«Новый курс» Франклина Делано Рузвельта

____________________

6. Яковлев Н. Н. Новейшая история США. М., 1961. С. 199
7. Зубок Л. И., Яковлев Н. Н. Новейшая история США. М., 1972. С. 76

Американский капитализм сделал серьёзный шаг на пути государственно-монополистического развития.

3.2 Мероприятия  в области регулирования промышленности  и сельского хозяйства.

К весне  1933 усилилось  движение фермеров против принудительной распродажи имущества несостоятельных должников. «Грошовые распродажи», когда фермеры на глазах у кредитора приобретали имущество своего соседа за сотую или даже тысячную долю цены, стали повсеместным явлением. Окружённые разъярённой толпой, угрожавшие физической расправой, кредиторы были вынуждены возвращать закладные за собранную на аукционе ничтожную сумму в несколько долларов. В штате Айова ретивый судья, охотно выносивший решение о распродаже был вытащен с верёвкой на шее из здания суда. Толпа фермеров вымазала его колёсной мазью, и он чудом спасся от смерти. Этот случай, облетевший Америку, послужил неплохим предметным уроком для стражей закона. Помимо воли банков и ростовщиков, на Среднем Западе фактически образовался мораторий на срок от 6 мес. до 2 лет. Сотнями возникали комитеты действия фермеров. Неудача фермерской забастовки осенью 1932 г. в штате Айова не остановила фермеров, в начале 1933 г. вспыхивают забастовки в районах молочного животноводства штатов Висконсин и Пенсильвания. Идея всеобщей фермерской забастовки приобретала всё большую популярность. В марте 1933 г. Национальная конференция фермеров в Де - Мойне постановила, что если до мая правительство не окажет помощи, то будет объявлена всеобщая забастовка. В начале мая 1933 г. в Де – Мойне собралось 1500 делегатов со всех концов страны. Съезд постановил начать национальную забастовку 13 мая 1933 г.

Это не на шутку напугало буржуазия. Капиталистическая печать принялась осыпать проклятиями  фермеров, собирающихся «удушить голодом» Америку. В Конгрессе поняли, что медлить больше нельзя. С невиданной быстротой через комитеты Конгресса, палату представителей и Сенат был проведён закон о сельском хозяйстве (AAA – Agricultural Adjustment Act),вступивший в силу 12 мая 1933 г., накануне назначенной национальной забастовки, и определивший главное направление аграрной политики правительства. Целью данного закона было увеличить фермерский доход путём поднятия цен. Достичь это мыслилось изъятием с рынка больших товарных масс через сокращение посевных площадей и поголовья скота. Закон предлагал фермерам добровольно сократить посевные площади и уменьшить производство пшеницы, хлопка, кукурузы, табака, риса, мясных и молочных продуктов. В возмещение понесённых жертв фермеры получат компенсацию от правительства. Источником этих правительственных субсидий стал налог на первичную обработку сельскохозяйственных продуктов, т.е. в конечном счёте налог на потребителей. Для осуществления программы ограничения сельскохозяйственного производства было создано правительственное агентство – Администрация регулирования сельского хозяйства (ААА). Её практическая деятельность началась летом 1933 г.

Летом 1933 г. многие американские газеты поместили фотографию: сияя ослепительной «рузвельтовской» улыбкой, президент прикалывал в Белом  Доме медаль неловко вытянувшемуся фермеру-негру. Его награждали за то, что он уничтожил посевы на своём хлопковом поле сверх установленной квоты, «перевыполнил» задание. А в это время в Америке было 14 млн. безработных и, по словам того же президента, треть нации ходила в отрепьях! Правительство боролось с перепроизводством сельскохозяйственных продуктов самыми варварскими методами. Было перепахано 10 млн. акров посевов хлопка, бессмысленно забито и переработано на удобрение более 6 млн. свиней, лишь 10 % этого количества роздано в качестве помощи. В Калифорнии фрукты оставалось гнить в садах. Скупалось и выливалось огромное количество молока. Наступила очередь озимой пшеницы, но тут на помощь пришёл страшный бич  крестьянства – засуха, поэтому не нужно было перепахивать посевы пшеницы. В министерстве сельского хозяйства, занятом по горло работой, вздохнули с облегчением, т.к. оно было избавлено от необходимости объяснять целесообразность перепахивания посевов, в то время как миллионы людей нуждались в хлебе. Однако законы капиталистической экономики не позволяли раздать бесплатно указанные продукты вместо их уничтожения: ведь всё это мероприятие было нацелено на поднятие цен, и филантропия могла лишь подорвать выполнение поставленной задачи.

Из программы ААА  могли извлечь пользу только фермы, дававшие значительную товарную продукцию; миллионам мелких фермеров, едва сводившим концы с концами, нечего было сокращать для получения обещанной премии. Чёрные дни наступили для арендаторов. Крупные фермеры, снижая посевные площади, одновременно избавлялись от ставших излишними рабочих рук. Программа ААА действовала в том же направлении, что и механизация сельского хозяйства, увеличивая перенаселение в деревне, выбрасывая новые миллионы людей в город. Сильные хозяйства получили поддержку, «смертность» слабых хозяйств возросла. Изменения Рузвельта в сельском хозяйстве не затронули существа – капиталистических отношений; напротив, они ускорили укрупнение ферм. В целом правительство применило по отношению к сельскому хозяйству те же методы, к которым прибегает крупный капитал в промышленности для поддержания цен в период кризиса.

