Просвещённый абсолютизм

Не во всех странах инициатива реформы принадлежала королям. В Португалии, Испании и Неаполе в роли просвещённых деспотов выступали министры, то же произошло и в Дании во время Струэнзе. Общая черта, отличающая представителей Просвещённого абсолютизма — деспотизм в проведении своих реформ, самонадеянность и часто необдуманность, непоследовательность.

Все реформы просвещённого абсолютизма, стремившиеся разрушить католико-феодальные отношения, совершались не только ввиду государственных соображений, но и содействовали эмансипации личности. Однако просвещённые деспоты обошли один из крупных недостатков государственной жизни XVIII в. — несовершенство законодательной деятельности государства и не выработали правильного порядка законодательства. Всё зависело от абсолютного монарха или его министра. Реформы Просвещённого абсолютизма захватывали область администрации, финансов, суда, умственной жизни, церкви, наконец — область сословных отношений и крестьянского быта.

В области администрации Просвещённый абсолютизм стремился к бюрократической централизации, к вытеснению чиновничеством общественных сил и к подавлению интересов дворянства. Просвещённый абсолютизм был враждебен народному представительству и старался уничтожить местный партикуляризм. Иосиф II нарушил конституции Австрийских Нидерландов и Венгрии, Фридрих II лишил в 1741 г. земские чины Силезии их права вотировать налоги.

Экономическая деятельность Просвещённого абсолютизма вытекала из сочувствия просвещённых деспотов меркантилизму, ставившему выше всего торговлю и промышленность, которые находились под опекой государства. Стремясь к пополнению государственных доходов, к удержанию в стране золота и серебра, Просвещённый абсолютизм покровительствовал развитию промышленности, охранял и улучшал в то же время и сельское хозяйство. Вместе с тем Просвещённый  абсолютизм обратил особенное внимание на распределение налогов и упорядочение государственных расходов.
              Громадную заслугу оказал Просвещённый абсолютизм судебному устройству и законодательству. «Один закон для всех» — таков принцип, которым руководствовался  Просвещённый абсолютизм. В уголовном судопроизводстве были уничтожены пытки, ограничена смертная казнь и улучшено правосудие. Образцом судебной реформы была Пруссия при Фридрихе II, который преобразовал судоустройство и судопроизводство, установил правильный порядок вместо произвола. Задачей просвещённого абсолютизма было не только отделить суд от администрации и создать независимость судей, но и составление свода законов, отличавшегося простотой, ясностью и краткостью. Самуил фон Кокцеи, фон Кармер и Суарец в Пруссии предприняли составление общего кодекса (Allgemeines Landrecht), в котором ярко отразилось влияние философии XVIII в. В Австрии уже при Марии-Терезии судебная часть была отделена от администрации. Иосиф II весьма энергично работал для составления свода законов, издал несколько частных уставов. Свод законов, изданный в Португалии Помбалем, привлёк внимание тогдашнего учёного мира. Эти реформы были проникнуты гуманностью, уважением к человеческой личности и чувством справедливости.

Для распространения образования также принимались серьёзные меры. Уже одно преклонение королей перед философами давало печати больше свободы. С другой стороны, монархи относились безразлично к прессе, так как общественное мнение было забыто. Поэтому эпоха просвещённого абсолютизма характеризуется большей свободой печати, особенно где не затрагивались политические вопросы. Цензурные стеснения были ограничены (в Австрии — цензурный устав Иосифа II в 1781 г.), но по отношению к католическому духовенству сохраняли особенную строгость.

Просвещённый абсолютизм представляет из себя эпоху сильного антагонизма между духовной и светской властью. Вместе с «просвещением» абсолютизм относился отрицательно к традициям католицизма, защищая права светского государства от клерикальной опеки и видя опасного врага в римской курии и клире. Борьба против католицизма (в католических странах) велась упорно и часто жестоко. Особенно сильна была власть церкви в Португалии, Испании, Неаполе, которые и открыли поход против притязаний средневекового католицизма. Отнято было у папских булл юридическое значение, если они не утверждены королём, клир подчинён светским судам, закрыты инквизиционные судилища, уничтожено множество монастырей, а имения их перешли в казну, духовенство обложено податями и т. д. В Португалии Помбаль подал пример изгнания иезуитов, ордену которых отовсюду наносятся удары. В 1759 г. иезуитов изгоняют из Португалии, в 1764 — из Франции, далее, в 1767—68, из Испании, Неаполя, Пармы, пока в 1773 г. орден совсем не был уничтожен. До крайности были доведены церковные реформы Иосифом II, который не только хотел ограничить папское влияние в Австрии, ослабить силу духовенства, подчинив его светской власти, но вмешался даже в обрядовую сторону веры, чем возбудил против себя народную массу.

