Культура России в XVII-XVIII вв. Обмирщение

Повесть «Калязинская челобитная»  высмеивает быт монахов Калязинского монастыря, прославившегося распутной  жизнью. Монастырская братия озабочена  не молитвами, а наличием в достатке пива и вина. Мечта монахов состояла в том, чтобы иметь такого архимандрита, «который бы с нами горазд лежа вино да пиво пить, а в церковь не ходить, а нас бы не томить».

Как считают историки литературы, произведения Симеона Полоцкого  и его учеников положили начало стилю  барокко в русской литературе. В Европе XVII в. этот стиль пришел на смену Возрождению. С барокко европейское искусство как бы вернулось к средневековой духовности, но на основе гуманистического опыта Ренессанса. Формальными признаками барокко являются особая живописность, обилие деталей, затрудняющих восприятие целого, декоративность, причудливость. На Руси же барокко стало удивительно органичным стилем. С одной стороны, мистика, темы Страшного суда, мученичества, возрожденные в европейском барокко, были близки русскому искусству. С другой стороны, возрожденческие элементы барокко влились в ту гуманистическую струю русской культуры, которая фиксируется как Предвозрождение.

Глава 2. Основные тенденции развития архитектуры  в период «обмирщения» культуры

Общий отход от церковно-схоластического  мировоззрения коснулся и зодчества. Усиление светских мотивов в значительной мере было связано с расширением  среды, в которой формировались  эстетические представления. Вкусы  посадских людей и крестьянства, их видение мира и понимание красоты  наиболее полно внедрялись в архитектурное  творчество, далеко уводя от освещенных церковной традицией образцов.

Наиболее выразительные  его черты состояли в сближении  культового стиля с гражданским, в замене суровых и аскетических сооружений зданиями с украшениями, придававшими им живописность и праздничную  торжественность. Широко применялись  новые виды строительного материала: многоцветные изразцы, фигурный кирпич, белокаменные детали.

Основным строительным материалом оставалось дерево, из которого сооружались  как избы крестьян и посадских, так  и палаты и дворцы бояр и царей. Новое в архитектуре состояло в том, что в XVII в. увеличилось  число зданий, воздвигаемых из кирпича. Если раньше монументальные сооружения имели только культовое и военное  назначение, то теперь возводимые здания использовались для жилья, правительственных  учреждений и торгово-промышленных предприятий.

К выдающимся памятникам деревянного  зодчества XVII в. относится затейливый и роскошный царский дворец в  Коломенском, называвшийся современниками восьмым чудом света. Комплекс представлял  сочетание больших и малых  срубов-клетей и включал соединенные  между собой переходами хоромы царя, царицы, царевичей и царевен, а  также разнообразные разные служебные постройки. Дворец венчали разной формы покрытия, окрашенные в яркие цвета: шатровые, бочечные и кубовые. Снаружи его украшала позолоченная резьба.

В деревянном культовом зодчестве  преобладали шатровые храмы, но наряду с ними получили распространение  ярусные церкви: на четверике устанавливалось  несколько последовательно уменьшавшихся  восьмериков   (Вознесенская   церковь в Торжке, 1653). Строгие  пропорции придавали даже небольшому храму монументальность.

Несмотря на попытку Никона изолировать церковное зодчество  от общих тенденций развития русского искусства, новые явления проникали  и в кирпичную храмовую архитектуру. Никон сразу же после вступления на патриаршество в 1652 г. запретил строительство  шатровых храмов. Он хотел вернуть  культовой архитектуре черты  суровой монументальности предшествующих веков и образцом для подражания считал Успенский собор в Кремле. Сам Никон намеревался воплотить  традиции зодчества в храмах, строившихся  по его заказу, но в конечном счете  и он поддался воздействию нового.

Первым по заказу Никона на одном из островов Валдайского  озера был построен Валдайский Иверский монастырь. Огромные оконные проемы в пятиглавом соборе свидетельствовали  об отступлении от канонов зодчества XVI в. Отступления прослеживаются и  во внутреннем убранстве храма —  при его отделке использовались многоцветные изразцы. Не удалось Никону возродить традиции зодчества XVI в. и при сооружении Новоиерусалимского монастыря. Воскресенский собор  монастыря должен был воспроизвести  храм Гроба Господня в Иерусалиме, куда был послан ученый-монах Арсений  Суханов для проведения необходимых  изысканий. Но в соответствии со вкусами XVII в. собор был снаружи и внутри украшен многоцветными изразцами. Строительство собора завершилось  в 1685 г.

