Феодальное право Англии

     Вводятся  институты разъездных судей и  присяжных обвинителей. Деятельность разъездных судей, выезжавших на места для рассмотрения дел и контроля над местной администрацией, содействовала становлению единой судебной системы, создавала возможности для более объективного решения дел по сравнению с ордалиями и судебным поединком в судах феодалов.

     При рассмотрении дел на местах разъездные судьи руководствовались не только законодательными актами королей, но и местными обычаями и практикой местных судов. В процессе обобщения судебной практики они вырабатывали общие нормы права. Постепенно из практики королевских судов сложились единообразные нормы права, так называемое «общее право».

     Судебный  процесс носил открытый характер. Судебные дела по традиции рассматривались на местах. Существовала как коллективная, так и персональная ответственность. Помимо ордалий обвиняемый мог очиститься от подозрений при помощи клятвы в сочетании с клятвами родственников и соседей, которые удостоверяли искренность показаний обвиняемого. Здесь действовал социальный статус свидетелей. Так, показания одного слуги господина приравнивались к силе показаний шести простолюдинов.

     Важным  своеобразием в судопроизводстве стало  участие в обряде «суда Божьего» священников. В этот период греховное стало отождествляться с преступным. Поэтому в процессе произнесения клятвы перед судом в подтверждение правдивости своих показаний обвинитель и обвиняемый возлагали руку на Евангелие, клялись именем Бога.

     Выработанное  в строгой зависимости от формальной процедуры, общее право было подвержено в силу этого двойной опасности: с одной стороны, оно могло  не успевать в своем развитии за потребностями эпохи, а с другой – ему угрожали консерватизм и  рутина судейского сословия. После своего блистательного расцвета в XIII веке общее право не избежало ни той, ни другой опасности. Оно оказалось перед риском образования новой правовой системы-соперницы, которая по истечении некоторого времени могла даже заменить собой общее право, подобно тому как в Риме античное гражданское право в классическую эпоху оказалось перед лицом его подмены преторским правом. Соперник, о котором идет речь, – это право справедливости (Law of Equity). 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     2.2 ВОЗНИКНОВЕНИЕ «ПРАВА СПРАВЕДЛИВОСТИ».

     Начиная с XIV в. в Англии формируется так  называемое «право справедливости». В случае если кто-либо не находил защиты своих нарушенных прав в судах «общего права», он обращался к королю за «милостью» разрешить его дело «по совести». С возрастанием таких дел был учрежден суд канцлера («суд справедливости»). Судопроизводство осуществлялось канцлером единолично и в письменной форме. Формально он не руководствовался никакими нормами права, а лишь внутренним убеждением, вместе с тем при вынесении решений использовались принципы канонического и римского права. «Право справедливости» дополняло общее право, восполняло его пробелы. [15, c.330]

     Король  – суверен правосудия – обязан был обеспечить справедливость своим  подданным. Его вмешательство было обоснованным в тех случаях, когда иные правовые средства отсутствовали.

     Вмешательство канцлера никогда не состояло в создании новых норм права, которые судьи  должны были применять в будущем. В этом смысле канцлер не изменял  права, которое применялось судами общего права. Наоборот, канцлер всегда высказывал уважение к этому праву: «Справедливость основывается на праве» («Equity follows the Law») – одна из аксиом, провозглашенных канцлером. Однако следовать праву не значит пренебрегать законами морали. И именно во имя последней осуществляется вмешательство канцлера. Нельзя же было допустить, чтобы складывались ситуации, иллюстрирующие римскую формулу summum jus summa injuria. В других странах у судей были способы избежать подобной ситуации; так, они могли запретить злоупотребление правом или же прибегнуть к понятиям публичного порядка или добрых нравов. И все это лежало в рамках общих принципов права. Английские королевские суды были связаны узкой компетенцией и строгой процедурой и поэтому не имели такой свободы маневра. Отсюда необходимость в специальной юрисдикции, основанной на королевской прерогативе, которая могла бы смягчить жесткость общего права, дополнить его и сделать все это в соответствии с требованиями морали и совести. Мы покажем на нескольких примерах, как это происходило.[5, c.321]

     Так же как и на континенте, находящемся  под влиянием римского права, в Англии было положено начало самым обычным способам доказательства. Вынесенный судом приговор не был окончательным, если в нем не аргументировалось, на какой из сторон лежит тяжесть улик и какой способ доказательства нужно использовать. Задачей судьи был контроль за соблюдением внешней формы аргументации. Выбранный судьей способ доказательства применялся защитой. Можно было также обязать стороны бороться друг с другом самим или через доверенных лиц, и сторона, которая выходила победительницей, считалась выигравшей процесс.

