большую политику.

В начале 1905 г.  со всей остротой встал вопрос о заключении мира с  Японией. Военные поражения русской  армии свидетельствовали о полном провале Российской империи в  войне. Витте был одним из тех, кто активно ратовал за скорейшее заключение мира, и, хотя не встречал у императора взаимопонимания, самостоятельно на свой страх и риск, пытался найти посредников в мировой дипломатии для ведения переговоров.

Об огромном влиянии и  авторитете Витте в международных делах было хорошо известно и царю. Сергей Юльевич, хотя и не имел дипломатического образования, на посту министра финансов сумел завязать обширные связи с правительственными деятелями Европы и Америки, успешно заключил ряд очень важных для России соглашений. Наконец, Витте был фактически творцом российской политики на Дальнем Востоке. Зная, обо всём этом, Николай II тем не менее упорно отказывался назначить Витте главой русской делегации на мирных переговорах. На все предложения графа Ламсдорфа он отвечал: «Только не Витте!». Но поиски другой кандидатуры не увенчались успехом, и Витте возглавил русскую делегацию на переговорах с Японией в Портсмуте. Причем сам Сергей Юльевич по этому поводу вспоминал, что все люди, которым была предложена должность главы делегации, вдруг резко заболевали или же в силу неких обстоятельств не могли принять это назначение, а когда он с ними встречался, они были полностью здоровы.

Переговоры прошли успешно. Мир был заключен. Позже я коснусь  их подробнее.

Во время проведения переговоров Витте заболел и по пути домой остановился на месяц во Франции дабы поправить здоровье. Тут он проводил беседы с тогдашним президентом Лубэ и одним из его министров. Французы, бывшие в союзе с Россией, просили помощи в урегулировании конфликта с Германией. И надо признать Сергей Юльевич и тут сделал всё что мог. В итоге конфликт временно был сглажен не без участия Витте. А, едучи в Петербург, он проезжал через Германию и там был принят императором Вильгельмом. И был принят очень тепло. Вот что пишет Витте в своих мемуарах: «После этого разговора я удалился в свое помещение, а погодя ко мне пришел министр двора и принес мне от Императора портрет Его Величества в золотой рамке с такой собственноручной надписью, в некотором роде исторической надписью «Portsmouth — Biorky — Rominten — Wilhelm Rex», и цепь ордена Красного Орла.

Надпись эта на портрете в трех словах резюмирует всю политику императора, к которой он стремился с тех пор, как наш Государь решил пойти на мирные переговоры с Японией до моего возвращения и прибытии в Роминтен.

Вильгельм после  разговора со мною уже не сомневался, что дело его в шляпе — война  ослабила Poccию и ему развязала  руки с востока, теперь же Портсмут и Биорке послужат ему к успокоению, если не к возвеличению Германии при помощи России с запада. И все это без пролития капли крови и затраты хотя бы одного германского пфеннига. Но человек полагает, а Бог располагает.

Что же касается данной мне Императором  Вильгельмом совершенно экстраординарной награды — орденской цепи, которая дается только царствующим особам или членам царствующих домов, то Император, решив мне дать орден, не мог мне дать другой, так как я уже имел высший орден германский — ленту Черного Орла»².

Вернувшись  же в Россию, поначалу казалось, что в положении Витте ничего не изменилось, но уже через два дня после возвращения он был приглашён на императорскую яхту «Полярная звезда», где был встречен Николаем II со всеми почестями. Император не только поблагодарил Витте.  Он попросил Сергея Юльевича «продолжать столь необходимую координацию ведомств» и объявил о возведении его в графское достоинство. Вот что об этом написал Сергей Юльевич «Такая экстраординарная награда со стороны германского Императора, вероятно, отчасти послужила побуждением для Государя вознаградить меня за Портсмут возведением в графское достоинство»².

Витте был очень воодушевлён. Он энергично включился в борьбу с революционными беспорядками (от которых сам по прибытии в Россию прибывал в шоке), но, как и другие, оказался бессилен.

Николай II оказался перед выбором (который ему и  предложил сам Витте): или же начать политические реформы в стране (то есть реально переходить к конституционному правлению), или же установить в России военную диктатуру (в диктатуру сам Сергей Юльевич не верил, но считал что это все-таки вариант выхода из положения, не переходя к созданию конституции и парламента). В эти дни Витте постоянно встречался с императором, уговаривая его начать реформы. Наконец вмешательство великого князя Николая Николаевича помогло убедить царя. «Сам я в диктатуру не верил, т. е. не верил, чтобы она могла принести полезные плоды для Государя и отечества, что я и высказывал Его Величеству откровенно, но в душе я имел слабость ее желать из эгоистических стремлений, так как тогда я был бы избавлен стать во главе правительства в такое трудное время и при условиях таких, хорошо известных мне свойств Его Величества и двора, прелесть коих я уже на себе ранее испытал и которые внушали мне самые тревожные опасения»² и вот еще о том как уговорили царя (из воспоминаний Витте, разговор с бароном Фредериксом) «. Как только я вернулся к себе, приезжает Великий Князь. Я ему рассказываю все происшедшее и говорю ему — следует установить диктатуру и ты (бар. Фредерикс с Великим Князем был на ты) должен взять на себя диктаторство. Тогда Великий Князь вынимает из кармана револьвер и говорит — ты видишь этот револьвер, вот я сейчас пойду к Государю и буду умолять Его подписать манифест и программу гр. Витте или Он подпишет, или я у Него же пущу себе пулю в лоб из этого револьвера, и с этими словами он от меня быстро ушел.