Идея превосходства духовной власти над светской выражена также  в грандиозном сооружении ростовского  митрополита Ионы, известном под  названием Ростовского кремля (1670— 1683). Ансамбль, включавший жилые покои  митрополита, хоромы митрополии, множество  хозяйственных построек и пятиглавую церковь Воскресения, сочетал жилой  комплекс с храмовым. Все постройки окружали внушительные стены с башнями, имитировавшие мощную городскую крепость.

В XVII в. завершается оформление множества монастырских ансамблей, начало которым было положено в предшествующих столетиях: Иосифо-Волоколамский, Троице-Сергиев, Кирилло-Белозерский и др. Организующим центром каждого из них были соборы, возвышавшиеся над всем комплексом. Сооружались огромные трапезные  с большими залами без опор. Значительные по размерам оконные проемы, украшенные затейливыми наличниками, изразцы  на внутренних стенах, роскошные порталы  придавали трапезным вполне светский облик. Трапезная Троице-Сергиева монастыря  украшена лепным растительным орнаментом. От грандиозных стен с башнями  и бойницами, надвратных построек у  въезда в храмы и монастыри  веяло торжественностью и монументальностью.

К выразительным элементам  храмового зодчества второй половины XVII в. относились многоярусные колокольни. Легки и изящны шестиярусная башня  Новодевичьего монастыря в Москве и девятиярусная башня Иосифо-Волоколамского монастыря.

В конце XVII в. в храмовом зодчестве  возникает новый стиль, получивший название «нарышкинского» (московского) барокко. Его использовали при сооружении небольших церквей в усадьбах русских вельмож. Особенностью храмов нарышкинского стиля являются элегантность и строгая симметричность всего  сооружения. Ярким памятником этого  направления является церковь Покрова  Богородицы в Филях, отличающаяся необыкновенным изяществом и безукоризненными пропорциями. Вместо многоцветных изразцов в ней  использованы только два контрастных  цвета — красный и белый. Внутреннее убранство церкви отличается пышностью  и богатством: многоярусный иконостас, ложа для владельца церкви, резные обрамления арок и т. д.

Гражданское строительство в XVII в. не отличалось многообразием типов сооружений. Торгово-промышленные здания представлены гостиными дворами в Китай-городе в Москве (1661—1665) и в Архангельске (1668—1684), а также Хамовным двором в Москве (1658—1661). Гостиный двор в Архангельске, построенный под наблюдением Дмитрия Старцева, вытянулся вдоль Северной Двины на 400 м, его окружали высокие каменные стены с боевыми башнями. Внутри Гостиного двора размещалось более 200 торговых помещений.

Гражданское зодчество находилось в поисках новых путей оформления зданий общественного назначения. В  основу были положены жилые постройки, которым были приданы более монументальные формы. Примером может служить Сухарева башня архитектора Михаила Чоглокова, воздвигнутая для стрелецкого Сухарева полка, проявившего верность Петру  во время его конфликта с Софьей. Над массивным первым ярусом, по традиции являвшимся под к летом, расположились два яруса палатного  строения, увенчанного башней с государственным  гербом наверху. Ко второму ярусу  вела широкая парадная лестница. К  общественным постройкам в Москве, сооруженным тоже в конце столетия, относятся здания Земского приказа  в Кремле (1683), а также Монетного  двора.

До наших дней сохранилось  немало жилых зданий XVII в. Они строились  не только в Москве, но и в других городах: Калуге, Гороховце, Устюге Великом, Ярославле, Пскове и т. д. Прообразом для них служили деревянные пятистенные  дома, состоявшие из двух комнат с сенями посередине. Снаружи здания украшались наличниками, карнизами, порталами. Первый этаж предназначался для хозяйственных  надобностей, второй был жилым.

Замечательным образцом деревянного  зодчества был несохранившийся  дворец царя Алексея Михайловича  в Коломенском, который представлял  собой живописную композицию прихотливо сгруппированных больших и малых  срубов-клетей, связанных переходами, высокими кровлями и шатрами. Сказочное  великолепие дворца усиливалось  золоченой резьбой и яркой  раскраской. В каменном строительстве  нужно отметить реставрацию стен и башен Московского Кремля, шатер, возведенный над Спасской башней, Теремный дворец Московского Кремля, Сухареву башню.