     Впоследствии  в методы доказательства были внесены  изменения. Вместо того чтобы, как раньше, доказывать свое дело на показательном поединке, ответчик получал разрешение привести несколько соседей. Они вызывались в суд шерифом и должны были под присягой высказать свое мнение, на основе которого судья выносил приговор.

     В конце XII в. ведение судебного процесса разделилось на два направления суда. Сначала так называемый большой суд принимал решения по вопросу обвинения, и если он устанавливал, что ответчик действительно виновен, дело передавалось в малый суд, который во время слушаний должен был вынести решение о защите. Это была сложная процессуальная техника. Поскольку правила общего права и право справедливости нередко противоречили другу или пересекались, один и тот же конфликт можно было решать в суде по обеим системам.

     В XIV веке было учреждено обвинительное жюри судей, которое постепенно стало дополняться жюри приговора. В состав жюри обычно входили зажиточные слои населения. С XVI века в судебном разбирательстве произошло разграничение функций свидетелей и присяжных: первые, как и полагалось, сообщали известные им факты, вторые постановляли судебный вердикт о виновности или невиновности обвиняемого в суде. Процесс носил открытый характер.         Начиная с XIV века частные лица, не имея возможности добиться решения в королевских судах или в случае недовольства решением, вынесенным по их делу, обращались к королю и просили его из милости вмешаться, «чтобы оказать милосердие по совести и по существу». Такое обращение обычно проходило через лорда-канцлера, являвшегося исповедником короля и обязанного поэтому руководить его совестью. Если лорд-канцлер считал целесообразным, он передавал жалобу королю, и тот ставил ее на рассмотрение в своем совете.       Это обращение к прерогативе короля, имевшее первоначально под собой прочную основу и допускавшееся без возражений, пока оно носило исключительный характер, не преминуло, однако, повлечь за собой конфликт, как только оно приняло общий характер и превратилось в обычное обжалование решений судов или даже в способ полностью или частично обойти королевские суды.          Именно это и произошло в результате войны Алой и Белой Розы, которая затруднила королю возможность принимать решения в совете. В ходе этой войны была истреблена вся старая феодальная знать.[20, с.125] Лорд-канцлер в XV веке становится все более и более автономным судьей, единолично решающим дела от имени короля и совета, делегировавших ему полномочия. С другой стороны, и тяжущиеся все чаще и чаще просят вмешательства лорд-канцлера из-за тех препятствий, которые процедура и рутина судей создали для нормального развития общего права.    Решения, первоначально принимавшиеся с учетом «справедливости в данном случае», стали систематически выноситься на основе применения доктрин «справедливости», представляющих собой добавления или коррективы к «правовым» принципам, применяемым королевскими судами. Абсолютизм Тюдоров в XVI веке был основан на широком использовании королевской прерогативы. В области уголовного права знаменитая «звездная палата» представляла собой серьезную угрозу для свободы подданных, хотя вначале она была призвана лишь установить порядок после гражданской войны.        В области гражданских отношений юрисдикция справедливости лорда-канцлера, основанная также на королевской прерогативе, получила весьма широкое распространение. После 1529 года канцлер не был более ни духовником, ни исповедником короля. Он все чаще выступал как юрист и рассматривал жалобы, адресованные ему, как настоящий судья, но применял при этом письменную процедуру, заимствованную из канонического права и полностью отличавшуюся от процедуры судов общего права. Принципы, применяемые лордом-канцлером, также в значительной степени были заимствованы, по существу, из римского права и из канонического права; реципированные принципы гораздо больше, чем многие устаревающие нормы общего права, удовлетворяли чувство социального интереса и справедливости эпохи Возрождения. Заботясь о правосудии и справедливом его отправлении, правители Англии отдавали в тот период предпочтение юрисдикции лорда-канцлера.       Соображения политического порядка также способствовали этому. Используемые канцлером римское право и каноническое право, не знавшие института присяжных, больше нравились правителям, чем общее право с его публичной и гласной процедурой. Правителям казалась предпочтительнее письменная тайная и инквизиционная процедура лорда-канцлера. Господствовало также мнение, что римское право с его формулой «правитель изъят из действия закона» соответствует духу и установкам королевского абсолютизма. Могло, наконец, казаться более простым, выработать совершенно новую систему права и отправления правосудия, чем осуществлять реформы общего права, ставшие к тому времени необходимыми. Таким образом, в XVI веке в результате деятельности лорда-канцлера и упадка общего права английское право чуть было не попало в семью правовых систем Европейского континента.

