Принятие христианства на Руси

Сопротивление введению христианства

Основная часть  населения Руси оказывала активное или пассивное сопротивление  новой религии. Именно всеобщее неприятие  ее в условиях пусть даже ограниченного  народовластия сорвало планы  киевской знати и превратило введение христианства в многовековой процесс.

В большинстве  открыто восставших против насаждения христианства городов выступила  поместная светская и прежняя  духовная знать. Так, известно о восстании  князя Могуты, которое длилось  с 988 по 1008 г. Многолетняя борьба Могуты завершилась его пленением, а  затем помилованием со ссылкой в  монастырь.

Восставшие повсеместно  разрушали храмы, убивали священников  и миссионеров. Восстания в разных регионах были сходны по своему характеру  с восстаниями в Суздале, Киеве, Новгороде, в них слились воедино  антихристианские и антифеодальные мотивы.

Необходимо обратить внимание на два момента. Первый заключается  в том, что восстания происходили  в основном в неславянских землях, где к указанным мотивам присоединилась и борьба за самостоятельность. Именно с этого времени 

на Руси начали проявляться одновременно три процесса: христианизация, феодализация и колонизация  соседних земель. Для второго момента  характерно удивительное совпадение дат  восстаний со смертью князей или  их отсутствием, вызванным феодальными  распрями, т.е. периоды относительного безвластия. Но причины восстаний  в XI в. уже другие. Их начало, как правило  связано с ухудшением экономического положения народных масс, периодическим  недородом и многолетним голодом. Между тем, центральное киевское правительство, не обращая внимание на трудности северо-восточных земель, продолжало поборы с населения. Положение  усугублялось междуусобными войнами, сопровождавшимися грабежами. В  это трудное время глашатаями народного гнева выступили волхвы. По мере укрепления христианства они  теряли свои права, а вместе с тем  и источники существования, находили себе новые занятия, чаще всего врачевание. Чтобы уничтожить эту социальную группу —своих идейных врагов, - церковники обвинили их в «колдовстве», в применении вредной «земли» и «потвора», настраивали против них верующих и государство. Без суда и следствия были уничтожены и скоморохи, досаждавшие церкви лишь юмором, играми и песнями.

Восстание 1024 г. в Суздале происходило во время  войны между киевским и тмутараканским князем, в результате которой в  городе была ослаблена киевская власть. Во главе его также стояли волхвы. Не «смердьгоа волхвы выбрали удачное  время для восстания. Эта социальная группа была и материально заинтересованной стороной в сохранении прежней религии. Отстаивая старину, они боролись и за свои экономические интересы. Но следует обратить внимание на то, что призыв служителей культа ранненациональной  религии был поддержан всем народом. Это говорит о крайне незначительном влиянии православия на горожан. Летопись сообщает: "Услыхав о  волхвах, Ярослав пришел в Суздаль; захватив волхвов, одних отправил в  изгнание, а других казнил»(4). Кровавая расправа над восставшими была рядовым  явлением , и летописец не считал нужным говорить о ней.

Восстания 1071г. в Ростовской земле и Новгороде  было вызвано теми же причинами. Большинство  народа шло за волхвами, а не за духовенством, которое защищало интересы знати.

Оба восстания  имели глубокие социальные причины, носили антифеодальный характер и антицерковный  характер. Безусловно, что социальной основой этой борьбы явились классовые  противоречия , но они наносили удары  по процессу христианизации, сдерживали ее ход, заставляли церковь приспосабливаться.

Борьба против православной идеологии неоднократно принимала форму ересей. Все исследователи, в том числе и церковные, видят  причину их появления в нравственном разложении духовенства. Особо выделяется среди них стригольничество. Стригольник (цирюльник) Карп и его соратники  предлагали ликвидировать монашество, церковную иерархию, отказаться от треб и таинств, отрицали догмы о  воскрешении мертвых, о потустороннем  мире. Поддержка движения народными  массами подтверждала их негативное отношение к Русской православной церкви даже через три века после  введения христианства.

Первые попытки  насаждения христианства в Северо-Западной Руси натолкнулись на сопротивление  народных масс и бояр, группировавшихся вокруг местных князей. Церковные  историки считают, что первые христианские храмы здесь возникли уже в 988г. Рогнеда, сначала насильственно  завоеванная Владимиром, а потом  отвергнутая им же после его брака  с Анной, согласилась немедленно принять христианство и была отправлена в специально построенные для  нее в г. Изяславле монастырь  и церковь. После выбора Владимиром новой жены она воскликнула: «Прошу, уневести меня своему Христу и да приму святой, ангельский, иноческий образ»(5).

