Поход Ермака в Сибирь

// Поход Ермака  в Сибирь  

     «Улус  Джучиев» распался еще в XIII в. на три орды: Золотую, Белую  и Синюю. Золотая Орда, находившаяся  в Поволжье, рухнула. Остатки других  орд боролись за главенство  на обширных территориях. В  этой борьбе местные князьки  надеялись на поддержку русского царя. Но царь, увязнув в Ливонской войне, не мог уделить восточным делам достаточно внимания. В 1563 г. к власти в Сибири пришел хан Кучум, который сначала был согласен платить дань Москве, но затем убил московского посла.

    С этого времени набеги татар на пограничные русские земли в районе Перми стали постоянным явлением. Владельцы этих земель, Строгановы, имевшие от царя грамоту на заселение пустующих территорий, обратились к казакам, отряды которых умножились на границах русского царства. Казаки явились к Строгановым в составе 540 человек.

     1 сентября 1581 г . Строгановы направили  Ермака с казаками завоевывать  Сибирь. Ему придали 300 своих воинов: «...ратных людей Литвы, Немец  и Татар, и русских людей,  буйственных и храбрых предобрых воинов триста человек». Всего в выступившем отряде было 840 человек.

     Строгановы  дали им жалованье, снабдили  припасами, одеждою, оружием, дали  проводников и толмачей.

     В  это же время пелымский князь  с вогуличами напал на пермские земли. Царь послал Строгановым грамоту, чтобы направили казаков на защиту Перми и Камского Усолья. Но грамота опоздала. Отряд Ермака уже был в пути.

     Четыре  дня Ермак с товарищами шел  вверх по реке Чусовой до  устья реки Серебряной, по Серебряной плыли два дня до Сибирской дороги, здесь казаки высадились, поставили земляиой городок, Ермаков Кокуй-город; от этого места казаки шли до реки Жаровли и тащили свои струги волоком; по Жаровле выплыли в Туру, здесь начиналось Сибирское царство. Продвигаясь вниз по Туре, казаки «повоевали» много татарских городков и улусов. Одного из пленников, известных лично Кучуму, Ермак отпустил, и тот рассказал Кучуму: «Русские воины сильны: когда стреляют из луков своих, то огонь пышет, дым выходит и гром раздается, стрел не видать, а уязвляют ранами и до смерти убивают; ущититься от них никакими ратными сбруями нельзя: все навылет пробивают».

     Кучум  выслал навстречу русским своего  родственника Маметкула с воинами,  а сам укрепился подле реки  Иртыш, под горою Чувашьею.

     Маметкул  встретил Ермака на берегу  Тобола при урочище Бабасан.  Татары стали обстреливать казаков  с высокого берега из луков.  Ермак высадил часть казаков  на берег. Татары бросились  в атаку с копьями, но казаки  встретили их плотным огнем.  Татары отхлынули и побежали.

     Вторую  попытку остановить казаков Маметкул  сделал у Карсульского Яра,  где река Тобол довольно узка. Река была перегорожена связанными  деревьями с необрубленными сучьями  и с обоих берегов простреливалась.  После первого столкновения у этой засеки Ермак отошел и три дня готовил операцию. Ночью большая часть отряда высадилась на берег, на лодках оставили 200 человек, рядом с ними посадили чучела. Затем был нанесен комбинированный удар: лодки с казаками двинулись к засеке и при появлении татар открыли огонь из пушечек и пищалей, в это же время высадившийся отряд зашел в тыл главным татарским силам, открыл огонь и атаковал. Татары разбежались.

     Теперь  между отрядом Ермака и столицей  Сибирского царства стоял сам  хан Кучум со своим войском.

     К  ночи казаки взяли городок  Атик-мурзы и засели в нем.  На другой день им предстояло  сразиться с главными татарскими  силами. Некоторые заколебались. Силы  действительно были неравные.

     Источники  оценивают силы Кучума в 10 тыс.  конницы под командованием Маметкула и с трудом поддающиеся исчислению сводные отряды подвластных татарам сибирских народов. Л. Н Гумилев считает, что еще в конце XV в. лучшие силы татар во главе с ханом Шейбани ушли в Среднюю Азию и захватили там огромные территории, в Сибири же остались наименее активные, наименее «пассионарные». Едигер, просившийся в московское царство, оценил подвластное ему население в 30700 «черных людей» имея в виду, видимо, мужчин, способных носить оружие.

     Тактика  казаков строилась на максимальном использовании огнестрельного оружия, на применении массированного огневого удара.

     Укрепления  столицы Кучума обветшали. Земляной  вал осыпался, деревянные стены  осели и местами пришли в  негодность. Поэтому татары решили  встретить казаков на берегу и у подножья горы оделяли засеку. Лучшие силы войска Кучума укрылись за поваленными толстыми стволами. Вверху, на горе татары установили несколько своих пушек, но они так ни разу и не выстрелили.