В области сословных отношений вообще и крестьянского вопроса в частности Просвещённый абсолютизм тоже много сделал. И здесь во имя государственной пользы правители боролись с остатками феодализма, старались сократить аристократические привилегии и ограничить права дворян и духовенства. Помбаль весьма резко действовал в Португалии, стеснив дворянство. В Неаполе дворянские суды были лишены своей силы тем, что на них могли апеллировать к королевскому суду. В Швеции и Дании Густав III и Струэнзе теснили дворянство и вооружили его против себя. В Австрии Иосиф II вызвал сильнейшую оппозицию духовенства и дворянства тем, что хотел уничтожить податные привилегии дворян и ввёл поземельный налог.

В эту же эпоху впервые был поставлен на очередь крестьянский вопрос. Этому значительно способствовали физиократы, которые по своим политическим взглядам были на стороне просвещённого абсолютизма, и многие деятели просвещённого абсолютизма были сторонниками физиократов. Осуждая феодальные права, тяготевшие над землевладельцами, литература XVIII в. требовала уничтожения рабства и прекращения крепостных отношений. Вследствие этого в эпоху Просвещённого абсолютизма было обращено внимание на положение сельской массы, от которой зависит обогащение казны, и рядом с покровительством обрабатывающей промышленности просвещённый абсолютизм покровительствует и крестьянскому труду. В Пруссии Фридрих II меньше всех правителей подчинился физиократии, но и здесь было обращено внимание на улучшение быта крестьян. В Австрии крестьянский вопрос был выдвинут Иосифом II, который формально отменил крепостное состояние. То же было и в Савойе при Карле-Эммануиле III.

Просвещённый абсолютизм, задумавший столько государственных и общественных реформ, повсюду вызвал реакцию, которая скоро уничтожает либеральные приобретения, пока французская революция не докончила начатой просвещённым абсолютизмом ликвидации старого порядка.

В России реализация политики Просвещенного абсолютизма не была вызвана внутренними причинами, аналогичными западноевропейским. В России церковь практически не вмешивалась в дела государственной власти, не занималась охотой на ведьм и не учреждала инквизиции. Соответственно, наступление на церковь привело в XVIII веке только к разрушению сложившихся веками моральных ценностей российского общества. Освобождение власти от влияния церкви с одновременным разделением общества на просвещенных дворян и непросвещенных крестьян раскололо народ и подорвало едва сложившийся монархический строй (что выразилось в 75-летнем периоде переворотов и фиктивных правлений цариц после смерти Петра I). Просвещенный класс говорил сначала на немецком языке, затем перешел на французский, и при этом глубоко презирал непросвещенных русскоязычных крестьян, рассматривая их исключительно как субъект применения абсолютной власти. Соображения морали, человечности и справедливости были забыты наряду с церковными предрассудками, позитивная же программа Просвещения выполнялась в исключительно узком кругу избранных дворян и только в их интересах. Поэтому результатом Просвещения в России стало крепостное право, превратившееся в чистое рабовладение при Екатерине II, а также формирование самодостаточной бюрократической системы, традиции которой до сих пор дают о себе знать.

3. Особенности политики Просвещённого абсолютизма

Екатерины II.

Пик политики просвещенного абсолютизма пришелся на 80-е годы XVIII столетия, когда были обнародованы и воплощены в жизнь многие важнейшие законодательные акты. Строго говоря, принципиального различия между внутренней политикой Екатерины в 60-х и 80-х годах не было: она оставалась дворянской, крепостнической и в то же время предполагала совершенствование человеческой натуры и смягчение нравов. Различия между двумя периодами носили скорее количественный, нежели качественный характер: позднейшие акции императрицы на ниве просвещения оказались более масштабными.

Первым в ряду важнейших законодательных актов этого времени явился Устав благочиния или полицейский, обнародованный в апреле 1782 г. Подобно законам петровского времени, этот документ предполагал вторжение в частную жизнь граждан, но в отличие от Петра Екатерина обошлась без упоминания штрафов, физических истязаний и ссылки на каторгу.

Наиболее рельефно просветительские устремления императрицы отразились в специальном разделе «Правила добронравия». Она полагала, что всякий подданный может достичь совершенства, беспрекословно исполняя заповеди следующего содержания: «не чинить ближнему, чего сам терпеть не можешь»; «на зло отвечать добром; если сотворил обиду, то по возможности удовлетвори обиженного; помогай в беде; «веди слепого, дай кровлю неимущему, напои жаждущего... с пути сошедшему указывай путь». Устанавливая нормы поведения в храме, Устав не упоминал о жестоком наказании, но предписывал входить в церковь «с благоговением и вести себя в церкви и во время хода с крестами благочинно». По сравнению с Соборным уложением 1649 года Устав был выдержан в традициях веротерпимости.2