Число каменных гражданских  построек возрастает во второй половине XVII в. Бояре, богатые купцы и дворяне  все чаще строили в городах  и в своих усадьбах каменные жилые  палаты. Наиболее характерен тип, повторяющий  планировку деревянных хором, состоящий  из двух квадратных в плане помещений  с продолговатыми сенями между ними. Нижний этаж занимали хозяйственные  и складские помещения. Фасады украшались плоскими лопатками или колонками, окна обрамляли богатые наличники. Большое внимание уделялось убранству  крыльца. Таковы, например, палаты Коробовых  в Калуге.

В храмовом строительстве  тоже постепенно намечаются новые черты, связанные с обмирщением русской  культуры. Они заметны в деревянном зодчестве, в котором наряду с  клетскими храмами (прямоугольный  сруб — клеть, покрытый двускатной кровлей, на которой возвышается  маковка с крестом), распространенными  по всей России, используются и запрещенные  шатровые храмы, ярусные церкви. В  поисках сложного и богатого силуэта  зодчие со второй половины XVII в. используют принцип многоглавия, великолепным воплощением которого является церковь  Преображения в Кижах, представляющая собой поразительный по красоте  двадцати-двухглавый храм.

Те же тенденции проявляются  и в каменном храмовом зодчестве. Новый стиль, типичный для XVII в., сложился к середине столетия и представлял  собой полную противоположность  архитектуре предыдущего столетия. Новому стилю была присуща затейливость и асимметричность конструкции. Обычно это был пятиглавый бесстолпный  храм, основной куб которого окружен  приделами, папертями, лестницами и  крыльцами с обязательными деталями отделки: бочонкообразными колонками, арками с висячей гирькой, наборными  кирпичными наличниками окон. Фасады церквей становятся полихромными, яркая  раскраска деталей, цветные изразцы придают постройкам праздничную нарядность. В этих храмах очень ярко выразилось то светское начало, которое современники назвали «узорочьем» (церковь Рождества Богородицы в Путинках, церковь Троицы в Никитниках).

Хотя шатровое строительство  было запрещено (судя по всему, оно казалось недостаточно каноничным, а при той  борьбе, которую вела церковь против светских элементов, этого было достаточно, чтобы запретить), шатры оставались одной из наиболее излюбленных архитектурных  форм, поэтому их продолжали широко применять, но не в качестве завершения церкви, а для венчания колокоден  и крылец. Высокая, стройная, столпообразная колокольня, завершенная шатром, —  одна из самых распространенных архитектурных  тем второй половины XVII в.

В конце XVII в. в архитектуре  появляется новый стиль, получивший название московского, или нарышкинского, барокко. Это название не объясняет  сущности явления. Связь ряда построек с заказами семьи Нарышкиных является случайной. Также неправомерно называть это архитектурное направление  «барокко», поскольку сходство московской архитектуры конца XVII века с западноевропейским стилем барокко является чисто внешним. Цикличность и ярусность, симметрия  и равновесие масс, известные по отдельности и ранее, сложились  в этом стиле в определенную систему  — вполне самобытную, но, учитывая примененные  ордерные детали, наиболее близкую  во внешнем оформлении стилю европейского барокко.

Наиболее полно и ярко новое направление проявилось в  строительстве небольших церквей  в подмосковных усадьбах знати. Это  ярусные постройки. Нижний ярус обычно квадратный, реже прямоугольный в  плане, на нем стоит восьмерик, а  выше — второй более узкий восьмерик. Завершается вся композиция барабаном  с главой. Очень часто все это  расположено на подклете и имеет  вокруг открытые галереи. В верхнем  маленьком восьмерике располагается  колокольня. Очень своеобразно декоративное убранство этих храмов. По сравнению с памятниками предшествующей поры, перегруженными тяжеловесной и пестрой декорацией, они легки и изящны, на гладком фоне красных кирпичных стен четко и ясно рисуются белые колонки, оформляющие грани объемов. Весь декор сосредоточен на обрамлении окон и дверей: они, как правило, имеют по сторонам небольшие колонки, стоящие на кронштейнах и поддерживающие вычурный разорванный фронтончик. Вместо тяжелых кокошников над карнизами проходят полосы резных декоративных элементов, которые часто называются «петушиными гребешками».

Наиболее яркий памятник нарышкинского (московского) барокко  — церковь Покрова в Филях, изумительно тонко прорисованные  детали которой в сочетании с  безукоризненными пропорциями придают  ей легкий, ажурный характер, а ярусная  композиция создает эффект вертикального  движения, который раньше был выражен  в шатровых и столпообразных храмах.