Политический портрет Горбачева М.С.

 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Реферат 

Политический  портрет Горбачева  М.С. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

 

План:

1. Введение
2. Ускорение социально-экономического развития
3. Политические реформы
4. Итоги перестройки
5. Заключение
6. Список литературы

 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Введение 

  Спустя 20 лет после начала перестройки  всё рельефнее предстаёт крупная  историческая роль Михаила Сергеевича Горбачёва в судьбах России, да и всего мира. Очевидна масштабность и неординарность его личности. Деятельность Горбачёва еще в годы пребывания его у власти вызывала ярые политические дискуссии, полярные интерпретации и оценки. Для исторической науки в политической деятельности Горбачёва, помимо всего прочего заключен благодатный материал для осмысления классической проблемы «личность и история».Разумеется, полную оценку роли Горбачёва человечество сможет сделать только где-то за порогом XXI века, когда годы перестройки отодвинутся от сегодняшней суеты в глубину истории. Но уже сейчас можно попытаться сконструировать политический портрет Горбачёва.

  Среди обществоведов нет единства в понимании перемен, как и в выборе объяснительных моделей для анализа современного исторического процесса. Меньше всего сторонников у формационного подхода, некогда доминировавшего в нашем обществоведении. И это легко объяснимо: действительно, только при очень богатой фантазии можно трактовать происходящие в России перемены сквозь призму теории неизбежной победы социализма над капитализмом.

  Больше  сторонников у теории «революции элит», которая акцентирует внимание на конфликтах разных слоев верхнего класса общества как первопричине радикальных перемен. Что же касается наиболее популярных объяснительных моделей, то среди них заметна теория модернизации.

  В мировом обществознании под модернизацией  чаще всего понимают восприятие и освоение теми или иными странами и регионами рыночной экономики и демократических политических моделей.

  В свете теории модернизации наступление  современной исторической эпохи  в России может быть объяснено в первую очередь как следствие предшествующего длительного соперничества двух мировых общественных систем — либерального капитализма во главе: США и реального социализма во главе с СССР. Превосходство,   продемонстрированное  западной   цивилизацией по основным показателям, которыми определяются благополучие и прогресс общества, как и неспособность СССР, обеспечивать поступательное развитие на прежней своей основе, предопределили обращение советского руководства во главе с Горбачевым в середине  1980-х годов к экономическим и социально-политическим реформам.

  После перестройки всё рельефнее предстаёт крупная историческая роль Михаила Сергеевича Горбачёва в судьбах России, да и всего мира. Очевидна масштабность и неординарность его личности. Деятельность Горбачёва еще в годы пребывания его у власти вызывала ярые политические дискуссии, полярные интерпретации и оценки. Для исторической науки в политической деятельности Горбачёва, помимо всего прочего заключен благодатный материал для осмысления классической проблемы «личность и история». Разумеется, полную оценку роли Горбачёва человечество сможет сделать только где-то за порогом XXI века, когда годы перестройки отодвинутся от сегодняшней суеты в глубину истории. Но уже сейчас можно попытаться сконструировать политический портрет Горбачёва. 
 

  Ускорение социально-экономического развития

  Современный этап российской истории уже сегодня  может быть расценен как один из самых динамических периодов ее развития. Начиная с середины 1980-х годов, в России, наряду с радикальными изменениями в идеологии, общественном сознании, политической и государственной организации, происходят глубинные изменения в отношениях собственности и социальной структуре. Советское общество вступило на путь модернизации, которая прошла уже три крупных драматических этапа, охватывающих соответственно 1985-1986,  1987-1991 и 1992-1994 годы. Первые два этапа связаны самым тесным образом с деятельностью М. Горбачева.

  11 марта 1985 года мир узнал о  смерти Генерального секретаря ЦК КПСС К. Черненко. В тот же день состоялся внеочередной Пленум ЦК КПСС, избравший новым Генеральным секретарем самого молодого члена Политбюро, пятидесятичетырехлетнего М. Горбачева Этот политический деятель персонифицирует переход от социалистического к постсоциалистическому и постсоветскому периоду отечественной истории. Его исторический выбор и политическая эволюция сыграли принципиально важную роль в определении характера современной отечественной истории.

