Н.С. Хрущев в период Карибского кризиса: к 50-летию события

Чтобы подсластить  пилюлю своим военным, которые оказались  в унизительно глупом положении, Хрущев приказал продолжать достраивать  ракетные шахты и собирать бомбардировщики  ИЛ-28. Измученные солдаты продолжали работать по 18 часов в сутки, хотя ни малейшего смысла в этом уже  не было. Царила неразбериха. Неясно было, кто кому подчиняется. Например, Плиев  не имел права отдавать приказы младшим  по званию офицерам, отвечавшим за ядерное  оружие. На пуск зенитных ракет необходимо было получать разрешение из Москвы. В  то же время зенитчиками был получен приказ всеми силами препятствовать американским самолетам-разведчикам.

27 октября  советскими силами ПВО был сбит американский У-2. Летчик погиб. Пролилась кровь американского офицера, что могло послужить поводом для начала военных действий.

В этот же день вечером Фидель Кастро направил Хрущеву пространное письмо, в котором утверждал, что вторжение США на Кубу уже не избежать и призывал СССР вместе с Кубой дать американцам вооруженный отпор. Причем Кастро предлагал не ждать, когда американцы начнут военные действия, а нанести удар первыми с помощью имеющихся на Кубе советских ракет.

На следующий  день брат президента Роберт Кеннеди  встретился с советским послом в  США Добрыниным и, по существу, выдвинул ультиматум. Или СССР немедленно вывозит  с Кубы свои ракеты и самолеты, или  США в течение суток начинают вторжение на остров, чтобы силой  устранить Кастро. Если СССР согласится на демонтаж и вывоз ракет, президент Кеннеди даст гарантии не вводить свои войска на Кубу и убрать американские ракеты из Турции. Время на ответ – 24 часа.

Получив эту информацию от посла, Хрущев не стал тратить время на совещания. Он немедленно написал письмо Кеннеди, в котором дал согласие на условия  американцев. Одновременно было подготовлено сообщение по радио о том, что  Советское правительство отдает распоряжение о демонтаже ракет  и их возвращении в СССР. В страшной спешке были направлены курьеры в  Радиокомитет с приказом передать его  в эфир до 17 часов, чтобы успеть до того, как в США начнется передача по радио обращения к нации  президента Кеннеди в котором, как  опасался Хрущев, будет сообщено о  начале вторжения на Кубу.

По иронии судьбы, вокруг здания радиокомитета  шла организованная службой госбезопасности  «стихийная» демонстрация под лозунгом «Руки прочь от Кубы» и курьеру  пришлось буквально расталкивать демонстрантов, чтобы успеть вовремя.

В спешке Хрущев так и не ответил Кастро на его письмо, в короткой записке  посоветовав слушать радио. Кубинский лидер воспринял это как личное оскорбление. Но было уже не до таких мелочей.

29 октября  1962 г. до сих пор называют в США «черной субботой Карибского кризиса». Если бы Хрущев не отступил или просто не успел ответить на ультиматум, то на 30 октября уже была назначена бомбардировка Кубы, последствия которой могли быть ужасными.

Получив письмо Хрущева, Кеннеди немедленно подготовил ответ, в котором благодарил советского лидера за «важный вклад  в дело мира». Угроза военных действий отступила.

Предстояли  долгие и сложные переговоры, но главное решение – о выводе советских ракет с Кубы, уже  было принято. Карибский кризис закончился.

          2.2.Итоги и последствия

После Карибского кризиса в своих официальных  речах Хрущев выставлял себя победителем  – якобы его решительные и  смелые действия спасли Кубу от американского  вторжения. Правда, это приняли на веру только в СССР. То, что СССР потерпел неудачу, а сама секретная операция была бессмысленной и позорной для  Хрущева, было ясно во всем мире.

Мао Цзе-Дун назвал Хрущева трусливым авантюристом. Фидель Кастро первые недели вообще не мог слышать о Никите Сергеевиче и при одном его упоминании разражался нецензурной бранью. Советской дипломатии пришлось приложить усилия, чтобы сохранить союзнические отношения с кубинским режимом.

Пустая  трата денег и сил – вот  и все последствия истории  с ракетами для Советской Армии. Глупый блеф – так оценивали высшие советские офицеры в частных  беседах Карибский кризис. Хрущев показал себя слабым руководителем – такое было общее мнение. Авторитет Хрущева был сильно подорван, что послужило одной из причин его скорого падения.¹⁰

В США  события Карибского кризиса были восприняты неоднозначно. Сторонники войны с СССР считали действия президента Кеннеди проявлением  слабости. Сторонники мирного сосуществования  критиковали его за излишне агрессивную  политику по отношению Кубе. Потрясением и для тех и других было то, что впервые за послевоенные годы США вынудили отказаться от своих агрессивных планов – и не где-нибудь, а в их вотчине! Стало ясно, что огромной мощи американских вооруженных сил появился противовес – советская военная мощь, с которой теперь придется считаться.

