Холокост в годы второй мировой войны

В числе стран, куда нацисты предполагали направить  эмиграцию евреев из Германии был, как  это недавно обнаружилось, и Советский  Союз. В 2005 г. в Российском государственном  архиве была обнаружена докладная записка  Молотову, которую он получил от начальника Переселенческого управления при СНК СССР Е.Чекменева. Записка  датирована 9 февраля 1940 года. Чекменев сообщал Молотову, что им получены «2 письма от Берлинского и Венского переселенческих бюро по вопросу организации переселения еврейского населения из Германии в СССР – конкретно в Биробиджан и Западную Украину...» «Считаем, - заканчивал рекомендацией свою записку Чекменев, - что предложения указанных переселенческих бюро приняты быть не могут. Прошу указаний. Приложение: 6 страниц». Приложения в 6 страниц ни в российских, ни в немецких архивах так, к сожалению, и не было найдено. Если учесть, что «переселением евреев» в Третьем Рейхе занимался Эйхман, то, скорее всего, именно его подпись стояла в направленном Чекменеву письме. Категорическое советское «нет», которым, судя по всему, завершилась переписка немецких и советских ведомств, положило конец попыткам нацистов организовать массовую эмиграцию евреев в Советский Союз.  

Для решения проблемы еврейских беженцев, положение которых  становилось всё более критическим, требовалось пересмотреть эмиграционные  законы, которые существовали в некоторых  странах с начала века, привести их в соответствие с жуткими событиями, происходившими в Европе. Но именно это не было сделано, более того, дело доходило порой до полного абсурда, если не прямого издевательства со стороны всевозможных правительственных  бюрократов, от которых стала зависеть судьба тысяч и тысяч гонимых  и преследуемых. Так, одним из препятствий  для въезда в Соединённые Штаты  еврейских беженцев являлось, например, правило, введённое ещё в 1924 году, согласно которому каждый обращавшийся за визами на въезд должен был представить  документ местной полиции в стране проживания, подтверждающий хорошее  и политически благонадёжное  поведение в течение последних  пяти лет. Хотя требования о том, чтобы  еврейские беженцы предоставляли  положительную характеристику из полиции  или гестапо, занимавшихся их преследованием, казались не более чем бюрократическим  издевательством, тем не менее, Госдепартамент постоянно напоминал сотрудникам  эмиграционных служб за границей о важности неукоснительного соблюдения этого правила. В ответ на жалобы по этому поводу юридический советник Госдепартамента Грин Хэкворс заметил, что изменение этих правил может  привести к наводнению Соединённых  Штатов преступными элементами и  анархистами, которые с удовольствием  воспользуются их отменой».  

На пресс-конференции  в Белом доме, последовавшей за расправой над немецкими евреями  в «Хрустальную ночь», один из репортёров спросил Рузвельта: «Собираетесь ли вы снять эмиграционные ограничения  с тем, чтобы еврейские беженцы  могли въехать в Америку?» «Это не подлежит пересмотру, - ответил президент. У нас существует система квот». По подсчётам Артура Морсе, автора книги  «While Six Million Died. A Chronicle of American Apathy», за 10-летний период, с 1933 по 1943 годы, общее число  неиспользованных квот в Соединённых  Штатах составило 1.244.858. Каждое такое  незаполненное место было по сути смертным приговором тем, кто надеялся на спасение.  

При внешне сочувственном  отношениии к преследуемым евреям, ни правительство Чемберлена, ни правительство  Рузвельта ничего не сделало, да и  не собиралось ничего толком делать для  оказания им действенной помощи. Хотя сведения о бесчинствах нацистов и убийствах евреев попадали в  американскую печать, правительство  Рузвельта, до вступления Соединённых  Штатов в войну, воздерживалось от прямых осуждений Гитлера. Более того, в  правительственных кругах считалось, что сведения о расправах над  евреями носят явно преувеличенный характер и имеют своей целью оказать давление на правительство со стороны американских евреев с тем, чтобы заставить его предпринять более решительные действия по отношению к нацистской Германии. «У меня есть все основания верить, - сказал, реагируя на сведения в печати по поводу преследования евреев в Германии госсекретарь Корделл Хэлл, - что сведения о многочисленных актах террора и насилия , дошедшие до нас, преувеличены, и я боюсь, что распространение впредь подобных сообщений о событиях в Германии может нанести вред дружеским чувствам между народами наших стран и оказать плохую услугу всем нам».  