     Возникла  серьезная угроза, что стороны  не станут обращаться в суды общего права и эти суды полностью  исчезнут, так же как три века назад исчезли суды сотен в  результате того, что Вестминстерские  суды предложили заинтересованным лицам более совершенные правовые формы. То, что ничего подобного в конце концов не произошло, объясняется различными причинами. Вероятно, сказались противоречия между судами и королевской властью. Суды общего права нашли союзника в лице парламента, который объединился с ними в борьбе против королевского абсолютизма. Плохая организация суда лорда-канцлера, его сложность и продажность также были использованы противниками. Революция, которая могла бы вернуть Англию в семью романских правовых систем, не произошла. В результате был достигнут компромисс: остались существовать при определенном равновесии сил и суды общего права, и суд лорда-канцлера.            Этот компромисс не вытекал ни из закона, ни из какого-либо формального решения, принятого королевской властью или судьями. Напротив, при решении в 1616 году очень острого конфликта, который столкнул суды общего права, представленные главным судьей Коком, лидером либеральной парламентской оппозиции, и юрисдикцию лорда-канцлера, король Яков I высказался в пользу канцлерского суда. Ситуация, однако, была очень сложной, и канцлеры оказались достаточно умными, чтобы не злоупотреблять своей победой. Они не хотели еще сильнее озлобить парламент, который к тому времени был больше заинтересован в прекращении деятельности другой прерогативы короля  - «звездной палаты», чем в ликвидации права справедливости. Что же касается этого права, то состоялось следующее молчаливое соглашение на базе status quo: юрисдикция лорда-канцлера продолжает существовать, но она не должна расширяться за счет судов общего права: канцлерский суд будет осуществлять юрисдикцию в соответствии с прецедентами права справедливости, сняв тем самым упрек в произвольном решении дел. Кроме того, было решено, что король не должен больше использовать свою судебную власть для создания новых судов, независимых от судов общего права. Вместе с тем менялась сама природа права справедливости. Лорд-канцлер как лицо политическое и судья не претендовал более на суд по законам морали и превращался все более и более в юриста. С 1621 года был разрешен контроль палаты лордов за решениями суда и канцлера. Суды общего права в этих новых условиях склонны были допускать вмешательство канцлера, если оно могло быть основано на прецеденте.    До 1875 года право справедливости отличалось от общего права пятью фундаментальными параметрами. Его нормы, созданные канцлерским судом, имели иное историческое происхождение, чем нормы общего права, созданные Вестминстерскими судами. Нормы права справедливости мог применять только канцлер, судам общего права это не дозволялось. Процедура права справедливости, в отличие от общего права, никогда не знала института присяжных. В канцлерском суде можно было просить таких решений, которых не знало общее право. Наконец, приказ, выдававшийся канцлером в итоге рассмотрения дел, имел дискреционный характер.           [3, c.262]             При всех этих различиях право справедливости после XVII века уже представляло собой собрание настоящих юридических норм, применяемых судом канцлера согласно процедуре и в условиях, которые своим формализмом и тщательной детализацией ничуть не уступали процедуре общего права. В ряде случаев по одному и тому же делу необходимо было вчинить два иска (и суду общего права, и суду канцлера). Например, если одна из сторон хотела добиться исполнения договора в натуре, что возможно только на основе права справедливости, и в то же время возмещения убытков за просрочку исполнения, что возможно только на основе общего права. Такое положение было изменено в 1873–1875 годах. С этого времени все английские суды могли использовать правовые средства, предусматриваемые правом справедливости, и применять нормы общего права.   Таким образом, прежняя двойственность судебной процедуры была ликвидирована: принципы общего права и нормы права справедливости могли быть применены и осуществлены в одном суде в порядке единого иска. В этом смысле и говорят о «слиянии общего права и права справедливости», проведенном Актами о судоустройстве 1873–1875 годов.[13] 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     3. ФОРМИРОВАНИЕ СУДА ПРИСЯЖНЫХ

