Общее географическое описание бассейна амура и народов Приамурья в раннем средневековье

     В работах Э.В. Шавкунова нет комментариев к выделенным О.В. Дьяковой группам мохэской культуры. Ю.М. Васильев с таким делением согласен и считает троицкую группу “мохэской” культуры, возможно, первым этапом покровской культуры - конец VIII-IX вв. Но при этом он поддерживает точку зрения Э.В. Шавкунова о шивэйской принадлежности “мохэской” культуры. Это вытекает из отнесения им “мохэской” и покровской культур к одной археологической культуре как разных хронологических этапов. Последнее положение полностью совпадает с точкой зрения О.В. Дьяковой (см. выше), но имеет другое этническое определение, в том числе и о принадлежности к покровской культуре племенного объединения Уго, в состав которого включены шивэй. Кроме того, Ю.М. Васильев в районах Среднего и Нижнего Амура размещает государство Мэнгу, в которое в IX-XII вв. входили не только монголоязычные шивэйцы и кидани, но и тунгусоязычные мохэ, возможно, какая-то часть уйгурских и кыргызских племен, также, по-видимому, палеоазиатские племена гилеми. В дальнейшем исследователь отказался от данного этнического состава “государства Мэнгу”, сосредоточив основное внимание на монголоязычных племенах шивэй как носителях покровской культуры. Даже в отношении принадлежности племен уго к покровской культуре у Ю.М. Васильева и Э.В. Шавкунова появилось сомнение: они высказали версию об их отнесении к древним согдийцам. Но точка зрения о создании в Приамурье шивэйского государства получила поддержку у Э.В. Шавкунова, который называет его “государство Хамаг Монгол”, а образование связывает с первой половиной XII в.

     Несколько иная версия о существовании в приморско-амурском регионе племен и государства Мангу высказана В.Е. Ларичевым. Исследователь считает, что их этническое имя произошло от названия реки, на которой они жили (ульчи, или мангуны, и сейчас называют Амур Мангу).

     Версия  Э.В. Шавкунова и Ю.М. Васильева о принадлежности культуры амурских чжурчжэней монголоязычным шивэй вызвала возражения у В.Е. Медведева, который подробно разобрал эту концепцию и сделал вывод об идентичности этнонимов “мэнгу” (мэнъу, мэнгули) и “монголы”, а также об отсутствии на территории восточнее Малого Хингана какого-либо государства монголоязычных шивэй или монголов.

     Из  последующих глав, посвященных этнокультурной ситуации в различных районах  Приамурья, будет видно, что существование  “государства Хамаг Монгол” в IX-XII вв. здесь было невозможно из-за того, что практически все Приамурье оказалось занятым мигрировавшими сюда не ранее VIII в. хэйшуй (в западные районы) и бохайскими (в западные и восточные регионы) мохэ, а также переселения в восточные районы в Х в. сумо мохэских по происхождению племен чжурчжэней. Учитывая мнение В.Е. Ларичева, можно предположить, что переселившиеся сюда чжурчжэни к XII в. создали достаточно мощное племенное объединение Мэнгу, о населении которого у китайцев сложилось лишь некоторое представление этнографического характера, и которое в дальнейшем было наложено на схожие по имени монголоязычные племена. И только в XIII в. в западной части Приамурья появляются монголоязычные дауры, которые в результате смешения с аборигенным тунгусоязычным населением сформировали владимировскую археологическую культуру.

     Выше  нами были рассмотрены мнения российских ученых об этнокультурной ситуации в  Приамурье в эпоху раннего  средневековья, основанные на археологических  материалах, происходящих с левобережья Амура. С правого берега к Амуру прилегает провинция Хэйлунцзян, где китайскими археологами раскопаны и изучены многочисленные памятники этого периода. У китайских археологов нет сомнения в том, что они связаны с племенами мохэ. Поэтому выделенный тунжэньский тип памятников был сразу отнесен к мохэской культуре. На основании его материалов исследователи установили два хронологических этапа существования мохэской культуры: ранний - тунжэньский и поздний - суйбиньский; между ними выделяется еще переходный период. В этническом плане ранний этап мохэской культуры они связывают с хэйшуй мохэ, а суйбиньский - с чжурчжэнями периода Ляо. По российской периодизации, это соответствует благословеннинско-найфельдской и троицкой группам мохэской культуры, а на последнем этапе - амурским чжурчжэням.