Основой семейной жизни подданных Екатерина провозглашала главенство мужского начала. Муж обязан жить с супругой «в согласии и любви», извинять ее недостатки, «облегчать ее немощи, обеспечивать ее пропитанием». Как и Домострой XVI в., Устав ставил жену в подчиненное положение: она «пребывает в любви, почтении и послушании к своему мужу» и оказывает ему всяческое «угождение».3

Устав благочиния был рассчитан на подданных из числа горожан. Для выполнения предписанных им норм создавались специальные учреждения, главным из которых была Управа благочиния под председательством городничего. На попечении управы находились благоустройство города и спокойствие горожан. Не предусмотренные указами новации преследовались. Управа рассматривала мелкие уголовные преступления и иски на сумму не свыше двадцати рублей. Если дело не решалось полюбовно, оно передавалось в обычный суд. Исполнителями решений управы выступали квартальные надзиратели, а в городах, разделенных на две и более частей, — частные приставы.

В один и тот же день, 21 апреля 1785 года (день ее рождения), императрица обнародовала две жалованные грамоты, которым была уготована долгая жизнь. Документ с пышным названием Грамота на права, вольности и преимущества благородного российского дворянства сводил воедино дарованные ранее дворянские привилегии и добавлял к ним новые. Грамота вобрала в себя основные положения Манифеста о вольности дворянской (1762), Учреждений о губерниях (1775), Манифеста 1782 года, предоставлявшего дворянам право собственности на недра, воды и леса.[4]

Новшества грамоты начинались уже с ее названия. Отныне дворянство следовало именовать не иначе, как «благородным». Дворянам было даровано право раз в три года, собираться на губернские съезды, в ходе которых они выбирали губернского предводителя дворянства и прочих должностных лиц. Губернским собраниям дозволялось подавать прошения на имя наместника, Сената и императрицы. Дворянское общество могло исключить из своей среды лиц, опороченных судом или дискредитировавших себя в личной жизни. Только суд мог лишить дворянина дворянского достоинства, чести, жизни, имения. Решение суда о казни дворянина должно было быть подтверждено Сенатом и конфирмовано императрицей. Грамота впервые в русской истории устанавливала принцип: «телесное наказание да не коснется благородного»[5]. От этих наказаний освобождались и дворяне, служившие в армии рядовыми.

Грамота предписывала составлять в каждом наместничестве дворянскую родословную книгу, что явилось завуалированной формой чистки «благородного сословия». Она обязывала предоставить доказательства принадлежности к дворянскому роду. Доказательств, конечно, появилось великое множество, ибо канцелярской мелкоте ничего не стоило за мзду сочинить пышную родословную. Екатерина не прислушалась к мнению аристократов, озвученному князем М.М.Щербатовым, который домогался отмены петровской Табели о рангах и исключения из числа дворян лиц, получивших дворянское звание на ее основании.

Вторая грамота — Грамота на права и выгоды городам Российской империи, ставила на первое место интересы не городских обывателей, а населенных пунктов и призвана была объяснить выгоды, «от устроения городов происходящие». Подтверждая предшествующие привилегии горожан (в редких случаях совпадавшие с дворянскими), грамота предусматривала ведение в каждом городе городовой обывательской книги. В зависимости от размера имущества горожане делились на шесть разрядов. Привилегированную группу составляли так называемые именитые граждане (купцы с капиталом не менее 50 тыс. руб., банкиры, ворочавшие не менее 100 тыс. руб., а также городская интеллигенция — архитекторы, живописцы, композиторы, ученые). Они освобождались от телесных наказаний и в третьем поколении могли возбуждать ходатайство о присвоении дворянства.

Большие привилегии получало также гильдейское купечество. Купцы первых двух гильдий (капитал от 5 до 50 тыс. руб.) освобождались от телесных наказаний и казенных служб (продажа вина, соли). В Уложенной комиссии депутаты от городов домогались дворянского права носить шпагу. Екатерина отказала им, но ввела градацию по средствам передвижения. Купец первой гильдии ездил в карете, запряженной парой лошадей; купец второй гильдии тоже мог запрягать пару, но ездил в коляске; в коляске же, но с одной лошадью восседал купец третьей гильдии. Подробно говорилось в Грамоте городам о цеховом устройстве и отношениях между мастерами, подмастерьями и учениками, которые должны были строиться на основе «домашней тишины и согласия»6.

Последней значительной мерой политики просвещенного абсолютизма стал обнародованный в августе 1786 года «Устав о народных училищах». От первой до последней строки этот документ был подчинен основе основ просветительской идеологии — вере в то, что за внедрением просвещения последуют все прочие благотворные результаты: исчезнут нравственные и социальные пороки, будет положен конец рабству, невежеству, суевериям. В 1782 г. Екатерина заявила своему секретарю А. В. Храповицкому: «... сколь скоро заведутся народные школы, то невежество истребится само собою, тут насилия не надобно». В другом письме она восклицала: «Никогда не удивят меня образованностью народов; но когда (они) будут образованны?».[7]