  Замысел реформ, составивших первый этап модернизации, был изложен Горбачевым на апрельском 1985 года пленуме ЦК КПСС. Идеологическим стержнем первого этапа реформ являлась своего рода «презумпция невиновности» социализма за экономический спад в советском обществе. Проблема, как доказывал Горбачев, заключалась не в его недостатках, а в том, что потенциальные возможности социализма использовались недостаточно.

  Объяснение  «предкризисного» состояния советской  экономики Горбачев видел исключительно  в хозяйственно-организационных причинах. Промышленный «вал» вместо упора на качество продукции; строительство дорогостоящих, но не соответствующих высшим научно-техническим показателям объектов; «затратный» экономический механизм, означавший заботу не о приращении национального достояния, а о том, чтобы в то или иное изделие вложить побольше материалов и труда; доминирование экстенсивных методов хозяйствования над интенсивными, что приводило к истощению природных ресурсов и расточительному использованию рабочей силы; «остаточный» принцип финансирования социальной, научной и культурной сфер (в них направлялось столько, сколько оставалось после затрат на производственную сферу) — вот перечень главных недостатков, которые нужно было устранить, чтобы обеспечить общественное «ускорение», свершать «перестройку», раскрыть «потенциал социализма».

  «Ускорение», «перестройка» и «гласность» стали ключевыми понятиями первого этапа горбачевских реформ. Между ними существовала тесная взаимосвязь. Так гласность означала выявление всех недостатков, препятствовавших ускорению социалистического развития, а перестройка предполагала внесение структурных и организационных изменений в хозяйственные, социальные, политические механизмы с целью достижения все того же ускорения. Определяя задачи «ускорения», Горбачев имел в виду вывести советскую экономику на мировой уровень, то есть догнать передовые индустриальные страны Запада. Особенностью первого этапа модернизации было то, что достичь экономического уровня Запада предполагалось на собственной социалистической основе, то есть без какого-либо заимствования экономических и политических моделей западной цивилизации. Стратегический подход Горбачева в ретроспективном рассмотрении предстает как синдром хрущевского мышления.

  Во  главу угла экономической модернизации Горбачев поставил новую инвестиционную и структурную политику, которая предполагала перенести упор с нового строительства, покончив тем самым с разорительной практикой «долгостроев» и «незавершенок», на техническое перевооружение действующих предприятий и производств. Задачей № 1 было признано ускоренное развитие машиностроения, в котором усматривалась основа быстрого перевооружения всего народного хозяйства. Программа «ускорения» предполагала опережающее (в 1,7 раза) развитие машиностроения по отношению ко всей промышленности и достижение ею мирового уровня уже в начале 90-х годов. Советской экономике это было совершенно не под силу. Предпринятые массированные денежные, в том числе валютные, вливания в машиностроение не дали эффекта ни через год, ни через два после провозглашения его приоритетным.

  В типично хрущевском духе была выдержана и провозглашенная Горбачевым школьная реформа, главной задачей которой было всеобщее компьютерное обучение школьников. Школьная реформа испустила дух уже через несколько месяцев после ее провозглашения.

  Первое  развивало андроповскую линию на борьбу с эксцессами коррупции и «перерожденчества» в партийно-государственной элите, на замену откровенно бездеятельных и неспособных руководителей более компетентными.

  Второе  направление кадровой политики заключалось  в отстранении от властных постов политических противников Горбачева и его курса.

  Курс, провозглашенный в 1985 году на апрельском пленуме, был подкреплен и развит в начале 1986 года на очередном XXVII съезде КПСС, который, согласно принятой в СССР традиции, определил, как советскому обществу жить в последующие пять лет.

  Традиционалистские  методы модернизации обрамлялись в искусную риторику, которая имела успех не в последнюю очередь благодаря, безусловно, присущей Горбачеву харизме. Некоторое время срабатывало даже приравнивание им перестройки к революции. Только постепенно выяснилось его пропагандистское значение. Более точно смысл реформ выразил опять-таки пропагандистский лозунг, высказанный впервые Е. Лигачевым: «Глубинную суть перестройки партия выражает четкой формулой — больше социализма!» Лозунг «больше социализма» предполагал, что основы советского социализма здоровы и их можно было только развивать и улучшать.

