Марксизм в России

    (это  признавали и некоторые позднейшие  его критики) поворот части  российского общества к серьезному  изучению последних достижений  европейской науки. Слабее всего  воздействие марксистских идей  сказалось на наследниках народнических  взглядов эсеровскою толка, сохранивших  бакунинскую непримиримость по  отношению к учению Маркса.

    Созданная Российская социал-демократическая  рабочая партия, вставшая на марксистские позиции, в 1903 г. раскололась по организационно-тактическим  вопросам па большевиков во главе  с Лениным и меньшевиков во главе с

    Плехановым. Это расхождение постепенно увеличивалось, хотя и не успело дойти до раскола  на революционеров и реформистов, характерного для рабочего движения Запада. И  большевики, и меньшевики считали  себя революционерами и спорили  главным образом по вопросу о  соотношении буржуазно-демократической  и пролетарской революций в России. Именно в соответствии с революционной  установкой на разрыв с существующим обществом они интерпретировали марксизм как глобальное философско-научное  учение, противостоящее др. учениям. Если на Западе сразу же после смерти Энгельса был поставлен вопрос, есть ли у марксизма собственная философия, то у Плеханова в этом сомнений не было, такая философия есть, и  это — диалектический и исторический материализм. Создав ряд работ по философии марксизма,

    Плеханов  в то же время выступил как самый  активный критик ревизионизма на

    Западе (соединявшего марксизм с кантианской  философией) и в России

    (соединявшего  марксизм с философией эмпириокритицизма). И этом, при всех их разногласиях, с ним оказался солидарен Ленин,  высоко оценивший именно философские  труды Плеханова (" лучшее в  марксистской литературе ").

    Есть  все основания говорить о единой философской традиции, идущей от

    Плеханова через Ленина до советских марксистов последних десятилетий.

    Согласно  этой традиции марксистская (позже - марксистско-ленинская) философия включала в себя учение о всеобщих диалектико- материалистических законах и принципах природы, общества и мышления

    (диалектический  материализм), учение об обществе, его структуре и развитии

    (исторический  материализм) и специальные философские  дисциплины - этику, эстетику и  др. Такая философия, долженствующая  служите философским обоснованием  и методологией двух других  частей марксизма

    (политэкономии  и научного коммунизма), а также  всех др. наук и революционной  практики, впоследствии стала официальной  партийно- государственной философией  в СССР. Данная традиция противостояла  другой линии истолкования марксизма,  согласно которой он сводится  к научному (а не философскому) учению об обществе, могущему  дополняться какой-либо другой (не  марке и стекой) философией (К.  Каутский, Э. Бернштейн, австромарксисты,  российские сторонники эмпириокритицизма  — Богданов,

    Луначарский, Валентинов, Юшкевич и другие). Позже  эта традиция противостояла также  так называемому западному марксизму, идущему от Д,

    Лукача  и К. Корша. В целом распространение  в России философских взглядов Маркса проходило сложнее и медленнее, чем усвоение его экономического наследия. Для образованных слоев  российскою общества материализм не являлся откровением ума уже  со 2-й половины XVIII в. С работами французских  просветителей, а затем немецких материалистов (Л.

    Фейербаха, Л. Бюхнера) были хорошо знакомы и  те, кто испытал влияние материалистических идей, и те, кто остался им чужд. В Марксе поначалу увидели лишь одного из рядовых представителей материалистического  направления в философии. Даже некоторые  из русских критиков Маркса начала