В Северо-Западном крае не было ни той верховной знати, какая была в Киеве, ни таких развитых международных связей, которые создавали  предпосылки к проникновению  христианства. Местная знать еще  не ощущала настоятельной потребности  в классовой религиозной идеологии  и справлялась с народными  массами прежними методами. Вместе с тем она, и не без оснований, предполагала, что введение христианства повлечет за собой потерю самостоятельности. Поэтому попытки давления сверху неминуемо вызвали сопротивление  не только низов, но и местной знати, чьи интересы не мог не учитывать  великокняжеский посланник, если он думал оставаться во главе княжества.

Все старшие  князья Владимира в 988— гг. уже  находились во главе княжеств, поэтому  во время крещения их не было в Киеве  Удельные князья, представляя интересы своих земель, не могли уже бездумно и автоматически повторить шаг  киевского князя, проигнорировавшего мнение дружинников и знати, настороженно воспринимавших любое мероприятие  Киева.

Владея крупнейшим княжеством Киевской Руси, полоцкий князь  Изяслав (988—1001) совершенно не считался с Киевом, вел самостоятельную  торговлю с прибалтийскими народами и Германией. После его смерти, причины которой неизвестны, стал княжить Брячислав. Это произошло  вопреки укоренившемуся правилу, по которому Владимир посылал в таких  случаях младших сыновей. Брячислав  не только не подчинился Киеву, но и  начал борьбу с ним за Новгород и в конце концов захватил его  и разрушил (1021г.). В пользу того, что  процесс христианизации не начинался  ни при Изяславе, ни при Брячеславе, свидетельствует как полное отсутствие союзнических связей с Киевом и отсутствие каких-либо сведений о строительстве  здесь церквей.

Князь Туровский  Святополк (988—) имел особые счеты к  Владимиру и, видимо, давно мечтал, как и другие князья, отделиться от Киева. В этом уверял, излагая  события тех лет, известный деятель  церкви Кирилл Туровский. Он специально подчеркивал, что Святополк «задумал восстать против отца», но имела место  также и попытка Святополка избрать  другую веру. Об этом свидетельствует  и то, что он подружился с печенегами, находясь у них заложником (1008), и  его брак с дочерью Болеслава (1013), и то, что с женой на Русь прибыл епископ Рейнберн, который  хотел вместе со Святополком ввести здесь католицизм.

Владимир, возмущенный  позицией Святополка по отношению к  христианству, вызвал его в Киев и вместе с женой и духовником посадил в тюрьму, но польский князь  Болеслав двинулся на Киев, освободил  зятя и оставил в Киеве Святополка и Владимира. Существует мнение, что  Святополк был регентом престарелого князя Владимира. Это вполне возможно, иначе непонятны условия его  пребывания в Киеве после освобождения. После смерти Владимира, как сообщает летопись, «Святополк сел в Киеве... и созвал киевлян и стал давать им подарки. Они же брали, но сердце их не лежало к нему, потому что братья (дружинники) их были с Борисом»(4). Во время правления Святополка —с 1015 по 1019г. христианство развивалось на Руси слабо, в летописях так же нет упоминаний о строительстве христианских храмов. Это подтверждается также летописной характеристикой Святополка, где он назван коварным змеем, окаянным, законоприступником, не знающим бога.

В основе событий 1015г. лежат не личные притязания сыновей  Святослава, а причины политического  и идеологическиго характера. На Святополка, как на язычника-варвара, были списаны все преступления Ярослава. Такие возможности появились  сразу же после поражения Святополка, не нашедшего поддержки у прохристианской  киевской знати, и из-за почти полного  отсутствия свидетелей убийства Бориса и Глеба. Святополк, не без участия  Ярослава превратился в кровожадного убийцу, окаянного противника христианства, не знающего бога. События 1015г. показали, что возврата к прежней вере в  Киеве не могло быть. Но тем не менее и после смерти Святополка Турово-Писская земля на приняла  Христианства. Ее возглавил Ярополк, сын Изяслава Полоцкого, активного  противника киевской политики. Его  сыновья и внуки продолжали заложенную в начале века политику сопротивления  христианизации.