С конца  октября 1962 г. течение холодной войны повернуло в новое русло. Если раньше оба противника – СССР и США только наращивали вооружения, то теперь встал вопрос о создании системы коллективной безопасности от возникновения ядерного конфликта, обе страны окончательно решили отказаться от планов нападения друг на друга, избрав другие, более безопасные методы противоборства. Как говорится, худой мир лучше доброй ссоры.

Урок, полученный политиками каждой из сторон, до сих  пор не потерял актуальности. В  последнее время о Карибском  кризисе часто вспоминают в связи  с усилением агрессии США в  мире. Вот что написал профессор  Дипломатической академии МИД РФ профессор Карен Хачатуров в статье, посвященной 40-летию Карибского кризиса:

«Универсальные  уроки карибского кризиса приобрели за последний год новую тональность. Лишенная сдержек и противовесов единственная сверхдержава, столкнувшись с международным терроризмом - бессмысленным и беспощадным, поддалась опасному искушению приспособить глобальную антитеррористическую акцию к своим далеко не бескорыстным интересам. В списке стран-"изгоев", нанизанных на "ось зла", первой мишенью назначен Ирак. По прогнозу Альбера Гора - конкурента Джорджа Буша на последних выборах, новый президент намерен развязать "цепь войн", это чревато появлением "легиона врагов».¹¹

В обращении  депутатов Федерального собрания Государственной  думы РФ № 3348-III ГД от 29.11.2002 г. говорится:

«После советско-американских переговоров 1962 года при участии  представителей Кубы и Организации  Объединенных Наций Соединенные  Штаты Америки были вынуждены  уважать суверенитет Кубы, снять  военно-экономическую блокаду, отозвать из Гуантанамо дополнительно введенные вооруженные силы и демобилизовать военных резервистов. В ответ на вывоз советского стратегического оружия с территории Кубы США демонтировали и увезли аналогичное оружие, которое ранее было размещено на территории Турецкой Республики.

Депутаты Государственной  Думы Федерального Собрания Российской Федерации отмечают, что совместные действия Советского Союза и Кубы в ходе Карибского кризиса были блестящей внешнеполитической операцией, вследствие которой США и их союзники стали более трезво оценивать сложившуюся после Второй мировой войны расстановку сил на международной арене. Впервые с момента образования Советского Союза его начали воспринимать в мире как одно из двух государств-сверхдержав. Карибский кризис положил начало эпохе мирного сосуществования государств, имеющих разный общественно-политический строй.»¹².

3.1. Позиция Кеннеди в отношении Карибского конфликта

Джон  Фицджеральд Кеннеди (1917–1963) – 35-й президент США, первый президент США-католик, самый молодой избранный президент в истории страны. Хорошо известно, что первая «ознакомительная» встреча советского и американского лидеров в Вене в июне 1961 г. отличалась напряженностью и весьма скупо освещалась в советских средствах массовой информации, что не позволяло советским людям вынести суждение о человеке, с которым предстояло иметь дело советским руководителям в ближайшие годы. Официальные коммюнике фиксировали в самых общих выражениях лишь обсуждавшиеся в ходе переговоров темы, но не их суть и, конечно, не тон, в котором оба лидера обменивались своими взглядами на международные проблемы¹³. Комментируя позднее содержание бесед с Н.С. Хрущевым, Дж. Кеннеди сказал американскому политическому обозревателю Дж. Рестону: «По-моему, он [Хрущев] поступил так из-за Залива Кочинос. Мне кажется, он подумал, что любой, кто оказался настолько молодым и неопытным, чтобы влезть в эту заварушку и не справиться, слаб в коленках. Пока он придерживается подобных идей, мы ничего ним не добьемся. Так что нам придется действовать»¹⁴. Кеннеди четко усвоил убежденность Хрущева в существовании и трех видов войн − традиционных, ядерных и освободительных, лишь последняя из которых была, по мнению советского лидера, исторически неизбежна.

Эта встреча  не решила ни одной проблемы двусторонних и международных отношений, и  оба лидера возвратились в свои столицы, не надеясь на возможность договориться о чем-то существенном в ближайшие  годы. Более того, непримиримая позиция, занятая Н.С. Хрущевым по берлинскому  вопросу, свидетельствовала о перспективе  лишь дальней пего осложнения советско-американских отношений.

В такой  напряженной международной обстановке наступил 1962 год – год, который и дает основание озаглавить это послесловие как «Еще один профиль мужества». Это был год Кубинского кризиса − одного из самых крупных международных кризисов после окончания Второй мировой войны. В течение двух его недель мир был ближе к третьей мировой войне с применением ядерного оружия, чем когда-либо на протяжении всех послевоенных десятилетий¹⁵.

