История Россия

В годы правления  Петра II петровский указ о порядке  наследования престола и работа Ф. Прокоповича «Правда воли монаршей» были изъяты. Однако в январе 1730 г. в возрасте 14 лет молодой император неожиданно заболел оспой и умер. Естественно, что царь-подросток и не думал составлять завещание, и Россия вновь вошла в очередной династийный кризис. В силу возникших обстоятельств фактическим коллективным правителем России стал Верховный тайный совет. Именно члены этого Совета, а не закон о престолонаследии, определили следующую кандидатуру на российский престол. Вектор их выбора определялся не интересами государства и династии, а собственными узкогрупповыми интересами. Преследуя свой интерес, они решили пригласить на российский престол вдовствующую герцогиню Курляндскую — Анну Иоанновну, дочь сводного брата Петра I Ивана V, проживавшую в то время в Митаве. При этом восшествие на престол Анны оговаривалось необходимостью подписанием с ее стороны ограничительных статей (кондиций), которые, тем самым, ограничивали бы самодержавную власть в России. Эту попытку можно квалифицировать как попытку государственного переворота и изменения характера государственной власти в пользу «верховников», и создания олигархической монархии. Однако эта «затейка», как ее окрестили современники, не удалась, поскольку Анну Иоанновну поддержали военные.

Между тем, если оценивать восшествие Анны Иоанновны на престол строго юридически, то следует признать, что и Анна также взошла на российский престол незаконно. Ведь ее приход к власти определялся не петровским Указом «О престолонаследии», а таким же незаконным, с юридической точки зрения, приглашением ее на престол со стороны «верховников», которые сами, строго говоря, не имели для этого правовых полномочий.

Последующие события, связанные с приходом на российский престол очередных правителей лишний раз подтверждают, что дворцовые интриги и борьба придворных группировок за власть в немалой степени была спровоцирована непродуманным с правовой точки зрения петровским «Уставом о наследии престола». Важнейший закон, который, по замыслу Петра, должен был бы стать правовым регулятивом, эффективно определявшим порядок престолонаследия, на деле превратился в жалкую бумажку, с помощью которой при определенных обстоятельствах на вершину российской власти нередко приходили случайные люди. Историческая ирония состоит также в том, что если строго следовать букве петровского Указа, то его дочь — императрица Елизавета Петровна, пришедшая к власти в результате дворцового переворота, — также узурпировала власть и незаконно пребывала на троне в течение 20 лет.

В исторической литературе оценка дворцовых переворотов  и их роли в судьбах страны нередко  представляется весьма упрощенной. По мысли некоторых авторов дворцовые  перевороты якобы носили верхушечный характер, не преследовали смены форм правления и ни в малейшей степени не затрагивали основ существовавшего строя. Такая оценка представляется неверной, и не позволяет понять многие проблемы развития страны, находящиеся в тесной связи с изменениями в сфере политической власти.

При анализе  этой весьма интересной, драматической  и колоритной эпохи бросается  в глаза резкое повышение политической роли императорской гвардии, ставшей  основным инструментом борьбы за власть между придворными группировками, развернувшейся в условиях правового вакуума. В силу этого значение гвардии резко возрастало.

Постановка на престол очередного, весьма сомнительного  с правовой точки зрения правителя  давало возможность гвардейцам и  стоящим за ними дворянству требовать  и добиваться от власти не только материальных благ, поместий и наград, но и, самое важное, социальных привилегий («послаблений»). А это постепенно меняло правовой статус дворянства, превращая его из служилого сословия в господствующую касту российского общества. Из сословия, которое, по образному сравнению, должно было под присмотром самодержавия тащить тяжелое «бревно» государевых повинностей наравне со всеми остальными, дворянство удобно на него взгромоздилось и погоняло тех, кто продолжал тащить этот нелегкий груз. Как удачно выразился В.О. Ключевский, в XVIII в. мы наблюдаем устойчивую тенденцию усиления «дворянократии», которая одновременно была свидетельством слабости самодержавной власти и трансформации ее природы.

Самодержавие, при  сохранении всех внешних атрибутов власти, по существу, становилось заложником «преторианской гвардии», и уже совсем по Марксу, государство все больше превращалось в орудие этого господствующего класса. Не случайно исследователи нередко называют этот период началом формирования в России «дворянской монархии», что, безусловно, с точки зрения исторической перспективы было крайне опасным явлением, как для самой власти, так и для общества в целом. В России фактически утверждается система «соправительства» самодержавия и дворянства.

Конечно, можно заявить о том, что расширение прав и социальной свободы дворянства был процессом положительным, однако нельзя забывать, что свобода в обществе, которая предоставлена только небольшой части населения, обязательно оборачивается диктатурой этого меньшинства по отношению ко всему остальному населению и ведет к его бесправию. Получение свободы и других благ, как привилегии, достигалось, прежде всего, за счет дальнейшего закрепощения крестьян и превращения их практически в рабов. Свобода, за счет других, резко ограничивала права других сословий российского общества. Такой «перекос» негативно отражался на эволюции всей социальной системы. Монополия на владения землей, которую добилось дворянство, сдерживало развитие других форм собственности и предпринимательства в стране.