     Первой  страной, создавшей судебное учреждение на принципах, сходных с теми, по которым в последствии формировались  современные модели суда присяжных, была Древняя Греция. Коллегия гелиастов, избиравшихся из числа афинских граждан, выносившая решение на основе внутреннего убеждения, не мотивируя его, действительно имела признаки, которые можно обнаружить в более поздних жюри. Однако «с крахом древней греческой цивилизации суд присяжных в той особой форме, которая была известна афинянам, исчезла навсегда».     Особое внимание исследователей в разное время привлекали судебные органы Скандинавских стран. Норвежские, так же как Датские и Исландские, тинги действовали по процедуре, сходной с формами деятельности возникших чуть позже английских обвиняющих и даже судящих жюри (например, в Швеции в каждом из округов действовал суд 12 мужей, решение которых приводило к тому, что обвиняемый мог быть "лишен руки, головы, жизни, имущества или денег). Эти формы на рубеже IX—X вв. приносятся скандинавами во главе с Ролланом в Нормандию, отданную им Карлом Простоватым, откуда через полтора столетия было совершено вторжение в Англию войск Вильгельма Завоевателя, "побочным продуктом" которого, по выражению М. Блумстайна, и стало перенесение норманнами системы жюри. Впоследствии именно на английской почве в течение столетий сложился современный суд присяжных, пройдя сложный путь от зародышевых до развитых форм. Поэтому история возникновения и развития английского жюри может дать ключ к пониманию различных аспектов института присяжных в современной англо-американской судебной системе. Норманнское завоевание 1066 г. не разрушило англосаксонского уклада. Напротив, Вильгельмом была подтверждена нерушимость законов короля Эдуарда Исповедника (1042—1066гг.)

     Основным нововведением, которое было немедленно внедрено норманнами в судопроизводство, был судебный поединок, который использовался в качестве средства разрешения спора наряду с традиционными у англосаксов ордалиями и очистительными присягами. До воцарения Генриха II Плантагенета (1154—1189 гг.) имелись разрозненные факты участия жюри в судебной процедуре, например по спорам о землевладении. Д.Стентон называет в их числе дело о притязании аббатств Рамсей и Торни на земли в районе Кинга Делф. Спор был разрешен жюри из 7 местных жителей, которые, исходя из своих знаний о принадлежности спорных территорий, произвели их раздел. Аналогично в период правления Генриха II (1100—1135 гг.) был разрешен спор о доходах от порта в Сэндвиче.           Основные этапы становления и формирования суда присяжных  уходят вглубь многовековой истории Великобритании. Суд присяжных - дитя системы общего права. Зарождение новой формы процесса началось еще в XII веке при Генрихе II  (1154-1189), который ввел расследование через местных потей по земельным делам,  а затем и по уголовным,  используя при этом круговую поруку сотен.         Жюри того времени еще долгое время не являюсь судом присяжных в ныне существующей форме.  Его члены непосредственно не проверяли доказательств. Они решали дело своим вердиктом (объявлением под присягой истины) на основании лично им, как местным людям, известных фактов, выполняя обязанность сообщения председательствующему своих, основанных на личном знании, впечатлений.       Из такого построения разбирательства дел присяжными ведет свое происхождение долгое время, сохранявшееся в английской процессуальной теории положение, согласно которому присяжные решают только вопросы факта, решение же вопросов права принадлежит судье.