Похоже было, что  усугублявшееся трагическое положение  евреев в Германии и на оккупированных ею территориях вызывало в Лондоне  и в Вашингтоне лишь едва сдерживаемую досаду и раздражение по отношению  к жертвам гитлеровского геноцида. Тонущим не спешили бросать спасательные круги, ожидая, что каким-то чудесным образом они спасутся сами. Все  нити к спасению евреев, вследствие этого, оказались в руках их преследователей  – нацистов, которые делали всё, чтобы извлечь из этого максимальную выгоду. Вовсю процветало взяточничество. Эмиграция явно становилась прибыльным делом для всех причастных к ней  немцев, начиная от машинистки и  клерка в полиции или гестапо  и кончая грузчиками и служащими  железных дорог и портов.  

По мере того как  расширялись пределы Третьего рейха, морской путь становился всё более  предпочтительным для евреев, стремившихся покинуть охваченный войной европейский  континент. Бегство морским путём  было, однако, сопряжено как с  трудностями вполне предсказуемыми, так и с теми, которые было трудно предвидеть. Один из трагических эпизодов такого морского исхода связан с румынским  кораблём «Струма».  

Корабль способный  перевозить не более 100 пассажиров, 16 декабря 1941 г. взял на борт из румынского порта - 769 еврейских беженцев и, хотя ни один из его пассажиров не имел на то разрешения британских властей, взял курс на Палестину. Явно перегруженный, с кое-как залатанными  пробоинами, корабль заглох, находясь у берегов Стамбула. Турецкое правительство  не разрешало пассажирам высадиться на берег до тех пор, пока они не получат разрешение англичан на въезд  в Палестину. Англичан на запрос по этому поводу ответили отказом. «Струма» простояла у турецкого берега в течение 10 недель. Несмотря на протесты капитана, корабль был отбуксован в море.  

Прежде, чем он исчез  из виду, многие на берегу могли видеть на его корме сделанный пассажирами  плакат, на котором было написано: «Спасите нас!». В шести милях от берега «Струма» затонула. Погибли все: дети, женщины, все 769 человек.  

Пресса в разных странах мира немедленно отреагировала  на это трагическое событие. Английское правительство, тем не менее, отнеслось  к нему с нескрываемым бюрократическим  равнодушием. Гэролд Макмиллан, в то время секретарь по делам колоний, отмёл какие-либо обвинения в  адрес англичан. «Не в нашей это власти давать какие-либо гарантии, - сказал он, - могущие подорвать нашу существующую в настоящее время политику в отношении нелегальной эмиграции». Лорд Кранборн, в ответ на возмущение некоторых англичан, заявил: «В нынешней существующей в мире трагической ситуации, у нас нет другого выхода, как закалить свой дух перед лицом всевозможных и неотвратимых ужасов нашего времени».  

К концу 1940 года Гитлер приходит к выводу, что эмиграция  сама по себе не решит «еврейскую проблему». Всё ещё много евреев проживало  на территории Рейха. Германское министерство иностранных дел распространило среди своих сотрудников меморандум, в котором отмечалось, что «почти все государства мира, чуть ли не герметически закрыли свои границы  для пытающихся вторгнуться на их территории еврейских паразитов». Во время одного из совещаний Гитлер заявил Герингу, что «еврейский вопрос должен быть решён раз и навсегда, так или иначе».  

Террор против евреев принял отныне тотальный характер, сопровождаемый, увы, тотальным безразличием со стороны Запада. Глобальные изменения, происходившие тогда в мире, военные  сводки, новости политического и  военного характера заполняли собой  первые страницы газет, поглощали всё  внимание государственных деятелей, вытесняя на задний план и проблемы немецких евреев и трагедию мирового еврейства в целом. Нельзя утверждать, что чудовищные преступления нацистов против евреев проходили совершенно незамеченными, но что они нередко  преступно игнорировались, замалчивались, приносились в жертву политическим интересам и соображениям – факт бесспорный.  

Между тем, репрессии  в Германии против евреев усилились. 1 сентября 1941 г. нацисты приказали  всем евреям старше 6 лет носить жёлтую звезду. В январе 1942 г. евреям было приказано  отдать зимнюю одежду, которая должна была быть послана немецким войскам  на Восточном фронте. В 1942 г. жёлтые звёзды должны были быть прибиты на двери квартир или домов, в  которых проживали евреи. Евреям было запрещено появляться в районах  правительственных зданий и в  торговых центрах. Им разрешалось заниматься покупками лишь в течение часа, с 4 до 5. Вскоре евреям было запрещено  покупать молоко, яйца, сыры и другие продукты. 18 сентября стало началом  массовой депортации берлинских евреев. Депортируемые, конечно, и не подозревали, что на самом деле, их не просто «переселяют» в другое место проживания, о чём  им сказали нацисты, но что их горестный  маршрут лежит в Освенцим. Их неведение  было только на руку их палачам.  