  Но  именно на рубеже 1986—1987 годов миллионы советских людей на опыте повседневной жизни убеждались, что снабжение товарами народного потребления и продовольствием не только не улучшается, а ухудшается, дефицит постоянно усиливается. Как выяснилось, в экономике СССР сложился и развивался своего рода парадокс: при том, что промышленность и сельское хозяйство производили все больше продукции, а национальный доход увеличивался, государственная казна все худела. Дотации сельскому хозяйству и промышленности, как и выплаты на заработную плату, увеличивались, поступления же в бюджет все сокращались. Развивалась скрытая инфляция, печатный станок выпускал денег гораздо больше, чем производилось товаров, деньги в казну не возвращались, в стране сложился бюджетный дефицит. Страна вошла в острый финансовый кризис, который сопровождался драматическими экономическими последствиями.

  Объясняя  причину внезапно обнаруженного  и явно неустранимого бюджетного дефицита, Горбачев возложил основную ответственность на прежнее советское  руководство: главная его ошибка заключалась в том,  что оно сделало ставку на экспорт нефти, а когда же спрос на нее на мировом рынке упал,  это нанесло сокрушительный удар по советскому бюджету. Только в 1985—1986 годах поступления от экспорта нефти сократились почти на одну треть. Постоянно усиливая критику прошлой экономической политики СССР, приведшей к бюджетным провалам, Горбачев смог «обнаружить» в 1988 году и одну собственную ошибку: то была массированная антиалкогольная кампания, сократившая поступления в казну от продажи спиртных напитков в течение трех лет на 37 млрд. рублей. Между тем резкий рост бюджетного дефицита, скрытой инфляции и товарного голода был следствием всей его реформаторской стратегии, особенно же выдвинутой «сверхзадачи» ускоренного развития машиностроения. Капиталовложения в машиностроение, им портные закупки для него привели в 1985—1986 годах, как свидетельствуют цифры, к перенапряжению бюджета. На товарном же и продовольственном рынках никакого позитивного эффекта от бюджетных вливаний в машиностроение не ощущалось.

  И все же в 1987—1988 годах половодье  гласности умещалось в берегах демократического социализма. Большую роль в развитии советского варианта этой теории сыграл А. Яковлев, которого многие стали называть главным идеологом и даже истинным архитектором перестройки.

  Разрушая  догмы советской ортодоксии, новый  секретарь ЦК КПСС обнаружил себя горячим поборником внедрения в СССР полнокровных товарно-денежных отношений, рынка, аренды и кооперации.

  Пропаганда  радикальной экономической реформы  имела для сторонников новой  концепции социализма особое значение, она быстро заняла одно из центральных мест не только в средствах массовой информации, но даже в литературных журналах.

  Большинство среди поборников рынка в качестве основополагающего признало конфликт между старым, «административным» и  новым, хозрасчетным, или рыночным, социализмом. Хозрасчетный социализм должен был основываться на трех китах — самофинансирование, самоокупаемость, самоуправление всех предприятий. Согласно новой концепции, между предприятиями должна была возникнуть конкуренция, заступающая на место прежнего социалистического соревнования. Ценообразование должно было определяться механизмами рынка, рыночная среда выступала в качестве регулятора рентабельности, прибыли, заработной платы. Предприятиям предстояло самим заботиться о закупках сырья, сбыте продукции, инвестициях. Теоретически допускались даже банкротство убыточных предприятий и безработица, но эти допущения сопровождались оптимистическими утверждениями о том, что банкротства будут предотвращаться переходом предприятий на выпуск рентабельной продукции, а безработица будет поглощаться созданием рабочих мест в новых хозяйственных сферах.

  Экономическая реформа воплощалась в Законе о государственном предприятии (объединении), одобренном в июне 1987 и вступившем в силу с 1 января 1988 года.

  Закон перераспределял прерогативы между министерствами и предприятиями, наделяя последние большой экономической самостоятельностью и создавая тем самым конкурентную среду. Роль центральных планирующих органов сводилась к подготовке контрольных цифр хозяйственного развития и определения государственного заказа, долю которого предполагалось постоянно снижать (на 1988 год она планировалась в среднем на уровне 85%). Продукция, произведенная сверх госзаказа, могла реализовываться по свободной цене на любых выгодных для предприятий рынках. Кроме того, предприятия получали «свободу рук» в определении численности рабочей силы, установлении заработной платы, выборе хозяйственных партнеров. За трудовыми коллективами