Это обострявшееся  противоречие этой эпохи стало стержнем, на основе которого проходило развитие страны в XVIII в. и первой половине XIX в. Оно серьезно искажало не только природу самодержавной власти, государственных институтов, но и в немалой степени определяло весь характер социальных отношений в обществе. Оно негативно сказывалось и на развитии самого дворянского сословия, что уже тогда подмечали внимательные наблюдатели. Вследствие этого в стране постепенно углублялся и усиливался раскол, обострялся социальный конфликт. Именно тогда Россия, говоря словами Ленина, стала раскалываться на две нации, что имело далеко идущие исторические последствия для нашей страны.

5.2. Страна во второй трети XVIII в.

Период правления Анны Иоанновны (1730—1740 гг.) внешне не отличался какими-либо экстраординарными событиями. Анна стремилась изобразить себя верной последовательницей идеалам Петра. В то же время, жизненные реалии заставляли ее проводить иную политику.

Как только Анна взошла на престол, она распустила Верховный тайный совет и Высокий Сенат. Вместо этих учреждений был утвержден Правительствующий Сенат. В него вошли все члены Верховного тайного совета, за исключением А.Г. Долгорукого, видные представители дворянства и ряд лиц, способствовавших восстановлению самодержавия.

Однако Анна не желала делиться своей властью  и действовала вполне самостоятельно. Для этого в октябре 1731 г. был учрежден Кабинет министров, который играл роль официального Совета при императрице. Кабинет получил широкие права в области законодательства, управления, суда и контроля за деятельностью всех государственных учреждений. Большое влияние на деятельность Кабинета оказывал фаворит императрицы Э.И. Бирон. В 1735 г. по указу Анны подписи трех кабинет-министров были приравнены подписи императрицы. Тем самым Кабинет министров юридически превращался в высший орган государственной власти. По существу Кабинет играл при царице ту же роль, что и распущенный ею же ранее Верховный тайный совет.

Эпоха царствования Анны Иоанновны, при всей внешней невыразительности ее правления, тем не менее, стала началом качественных изменений в положении сословий российского общества и, прежде всего, дворянства. Уже в период петровских преобразований дворяне из «служилых людей» все более превращались в благородное «шляхетство». Их позиция еще более укрепилась в связи с той ролью, которую сыграло дворянство в тех дворцовых переворотах, которые проходили после смерти Петра. Без поддержки армии Анна Иоанновна вряд ли стала бы самодержавной императрицей.

Не удивительно, что, стремясь расширить свою социальную базу, и, прежде всего, найти опору среди военных, правительство в декабре 1730 г. издает закон, который давал несравненно большую свободу распоряжения имениями, чем прежде. В марте 1731 г. был издан еще один указ, который фактически отменял знаменитый петровский указ «О единонаследии». Новый закон подтверждал отмену майората. Он полностью уравнивал поместья и вотчины и предписывал делить поместья, как это было установлено Уложением 1649 г. Исчезновение юридического понятия «поместье» как временного земельного владения (ему на смену несколько позже придет термин «недвижимое имение»), дававшемуся служилому человеку на срок службы, означало изменения самого понятия «служба». А это сразу же затрагивало вопрос о ее сроках.

Устав от непрерывных  войн, и почувствовав «слабину», дворяне  все более тяготились службой  и настаивали на сокращении ее сроков. Уже с самого начала царствования Анны Иоанновны в Сенат приходило  огромное количество дворянских челобитных с пожеланиями сократить службу до 20 лет (не будем забывать, что при Петре дворяне служили пожизненно). Идя им навстречу, правительство Анны в декабре 1736 г. издало закон, который, по словам знаменитого историка С.М. Соловьева, «составил эпоху в истории русского дворянства в первой половине XVIII века». Согласно этому Указу одному из сыновей хозяина имения «для лучшей государственной пользы шляхетских домов и деревень» разрешалось оставаться в доме своем «для его содержания». Закон устанавливал, что молодые дворяне могли идти на службу в возрасте 20 лет, и, прослужив 25 лет, имели право вернуться домой. Если же человек был ранен или болен, то, согласно медицинскому освидетельствованию, он выходил в отставку ранее указанного законом срока.

Указ 1736 г. был подлинной революцией в системе прежней, петровской службы. Однако из-за начавшейся войны с Турцией в действие его так и не ввели. И только после заключение Белградского мира в 1739 г. правительство ввело в действие этот закон. Сразу же огромное количество дворян запросилось в отставку. Был сделан важнейший шаг по пути освобождения дворянства от крепостной зависимости. По словам известного историка М.К. Любавского, этот закон открывал начальный период дворянской истории.

С давних пор  время правления Анны Иоанновны  называли «бироновщиной», по имени ее фаворита Э.И. Бирона, который действительно играл важную роль в государственных делах.