Можно ли было спасти евреев Германии и оккупированой  нацистами Европы? И если да, то каким  образом? «Что можно было предпринять?» - так называется последняя глава  книги Давида Ваймена «Abandonment of the Jews», что можно перевести с  английского как «Евреи, брошенные  на произвол судьбы».  

Вот они, некоторые  из перечисленных автором возможных  мер по спасению европейских евреев. 1. Американское правительство через  правительства нейтральных стран  могло оказывать постоянное, непрекращающееся давление на нацистское правительство  и требовать от последнего освобождения евреев из концлагерей. Если бы даже такого рода давление ни к чему бы не привело, это продемонстрировало бы нацистам и всему миру непоколебимое стремление Соединённых Штатов спасти европейских  евреев.  

2. Соединённые Штаты  могли оказать не меньшее давление  и на союзные Гитлеру страны  с целью добиться от последних  соответствующих изменений в  их политике по отношению к  евреям, а в конечном итоге,  и их эмиграции из этих стран.  К весне 1943-го Государственный  Департамент имел достаточно  доказательств тому, что в правительственных  кругах этих стран многие уже  не верили в военный успех  Гитлера и искали всевозможных  путей для контактов и переговоров  с представителями американских  властей. Правительство Рузвельта  вполне могло воспользоваться  этим и спасти таким образом  тысячи и тысячи евреев Румынии,  Болгарии, Венгрии и Словакии.  

3. При соответствующем  давлении на такие страны, как  Турция и Швейцария, можно было  бы заставить последние принять  более активное участие в оказании  помощи евреям. Соединённые Штаты  не только не оказали такого  давления, но и отвергали неоднократно  предлагавшиеся этими странами  планы спасения европейских евреев. Так, Швейцария готова была  принять тысячи еврейских детей  из Франции при условии получения  гарантий со стороны Соединённых  Штатов, что после войны дети  будут вывезены из Швейцарии.  Дело с гарантиями затянулось  на целый год. После того, как  Госдепартамент предоставил, наконец,  требуемые гарантии, выяснилось, что  подходящий момент для спасения  детей был упущен.  

В 1941 г. турецкий посланник  в Бухаресте предложил план спасения румынских евреев. Его идея сводилась  к тому, чтобы Британия и Франция  объединились с Турцией для транспортировки 300.000 евреев из Турции в Сирию, а затем  в Палестину в качестве места  для их временного проживания. Турецкий дипломат также потребовал, чтобы  этот план был поддержан Соединёнными Штатами, и он был представлен  для рассмотрения в отдел европейских  связей при Госдепартаменте г-ну Кэнону. Кэнон, со своей стороны, выразил  сомнение в том, что удастся обеспечить транспортом такое количество беженцев. Затем он предположил, что такой  наплыв евреев в Палестину вызовет  недовольство арабов. Кроме того, по мнению Кэнона, если евреям Румынии  оказать помощь, то это только продемонстрирует эффективность грубой политики фашистского  правительства Румынии в отношение  евреев. Всё кончилось тем, что  турки потеряли интерес к плану  и больше не заикались о нём.  

4. Явно выраженное  стремление Соединённых Штатов  содействовать спасению еврейских  беженцев, если бы такое имело  место, не могло бы не повлиять  на правительства Канады и  стран Латинской Америки и  побудить их открыть свои границы  большему числу беженцев. Такая  политика повлияла бы определённым  образом и на позицию Великобритании  в вопросе размещения евреев  в Палестине. Ведь даже при  всех британских законах, ограничивавших  в то время въезд евреев в Палестину, тысячи из них нашли там своё спасение. При содействии и деятельной помощи спаслись бы многие тысячи других.  

Гораздо больше денежных средств из фондов правительственных  и благотворительных организаций  могло быть переведено из Соединённых  Штатов в Европу. Эти средства могли  быть использованы для укрепления еврейского подполья. Они могли бы покрыть  также и расходы, связанные с  переправкой евреев с оккупированных территорий на территории нейтральных  и других стран, особенно в период осуществляемого Гитлером плана  тотального уничтожения евреев. В  эти расходы могли войти деньги на обеспечение беженцев транспортом, снятие тайных квартир, где могли  бы временно скрываться те, кто готовился  к побегу, приобретение соответствующих  документов, виз, паспортов, письменных разрешений от гестапо, полиции и  т.д. Немало возможностей такого рода было упущено как из-за нерасторопности  британских и американских организаций, так и из-за острой нехватки материальных средств.  

Усилия известного шведского дипломата Рауля Валленберга, спасшего около 20.000 венгерских евреев, должны были быть всячески поддержаны, а его методы распространены на все  дипломатические миссии нейтральных  стран.