     С чжурчжэнями Приамурья китайские  археологи связывают выделенную ими культуру уго, локализуя ее по правому берегу Амура восточнее  Малого Хингана и в низовьях Сунгари. Этническое определение племен уго  вызвало острую дискуссию среди российских ученых (В.Е. Медведев, Э.В. Шавкунов, Ю.М. Васильев и др.).

     Археологические памятники из провинции Цзилинь (мог. Дахаймэн, Чалиба, Лаохэшэнь и  др.) с верхнего течения р. Сунгари  китайские исследователи относят  к сумо мохэ, или раннему этапу государства Бохай.

     Несмотря  на то, что китайскими учеными проделана  большая работа как по накоплению археологического материала, так и  по его интерпретации и определению  этнической принадлежности, остается немало проблем, связанных с отождествлением  этнонимов с конкретными археологическими памятниками и их группами. Но при этом они вполне определенно соотносят приамурские памятники с хэйшуй мохэ, а материалы из южных районов Маньчжурии с сумо мохэ. Проблема шивэйской принадлежности мохэской (тунжэньской) археологической культуры ими не поднималась. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ 

       Завершая историографический обзор исследований этнокультурных процессов в Приамурье в эпоху раннего средневековья, необходимо отметить, во-первых, положительную динамику их изучения, во-вторых, ряд дискуссионных моментов, порожденный углубленным анализом имеющегося археологического материала и письменных источников. К нерешенным задачам можно отнести: реконструкцию средневековой географии дальневосточного региона; локализацию летописных шивэй, мохэ, уго, амурских чжурчжэней как в Приамурье, так в Приморье и в Маньчжурии; этнокультурную характеристику 5 групп мохэской культуры и культуры амурских чжурчжэней; механизм тюркского (в широком смысле слова) и киданьского влияния на дальневосточные культуры. Именно этим проблемам, подчас очень дискуссионным, посвящена данная работа. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

СПИСОК  ИСПОЛЬЗУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Деревянко Е.И. Племена Приамурья. I тысячелетие нашей эры. Очерки этнической истории и культуры. - Новосибирск: Наука, 1981
2. Деревянно А.П. Приамурье (I тысячелетие до нашей эры). - Новосибирск: Наука, 1976.
3. Болотин Д.П. Мохэ (краткий очерк этнокультурной истории) // Амурский краевед. - 1992. - N 2 (4)
4. Дьякова О.В. О корреляции раннесредневековых культур Приамурья // Материальная культура Востока. - М., 1988. - Ч. II.
5. Дьякова О.В. Мохэские памятники Приморья. - Владивосток: Дальнау-ка, 1998
6. Степи Евразии в эпоху средневековья / Амброз А.К., Ковалевская В.Б., Кызласов И.Л. и др.; Под ред. Плетневой С.А. - М.: Наука, 1981. - С. 8-9; Дьякова О.В. Раннесредневековая керамика.
7. Народы Приамурья в эпоху раннего средневековья. - Новосибирск: Изд-во ИАЭТ СО РАН, 1998.
8. Население долины Буреи в раннем средневековье // Современное состояние и перспективы развития научных исследований молодых обществоведов Дальнего Востока. - Владивосток, 1991.
9. Этно-географические районы Приамурья в эпоху раннего средневековья // Новые материалы по археологии Дальнего Востока России и смежных территорий (Доклады V сессии научно-проблемного совета археологов Дальнего Востока). - Владивосток, 1993.
10. Периодизация культур раннего железного века и средневековья Приамурья // Традиционная культура востока Азии. - Благовещенск, 1999.
11. Современное состояние изучения раннесредневековых этнокультурных процессов в бассейне реки Амур // История и археология Дальнего Востока. К 70-летию Э.В. Шавкунова. - Владивосток, 2000