     Судя  по всему, татары ждали казачьей  атаки, чтобы, укрывшись за засекой, уберечься от пуль, а затем, подпустив казаков поближе, решить дело рукопашной схваткой.

     Казаки, как и предполагали татары, приблизились  на стругах к берегу, дали несколько  залпов и стали высаживаться. Татары пустили тучи стрел и заставили высадившихся жаться к стругам. Появились первые потери ранеными.

     Казачьи  пушки со стругов тоже вели  беспрестанный огонь, но большого  вреда укрывшимся за засекой  причинить не могли. 

     Бесполезная  для обеих сторон перестрелка  продолжалась недолго. Видя нерешительность казаков, Маметкул, командовавший татарами, приказал сделать в засеке три прохода и, выйдя по ним из-за засеки, атаковать прижатых к берегу казаков.

     Встречая  атакующих, казаки выстроились  в каре, поставив посредине пищальников. Посланные первыми ханты и манси (остяки и вогулы) после первых же залпов в упор бросились бежать.

     Татары  вели себя храбрее, они достигли  казачьих рядов, пытались прорвать  каре. Дело дошло до рукопашной  схватки. «И бысть сеча зла,  за руки емлюще сечахуся» Но казачьи пищальники оставались внутри каре в неприкосновенности, перезаряжали оружие и залповым огнем клали татар толпами.

     Маметкул  пытался собрать вокруг себя  конницу, чтобы решить дело  конной атакой. Шальная пуля свалила  его с седла. Какой-то казак чуть не захватил его в плен.

     Татары  отбили раненого предводителя, отнесли  его в заросли, где была спрятана  лодка, и увезли в безопасное  место. 

     Ранение  Маметкула вызвало панику в  татарском войске. Оно стало разбегаться,  Кучум, наблюдавший за сражением с горы, одним из первых бежал, бросив на произвол судьбы свою столицу.

     Казаки, отбив все атаки неприятеля, не  решились все же преследовать  бегущих. Они отошли на ночь  в Атик-городок. Так закончилось  сражение 23 октября 1582г. Через три дня татарское войско полностью разложилось. Остяцкие князья увели своих людей, покинули Кучума. Сам он с верными татарами ушел в Барабинскую степь.

     26 октября 1582г. отряд Ермака вступил  в столицу Сибирского царства  – Кашлык. Взятие его оказалось важнейшим рубежом в освоении Сибири: ханты, манси и некоторые татарские улусы пожелали принять русское подданство. Территория нижнего Приобья вошла в состав Русского государства и наряду с другими освоенными территориями, стала выплачивать Москве дань (ясак). В 1583 были подчинены земли до устья Иртыша. Сибирское ханство распалось. Иван Грозный наградил всех участников похода, простил преступников, примкнувших к Ермаку, обещал помощь в 300 стрельцов, а самому Ермаку присвоил титул «князь Сибирский».

     В  1585 Кучуму удалось собрать новые  силы для борьбы с Ермаком.  Чтобы выманить казаков из  укрепления, Кучум стал распространять  ложные слухи о том, что татары  задержали торговый караван бухарцев, направляющийся к казакам. Ермак  с отрядом в 150 человек,с трудом перезимовав в Сибири (продовольствие быстро кончилось, в отряде начался голод) отправился вверх по Иртышу и дошел до устья реки Шиш. Здесь 6 августа 1585 Кучум внезапно напал на отряд Ермака у устья р.Волая (приток Иртыша). Будучи раненным, Ермак попытался переплыть Вагай, но тяжелая кольчуга – дар царя Ивана IV Грозного – потянула его ко дну («был одет он царскими панцири, струг же его отплыл от берега и он, не дошед, утопе»). Согласно летописям, тело Ермака было обнаружено татарами и «праздник мести» длился шесть недель (в мертвое тело пускались стрелы). Погребен был Ермак, по преданию, на «Баишевском кладбище под кудрявой сосной». 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

История похода в Сибирь дружины Ермака

История присоединения  Сибири к России и, в частности, поход дружины Ермака более двух столетий служат предметом исследований. Однако до сих пор нет научно обоснованной хронологии и взаимосвязи происходивших при этом событий. Разнохарактерность и противоречивость источников дают повод для противоположных выводов и различной датировки основных вех похода. Об этом свидетельствуют работы Г. Ф. Миллера, Н. М. Карамзина, С. М. Соловьева, Л. Н. Майкова, С. А. Андрианова и др. 
 