Принятия ААА тем  не менее породило иллюзии. Хотя программа  предусматривала беспощадное истребление  ценностей, созданных человеческим трудом, капиталистическая пропаганда объявила её вершиной государственной мудрости. Фермерам, получившим выплату за сокращение посевных площадей и поголовья, в дальнейшем обещались золотые горы. Это привело к тому, что организованное движение фермеров пошло на убыль. Когда в ноябре 1933 г. Лига профсоюзного единства созвала в Чикаго конференцию, носившую название «второй национальной», делегаты представляли всего 115 тыс. фермеров страны. Конференция указала, что «истинная цель нового курса – помочь богачам за счёт трудящихся», а также усиление террора против негров, «составная часть подготовки к войне» и т. д. (8) однако голос «второй национальной» конференции был заглушен пропагандой, прославлявшей ААА. Попытка ЛПЕ сплотить фермеров под своими знамёнами в условиях «нового курса» не увенчалась успехом.

Падение производства в  США оказалось большим, чем в  других странах. Общий уровень промышленного  производства в 1933 г. упал по сравнению  с 1929 г. на 46 %, а производственные мощности оказались загружены всего на одну треть. Промышленность страны была отброшена более, чем на 20 лет назад, к уровню 1911 г.

В конце 1932 – начале 1933 г. консервативное руководство АФТ (Американская Федерация Труда) поддержало план введения 30-часовой рабочей  недели с целью разделения работы. Отчаяние миллионов безработных толкнуло главу АФТ У. Грина на отчаянные слова в комитете Сената, где обсуждался этот законопроект. Он пригрозил сенаторам, что американские рабочие добьются в случае необходимости введения 30-часовой недели «всеобщей забастовкой». Автор законопроекта сенатор Блэк прервал Грина репликой: «Что практически будет означать классовую войну?» Грин ответил: «Каково бы ни было название, это будет именно так…Только такой язык может понять большинство предпринимателей – язык силы». Таких речей раньше не слышали от У. Грина, Сенат в смятении 6 апреля 1933 г. одобрил законопроект Блэка. Дело оставалось за палатой представителей. Но Рузвельт подготовил систему иных, далеко идущих мер. Промышленность получила из рук президента «Закон о восстановлении национальной промышленности» (НИРА

____________________

8. Яковлев Н. Н. Новейшая история США. М., 1961. С. 202

– National Industrial Recovery Act).

Этот закон, вступивший в силу 16 июня 1933 г., объединял под  общим заголовком множество противоречивых мер, чтобы с помощью правительства, рабочих и самих промышленников вытащить завязшую колесницу американского бизнеса. Во главе администрации по проведению НИРА в жизнь был поставлен кавалерийский генерал Х. Джонсон, ставленник финансистов Уолл-стрита. В соответствии с этим законом во всех отраслях промышленности вводились кодексы «честной конкуренции», устанавливавшие минимальную заработную плату, максимальный рабочий день и определявшее количество продукции. В августе 1933 г. был обнародован образец кодекса: 35-часовая неделя, минимальная заработная плата – 40 центов в час. Кодекс же для текстильной промышленности предусматривал 40-часовую рабочую неделю при минимуме заработной платы в 12 долл. в неделю. Между тем средняя заработная плата в промышленности была 17,5 долл. За текстильным кодексом на подпись президенту поступило множество других, значительно ухудшавших условия труда. За первый год в действие вступило около 40 кодексов, охватывающих 90 % всей американской индустрии с 22 млн. рабочих. Только 3 кодекса предусматривали представительство потребителей и 37 кодексов - участие рабочих, причём лишь в немногих они имели право голоса. За весь же период действия закона Рузвельт санкционировал 746 кодексов.

Хотя во время избирательной  кампании Рузвельт неустанно повторял, что он «усилит и сделает беспристрастным применение законов против трестов», в отраслях промышленности, принявших кодексы, действие законов против трестов полностью прекратилось. Сенатор Бора заметил, что НИРА «был первым шагом к уничтожению всех законов против трестов» и даёт монополиям «именно то, за что они боролись последние 25 лет».

Предприятия, которые  принимали кодексы, получали право  ставить на своих товарах эмблему, изображавшую синего орла. Народу объяснялось, что следует покупать только те товары, на которых красуется синий орёл. Это лучше самых настойчивых уговоров подталкивало предпринимателей к участию в программе НИРА.

Закон от 16 июня 1933 г. предусматривал также ассигнование 3,3 млрд. долл. на «общественные работы» (различного рода строительство для увеличения занятости), в том числе 238 млн. долл. на расширение военно-морского флота. В обстановке, близкой к истерии, предприниматели принялись расширять производство и заваливать склады готовой продукцией. К июлю 1933 г. объём производства достиг 92 % «нормального», однако занятость равнялась 68 %, фонд заработной платы – примерно 50 %, потребление товаров – 55 %.