    XX в. квалифицировали его философскую  концепцию как "самый поздний  и зрелый плод просветительства" (Булгаков), "объедки с философского  стола XVIII и начала XIX в. " (Франк). Радикальная часть российской  интеллигенции 70-х гг. встретила  философско-исторические взгляды Маркса враждебно, так как они противоречили се представлениям о сугубо специфическом характере социальных преобразований в России. Признание в марксистской философии нового этапа в истории материализма, который получил в ней свое логическое завершение, было обусловлено оформлением в оппозиционных кругах российского общества течения, воспринявшею марксизм не только как научную или политическую теорию, но и как учение мировоззренческого характера, приобретшее на определенной стадии черты квазирелигиозной доктрины. Философские воззрения русских последователей Маркса формировались в основном на базе произведений Энгельса (таких, например, как "Анти-Дюринг", "Диалектика природы" и т. д.), в которых марксизм предстает как законченная, цельная система взглядов, имеющая свою внутреннюю структуру, а затем под влиянием работ Плеханова и теоретиков российской социал-демократии как меньшевистского, так и большевистского крыла (Л. Мартова, Ленина, Бухарина и др.). Философия Маркса была провозглашена ими венцом исторического развития всей мировой мысли, учением, способным не только объяснить мир во всем его единстве и многообразии, но и указать пути его совершенствования. Признание ее преемственности по отношению к философским идеям прошлого сочеталось с утверждением ее принципиального отличия даже от тех концепций, которые рассматривались в качестве ее источников. Особенно подчеркивалось ее значение в практической революционной деятельности, а также классовая партийность материализма, его непримиримость к любым проявлениям идеалистических взглядов.

    Ясность, доступность для широкой аудитории, жесткая определенность выводов  и исторический оптимизм делали российский вариант философии

    Маркса  весьма привлекательным для той  части отечественной интеллигенции, которая связала себя с рабочим  движением. В то же время интеллектуальная элита воспринимала, как правило, философский аспект марксизма резко  критически. Серьезной критике в  русской общественной мысли подвергались все стороны марксистской философии. Некоторые оппоненты Маркса утверждали, что сам термин "диалектический материализм" не имеет права на существование, так как диалектика существует только в сфере мысли  и духа, но не в материальном мире[1]. В первом десятилетии XX в. острые дискуссии  по проблемам материалистической философии  велись и в среде марксистов.

    Достаточно  напомнить полемику между Плехановым и Лениным (стоявшими по данным вопросам на близких позициях) и Богдановым, Базаровым, Луначарским и другими. Заметные расхождения среди последователей Маркса существовали и в трактовках его философской концепции истории.

    Представители умеренного крыла российского марксизма ("легальные марксисты", меньшевики) упрекали своих оппонентов радикально-революционного толка (большевиков) в игнорировании  законов, управляющих ходом исторического  процесса, в волюнтаристском стремлении ускорить его течение, в нежелании  считаться с уровнем подготовки общества к кардинальным преобразованиям. В ответ следовали обвинения  в выхолащивании революционной  сущности марксистской философии, в  сползании на позиции идеализма, в проповеди пассивности, в конечном счете обрекающей рабочий класс  и его союзников на поражение, превращающей его в охвостье буржуазии. Для принципиальных противником  философии Маркса наиболее ярко представленных мыслителями "серебряного века" (Бердяев, Булгаков,

    Франк и др.), его идеи вообще лежали вне  сферы научной философской мысли.

    Марксизм  в этом плане представлял, с их точки зрения, вульгаризаторскую, лишенную оригинальности концепцию, что, однако, не снижало ее социального влияния. Критическое восприятие идей Маркса в российской общественной мысли  можно условно разделить на два  основных направления. Одно из них либо отвергало Марксово учение целиком, выводя его "ошибочность" из материализма и воинствующего атеизма, принципиально  исключающих какое бы то ни было философское и этическое обоснование  марксизма (Франк, С. А. Алексеев,

    Новгородцев, И. А. Ильин и др.), либо критиковало  конкретные положения теории М. (Виппер, Карее в, Туган-Барановский, С. Н. Прокопович и другие).