Суриков - Покорение  Сибири Ермаком  

Анализ материалов, освещающих деятельность Ермака в Сибири, был проделан в 90-х годах XIX в. А. А. Дмитриевым. В начале XX в. и в послереволюционный период поход Ермака в Сибирь исследовали С. Ф. Платонов, С. В. Бахрушин, А. И. Андреев, В. И. Огородников, А. А. Введенский и др. Выводы этих историков были частично проанализированы А. А. Введенским. До последнего времени ученые, рассматривая вопрос о присоединении Сибири к России и, в частности, о географических открытиях XVII в., вынуждены были оговариваться: «по Бахрушину», «по одной версии», «по другой версии», «большинство историков принимает» и т. д. 

В ряде последних  исследований, посвященных истории  похода Ермака, имеются явные ошибки. Так, Г. Красинский считает, что поход  Ермака был совершен по указанию московского  правительства, Строгановы же, снаряжая экспедицию, якобы лишь выполняли «сибирские директивы» Грозного. По мнению автора, волжские казаки направлялись Иваном IV, который якобы уже в 1574 г. «включил их (казаков) в свои сибирские планы». В 1581 г., утверждает Г. Красинский, казаки, разгромленные царскими же войсками, под руководством Ермака отправились на Урал. Для доказательства своих выводов автор привлек, как он пишет, «официальные данные и достоверные записи того времени». Однако очень важный и в данном случае определяющий источник, а именно летописи, он не проанализировал и не использовал. Понятно, что при подобном подходе к документам невозможно выяснить подлинную хронологию событий. 

С другой стороны, С. В. Бахрушин, исследовав сибирское  летописание, высказал предположение, что вопрос о хронологии завоевания Сибири «вряд ли может быть решен на основании одних летописей с их условным расчетом времени». Мы не можем согласиться с такой точкой зрения. На наш взгляд, именно летописи наиболее подробно, хотя и противоречиво, повествуют о событиях, связанных с походом Ермака. Официальные же документы лишь помогают исследователю внести те или иные дополнения и устранить путаницу, существующую в этих источниках. 

В настоящей  статье на основании изучения уже  известных материалов, сопоставления летописных сведений с данными официальных и других документов и анализа совокупности имеющихся фактов мы попытаемся показать, в какой хронологической последовательности осуществлялся поход Ермака, осветить деятельность Ермака после завоевания столицы Сибирского ханства, его взаимоотношения со Строгановыми и Иваном IV. 

Наиболее достоверным  источником для изучения подготовки и начального этапа похода Ермака справедливо считается Строгановская  летопись. Естественно, что исследователи  приняли в основном ту хронологическую последовательность описания событий, которой придерживался составитель летописи. Так в литературе утвердилась неверная дата начала похода — 1 сентября 1581 года. 

Как нам представляется, составитель летописи был поставлен  в трудное положение одним из документов тех дней — отпиской чердынского воеводы В. Пелепелицына, на основании которой Строгановым была послана опальная грамота от 16 ноября 1582 года. С одной стороны, многие хозяйственные документы архива Строгановых (они сохранялись вплоть до 70-х годов XIX в. и были использованы В. Шишонко) говорили о том, что Ермак дважды побывал в Орле-городке ранее 1581 г., с другой — имелся документ о получении соратником Ермака Иваном Кольцовым боеприпасов, продовольствия и 300 воинских людей в 1582 году. Опальная грамота от 16 ноября давала основания для вывода о том, что экспедиция Ермака отправилась в «Семенов день» либо 1581, либо 1582 года. Не имея возможности обосновать достоверность одной из этих дат и, по-видимому, не желая противоречить царской грамоте, составитель оставил в летописи обе начальные даты. 

Автор другой сибирской  летописи, С. У. Ремезов, отверг начальную  хронологию Строгановской летописи, будучи, по всей вероятности, убежденным в ее неточности. Однако при освещении  последующих событий он использовал некоторые даты Строгановской летописи. Нужно подчеркнуть, что С. У. Ремезов в своей летописи игнорировал факты, указывавшие на связь Ермака со Строгановыми. В данном случае он следовал за дьяком тобольского архиепископа Саввой Есиповым, который преднамеренно устранил фамилию Строгановых из Есиповской летописи при описании похода, чтобы возвеличить «патрона» сибирской епархии. Это внесло дополнительные трудности в изучение причин организации экспедиции Ермака. 

Особенностью  сибирских летописей, повествующих о походе, является известная точность приводимых в ней дат месяцев и дней и полная путаница в годах. Вот почему большое значение для установления правильной хронологии имеет исходный год отсчета месяцев и дней. К сожалению, он не установлен. Анализируя ранние сибирские летописи и сравнивая Синодик, составленный в 1622 г. по распоряжению тобольского архиепископа Киприана, с Есиповской летописью, написанной в 1636 г., С. В. Бахрушин высказал предположение, что не 1581, а 1580 г. нужно считать датой прихода Ермака в Сибирь. Однако он не обосновал новую хронологию и в своих последующих работах по-прежнему считал, что поход начался в 1581 году.