Через некоторое время Великий Князь  вернулся и передал мне повеление переписать в окончательный вид манифест и доклад и затем, когда вы приедете, привезти эти документы Государю для подписи.»² И вот еще одна запись: «Государь по натуре индифферент — оптимист. Такие лица ощущают чувство страха только, когда гроза перед глазами и, как только она отодвигается за ближайшую дверь, оно мигом проходит. Их чувство притуплено для явлений, происходящих на самом близком расстоянии пространства или времени. Мне думается, что Государь в те дни искал опоры в сил, Он не нашел никого из числа поклонников силы — все струсили, а потому Сам желал манифеста, боясь, что иначе Он совсем стушуется. Кроме того, в глубине души не может быть, чтобы Он не чувствовал, что главный, если не единственный, виновник позорнейшей и глупейшей войны, это Он; вероятно, Он инстинктивно боялся последствий этого кровавого мальчуганства из за угла (ведь, сидя у себя в золотой тюрьме, ух, как мы храбры...), а потому, как бы искал в манифесте род снискания снисхождения или примирения. Когда 17-го утром после свидания Его Величества с Великим Князем Николаем Николаевичем, Великий Князь, барон Фредерикс и я пришли к Нему и поднесли для подписи манифест и для утверждения мой доклад, то Он, обратившись ко мне, сказал, что решился подписать манифест и утвердить доклад»².

Также Сергей Юльевич  вспоминает, что после назначения его как главного автора программы реформ, произошло то, что при Николае было обыденно. Вот его записи по этому поводу: «Как потом оказалось, Его Величество почти одновременно вел два заседания и совещания — одно при моем участии, а другое при участии Горемыкина.

Такой способ ведения дела меня весьма расстроил, я увидел, что Его Величество даже теперь не оставил свои «византийские» манеры, что он не способен вести  дело начистоту, а все стремится ходить окольными путями, и так как Он не обладает талантами ни Меттерниха, ни Талейрана, то этими обходными путями он всегда доходит до одной цели — лужи, в лучшем случае помоев, а в среднем случае — до лужи крови или окрашенной кровью.»²

То есть Витте (при помощи  князя Алексей  Оболенского и Николая Вуича) составил программу реформ, которую  император хотел представить  в виде манифеста, дабы не поднимать  рейтинг Сергея Юльевича (некоторые  люди нашептывали Николаю II, что  если утвердить программу Витте, то это резко поднимет его в глазах народа и в итоге он будет метит на место президента), а император вызвал Горемыкина и Будберга и с ними обсуждал то как поменять программу Витте по их мнению. «Бедный Государь... Какой маленький — Великий Благочестивейший  Самодержавнейший  Император Николай II!»²

17 октября был подписан манифест и Сергей Юльевича назначили председателем совета Министров – первым в истории России. В итоге Витте справился со своей задачей – революция в России была подавлена. Но и это не помогло первому российскому премьеру уменьшить число своих недоброжелателей. Прошло время, и император вновь почувствовал неприязнь к Витте. К тому же, хотя вооруженные выступления удалось подавить, острая ситуация в стране сохранилась. 22 апреля 1906г. Витте был отправлен в отставку. Вот воспоминания Витте почему он не смог добиться того чего хотел в полной мере. «Таким образом, Трепов во время моего министерства имел гораздо больше влияния на Его Величество, нежели я; во всяком случае, по каждому вопросу, с которым Трепов не соглашался, мне приходилось вести борьбу. В конце-концов он явился, как бы, безответственным главою правительства, а я ответственным, но мало влиятельным премьером.»² Здесь упоминается экс-генерал-губернатор Петербурга, а на тот момент начальник охраны царя Трепов. В реальности по воспоминаниям Витте это именно тот человек который вел всю политику в государстве на тот момент. И вёл её совсем не так как надо. Ленин по этому поводу писал: «Царю одинаково нужны и Витте, и Трепов: Витте, чтобы подманивать одних; Трепов, чтобы удерживать других; Витте — для обещаний, Трепов для дела; Витте для буржуазии, Трепов для пролетариата… Витте истекает в потоках слов. Трепов истекает в потоках крови»³.

Николай II издал  специальный рескрипт, в котором поблагодарил Витте за заслуги в борьбе с крамолой. Бывший теперь уже премьер получил крупное денежное вознаграждение. Кроме того, наградили его одним из высших орденов – орденом Святого Александра Невского с бриллиантами и назначили членом Государственного совета. Политическая карьера Витте закончилась.

Выйдя в отставку, Витте занялся литературным трудом. Он переиздал свои основные работы по политическим и экономическим  вопросам, начал писать воспоминания.

Сергей Юльевич  скончался в ночь на 25 февраля 1915 г. И после смерти он продолжал оставаться политической фигурой: появления его мемуаров власти опасались до последнего дня монархии. Полиция долгое время пыталась найти их рукопись, но безуспешно. И лишь в начале 20-х гг. огромный трёхтомный труд первого в российской истории премьер-министра увидел свет: сначала в Германии, а потом уже и в Советской России. Эти интереснейшие мемуары в полной мере отразили характер своего автора, его ясный ум и жесткие суждения.

Глава 3. Политическая деятельность и проведенные реформы.

Буду писать весьма кратко, так как охватить все то, что сделал Сергей Юльевич  и рассказать это сколь бы то ни было подробно в рамках курсовой нереально. Он сам вкратце описал свою политическую жизнь в трёхтомнике воспоминаний, так что постараюсь максимально лаконично рассказать о всей пользе которую он принёс державе.