Согласно данным Советской исторической энциклопедии «характерными чертами «бироновщины»  были засилье иноземцев, главным  образом немцев во всех областях общественной жизни, хищническая эксплуатация народа, разграбление богатств страны, репрессии против недовольных, шпионаж, доносы». Однако современные исследования показывают, что «бироновщина» не более чем историографический миф, зародившийся во времена Елизаветы Петровны, пытавшейся объяснить захват власти ссылками на необходимость смены «плохих правителей». Тщательный анализ фактов и статистические данные убедительно свидетельствуют, что никакого засилья иностранцев в России в этот период не наблюдалось. Их было не более чем при Петре I. Наоборот, при Анне, например, положение русских офицеров, по сравнению с предшествовавшей эпохой, улучшилось. Размер жалованья русских офицеров, бывшего до этого в два раза меньше, чем у офицеров-иностранцев, был с ними уравнен. Во флоте, в сравнении с эпохой Петра, резко изменилось процентное соотношение среди командиров кораблей в пользу русских капитанов.

Как показывает статистика никакой  речи о «массовых репрессиях»  идти не может. Репрессий было не больше — даже меньше, чем это имело место быть до правления Анны.

Е.В. Анисимов справедливо отмечает, что «царствование Анны Ивановны никогда бы не превратилось в историографическую «бироновщину», если бы не было омрачено розысками и расправами над несколькими знатными фамилиями и персонами — Долгорукими, Голицыными, Волынским. Но в этом смысле анненское правление было не более «террористическим», чем правление его предшественников». Не было преобладания иностранцев и в системе государственного управления.

Если говорить о хищениях, то надо прямо сказать, что фавориты Елизаветы воровали нисколько не меньше своих предшественников. Если взять экономические показатели развития отечественной промышленности в 30-е годы XVIII в., то они выглядят совсем неплохо в сравнении с предшествующим временем. Если при Петре I в 1720 г. в России выплавили 10 тыс. т, а в Англии — 17 тыс. т чугуна, то в 1740 г. Россия достигла уровня 25 тыс. т чугуна, а Англия выплавила лишь 17, 3 тыс. т.

Однако справедливости ради следует подчеркнуть, что именно в период правления Анны Иоанновны был окончательно предопределен длительный крепостнический путь развития отечественной промышленности.

25 ноября 1741 г., при поддержке одной из рот Преображенского полка, на трон взошла дочь Петра I Елизавета Петровна, свергнувшая правительницу, племянницу Анны Иоанновны Анну Леопольдовну и ее младенца-сына, императора Ивана VI Антоновича.

В своем первом Манифесте  Елизавета объявила, что она заняла трон, принадлежавший ей по праву, по желанию  народа, а «особливо лейб-гвардии нашей полков». Новая императрица щедро наградила полки и роты, поддержавшие ее в ходе переворота.

Правление Елизаветы Петровны (1741—1761 гг.) началось с возрождения петровской структуры государственных органов и петровского законодательства. Была восстановлена роль Правительствующего Сената. Без преувеличения можно сказать, что ни до, ни после Сенат, как орган самодержавной власти, не обладал теми полномочиями, какие он получил в елизаветинскую эпоху. Для елизаветинского Сената была характерна необычайная широта деятельности и высокий правительственный авторитет. Однако Елизавета все-таки не решилась отдать в руки Сената иностранную политику и управление иностранными делами. Эти функции были переданы во вновь созданный орган Конференцию. Этот орган весьма напоминал Тайный Совет, который возник в последние годы царствования Петра I. Одновременно был упразднен Комитет министров. Однако самодержавная природа власти требовала формирования особого учреждения, состоявшего из узкого круга лиц, решающего важнейшие вопросы при императрице, что усиливало личную роль Елизаветы в управлении государством. Таким органом стал Кабинет ее императорского величества. В системе местной власти были возрождены магистраты и сословные органы городского управления.

Если говорить о внутренней политике елизаветинского правительства, то главным ее направлением было дальнейшее расширение привилегий дворянства, которое  постепенно все больше превращало государство  в орган реализации своих сословных  интересов. Таким образом, вопреки декларациям, елизаветинская эпоха была продолжением предыдущего царствования.

В 1746 г. был издан указ Елизаветы, который запрещал, кому бы то ни было, кроме дворян, покупать «людей и крестьян без земель и с землями». Межевая инструкция 1754 г. и Указ 1758 г. подтверждали этот запрет, добавив к этому требование, чтобы лица, не имеющие права владеть населенными землями, продали их в определенный срок. Таким образом, законодательно было закреплена монополия дворян на землю, и что только одно дворянство могло иметь крестьян и «недвижимые имения».

В 1747 г. правительство разрешило помещикам продавать своих крестьян и дворовых людей кому угодно для поставки их в рекруты. Это было не просто несправедливый указ, это был закон, стоявший на страже безнравственности.