    Утверждалось, в частности, что марксизм не более  научен, чем утопический социализм, и поэтому неправомерно проводить  между ними резкий рубеж, что основные положения экономической теории Маркса давно опровергнуты жизнью, что она базируется лишь на нравственном чувстве, а не на науке, что марксистская концепция крайне противоречива, что  Маркс покидает почву материализма, утверждая способность логических и этических норм управлять экономической  жизнью, что его законы социального  развития носят чисто механический характер, а его социализм является односторонне-индустриальным и отказывает в праве на будущее земледельческим  народам. Другое направление рассматривало  марксизм через призму его русского (преимущественно большевистского) варианта, с точки зрения его соответствия классическому образцу и условиям российской специфики. Некоторые из критиков российского марксизма, продолжающие причислять себя к социалистическому  направлению, обвиняли большевизм в  искажении теории Маркса (меньшевики, эсеры). Большевизм олицетворял, с их точки зрения, социализм нищеты, противостоящий здоровым началам равно  марксистского и немарксистского, но революционного и демократического социализма. Особое место занимает точка зрения Бердяева. Относясь к  марксизму достаточно критически, он в то же время утверждал, что большевистский марксизм не случайно одержал победу в России, так как, он лучше соответствует  особенностям русского мышления и психологического склада. По его мнению, российские марксисты  заимствовали у своего учителя не склонность его к детерминизму, а  религиозную сторону учения, пролетарское мессианство, что марксизм в России подвергся существенной переработке  в народническом духе. Признание  в русском марксизме религиозною  мотива присутствует и во взглядах некоторых других оппонентов М. Тихомиров, например, объявлял его идеи созданием  еврейско- протестантских элементов  современной культуры, а Федотов  видел в их российской разновидности  идеологию иудео-христианской апокалипсической секты. Кое-кто из русских критиков Маркса не отрицал определенных достоинств его учения, отмечая "широту научного построения" (Франк), тот факт, что  Маркс "развил социалистическую систему  в цельное мировоззрение, поставил политическую экономию на широкую научную  основу"

    (Кареев), что благодаря его "гениальной  тактике" социалистическое движение  превратилось в рабочее движение, т. к. выросло в серьезную  политическую силу (Туган-Барановский). В целом, однако, это не меняло  их общекритического отношения  к марксизму, особенно в его  российском варианте.

    Что касается идейно-теоретической деятельности пришедшей к власти в 1917 г. большевистской партии, то она была направлена прежде всего на превращение марксизма  и господствующую идеологию. В 20-е  гг. развернулась работа по собиранию, изучению, изданию и переизданию  произведений Маркса,

    Энгельса, их последователей и близких к  марксизму теоретиков. Так, в 1925 г. была впервые опубликована извлеченная  из зарубежных архивов "Диалектика природы" Энгельса, в 1927 г. - рукопись Маркса "К критике гегелевской  философии права", в 1932 г. - "Немецкая идеология" Маркса и Энгельса

    (полностью), а также "Экономическо-философские  рукописи 1844 г." Маркса

    (полностью  — на языке оригинала). В 1928—1947 гг. вышло 1-е изд. сочинений

    Маркса  и Энгельса, в 1955 - 1981 гг. более полное 2-е изд. (50 т.). В 80- е гг. началась публикация полного 100-томного собрание сочинений  Маркса и

    Энгельса  на языке оригинала (прекратилась, в  связи с ликвидацией ГДР и

    Института марксизма-ленинизма в Москве). В 20-е гг. создавались первые учебники по марксистской философии, шли дискуссии  философского и политическою характера (дискуссии между "диалектиками" и "механистами", дискуссия между  Сталиным и Троцким о возможности  построения социализма в одной стране и другими). Утверждение на рубеже 20-30-х гг. командно-административной системы в СССР привело к прекращению дискуссии, схематизации и канонизации марксистской философии, закрепленной в работе Сталина "О диалектическом и историческом материализме" (1938). Философские дискуссии после смерчи Сталина (1953) возобновились, стали появляться новые темы исследований, отдельные оригинальные разработки (Ильенков, М, К. Мамардашвили и другие). Однако в целом развитие марксистской философии, как и других частей марксизма, сковывалось ее статусом официальной партийно-государственной идеологии, ориентированной на апологетику сложившегося в стране строя ("реального социализма"). В течение нескольких десятилетий теория Маркса господствовала в России как теория марксизма-ленинизма, в рамках которой ее развитие рассматривалось как последовательный процесс в единственно возможном направлении. Изменения в русле его допускались лишь в пределах, определяемых документами высших органов партии или руководящих структур международного коммунистического движения (до конца 30-х гг. — Коминтерн, в

    60 — 70-е гг. — Совещания коммунистических  и рабочих партий). Расхождение  с утвержденной трактовкой марксизма  воспринималось как правый оппортунизм