Стремясь достигнуть классового мира в промышленности, создатели НИРА внесли в закон  раздел 7А, признававший право рабочих на профсоюзы и коллективные договоры. Был учреждён механизм арбитража для предотвращения трудовых конфликтов. Рузвельт пытался сломить патологический страх монополий перед профсоюзами, объясняя промышленникам: американские профсоюзы «вовсе не хотят руководить бизнесом. Возможно, вам удастся наладить большой выпуск продукции, и вы будите более спокойны и счастливы, если на вашем предприятии будет хороший профсоюз и хороший коллективный договор». Но эти нововведения были встречены в штыки предпринимателями, жаловавшимися на то, что правительство взяло сторону организованного рабочего движения. На деле ничего подобного не было. НИРА формально признал равенство монополий и рабочих, возможности данного профсоюза, как и прежде, зависели от остроты борьбы трудящихся за провозглашённые права. Во многих случаях, чтобы реализовать права, дарованные разделом 7А, рабочим приходилось проходить через горнило стачек. Если лидер профбюрократии У. Грин восторгался, что «каждый мыслящий американец должен горячо молить всемогущего бога за принятие Конгрессом НИРА», то Совет безработных Нью-Йорка выразился точно: НИРА - «священный союз предпринимателей, правительства и чиновников АФТ».(9) В исторической перспективе к этому уместно добавить ещё одно соображение – «новый курс» явился первым серьёзным шагом в попытках интегрировать организованное рабочее движение в рамки капиталистической системы.

3.3 Социальная  политика

Предвыборная кампания Демократической партии в 1932 г. только в небольшой степени была построена на внятном изложении экономической и социальной программы. С самого начала года было ясно, что любому кандидату от республиканцев выборы 1932 г. не выиграть. Одной из проблем, требовавших незамедлительного решения, была проблема безработицы. Необходимость увеличить объёмы программ общественных работ была осознана ещё республиканским правительством Гувера, но принятые им меры оказались недостаточными. В своих речах Рузвельт не раз критиковал медлительность республиканцев и говорил о необходимости более широкой помощи безработным. В октябре в радиообращении из Олбани Рузвельт представил слушателям детальную схему того, как он будет решать этот вопрос. Основная забота по оказанию поддержки безработным должна была быть возложена на местные органы управления. Если же их фондов окажется недостаточно, безработные должны получать помощь от администрации штата, а федеральное правительство должно вступать в действие только в крайнем случае. Но почему во время президентской кампании в 1932 г. Рузвельт заговорил о необходимости максимума усилий на местах и помощи центра только в качестве крайней меры? Важным также представляется вопрос о возможных объёмах этой помощи. Рузвельт ни разу не дал на этот вопрос

____________________

9. Зубок Л. И., Яковлев Н. Н. Новейшая история США. М., 1972. С. 200

однозначного ответа. Подводя итог краткому обзору того, что ФДР обещал

избирателям во время  предвыборной кампании 1932 г., следует  заметить, что в большинстве случаев  он прибегал к общим и расплывчатым формулировкам. Возможно, будущий президент старался обойти молчанием спорные вопросы, которые могли вызвать раскол в лагере его сторонников, но имел уже готовые решения и только ждал вступления в должность, чтобы понять, так ли это было на самом деле, необходимо обратиться к тому, что происходило после избрания Рузвельта.

В области социальных отношений основная деятельность творцов  «нового курса» сконцентрировалась вокруг проблем безработицы и  непосредственного регулирования  условий труда. Был также принят ряд мер в области коллективно-договорного  процесса с расширением в нём прав профсоюзов, которые были рассмотрены в предыдущем разделе.

Безработица более всего  беспокоила правительство. На момент инаугурации  Рузвельта работы были лишены почти 13 млн. человек; за последний год  их число увеличилось на 800 тыс. Многие мероприятия «ста дней» (9 марта – 16 июня 1933 г.) касались именно этой проблемы. Новое правительство в первую очередь занималось мужской молодёжью, учитывая то, что молодёжь была настроена особенно радикально. В марте 1933 г. им была предложена «помощь» – работа в отдалённых лесных и сельских районах, где по распоряжению Рузвельта было срочно построено 2600 лагерей, принявших около 500 тыс. молодых людей. Вся организация носила название «Гражданского корпуса консервации природных ресурсов» (ССС – Civil Conservation Cops). Юноши обеспечивались одеждой и питались за счёт государства. В среднем они находились в лагерях год, получая по 1 доллару за день работы. Профсоюзы воспротивились затее правительства, но их протесты не были приняты во внимание. Предложения профсоюзов послать своих представителей для руководства лагерями также были отвергнуты. Административные должности в лагерях, где молодые люди в возрасте от 18 до 25 лет были разбиты на взводы, роты и батальоны, заняли офицеры запаса. Для всей системы «ССС» была введена военная подготовка, в лагерях была установлена дисциплина, как в армии. Основным недостатком «гражданского корпуса» было то, что в лагерях полностью отсутствовало профессиональное обучение молодёжи.