То, что  происходило в Соединенных Штатах на протяжении последующих дней, можно  охарактеризовать несколькими словами  − всеобщая растерянность, предчувствие неминуемой и скорой гибели, состояние, близкое к безрассудной панике (в  СССР наблюдалось абсолютное спокойствие, поскольку рядовые советские  граждане по большей части оставались в неведении о грозившей катастрофе и позднее, узнав о том, что  творилось в США, не скрывали своего удивления, приписывая все это разыгравшейся там «военной истерии»)¹⁶. В здании Секретариата ООН, где развертывались если не основные, то достаточно важные события, царила атмосфера тревожного ожидания. Когда стране объявили об ожидаемом вечером 22 октября выступлении президента Кеннеди, напряжение достигло предела. Начиная с 5 часов вечера (выступление было назначено на 7 часов вечера по нью-йоркскому времени) все залы, где установлены телевизоры, были заполнены людьми. В зале журналистов, аккредитованных при ООН, люди сидели даже на полу. Хорошего ожидать не приходилось: немногим более года назад авторитету президента Кеннеди был нанесен серьезнейший удар в результате фиаско в Заливе Кочинос. Хотя после этого крупного внешнеполитического поражения отправили в отставку директора ЦРУ Алена Даллеса, не было сомнения, что основным виновником катастрофы, как и основным «потерпевшим», был хозяин Белого дома. Вполне можно было предположить, что Кеннеди на этот раз в полной мере отыграется на Кубе и ее главном покровителе − СССР, тем более что в ближайшем окружении президента были люди, которые требовали решительных действий на Кубе в целях устранения Ф. Кастро и его режима.

За минуту или две до семи часов вечера 22 октября на экране появилось изображение  океанских просторов с бороздившим  их военным кораблем, скорее всего  крейсером, а затем − словно высеченное из камня лицо высшего морского офицера, типичного «морского волка», стоявшего  на капитанском мостике. Капитан  вытряхнул в рот сигарету из пачки, поднес к ней зажигалку и глубоко  затянулся. Ну всё! − явно читалось на лицах замерших в тревожном ожидании журналистов. И в абсолютной тишине с экрана раздался голос: «Курите сигареты «Коммодор», лучшие сигареты для настоящих мужчин!». В зале раздался взрыв напряженного хохота. Уж такого никто не ожидал. А за рекламой сигарет на экране высветилось спокойное, но решительное лицо американского президента, который «в качестве первых шагов» объявил о морской блокаде Кубы и ультимативном требовании, предъявленном Советскому Союзу, − безотлагательно удалить советские ракеты с территории острова. Подчеркнутая в выступлении президента фраза «в качестве первых шагов» давала понять, что администрация США готова принять более жесткие меры вплоть до начала военных действий в случае невыполнения Кубой и Советским Союзом предъявленных требований¹⁷.

О решительности  занятой США позиции свидетельствовали  слова президента о том, что им отдан приказ вооруженным силам  США «быть готовыми к любому развитию событий», и его предупреждение о  том, что ракета, запущенная с территории Кубы против любой страны Западного  полушария, будет считаться нападением Советского Союза на Соединенные  Штаты, требующим адекватного ответного  удара по Советскому Союзу¹⁸.

Много позже  стало известно, что у Кеннеди  хватило политического мужества не поддаться нажиму «ястребов» как  в его окружении, так и в  политической элите и прессе страны, требовавших более эффективных силовых санкций против Кубы, включая торпедирование шедших на Кубу советских кораблей, так же как хватило государственной мудрости ни разу не упомянуть в своем выступлении имени советского руководителя, уже прославившегося широко растиражированным в Америке выражением «мы вас похороним». Раздражать его не входило в планы американского президента, учитывая вполне реальную возможность трагического исхода конфликта.

Весь  мир замер в ожидании дальнейшего  развития событий, в то время как  два с половиной десятка советских  судов продолжали следовать в  направлении Кубы, а 90 американских военных кораблей и 8 авианосцев заняли позиции на подступах к острову  с целью их перехвата и обыска на предмет наличия на их борту  ракет и вооружений. Согласно воспоминаниям бывшего министра обороны США Роберта Макнамары, одного из важных участников событий тех дней, возвращаясь домой ночью в субботу 27 октября, он не надеялся дожить до следующей субботы¹⁹.

В июне 1963 г. президент произнес в Американском университете (г. Вашингтон) речь, которая сразу же привлекла внимание всего мира. «Я избрал этот момент и это место для того, чтобы обсудить тему, по поводу которой очень уж часто проявляется невежество и очень уж редко преследуется цель добиться правды, хотя эта тема является наиболее важной в мире, − мир во всем мире, − заявил Кеннеди. − Какой мир я имею в виду? Какого мира мы стараемся добиться? Не Pax Americana, навязанного миру американским оружием. Не мира могилы и не безопасности раба. Я говорю о подлинном мире, мире, который делает жизнь на Земле достойной того, чтобы ее прожить, о том мире, который позволяет людям и государствам развиваться, надеяться и строить лучшую жизнь для своих детей, не о мире исключительно для американцев, а о мире для всех мужчин и женщин, не просто о мире в наше время, а о мире на все времена... Тотальная война... не имеет никакого смысла в век, когда одна единица ядерного оружия содержит в себе взрывную мощь, чуть ли не в десять раз превосходящую ту мощь, которая была применена всеми военно-воздушными силами союзников во Второй мировой войне. Она не имеет никакого смысла в век, когда смертоносные яды, образовавшиеся во время обмена ядерными ударами, могут быть доставлены ветром, водой, через почву и семена в самые дальние уголки планеты и поразить еще не родившиеся поколения».