Полоцкий князь  Брячислав Изяславович не часто  упоминается в летописях, но о  Всеславе (1044—1101), сыне его, сложены  легенды, но критического отношения  к Святополку и Всеславу историки не скрывают. Всеслава всегда осуждают за взятие Новгорода (1067), где он разрушил, прежде ограбив, храм Софии, увез принадлежности культа и даже колокола. Скорее всего это был выпад против христианства. Сыновья Ярослава, которые, как и отец, были поборниками новой религии, организовали против Всеслава совместный поход, захватили многие города, перебили население Минска (1067). В битве на Немиге, как отмечается в «Повести временных лет», Всеслав держал «бой жестокий и много людей пало, … одолели Изяслав, Святослав, Всеволод»(4). Поверив в клятву Ярославовичей (крестоцелование), он пришел к ним на переговоры, где был схвачен и отправлен в киевскую тюрьму. Это можно рассматривать как клятвонарушение, показывающее, что крестоцелование еще не обеспечивало нравственной ответственности. Дальнейшие события разворачивались стремительно: на Русь напали половцы Ярославовичи не смогли организовать оборону Киева. Видя беспомощность князей, народ потребовал всеобщего вооруженного отпора. Однако Изяслав отказался вооружить народ и был свергнут. Восставшие городские низы, возмущенные бездеятельностью князей и христианскими порядками, находят себе предводителя в темнице. Всеслав был объявлен киевским князем. Без сомнения, из темницы на престол был посажен противник правящей партии.

К мероприятиям Всеслава по защите Руси прохристианская  организация относилась враждебно, тем не менее формальная христианизация Руси продолжалась и лишь к началу XX века почти все народности нашей  страны, придерживавшиеся дохристианских (языческих) верований, были обращены —по  крайней мере номинально —в русское  православие»(3)

ГЛАВА III. ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВЬ  В ПЕРВЫЕ ВЕКА СВОЕГО СУЩЕСТВОВАНИЯ.

Организационная структура церкви.

После придания христианству статуса государственной  религии церковь предприняла  меры по развитию и укреплению организационных  структур.

Церковь на Руси была организована так: во главе ее стоял киевский митрополит, а в  крупных городах находились епископы, ведавшие всеми церковными делами большой  округи —епархии (на первых парах их было пять, потом их число дошло  до пятнадцати). Хотя принятие христианства из Византии не привело к политическому  и даже в полное мере религиозному подчинению ей Руси, но епископы, а затем  митрополиты, как правило, до XIII в. были греками, однако они полностью зависели от киевского князя. С обособлением отдельных княжеств каждый князь  стремился к тому, чтобы его  столица имела своего епископа.

Первые годы церковь и ее епископские кафедры  находились полностью на содержании князей. Однако, расширение церковного аппарата заставило искать другие источники. Ими могли быть отчисления от государственных  доходов, что создавало предпосылки  для слияния государственного и  церковного аппаратов.

Русская митрополия делилась на епископии, которые соответствовали  структуре светской власти. Вначале XI века образовались епископии в  Новгороде, Чернигове, Переяславле. В  церковных источниках, русских и  польских, неоднократно появлялись намеки на наличие в Полоцке и в  Турове епископии, созданных самим  Владимиром. «Авторы сборника «Белоруссия  и Литва» со ссылкой на польские источники относят образование  полоцкой епархии во главе с епископом  Миной к 1000 г. Если верить Киевско-Печерскому патерику архимандрида Тризны «Туровский епископии завет блаженного Владимира», то она возникла в 1005г. Первым ее епископом был Фома, в духовном подчинении которого были города Пинск, Новгородок, Городен, Брестье, Волковск, Здитов, Небель, Степан, Дубровицы, Височко, Случеск, Копысь, Ляхов, Городок, Смердынь»[5]. Во второй половине XI века была создана епископия во Владимире-Волынском. Позднее появились смоленская, рязанская, галичская, перемышльская, луцкая, суздальская и другии епископии. Они возникали по мере образования новых княжеств. Епископам принадлежала вся полнота церковной власти в их области —не только право суда над духовенством, но и суда по многим гражданским делам. Епископами могли быть только лица, постриженные в монашество. Если кандидат в епископы происходил из «белого»духовенства и был женат, то его жена должна была уйти в отдаленный монастырь.

Митрополит и епископы владели землями, селами и городами: у них были свои слуги, холопы, изгои и даже свои полки. Князья на содержание церквей давали «десятину»—десятую долю своих даней и оброков.

Одной из сильнейших церковных организаций были монастыри, игравшие вообще очень важную роль в истории средневековых государств. По идее монастырь—добровольное братство людей, отрекшихся от семьи, от обычной  жизни и целиком посвятивших  себя служению богу. На деле же монастыри  были крупными землевладельцами-феодалами. Духовенство и монастыри вели хозяйства по своему, руководствуясь византийскими обычаями и законами, устанавливая такие юридические  отношения с земледельцами, какие  были приняты в Греции. Монастыри  также владели селами, вели оптовую  торговлю, ссужали деньги под ростовщические проценты и всегда находились в самой  гуще жизни, принимая непосредственное участие в повседневной «суете мирской», и в крупных политических событиях. Игумены монастырей наравне с  епископами выступали как дипломаты, судьи, посредники. В монастырях существовало резкое неравенство между бедняками  без роду, без племени и выходцами  из боярской или купеческой среды.